Первое утро после окончания испытательного срока радовало солнышком, красными листьями на деревьях и присутствием доктора Алерайо за завтраком. У него не было системы — либо захочет появиться, либо нет, но Ленд каждый раз готовил на троих. Если что, он всегда мог съесть лишнюю порцию.
— Всем доброе утро!
И оно действительно такое — сегодня день зарплаты, и я хотела всю её спустить в столичных магазинах.
— Ники, ознакомься с договором на постоянную работу. — Юлиус придвинул ко мне толстенькую папку. — Подписать нужно каждый листок. Сегодня мы едем в Стоградский НИИ, и если будут вопросы, задавай сразу. Подбросить к автовокзалу мы тебя всегда успеем.
Думает, что я испугаюсь какого-то контракта? Не после месяца жизни с двумя бывшими злодеями, один из которых эмоционально нестабилен, а у второго начисто отсутствует чувство самосохранения.
Храбро улыбнулась и открыла первую страницу. Конечно же, тут всё написано от руки. Договор авторский, с непередаваемым занудством расписывающий мои будущие обязанности. Отдельной главой стояла ответственность в случае разглашения. Намеренно не выказав ни капли удивления, будто на предыдущих местах работы всё было точно так же, прочла и подписала каждый листок. Терять мне нечего и каких-то других планов на остаток жизни нет. За месяц наши с матерью отношения не наладились, о возвращении домой в ближайшем будущем не могло быть и речи.
Вот так я продалась в рабство. Почти буквально, ведь уволиться по собственному желанию смогу не раньше, чем доктор Алерайо поставит точку в своём последнем эксперименте. Том самом, над которым бьётся уже двадцать лет.
Ну и ладно, рабство так рабство. Из любви смысла жизни не получилось, сделаю его из денег.
— Заводи транспорт, Ленд.
— Отлично, док! Я кое-чего переделал, долетим в пять минут.
— А мы спешим?
Перспектива оказаться в одной машине с Электриком не внушала оптимизма. Даже думать не хочу о том, каково глохнуть на скорости выше сотни километров в час посреди серпантина дороги.
— Нет, но это не меняет того факта, что мы вечно опаздываем. — Доктор бросил кусок сыра Джоуву, высунувшему мордочку из-под буфета. Мышонок не стесняясь принялся жевать угощение прямо при нас. — Нашу тачку только ленивый герой не остановит. Надо было брать хетчбэк, но попробуй втолкуй это Ленду.
— Вот сам бы на своём хетчбэке и разъезжал тогда, чудик, — огрызнулся приспешник.
— А вы не пробовали соблюдать правила скоростного режима? — предположила я.
— Говоришь, она из Мелграда? — Юлиус повернулся к Лендеру.
— В Стограде нет правил, одни указания, — растолковал мне тот. — И не наши проблемы, что кто-то с этим не согласен.
В думах о предстоящей поездке мозг отказывался получать удовольствие от завтрака. Наверное, попросить поехать на автобусе будет неуместно и обидит моих товарищей. Пришлось смириться.
Оделась в строгий серый костюм, волосы стянула в тугой хвост на затылке. Удобно и аккуратно. В таком виде не стыдно показаться в самом главном Институте Республики.
***
Едва вписавшись в поворот, чёрная спортивная машина выскочила на трассу. Мотор радостно взвизгнул, шины оставили жирные полосы на асфальте, в салоне запахло палёной резиной. Лендер не шутил, говоря про «долетим». Я несмело попросила чуток сбавить скорость, сославшись на желание полюбоваться пейзажами. Глупая отмазка, но страх и соображение редко у кого уживаются одновременно.
— Не дрейфь, крошка, я четверть века за рулём, — «успокоил» Лендер. — Знаешь, почему на такой скорости я ни разу не расколошматил машину?
Юлиус коротко хохотнул, но вмиг стал серьёзным.
— А, ты про эту.
Лендер одарил босса убийственным взглядом и продолжил мысль:
— Я не боюсь. Ни скорости, ни дороги, ни этих придурков, которые мнят себя непревзойдёнными королями трассы, а потом плетутся в крайнем правом. Они слишком много думают.
— Очень полезный навык, между прочим. Попробуй как-нибудь, — зевнул доктор.
К счастью, с заднего сиденья я не видела всей картины происходящего на дороге. Только безбрежный океан и ясное небо. Своей безмятежностью они отчасти уравновешивали страх погибнуть.
Через несколько минут мы въехали в черту города, где Лендеру волей-неволей пришлось сбавить скорость.
При дневном свете Стоград поражал размахом. Столице Республики около семи сотен лет, но землетрясения два раза вносили изменения в её архитектуру, пока строительные материалы и технологии не обрели нужную сейсмоустойчивость, поэтому город выглядел очень современно. Зеркальные высотки царапали небо, фонтаны и декоративные деревья радовали взор, по идеально ровным дорогам мчались блестящие машины, среди которых спешил на очередное происшествие жёлтый фургон знаменитой журналистки «Четвёртого» канала Марины Эванджейро, и люди! Как же сильно они отличаются от мелградцев! Каждый из них стремился выделиться, подчеркнуть свои особенности, будь то физические или психические. Флавиус таких людей называет толпой индивидуальностей.
Стоградский НИИ имени Рэмируса располагался в самом центре, всего в квартале от штаба Ассамблеи Героев. Облицованные белым мрамором стены, высокие стрельчатые окна, тяжеленные двери с ручками, отполированными тысячами прикосновений — вот он, единственный и неповторимый бастион науки!
Блестяще исполнив параллельную парковку с ручником, Лендер выбрал для стоянки пустующее место между двумя машинами, и я смогла выбраться наружу. Земля, родненькая!
— Отличная парковка, Ленд. Сегодня даже никого не распугал.
— Хотел произвести впечатление на девушку. Она у нас что-то притихла.
Да чтоб тебя, придурок! Тебя и твой спортивный драндулет!
— Всё норм, ребята! — подняв большой палец, я растянула губы в фальшивой улыбке.
— А ты переживал, — доктор хлопнул друга по плечу и направился к дверям Института. Мне приглашения не требовалось.
Как только мы переступили порог, настроение Юлиуса заметно рухнуло вниз, а Лендер почти сразу заскучал. Решив остаться в фойе, он направился к кофейным автоматам, начисто игнорируя небольшую очередь возле них. Сложно поверить, что кому-то может тут не нравиться!
Пока доктор стоял посреди залы, приводя эмоции в нейтральное положение (здесь слишком много дорогущей техники), я подошла к огромной мраморной статуе Рэмируса и пару раз щёлкнула себя на камеру телефона. Отправлю фотографии маме. Она всё равно не поверит, что я здесь работаю, так хотя бы прекратит думать, будто я прячусь в Мелграде у… как она назвала моего якобы любовника? Хахаль?
Наконец Юлиус ожил и направился к лестнице. Встречные студенты почтительно отскакивали с его пути, вежливо здороваясь. Работодатель из него не самый добрый, а уж какой учитель даже представить страшно. О справедливости он знает только по рассказам других.
— Тебе здесь что-то не нравится? — Я нагнала босса на втором этаже. — В НИИ.
— Это место — обязательное условие моей «реабилитации» в обществе, — уголок его губ презрительно дёрнулся. — «Искупить злодеяния, положив помышления, дела и жизнь на алтарь науки во благо Грандерики». Приговор суда. Пожизненный.
В кабинете отдела кадров Юлиус заверил мой трудовой договор, а я расписалась в куче важных бумажек, в том числе в профсоюзном листке, где от меня требовалось немедленно связаться с руководством НИИ при малейшем нарушении трудового законодательства со стороны доктора Алерайо. Единственная секретарша, которая не ушла на обед, одарила меня неприлично сочувствующим взглядом. Однако, стоило ей увидеть сумму моей зарплаты за прошедший месяц, как жалость мигом сменилась на высокомерное недовольство.
— Бухгалтерия дальше по коридору. — Юлиус схватил со стола своё расписание лекций, напугав секретаршу проскочившими по руке искрами. — На сегодня ты можешь быть свободна, Ники. Делай всё, чего там делают девушки твоего возраста, но завтра в восемь изволь быть в лаборатории.
— В воскресенье?
— А завтра воскресенье? — Доктор скривился, словно схватил приступ зубной боли. Экран монитора ближайшего компьютера пошёл рябью и погас. — Чёртов профсоюз с бесполезными правилами! Когда занимаешься любимым делом, выходные не нужны, а если всё-таки нужны, значит, ты занимаешься нелюбимым делом и либо меняй его, либо терпи.
Юлиус потопал к выходу, где его едва не сшибла резко открывшаяся дверь.
— Раньше наукой занимались только истинные фанаты своего дела, а сейчас в неё идут всякие низкосортные элементы общества! — В кабинет ворвался самый необычный человек во всей Республике — злодей Рыбка. Бывший злодей, конечно же. В миру он был известен как профессор Константин Мийло.
Высокого роста, чуть вытянутый лысый череп, заостренные зубки и красные глазки, покатые плечи, длинные пальцы с едва заметными перепонками и главная особенность — кожа. С шеи вниз спускалась чуть поблескивающая чешуйка, она же украшала тыльную сторону кистей рук.
Рыбка — злодей высшей лиги. Рост — 185 см; вес — 78 кг; сила — 44; выносливость — 77; интеллект — 100+; боевые навыки — виртуозное владение собственным телом, предчувствие; сила гена «супериор» — способность дышать под водой неограниченное количество времени; самый известный противник — Чёрная Птица.
Рыбке без разницы, где жить — на суше или в воде, и не важно как долго. Более того, он один из самых умнейших людей в Республике. В сочетании с его здравомыслием и хладнокровием (метафорическим, конечно), в негласном соревновании злодеев за ним числится самое меньшее количество проигрышей. А обратная сторона его «супериора» видна невооружённым глазом.
Заметив его взвинченное состояние, секретарша сделала вид, будто ей нужна бумага для принтера, и поспешно отошла в другой конец кабинета.
— Ничего. Я люблю свою работу, я люблю свою работу, я люблю свою работу. Вот ты, девушка, да, ты! — Рыбка ткнул пальцем прямо в меня, вынудив инстинктивно отойти назад. — Забудь о биологии, твоё место подавать еду в закусочной!
Слава Богу, даром предвидения он никогда не обладал.
— Тише, мой скользкий друг, это моя ассистентка, Никола Райдо, — протянул доктор Алерайо.
— П-приятно познакомиться, — соврала я, с трудом выжав подобие улыбки.
Константин равнодушно кивнул, и они с Юлиусом отошли в сторону.
— Я скучаю по старым денькам, когда нам не приходилось держать себя в руках, — взгрустнул Рыбка.
— Скажи это чуть громче, тогда в окно влетит Пернатый и прочтёт тебе лекцию на тему «злым быть отстой, клёво быть добрым».
В ответ Рыбка брезгливо передёрнул плечами.
На самом деле, Чёрную Птицу нельзя назвать добрым, его методы борьбы с преступностью граничат со злодейскими чуть больше, чем хотелось бы нашему мэру, но он агрессивен только к злодеям.
— У тебя был шанс поджарить Птичку молнией, когда он полез на вышку вырубать твой генератор гроз. Поверить не могу, что ты упустил его, — заметил Рыбка. — Пернатый зарубил такую идею «Стодневный дождь для Стограда» всего за два дня до сотни и одарил тебя кличкой «депрессяка».
— А у тебя был шанс утопить его, когда вы схватились в рухнувшем бассейне. Только идиот не сумел бы воспользоваться его клаустрофобией.
«Ну вы и неудачники, ребята», — подумала я, пряча улыбку. Умильно смотреть на двух бывших злодеев, ностальгирующих по прошлым временам. Если бы не День «Р», у них было бы больше воспоминаний. В тюрьме.
День «Р»… Именно после событий тех недель «Великая троица хаоса», как тогда называли союз Электрика, Рыбки и Технодоктора, прекратила своё существование. Появился Разрушитель — самый грозный обладатель гена «супериор» в истории Республики.
Семь лет назад по Грандерике прокатилась серия жутких землетрясений рукотворного происхождения. Ассамблея Героев не могла в одиночку справиться с вызвавшим их злодеем, и тогда её лидер — Дикий — пошёл на беспрецедентный шаг. Он вытащил из тюрьмы Технодоктора и Электрика, а Рыбке, единственному, кто ускользнул от правосудия, предложил заочную амнистию. Великие злодеи должны были помочь в поимке Разрушителя и всех его приспешников. Замысел Дикого удался — сообщники вселенского гада один за одним попадали в лапы героев, порядок возвращался на улицы города. Но злодеям нельзя верить. В самый неожиданный момент Техно предал товарищей и переметнулся к врагу. Его нанороботы подъедали опоры самых больших и прочных мостов, и разрушения обрели поистине чудовищный характер. Двое негодяев хотели построить новый мир, однако просчитались. Разрушитель нашёл свой конец в руках Чёрной Птицы, а Техно снова вернулся туда, где ему самое место — в Каменную Вечность, тюрьму для наиболее опасных носителей гена «супериор» коротать двенадцать пожизненных.
Ну, хватит с лирическими отступлениями, сегодня меня в Институте уже ничего не держит, получу зарплату и по магазинам! Только скажу Лендеру, чтобы уезжали без меня.
Спектр обнаружился в компании миловидной девушки с вызовом во взгляде, одной из тех, для кого аура опасности сильнейший магнит. Не хотелось им мешать, но придётся. Стараясь радоваться не слишком заметно, что назад отправлюсь на автобусе, я предупредила товарища о своих планах. Лендер кивнул, не постеснявшись добавить, чтобы я не покупала ничего серого, если не передумала, ведь Юлиусу так нравятся мыши.
***
Наверное, все девушки обожают магазины. Кто-то больше, кто-то меньше. Я долгое время была лишена удовольствия вот так запросто покупать понравившиеся вещи. У нас в семье никогда не водилось лишних денег. Но теперь, за две тысячи километров от мамы и её нравоучений, я оторвусь по полной!
Нахлынувшая свобода ошеломляла. Улицы манили, хотелось увидеть всё и сразу. Стоград шикарный город! Не зря мы с Дариусом мечтали приехать сюда, побродить по аллеям и площадям, заглянуть в культовый бар «Голубая бабочка», где время застыло…
Отогнав грустные мысли о несостоявшемся женихе, заглянула в маленькое уютное кафе. Сперва перекушу булочкой с кофе, потом уже магазины.
Мой столик располагался напротив прикрученного на стене телевизора. Пока наслаждаюсь едой, можно развлечься просмотром новостей «Четвёртого» канала:
<<— Злодей по кличке Землеройка, известный серией неудачных ограблений банков по всей Республике, сегодня получил срок — девять лет в тюрьме особого режима Каменная Вечность, ставшей приютом для самых опасных преступных элементов. С нами на связи в прямом эфире Марина Эванджейро.
Хрупкая журналистка с идеальными ногами, облачённая в короткий красный костюм, бежала за толстеньким человечком в мантии судьи и накрахмаленном парике на голове. Он попробовал скрыться, но оказался слишком медленным.
— Господин судья, вас не смущает, что все злодеяния Землеройки не имели никакого смысла?
— Конечно, смущает! — кричал он на ходу. — Поэтому я дал ему девять лет в таком месте, где люди ломаются уже на следующее утро.
— А вы не думаете, что Землеройка мог совершить ограбления именно с целью оказаться в Каменной Вечности?
— Я знаю, чего вы делаете, — судья резко затормозил. Оператор Марины не успел вовремя среагировать, врезался в него и выронил камеру. Теперь зрители смогли заценить ножки Марины во всей красе. — Вы пытаетесь нарыть сенсацию там, где её нет!>>
Изображение пропало, голос за кадром извинился за технические проблемы. Следующим эпизодом шла новость о рекордном урожае зерновых.
Жизнь не стоит на месте! Совершенно не удивлюсь, если через пару недель смогу прочитать о сегодняшнем интервью Марины в одном из комиксов. Если повезёт, это будет линейка Чёрной Птицы. У этой женщины потрясающая интуиция на неприятности, хоть она и не супериор. Бесстрашная девушка в погоне за сенсацией готова отправиться в самое пекло событий. Одним словом — журналистка!
Выбрать булочку оказалось куда легче, чем одежду. Модные тенденции пролетели мимо меня, и полагаться на чувство собственного стиля, не имея ни малейшей практики, было бы самонадеянно. Выход нашёлся в вечной классике, которая может и не отвечает современным веяниям, но всегда уместна. И никакого серого. Сомневаюсь, что Юлиус хоть когда-нибудь посмотрит на меня, как на объект романтического увлечения, но мне и самой надоело быть мышью. Возьму белое! Белый костюм, блузки и пальто. И… о да! Вот это красное коктейльное платье с белой меховой накидкой. Сколько раз оно являлось мне в мечтах вместе с чёрным роялем, дорогим шампанским и Дариусом в элегантном смокинге. Вряд ли я хоть раз его надену, но само осознание, что у меня есть такая красивая вещь, неплохо поднимает самооценку.
Домой вернулась поздно. Попутно поняла, что зря не доверяла водительским навыкам Лендера. По сравнению с тем стареньким автобусом, на котором я добиралась обратно, разбиваться бы предпочла в машине с подушками безопасности.
***
— Это же блестящая идея! — Юлиус в нервном возбуждении расхаживал по холлу, распространяя лёгкий аромат озона. — Почему она пришла в голову Землеройке, а не мне?
Лендер сидел на ступеньках лестницы и бездумно следил за боссом.
— На девять лет блестящая, — ответил он, приветственно махнув мне рукой.
— Девять — это много.
— Особенно в Каменной Вечности, где год как пожизненное. Ты уже был там, и я не позволю тебе сесть туда снова.
— Но ведь это единственный из оставшихся вариантов! Иначе к Техно не подобраться. — Юлиус повернулся в мою сторону: — Ники, ты бы пожертвовала девятью годами жизни ради того, к чему стремишься двадцать лет?
Доктор Алерайо интересуется моим мнением? Что-то новенькое и в некоторой степени приятное.
— Нет. Девять — это много, — я повторила его же собственные слова.
— Ты прав, Ленд, — голубой огонёк в глазах доктора потух одновременно со светом. — Бредовая мысль.
Лендер встал со ступенек, протянул мне зажигалку и взял пакеты с купленными вещами, чтобы помочь отнести их наверх.
— Спрашивать о деталях имеет смысл? — поинтересовалась шёпотом.
— Не сейчас, крошка.
— Ладно. — Щёлкнула зажигалкой. Пахнуло бензином, и яркий огонёк осветил комнату. — Всё так плохо, да?
— Ага, достали неудачи. — Ленд по привычке пнул дверь ногой, прежде чем я успела открыть замок. Это моя комната, и она всегда будет заперта. Теперь там два плаката с Чёрной Птицей и один с Диким. — Вряд ли завтра док выползет из своей норы, считай, что у тебя выходной.
— Завтра итак выходной.
— Серьёзно? Тогда, постреляем?
— Постреляем.
Лендер не стал проходить в комнату, поставил пакеты у стенки, кивнул мне и потопал вниз за кофе, а я мечтала только об одном — уснуть. Но сперва отправлю маме фотографии! Очень хотелось помириться с ней.