Амниотическая жидкость покрывала моё тело, словно клей. Тёплая и приятная, сейчас она раздражала. Дыхательные трубки было тяжело доставать — я закашлялся, вытягивая их. В камере царила абсолютная темнота, но к моей синаптической системе были подключены необходимые модули и я включил неяркий свет.
Руки дрожали, осознание постепенно накатывало. Где моя Ирви?!
Я сидел так минут двадцать. Бодрость как рукой сняло, снова приняло клонить с самого утра в сон, хотелось не вставать с кровати.
…Входящий вызов…
— Да, отец.
— Я слышал о нескольких вещах сегодня утром, — сообщил его суровый голос.
— Майклсон Гривус мёртв, была засада Ашуры — напал Тёмный, мы ещё не зашли в тупик с расследованием, я решил проблему с семинаром.
— Я слышал, как ты решил эту проблему. Оказаться в двух местах одновременно? — в голосе отца не было слышно угрозы.
— Я выкрутился! — сжал зубы я. — Безвыходных ситуаций не бывает ведь?
— Да, сын, не бывает. Но то, как ты ведёшь дела, недостойно лидера. Я продлеваю срок твоей службы на год, тебе придётся лично разговаривать с семьёй Гривуса, ты возьмёшь ещё шестьдесят часов тактического планирования.
— Всё ясно, отец, — буркнул я.
— Высококвалифицированные кадры могут неожиданно закончиться на рынке, а ты несёшь слишком серьёзные убытки. Миротворцы ожидают результатов сегодня вечером — не подведи.
Я промолчал, он разорвал соединение.
Зубы я стискивал так, что они, казалось, вот-вот раскрошатся.
Не долго думая, я встал и прошлёпал в душевую камеру, отмылся. Порезы уже затянулись, от раны на лице остался лишь тонкий рубец. Рядом лежала одежда, полностью высохшая. Я отметил в системе выписку и вышел в коридор. Длинный подземный комплекс содержал сотни подобных комнат автоматической терапии. Люди в них варились в амниотической жидкости, под синаптической блокадой у них брали анализы, делали автоматические операции, некоторым ставили импланты, после все повреждения оперативно излечивали.
На выходе из здания меня ждала Четвёртая.
— Доброе утро, Шон. Сегодня мы пойдём…
— Для начала покушаем, — продолжил я за неё и попытался улыбнуться.
— Что-то не так? — удивилась она.
— Всё в порядке. Только вот вчера у меня умер друг, а подруга собирается эскалировать конфликт и уходить из отдела, — пожал я плечами. — Отчёты не писаны, данные не найдены. Понять бы ещё, разбомбил ли семинарию Вирр и выдал ли себя или всё же справился… А так всё в порядке.
— Ну и славно, — смутилась она и пошла к машине. — Я подогнала машину. Я не очень умею водить, пришлось грузить дополнительный модуль, но я никуда не врезалась!
Она ждала, что я её похвалю.
— Четвёртая, — произнёс я и она построилась по стойке смирно. — Спасибо за всё.
Как жаль, что придётся от неё избавиться.
Мы сели в машину, я глянул на часы и понял, что нужно поторапливаться. После включил необходимый мне сервис — драйвер FastAndFury для быстрой передачи данных и сглотнул — тошнота подошла к горлу. Терпи, мужик, это для дела!
— Шон, тебе не обязательно всё на себе тянуть. Не обязательно становиться главой. Идём к нам, к Миротворцам. У тебя есть необходимые навыки и связи, а ещё понимание мира. Оттуда мы заставим корпорации пересмотреть систему, поможем людям.
— У нас в городе десять миллионов человек. Клиника рассчитана на две сотни камер.
— Люди не бо… — она осеклась и замолчала.
— Корпораты не болеют, — вздохнул я. — А трущобники не попадают в больницы. И я бы не попал, если бы не ты. Может ты и права. Как тебя зовут?
— Меня…
Она замолчала. Меня уже начинало слегка колотить, во рту пересохло.
— Что изменится, если ты скажешь? — провоцировал её я.
— Я не могу, это против правил. Если ты не пойдёшь к нам, то я пойду к вам! — заявила она и покраснела.
Мы почти доехали, но я решился на последний вопрос:
— Что ты во мне увидела?
Она задумалась. Я запарковался, а она всё думала.
Мы вышли из машины, меня уже лупила слабая дрожь.
— Что с тобой? — спохватилась Четвёртая и полезла ко мне в голову.
Её тряхнуло и она осела на пол.
— Наладчика! Срочно, где наладчик!? — закричала она, не в силах подняться.
— У тебя…
— Н-нес-совместимость, — меня коротило, говорить было сложно. — В-в больнице…
— Не продолжай, молчи!
Распахнулись двери грузовичка, с пассажирского сиденья выскочил бородатый дядька в спортивном костюме.
— Я врач, что случилось?
— Несовместимость нейропротоколов на уровне железа, — отрапортовала Четвёртая. — Что вы делаете?
Он схватил меня под мышки и принялся волочь в фургон. С модифицированными руками и ногами у него неплохо это получалось.
— Нужно срочно доставить его в мою клинику.
— Я еду с вами! — запротестовала Четвёртая.
Доктор улыбнулся.
— Исключено.
И хлопнул дверью, не давая шансов Четвёртой перехватить инициативу.
Мотор завёлся, грузовик тронулся.
У меня зуб на зуб не попадал.
Бородатый доктор всё возмущённо бухтел:
— Вот же сучка, в голову сразу полезла. Нет, не хочу, отключить сервис, нет я не хочу сейчас сканировать систему! Всё, — выдохнул он и уставился на меня близко-близко, заглядывая прямо в глаза. — Так, что у тебя?
Будто бы по мне не видно?!
Меня била дрожь, все мускулы напряглись так, что желудок свернуло в калачик, а сердце выпрыгивало из груди. В голове танцевали кабаре тараканы, в глазах пускали салюты, кишки завязывались узлом, а он спрашивает, что у меня.
— Шарлотта, ббббблять…
— Шярлёттэ, — сложив руки щепоткой и подняв их перед собой произнёс доктор, выключая мне устройство.
Меня отпустило, я смог вдохнуть и резко сел:
— Оборудование при тебе? — выпалил я на выдохе.
— До клиники не потерпит? — поднял Шарлотта кустистую бровь и попытался меня уложить на кушетку, но я сопротивлялся.
— Шутишь? Сейчас Четвёртая взломает транспортную систему и вызовет к твоей клинике целый вертолёт! Ты чем слушал? Это же Миротворцы!
— Миротворцы, корпораты… Какая нахрен разница.
— Ну?
— Оборудование при мне, ты за кого меня держишь?
— За Рамонду Шарлотту, мужика с целыми двумя женскими именами.
Он сплюнул, не став мне ничего объяснять. А вот я стал и очень быстро.
— Нужно сделать две вещи и обязательно: извлеки данные из буфера файловой системы и поломай мне когнитивный модуль.
— Чего? — удивился Шарлоттэ. — Для справок: я наладчик, а не ломальщик, — упёр он руки в бока.
Я вздохнул.
— У нас минут пятнадцать, пока по городу колесить будем. Потом Четвёртая нас выследит. Давай быстрей. Вначале буфер. Мне нужен файл cKn128, зашифрованный. Остальное мусор.
— Там у тебя и так будет только мусор. Ложись давай.
Я лёг на кушетку. Он поправил автопилот, чтоб тот вёл ровнее и почти не разгонялся и не тормозил, выбирал маршрут подлиннее и без светофоров.
— После этого я тебе ничего не должен.
— Если сделаешь две этих вещи.
— Блять, — подумал он, прошёлся по салону. — Ну ладно, я постараюсь.
— Я в тебя верю.
«Запомни — это всё может подчиниться тебе, и достаточно лишь веры, чтобы творить великие дела.» К чему эти разглагольствования? Как бы я не хотел спасти Майклсона, упав с тридцать седьмого этажа не…
А я ведь выжил. Случайно.
— Так, давай, я серьёзно, я в тебя верю, у тебя всё получится!
Я побил себя по щекам.
— Ты чего, Шон? Рехнулся? Да ты точно рехнулся. Подключаю.
Всё погасло. Вырубились частично импланты, я стал хуже слышать, почти перестал видеть, сердце замедлилось, мышцы налились бесконечной слабостью, и я почувствовал жёсткую траву, лежащую подо мной.
Ощущения пропали, потом вернулись вновь.
— Дамп собрал. Проанализирую в клинике. Ничего не обещаю. Выслал тебе копию.
Я сел на кушетке.
— Спасибо. Если соберёшь файл, отправь его Ринжине.
— Рехнулся? Блин, да ты вообще с головой не дружишь.
— Отправь, я тебе говорю! И отправь ей это.
— Что это? — замахал он руками, будто слизняков увидел, а не данные.
— Коды доступа к кластеру суперкомпьютеров Йомсбура, мои личные.
— Убери! Не стану я их даже трогать!
— Надо, Шарлотта, надо. Без этого мне кранты.
— Ну хорошо… Это и есть твоя вторая вещь?
— Значит три вещи!
— Блять, Шон!
Он вздохнул.
— Рамондо, прошу тебя, умоляю.
— Выкладывай.
— Меня вчера починили и теперь я не вижу свой сон, мне нужно откатить изменения до последнего бэкапа. Я знаю, что это неприятно, но мне надо.
— Эээ, чел, ты путаешь. Я наладчик, а не нэтраннер. Это тебе к твоей беловолосой бабе нужно.
— Точно никак?
— Стоп, что?! Ты не видишь сон?
Я кивнул. Он потрогал мой лоб.
— Тебя коротнуло, определённо. Ты давай там нагрузку убавляй, а то я за тебя переживаю.
— Это важнее всего на свете. Эта просьба должна была быть номер один в списке.
— Сон, значит… И из-за этого?.. Нет, чумба, это точно не по адресу. Даже если бы умел, не помог бы, извини. А так-то слава Мелиссе проклявшей нас всех быть рукожопами — я не умею.
— Ты хорошо подумал?
— Не такие операции, — покачал он головой. — Тут совсем другое оборудование нужно. Вначале нужно сделать бэкап, потом организовать своп, потом из бэкапа восстановить. На любом этапе ты можешь стать овощем или упасть в архив, если я что-то сделаю не так, а нюансов куча.
Я сам это знал, но всё же надеялся.
— Мы почти приехали, — напомнил он.
— Разыгрываем сцену?
Он кивнул.
Я сидел на лавочке и поглядывал на часы. С момента, как мы собирались «разыгрывать сцену» прошло больше получаса. Четвёртой видно не было, но я не решался сходить с места, чтобы её случайно не потерять.
Пока было время я медленно и методично разгребал дамп. Моё железо было старым и медленным, дамп разбирался тяжело. Естественно зашифрованный файл я не найду, но вот файлы записей, диалогов, чего-нибудь полезного могут обнаружиться. Среди мелькающих образов и энграмм была закэширована запись в аудиоформате.
«Это касается данных, встретимся в восемь на углу восьмой и пятой».
Четвёртая не нашла, а наладчик физически собрав телеметрию с чипа смог обнаружить. Трэйс Тёмный обходит, но данные всё равно остаются. Но лишь в моём допотопном буфере. Везение?
Как в люк с говном угодить — в принципе везение, только вот радости это не вызывало, от того, что я постоянно чувствовал себя уставшим.
Медленно и неуверенно подъехала «победа», стала у дороги, заглушила мотор. Оттуда вынырнула взъерошенная маленькая Миротворка, побежала прямо через улицу в моём направлении, тыкая в машины своим значком.
— Фух, ты жив! — выдала она, добежав.
— Цел и очень даже в порядке. Мне отключили устройство, которое случайно включилось, судя по всему, в больнице. Тут недалеко есть кафе, нужно…
— Мы опаздываем уже, поедим чуть позже. Садись за руль, а то все мои старания зря. Мы едем в Ашуру, пойдём нагибать самого Самото.
— Хм, есть преимущества быть Миротворцем. Ты считаешь, что они саботировали пропажу данных?
— Это будет угроза безопасности и подорванные отношения с Миротворцами. Они никогда этого не признают. А вот то, что они помешали следствию — факт. Пусть выделяют ресурсы, отзывают своих, предоставляют доступ к архивным сведениям.
— У Миротворцев же это и так всё есть, — пожал я плечами. — Погоди, ты действуешь слишком опрометчиво. Прямо наехать на SEO. Это очень важная информация, чтоб её разыгрывать так…
— Как?
— Бездарно. Только не обижайся, ладно?
Она надулась.
— Я ничего другого не придумала.
— Говорить буду я в таком случае, а ты чуть что поддакивай. И будешь должна.
— Что должна, за что должна?
— За то, что я тут всю грязную работу делаю, а ты явно повышение получишь.
Она миленько улыбнулась — угадал.
— А что должна? — она старалась на меня не смотреть.
— Ничего такого, чего бы ты с лёгкостью не сделала бы, — ушёл я от ответа.
Четвёртая ещё долго ничего не говорила, до самого центра Ашуры.
— Шон, что я могу с лёгкостью сделать? — смущённо и неуверенно выдавила она из себя заветный вопрос.
— Мне нужны услуги опытного нэтраннера, которому я бы доверял.
— А-а, — то ли обрадовалась, то ли расстроилась она.
— Сколько тебе лет?
— Два… А какое это имеет значение?
— Ну ты уже спалилась, говори давай.
— Двадцать два, — покраснела она. — И я в тебе увидела волнорез!
Я рассмеялся.
— Волнорез?
— Ты не боишься волн, ты идёшь им навстречу.
— Скорее лежу, или ползу, когда силы есть.
— Не важно, — помотала она головой. — А за тобой спокойно.
— Что-то твои метафоры не вяжутся с реальностью, — отмахнулся я и переключился на деловой лад: — Ты видела как Тёмный вошёл? По лицу вижу, что не видела. Камеры смотрела? Дай угадаю — испорчены.
— Нет, на них просто ничего нет.
— Ещё интересней, — задумался я. — Значит он просто появился.
— Куда мы идём?
— На лавочку, нужно переговорить. Мы в одной лодке, результат нужен сегодня.
— Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
— Конечно.
Она смутилась.
— Что, неприятно почувствовать себя мной?
Она смутилась сильнее, отвела взгляд.
— Да не парься. Давай проблему решать. Тёмный телепортировался, остановил время и выкинул меня из здания, после чего… Как бы тебе сказать. Я не дрался, меня не полосовали мечом.
— Это состояние шока, Шон. Подмена тяжёлых воспоминаний на более…
— Ещё более тяжёлые? — перебил её я. — Проиграть в бою менее позорно, чем когда тебя как котёнка вышвыривают из здания, говоря, что я каким-то образом могу спасти своего друга, — я стиснул зубы. С Майклсоном мы и побухать успели, и поработать. — Странно что я вообще жив. Кто этот Тёмный такой?
— Это эксперимент, робот, — отозвалась Четвёртая. — Там нет ничего живого, всё заменено на протезы. Но про порталы никто ничего не говорил, таких технологий нет. Как и остановка времени. Ты уверен, что это не синаптические ускорители твои сработали?
Я лишь поднял бровь.
— Молчу, — смутилась Четвёртая. — Конечно ты уверен. Но твои слова звучат…
— Безумно, я знаю. А ещё… — я хотел уже было рассказать про сон, но передумал. — А ещё он говорил что-то про веру и силу, что-то очень эзотерическое.
А ещё про то, что я виделся с «ней». С кем? С Ирви? Тёмный был в моём сне? Ну ладно, побывать в чужом сне не большая проблема с современными технологиями, но при чём здесь это? Ирви, у неё время течёт иначе, наверное уже неделю меня ждёт.
Так, стоп, она всего лишь мой сон! Подождёт.
Но на душе было неспокойно и гадко.
— У него нет голосового модуля. Не должно быть, — нахмурилась Четвёртая. — Так и что мы будем говорить?
— Увидишь.
Мы шли по коридору, оказавшись почти у двери.
Стоило мне коснуться ручки двери, как меня словно обожгло — я увидел глаз с алыми капиллярами на роговице. Помотал головой, открыл дверь.
За дверью спиной в открытом окне стояла Лидия. Я её ни с кем не спутаю.
И она шагнула вперёд со сто восемьдесят первого этажа.
Стоящий у стола узкоглазый Самото Ашура посмотрел на меня, после туда, куда я смотрел и ничего не увидел. Я ещё раз помотал головой.
Кабинет главы одной из трёх крупнейших мегакорпораций был уставлен всяческой мебелью: ковры, резные столики, стеллажи с бумажными книгами, какие-то совершенно старинные вещи. Никакого стеклопакета, никаких голограмм, никакой аппаратуры. Он предложил нам присесть за резной деревянный столик в кресла с вельветовой обшивкой.
— Чем могу быть любезен, уважаемые Миротворцы?
Голос, этот голос я слышал, когда встретился с Тёмным и почти проиграл ему тогда, во время кражи данных.
Сам Самото Ашура был невысок, абсолютно лыс, с узкими раскосыми глазами. Сейчас он был в чём-то, напоминающем халат, обвязанный поясом с изображением глаза с алыми прожилками в шестигранниках.
— Я уверен, — стал медленно и вдумчиво говорить я, подбирая слова, — что Самото-сан осведомлён о том, что я не Миротворец. Более того, не вижу большого смысла даже представляться.
— И всё же мне интересно, о чём будет эта беседа.
— О том, что я совсем жиром заплыл, Самото-сан, — улыбнулся я.
Четвёртая на меня посмотрела странно, но Самото лишь слегка приподнял бровь.
— Ожидаемо, но неожиданно. Для наследника Йомсбура Ваш ум работает на достойном уровне.
— К чему тогда эти танцы, Самото-сан? Вначале помочь выкрасть данные, затем саботировать операцию, затем пустить по ложному следу Миротворцев, и наконец помешать Миротворцам вновь? Может просто выложим весь расклад начистоту и все останутся довольны, хоть и ничего не поменяется?
— О каком раскладе идёт речь, господин Шон. Вы придумали себе интересную историю, сами в неё поверили и исходите из ложных предпосылок. У меня украли данные — это факт. Не те, которые я бы ожидал — тоже факт. Дальнейшее история умалчивает.
— Кроме ещё одного: Вы лично помогли их выкрасть — это тоже определённо и точно факт.
— Я не помогал выкрасть данные, просто возвращал старый долг господину Альфри. Да и что эти данные вообще значат? Мы кружим этот танец уже пятьдесят лет. Я не мешаю вам лезть в наши дела, вы не мешаете мне лезть в ваши — всем хорошо, всё развивается, все конфликтуют и конкурируют — идеальная благодатная среда. А господину Альфри было бы крайне неприятно осознавать, что его сын по глупости упал в архив. Верно ведь?
— И просто были в нужном месте в нужное время?
Он развёл руками. Сама невинность. Всё у него так хорошо упирается в личные мотивы, что не подкопаешься. От Самото веяло так же, как от моего отца — холодной и расчётливой властью. Он мог сказать всё, что угодно, если ему это было выгодно. Пресони его Четвёртая, которая сейчас сидела чуть ли не с открытым ртом, и Самото ответил бы просто «нет» и его слово было бы против видеозаписей нашей оперативной группы. Иронично, но его слово оказалось бы весомей.
Я настроил динамик, но звук не воспроизводил.
— Итак, что мы имеем? — сделал я вид, что резюмирую. — Пропали данные катастрофической важности. Не подскажите, кстати, что там?
— Без понятия. Я даже напрямую не участвую в инциденте, это вам к моему отделу безопасности.
— Утекли. Возможно, были сняты копии.
— Вряд ли, — скривился Самото. — О том, что данные важны, знаете только Вы да Миротворцы, ну и мы, соответственно. Но Вы продолжайте, занятно послушать Ваши доводы.
— Данные критические, но Вы жертвуете репутацией и обращаетесь к Миротворцам. Так ведь? Да, вижу, что так. В обход отдела безопасности, который на самом деле вряд ли работает над пропажей. Почему?
— Ну и почему же?
— Потому что у вас завелась крыса из Викторианцев. И я знаю кто это, могу предоставить доказательства, информацию. К делу, это, правда, не относится, но у меня есть обязательства, однако ресурсов недостаёт. Мне необходимо будет, чтобы вы оказали мне услугу, но не сейчас, а потом, соизмеримую с полученной информацией. Равноценный обмен.
— На кота в мешке, — заметил Самото. — Впрочем, мне никто не запрещает пост фактум отказаться.
— А как же честь и гордость, Самото-сан? Мы с Вами знаем, что репутация намного дороже любых издержек, будь то деньги или человеческие жизни.
— Альфри тебя хорошо готовит. По рукам.
Я воспроизвёл аудиодорожку. Из небольшой колонки рядом с моим ухом раздался голос Тёмного, говорящий о данных.
— Это Тёмный. Что с ним делать, решайте сами, однако я уверен, что данных у него нет — слишком уж это рисковое дело держать их при себе. И пока мне необходимо от Вас запросить кое-какие сведения на правах участника расследования. В общем это даже не я прошу. Четвёртая?
Девушка дёрнулась, вытянулась по струнке.
— Отдел Миротворцев требует предоставления всей телеметрии объекта под кодовым названием «тёмный». Спутниковое наблюдение, перемещения, мониторинг внутренних систем, состояние памяти и последние команды за последний год.
— Только вот «тёмный» — не робот, — пожал плечами Самото Ашура, — потому некоторую информацию мы вам не предоставим. Ждите, наш инженер с вами свяжется. Это всё?
— Я не вижу удивления на лице, — заметил я.
— Могу изобразить, мне не сложно, — улыбнулся Самото. — Спасибо за предоставленную информацию, она действительно ценна.
— Тупик? — уставилась на меня Четвёртая.
— Ну, не совсем. У нас же будет телеметрия.
— До вечера точно не успеем, — нахмурилась она. — Пойдём теперь поедим.
— Нет, поехали сразу ко мне. Ты мне должна, — напомнил я. — А потом я сяду писать отчёты, будь они трижды неладны. А ты всё равно за мной следишь, можешь не прятаться и делать это с комфортом, например, сидя на кухне.
Она косо на меня посмотрела, но ничего не сказала.
Дома я снял с себя верхнюю одежду и плюхнулся в кресло, приглушая свет. От постоянных зевков сводило челюсть. Четвёртая убежала на кухню и вернулась с парой бутербродов, собранных из того, что было в холодильнике.
Квартира хоть и находилась в приличном районе, но слишком близко к трущобам и район часто менял статус с приличного на неблагополучный. Нередко пахло паленым в подъезде, из этого места хорошо были слышны выстрелы, окошки напоминали бойницы дзота, а стены без активного перехвата зрительного сигнала были страшными и серыми. Холодно, сыро, неуютно.
— Я, если честно, в шоке, — выдала Четвёртая.
— Думала наследник корпорации будет жить достойно? Отец считает, что мне нужно расти с самых низов, чтоб мотивация была. В чём-то он, конечно, прав, — я зевнул, — но как же заебало. Давай начинать.
— Что начинать?
— Точно, — хлопнул я себя по лбу. — Я ж не рассказал ничего. Мне нужно, чтобы ты восстановила бэкап за вчерашнее число, но сохранила мои текущие воспоминания.
— Зачем? — удивилась она.
— А ты всё равно не поверишь.
— А ты попробуй объясни.
— Чтобы всё это транслировалось на всех Миротворцев?
— Я сделаю луп, честно.
— Ты говори что хочешь, я всё равно не проверю.
Она зарычала, сделавшись красной.
— Как тебе доказать? Давай я дам тебе полный доступ к своей системе? Будешь видеть всё, что происходит. Ты же технически подкован и если я попытаюсь тебя надурить — легко поймёшь. Покажу тебе… — она смутилась, это было что-то интимное. — И трафик покажу, и файловую активность.
— Ну давай… — проронил я.
…Вас добавили в синаптическую группу на правах администратора…
Ух, что бы я сейчас мог с ней сделать с полным доступом к базам Миротворцев! Такой возможностью и не воспользоваться? Я мог просто не отдавать ей права, контролировать её. Мог получить доступ ко всей информации Миротворцев. Мог подставить её, скинуть часть своих обязательств на неё, сделать её своей рабыней и знал, как сделать это так, чтобы никто, даже она сама, не заподозрили бы. Безграничные возможности, только протяни руку и возьми.
Но я посмотрел на неё, которая так искренне мне помогала. Даже мои ребята работали все из-под палки. Понятное дело, что с ней придётся расстаться и пойдёт она обратно к Миротворцам, а я своей дорогой, но чтобы пойти на тот шаг, на который я собирался пойти, мне нужно было переступить через себя.
Как отца своего убить, хотя некоторые из коллег советовали. Тихое покушение и уже сейчас нет кандидата лучше, нежели я. Чего ждать? Вероятно это как-то меня характеризовало.
— Да, всё вижу.
Я обратил внимание, что она перешла в оффлайн режим, поостанавливала сервисы, перевела систему в аварийный режим и режим энергосбережения. Ещё я заметил что она с интересом рассматривает моё лицо, руки и грудь, испытывая что-то вроде сексуального возбуждения, но держит эти эмоции при себе.
— Теперь рассказывай.
— Да нечего рассказывать. Звучит как и весь бред, что последние пару дней я говорю. Мне уже пару месяцев снится девушка, Ирви. Она странная, пыталась меня убить, но не смогла. И она хорошая… В плане она кровожадная, но ко мне добра, заботится обо мне и поддерживает. Я ей очень дорожу.
— Мы сейчас про сон, верно? — удивилась Четвёртая.
— Да, про сон. Ну я же говорю, что странно. Этот сон — это то немногое, что у меня есть из того, чем я дорожу.
— Раз он пропал, то это был баг в системе. Сенсорная перегрузка. Электронно-физиологическая симуляция процессов, необходимых для восполнения гормонального баланса. Когда у тебя последний раз была девушка?
Она говорила совершенно без смущения, как говорят наладчики или гражданские нэтраннеры.
— Месяц назад, и сон не пропал.
— Ты получил те же эмоции, что испытываешь во сне?
Придётся признать себе, что с Лидией таких эмоций получить невозможно.
— Нет, не получил. И что теперь?
— Тебе нужна поддержка? Я тебя буду поддерживать! Я уйду из Миротворцев, стану твоей правой рукой, буду шпионить для тебя, буду… Как тебя можно поддержать?
Синаптическая связь порвалась от количества эмоций.
— Четвёртая! — повысил я голос и она вытянулась по струнке. — Мне нужен назад мой сон. Пусть он и ошибка, но он мой. И… Понимаешь, это звучит странно, но я обещал, что вернусь к ней, к Ирви.
Она надулась. Включилась ревность. Я попытался её выключить:
— Ирви сказала, что желает нам с тобой всего самого лучшего.
Она выдохнула, потёрла лицо.
— Ладно, так… Марго, успокойся, это всего лишь сон. Какой-то там сон, — она уставилась на меня. — Но это же неправильно! Шон, это просто баг! Ты просишь меня поломать тебя, перегрузить твою нервную систему. Ты же будешь страдать…
— Я. Так. Решил.
Она вздохнула.
— Хорошо. Но такие нестабильные сны опасны. Обещай, что проснёшься.
— Это что получается, что меня теперь с двух сторон ждут? — ухмыльнулся я.
Она залилась краской.
— Ты всё неправильно понял!
— Если ты не притворяешься, то я очень ценю нашу дружбу, — проронил я. — Начинай.
Жёсткая трава была хорошим знаком, как и длинные волосы у меня на голове, и ясное небо. Я был на всё той же поляне, всё в том же сне. Наверное, что-то поменялось. Я ощущал это своим нутром, но большего сказать не мог. Что-то определённо поменялось.
Я пустился бегом, добежал до реки, пробежался вниз по течению и стоило мне увидеть её, я, раскрыв объятия, кинулся к ней.
Она сидела, глядя пустым взором на бегущую воду. Увидела меня не сразу, улыбнулась, но так и не встала.
— Садись.
— Я уж думал, что сюда не попаду, — опустив руки, присел я рядом, умеряя пыл.
— Почему?
— Я перестал видеть этот сон. Лишь однажды, но это было неожиданно и страшно.
Я обнял её, а она меня. Такая хрупкая и тощая.
— Это плохо, — произнесла она.
— Да, потому что иначе я бы не смог выполнить обещание.
— И не только это, — кивнула Ирви.
— Ты принесла расчёску?
Она выпрямила руку и в ней появилась расчёска. Возникла из воздуха. Я взял её и принялся расчёсывать волосы, начиная с самых кончиков. Параллельно я рассказывал, что же со мной произошло. Рассказ вышел длинный.
— Значит ты обрёл поддержку, — кивнула Ирви.
— Тебя не смущает, что я про Тёмного рассказывал? Про его странные фразы. Он же сказал, что видел тебя.
— Да, я знаю его. Это Дункан Корвус, мы встречались, но почти не разговаривали.
Дункан Корвус? Я всё же получил доступ к базе Миротворцев или это просто моё воображение?
— А то, что он какой-то бред нёс?
— Это не бред. Ты сильный.
— Мне отчёты писать. Мне с Гривусами разговаривать, ребёнка успокаивать, объяснять, почему их папа их оставил и где он сейчас, — я впервые позволил себе заплакать. Позволил, и не мог выдавить даже скупую слезу. А вот злость во мне просто клокотала: — Отец продлил срок на год. Четвёртой приходится врать. Что с данными — непонятно. Гримму хоронить во вторник, уже нотификация приходила. Лидия уходит из отряда и будет на меня жаловаться. У меня ни машины, ни квартиры, ни карьеры. А мне тридцать один. И детей тоже у меня нет! Тридцать один год, Ирви… Где тут сила?
— Ты со всем справишься, — улыбнулась она. — Для тебя нет невозможного, просто ты это ещё не понял. Я тебя научу.
Теперь её волосы не были взъерошенными. Ровные тёмные посеченные грязные волосы. Но она и так была мне симпатична, сейчас расчёсанная стала чуть более симпатичной.
— Меня уже твой Дункан пытался научить. Я чуть не умер.
— Он больше не причинит тебе вреда. Он никогда не хотел.
— Он собирался меня зарезать! Помнишь, я говорил, и там был… Там был Самото, он меня спас!
— Он спасал только себя. Опасайся его.
— А кого ещё?
— Лидию.
— Почему?
Она посмотрела на меня. Видно было, что она с собой борется.
— Она одна из вас, — нашлась Ирви.
— Ты что-то знаешь, но я не понимаю. Объясни мне, чтобы я понял.
Она вновь посмотрела на меня, в упор, так близко, что, казалось, хочет заглянуть внутрь меня. А после прижалась своими губами к моей щеке и по моему телу побежали мурашки.
— Выбор мой невелик, — она указала правой рукой на свой левый указательный палец: — Держать всё как есть, и это хорошо. Потому что ты можешь приходить ко мне и разговаривать со мной. А ещё мы вместе можем смотреть на то, как беспощадно и бесконечно течёт время.
Она замолчала, трогая правой рукой свой средний палец, сжимая его.
— Либо? — подтолкнул её я.
Взгляд её был холоден.
— Либо я расскажу тебе всё, ты мне поможешь и придётся их всех убить. Скорее всего и тебя тоже.
— Почему? — не совсем тот вопрос, который я хотел задать, но я растерялся и именно это слово слетело с моих уст.
— Потому что вы это заслужили, — сквозь зубы процедила она.
— Я всё равно не понимаю.
Ирви вздохнула, плечи её расслабились.
— И это замечательно, — улыбнулась она и прижалась ко мне.
— Кстати, я видел Лидию, как она шагнула из окна. Мне показалось?
— Это неважно.
— Как неважно?
— Показалось, не показалось — это неважно. Важно не то, что ты видел, а то, во что ты веришь, понимаешь?
— Нет, это не логично, — покачал я головой.
— Зато правда…
Мы сидели и смотрели на бегущую и журчащую воду, а солнце опускалось всё ниже и ниже. Уходить не хотелось, ведь тут так спокойно, хоть и непонятно, а там понятно, но это не помогает избавиться от безумия.
Видимо покой нам только снится.