Все давно спали.
Быстро нацепив кеды и сняв трение с подошв, я со всех ног понёсся к старому семафору, отделявшему город от полудикой стоянки «меченных».
Словно и не бывало вокруг пугающей темноты, моя прелесть невинно ковыряла туфелькой железнодорожную гальку. Завидев меня, Лера приветливо улыбнулась, но как-то нерешительно опустила руку и осмотревшись вокруг, быстро проскользила к заброшенному туннелю старого депо.
— А мою ненаглядную так и тянет туда, где по темнее, да?
Добежав до нашего укромного местечка, девчонка казалось счастливой, но глаза метались и блестели.
— Темнота — друг молодёжи…
Затормозив спиной о стенку, Лера с широкой улыбкой обвила мою шею руками и притянула к губам, от которых веяло недавним косячком.
— Я так рада, что ты ещё жив…
Сейчас во мне напрягалось отнюдь не здравомыслие, так что я вновь притянул Леру к губам и закружил на руках, не придав значение такому привкусу на её вёртком языке.
Всё же, не каждому везёт стать для девушки героем…
Пускай и попав в неоплатный долг к рабам.
— Прости, но у меня мало времени.
Лера вдруг помрачнела, а у меня по спине прокатился неестественный холодок.
— Прости… не могу остаться дольше. Он меня найдёт…
Хоть мои руки и были уже глубоко в её белье, любимая прижала ладошки к моей груди и отстранилась.
— Он уже здесь…
Перепугано уставившись в темноту, девчонка побледнела и пыталась побежать, но я схватил её за руку.
— Да что происходит, Лер?!
— Это ради тебя…
Не проронив более и слова, моя принцесса, со всей силы оттолкнула меня ударной волной её пульсирующего сердца и в тот же миг рванула из обветшалого депо.
Руки кровили от разбросанной гальки и металлолома. Стоило поймать вскруженную голову, как я со всех сил бросился за ней, на скорости теряясь даже в беге по прямой, но…
Не успел…
Стоило ненароком коснуться девичьего лица и встрепенуться, как наваждение спало.
Магия просмотра памяти вновь не дала мне разглядеть хоть что-то за бурой дымкой облаков и золотистой взвесью неестественной маны, насильно вырвав из пучины кошмара давно минувших дней. Тем временем честно отработавшая тощая девчонка по-быстрому слизала остатки и без лишних разговоров подобрав обноски, тут же убежала в душ.
Закатив глаза, мне с трудом удалось сдержать подступающий комок и не вырвать.
— Надо попытаться снова…
Голова раскалывалась от пульсировавшей под черепом, маны, но жар пламенных губёшек ещё теплился на нужных местах, унимая побочки заклинания, так что я не спешил вставать, дотянувшись до пульта снятой квартирки.
— Второе пришес…
Клик.
— Иноплане…
Клик.
По привычке пролистав все каналы до последнего, я откинулся в кресле, а давно остывший, тухло сваренный шаманом-недоучкой, кофе, сердито зашипел от брошенной в стакан сигареты.
— Ничего нового…
Оставив «грешнице» её отработанный ключик от этой «элитной» квартирки и пару бумажек, я рефлекторно потянулся пальцами к губам.
— Ну раз так…
Выкуренная пачка отлетела в дальний угол, подав сигнал проверить время. Едва разгладившийся лоб вновь упёрся взглядом на дисплей чёрного кристалла, уже окончательно растерявшего последнее сходство со смартфоном. Что уж говорить про тяжесть технологической начинки.
— Пора…
Со скрипом, но с откровенной радостью ноги подскочили с кресла, а пальцы без лишних прощаний втянули меня из этой дыры в сизо бурый портал давно поставленным щелчком.
Пускай такое случалось и не часто, но в «замерших мирах» не стоило удивляться таким пустякам, как слегка смещённая стрелка часов. Впрочем, в этот раз идеальное, заранее просчитанное, время для встречи было ещё через два часа, так что я смело вошёл в полупрозрачные двери любимого кинотеатра.
Я не дожидался титров.
Никогда.
Жгучее чувство взглядов, сверлящих спину, удушало на пару с теснотой, где было не с руки даже выхватить кольт.
— Когда ни будь точно сопьюсь…
Рефлекторно осмотрев ручки двери на наличие едва различимых иголок, я быстро вышел из зала. С приятным послевкусием от расистских шуток и лёгкого шарма Джеймса Картера на губах, мне не сразу удалось разжечь сигарету кремниевым колёсиком, но чувство стёртых пучек оказалось приятнее, чем звучало на словах.
— Это вам не «прогресс»…
Затянувшись до хруста за ушами, я со смаком сплюнул едкий комок от здешних сигарет и послал ко всем чертям бытовую магию, оскорблявшую слова «прогресс» и «наука».
Пускай и не пришлось бы прикрывать бесплатной газетой спёртый коробок на тридцать папирос.
— Время есть…
Быстро нацепив на запястье потёртые часы, снятые с нерасторопного прохожего, мне впервые удалось затянуться воздухом без сигаретного дыма, проглотив лишь непривычный смог, ушедший в прошлое вместе с технарями и «древней магией» внутреннего сгорания.
— Наверное, есть и от неё какой-то толк…
Затушив окурок о металлическую крышку над мусорным бачком у входа в здание, я не побрезговал сполоснуть рот чьим-то недопитым кофе, заботливо оставленным сверху как раз для такого бомжа, как я, быстро свернувшего в тёмный переулок.
— А теперь пора…
Молодёжная куртка пошла в тот же мусорный бак, куда полетел и бычок. Из рукава без сучка и задоринки выскользнул намотанный на предплечье широкий галстук и не церемонясь повис неряшливым узелком под накрахмаленным воротником.
Бриолин удерживал зачёсанные волосы не хуже потрёпанной кепки, а широкий покрой штанин был классикой во всех мирах… тем более в тех, где в моде всё ещё были чёрные ногти и розовые чёлки, или даже старый ретро-клёш.
Прогулка заняла всего пол часа.
То и дело уступая дорогу мрачным школьницам, размалёванным в чёрное, я быстро прошёл по центральным улицам родного города, совсем не удивляясь непривычной моде или вкусу выхлопного газа здешнего бензина.
Впрочем, стоило приблизиться к «Двум товарищам», как озиравшийся официант уже приветливо поклонился и провёл меня за любимый столик небольшого круглого зала.
— Давай как всегда, Вань… только в этот раз не забудь бросить лёд.
Давно подкормленный паренёк с радостью кивнул и убежал за сорокоградусной, а взгляд вновь потянулся к часам.
— Минута…
Опрокинув поданную стопку, я вложил пареньку в карман фартука привычную купюру и кивнул на кухню, куда парнишка увёл и девчонок в кружевах, всегда готовых удалиться с наваром без «прелюдий» прямиком у стойки бара.
— Вы не против, если я составлю вам кампанию… Руслан Владимирович?
Знакомое… да что уж там, родное лицо с непривычной бородкой да зализанным чубом неспешно, по-директорски покосилась на меня исподлобья, но стоило мне сесть, как тотчас выронило из зубов едва раскуренную сигарету.
— Да ладно тебе, мужик…
Приподняв ладони, я приблизился к посеревшему дельцу и аккуратно подобрал его упавшую папироску.
— Люди смотрят, а ты мусоришь…
Слова только мешали. Стоило начать трепаться, как все они срывались. Припомнив того из сто третьего, я лишь скривился от горечи и выпустил клубок в лицо онемевшему парнишке из трёхсотого.
— Вижу, ты тут хорошо устроился… барыжишь? Только не говори, что американскими шортами или…
Голос сорвался на гортанный хрип, так что я прекратил проветривать рот и примирительно протянул парнише его сигарету.
— Ладно, коль ты юбилейный, то начну из далека. Не представляешь, сколько пришлось следить за твоим секретарём, чтобы узнать, где такая важная краля распивает кофеи.
По горлу и правда потекла сладковатая смесь натурального молока и бразильского кофе что не шло ни в какое сравнение с помоями магов-неудачников, за пропитые студенческие часы сосланных за барную стойку.
— Ты…?
От попытки парнишки подать голос, я лишь усмехнулся, но протянул ему фирменную визитку, что до сих пор казалось очень крутым, подметив заодно и небольшой шрам у него на руке.
— Хочешь спросить, кто я, не так ли?
На лице собеседника наконец проявились знакомые черты любопытства и страха, тщетно маскируемые напускной бравадой.
Прям как у меня…
— Что же, раз ты решился спросить, то уже должен был заметить, как опустел ресторан?
Выразительные голубые глаза не спеша отвели от меня взгляд и окинули помещение с толикой удивления.
Что же, на «Шерлока» не потянет, но…
Я с облегчением выпустил струйку едкого дыма.
Всё же, это точно не он…
— Ты видишь меня впервые, но я таких же повидал сотни.
Поборов внутренний порыв видеть в каждом пареньке «Смерть», я вынул изо рта плохонькую сигарету и Упершись в стол прищурил глаза, щипавшие от крепости дымка.
— Признаюсь, мне тяжело даже смотреться в зеркало… тошнит уже, понимаешь?
Раздавив бычок о терракотовую гладь расписной пепельницы, рука сама собой потянулась к давно не бритой щеке, а глаза с интересом пригляделись к своему холёному отражению.
Вот только рождённому в стенах этого…
Трёхсотого мирка.
— Думаю, у тебя уже и так созрела парочка идей, парнишь, но я здесь не за твоими органами. Поверь, параллельных миров не так мало, чтобы похищать своих же, понимаешь?
Уже набитая статистика вынуждала тренироваться принимать любой несуразный бред, как норму, так что по серому лицу и бандитским рожам с чёрными фургонами в самых лакомых местах, было не трудно догадаться о ходе собственных мыслей.
Тем более смотря себе же в глаза.
— Ладно, парнишь, давай так.
Я откинулся в кресле и снова раскурил, показательно щёлкнув вспыхнувшим пальцем, вместо банальных спичек.
— Я узнал о тебе то, что хотел, и показал достаточно, чтобы ты понял обо мне всё, что стоит знать. И не спорь… многие пытались косить под дурачка, но я знаю себя лучше, чем все вы думаете.
В груди стало припекать, а наружу попросился кашель, который вновь и вновь удавалось проглатывать взамен на окровавленную салфетку.
— Впрочем, раз я тебя запугал, то приходи в гости.
Решив удалиться и выпить обезбол, я приподнялся с кожаных перин и хлопнул парнишку по плечу.
— Поверь, «Совесть» поговорит куда душевней моего. Адрес на визитке.
Стоило причёсанному немного отойти от шока и открыть рот, как я пригвоздил его взглядом к креслу и демонстративно протянул недокуренную папиросу.
— Я настаиваю…
В глазах немного запекло, но мой двойник едва не потерял сознание, дрожащей рукой притянув бычок к губам, со страху раздутый до такого же красна, как и мои полыхнувшие зрачки.
Любимый приём…
— И не опаздывай. Поверь, ты не пожалеешь…
В зал уже вновь стали подходить «мадамы» и лысоватая быдлота, с трудом поспевая за своими же мамонами и дерьмово сделанными грудями спутниц, так что я демонстративно улыбнулся двойнику и вновь растворился в сизо бурой кутерьме.