— Следующий!
Бездушный сканер с дизайном старой карги ворчливо поправил пенсне и сквозь губу поставил парню ту самую «метку».
— Следующий!
И так по новой. Раз за разом.
Комиссия столицы в очередной раз проводила смотр со своей «гуманитарной программой», подчищая ряды «скотины», что пользовались благами, предназначенными только для «людей».
Всё же, империи строго нужны были госрабы, а где ещё искать их, как не среди голытьбы? Впрочем, в сознании ещё жили отголоски такой штуки, как права, а потому главной чертой гражданства стала мана.
Заменив собою, в прочем, и статус человека, как такового.
— Следующий!
Спустя бесчисленные толпы моей «скотины», послали уже за мной. Пускай я спустился прямиком с небес на легендарном чудище, бюрократический механизм всё равно требовал проверки.
— Ваша светлость…
Тучная тётка растянулась в подобострастной улыбке, прекрасная зная, чем всё кончиться с самого начала, но всё равно с упоением чмырящая мой сброд.
— Ну давай, женщина… проверяй.
Я подкатил рубашку и протянул ей лишь запястье, чтобы не сжечь к чертям её никчёмные фибры.
— Может уже и мне пришло время взяться за мотыгу?
Её глаза на мгновение покрылись по истине красивым заревом витиеватой, я бы сказал, утончённой магии, но спустя мгновение она вновь потеряла сознание.
— Как всегда…
Откатив рукава на место, я махнул парням из очереди и те быстро унесли этот надменный кусок сала.
— Думаю, мы здесь закончили. Или вам ещё мало?
Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто подошёл со спины.
— Вы правы, ваша светлость. Норму ваша община прошла… на этот раз.
Мне подали штатную пачку сигарет и я, не раздумывая, на грани сознания, подцепил одну даже не заметив, как подогнул край вместо фильтра.
— А вы всё не изменяете своим привычкам? Курение убивает…
Прожжённый аристократ, выбивший место под солнцем за самую грязную работу, лишь сдержанно хмыкнул и, словно ожидая этого, ловко отбросил крышку зажигалки с фамильным гербом.
— И вам доброго здоровья, комиссар. Буду рад посмотреть с вами, кто окажется на том свете быстрее…
Я огрызнулся без злобы и прильнул к зажигалке.
— Весь этот сброд…
Чиновничья гнида умело воспользовалась секундной паузой и съехала с темы.
— И на всех хватает! Поразительно…
Впрочем, сейчас дрянная система играла мне на руку. Благо император оказался очень «благодарным» вложением и подкрутил колёсики своей огромной машины, так что теперь «меченые винтики» не сгорали в шахтах за свой врождённый «недуг», а делили ману на «общак».
— Признаться честно, я вас даже побаиваюсь, Рой. Сколько поголовье? Триста? Четыреста тысяч?
— Всего-то три миллиона.
По лицу комиссара было видно, что он всё знал даже лучше моего, но всё равно язвил. Скорее уж от беспомощности, ведь одного меня хватало, чтобы перекрыть усреднённый минимум для всей «меченой» общины. Ещё и с запасом.
— Не могу передать, как мне жаль вашего старшего брата, сир, но такой объём маны требует здоровья, как у…
Как на зло из груди прорвался болезненный хрип.
— Впрочем не важно…
Ехидно хмыкнув, алчная до моих людей, столичная крыса протянула мне руку в чёрной кожаной перчатке.
— Работайте на славу, Ваша Светлость…
Вся столичная бригада уже оперативно выгрузила имперские дары и попрыгала в свои маналёты, украдкой пряча носы от промышленной вони моих угодий за широкими воротниками беленьких кафтанов.
— Что же, сегодня я пришёл отнюдь не за этим, так что не стоит «бить посуду» между нами. Мы ещё не обсуждали этого лично, но слыхал, вам по нраву девочки в соку…
Комиссар прищурил глаза и поняв ошибку, стянул с кисти перчатку.
— Я был бы рад увидеть свою Сьюзи в ваших покоях, как можно скорее. Раньше вы противились, но ей уже тринадцать. Помолвку освятил сам император, так что пора бы вам задуматься о ночёвке в собственном доме…
Я не спешил отвечать, выпуская сквозь зубы лишь густые клубки сигаретного дыма и с трудом сдерживаясь, чтобы не замечать его намёки на Хэджон и нашу подозрительную «близость».
— Всё же, забота о брате отнимает много сил и времени.
Разумеется, комиссар не произнёс её имени вслух, но зубы скрипели сами собой, вынуждая прятать скрежет за плевком курильщика.
— На надменных баб времени всегда не хватает, а вот юные девчушки послушны и горячи… главное правильно воспитать.
Наконец я не удержался и крепко схватил его протянутую ладонь.
— Я не бью посуду, сир… лишь по столу и крышке гроба.
Со всей силы стиснув пятерню, мне с трудом удалось удержать ярость бурой кутерьмы, едва не испепелив побледневшую ману комиссара.
— Девчонки горячи на столе, так что не ударишь, но если вам будет угодно, то присылайте Сьюзи.
Я прекрасно понимал, что его дочка лишь предлог, чтобы подослать ко мне и, приставленную к ней, отцовскую сволочь. Шпионаж, шантаж, диверсии…
Я бы даже не удивился, отрави он внука или саму дочь… подставить меня всё равно дороже.
— Думаю, с таким мудрым и «заботливым» отцовским «воспитанием» она вдвойне насладиться «звёздным небом», пока я постучу по гробу.
В уме же само собой подсчиталось, сколько фургонов серебра отсыпали бы за три-то миллиона душ, а от того в глазах даже полыхнул угрожающий огонёк.
— Надеюсь, мы поняли друг друга…
Я отпустил его руку, и комиссар спешно зашагал прочь от будущего зятя. Пускай мне всего раз доводилось видеть будущую супругу, ставшую для меня официальной лазейкой в высший свет, но даже этого хватило, чтобы её зауважать.
А ведь юная леди всего то сама лично, не смотря на статус, отстирывала платье после папиных…
Я с отвращением сплюнул комиссару вслед.
— И повезло же с семейкой…
Тем временем благодарная публика вновь окружила своего «миссию» и соскребя добровольных пожертвований, поднесла традиционный дар из полного кисета и флакона ладанных духов.
— Всяко лучше челобитий…
Затянувшись ароматом, я вскочил на спину ревнивого напарника, уже дышавшего огоньком в сторону людишек, и взмыл к облакам, разрезая небо сизым шлейфом кутерьмы.
Смущение и гнев копились с самого утра или даже с ночи, но в одночасье испарились от жара извергнутого пламени и мертвецки бледных лиц моих пареньков, заранее собранных Совестью.
— Повелеваю!
Магия усилила голос, а с рокотом серебряного исполина создавала ощущение, словно громом и огненным дождём вещало само почерневшее небо.
— Встать!
Те, кто не упал в обморок, тотчас подскочили, чем хоть немного уняли стоны моей ущемлённой гордости.
Я похлопал напарника и быстро спустился по его склонившейся шее.
— Как ребёнок, ей богу…
Совесть с привычной дерзостью ухмыльнулся и подал мне руку, на что не смел ворчать даже Нагильфар, однозначно верный только мне. А для человека без маны…
Я крепко схватил протянутую мне пятерню и более всего ценя брата именно в такие моменты, сел на отодвинутый для меня стул во главе стола.
— Вижу, у нас есть и новые лица?
В каком-то смысле это шутка никогда не выходила из моды, а от того несколько парнишек в голос посмеялись.
— Что же. Рад, что ты здесь.
Я кивнул юбилейному парнишке, а тот лишь поправил очки и неуверенно поёрзал на стуле.
— Ладно. Работу на наше общее дело тебе дадут потом. Евгенич, будь добр и передай нашему новому брату «стандартный пакет».
Совесть уже подготовил всё на славу и лишь подтолкнул бумаги к парнишке-торгашу.
— Здесь всё. Технологии, искусство, имена… в общем, ты мальчик умный, так что разберёшься, как с этим управиться. Мне же важно, чтобы мы…
Я окинул собравшихся взглядом и показательно развёл руками.
— Могли на тебя положиться. В бумагах всё лучшее из наших миров, чтобы ты мог не волноваться о деньгах, так что, если вдруг у тебя появятся стоящие аналоги, то будь добр. Не забудь поделиться.
Глаза Владимировича поползли на лоб, но он быстро спохватился и стиснув бумаги, утвердительно кивнул.
— А теперь к главному. Сколько миров мы уже потеряли?
Все потупили глаза.
— Уже три.
По грустным лицам пареньков из сотого и семьдесят первого, я сразу понял, о каких параллелях, очень близких к ним, шла речь.
— Я, так понимаю, наша теория была верна?
Никто не решался подать голос, так что сидящий справа от меня Евгенич вновь вздохнул и взял слово.
— Да. Смерть пожирает самые быстрые миры. Хоть проверить это и сложно, но раз это уже не впервые, то стоит взять за основу версию, что его параллель замерла и теперь он вытягивает жизнь из других. Зачем точно до сих пор неизвестно…
Совесть протянул мне листок, на котором был текст не для остальных.
— И я думаю, что раз ваш мир стал первым, то именно поэтому в нём и появилась магия.
— А вся мана…
Я покосился на мирно дремавшего Нагильфара и вернул Евгеничу листок.
— Это высосанная жизнь из других миров…
Он быстро черканул ответ.
— Да.
Больше сидеть мне здесь было не зачем. Всё что волновало, я уже узнал.
— Спасибо за присутствие, братья. Думаю, все наши административные дела и банковские отчётности вы уладите под руководством Совести, а сейчас…
Я пристально посмотрел на новичка, жадно сжимавшего заветные бумажки.
— Ты пойдёшь со мной.
Бедолага аж посерел, стоило Нагу заспанно фыркнуть рядом с его пятками, куда в панике сбежала и душа.
— Не волнуйся за бумажки, парниша… у Совести на то и кличка. Не украдёт…
Я всучил папку брату и быстро вскарабкался на верную спину, затащив наверх в сизой дымке и нерадивого новобранца.
— А теперь смотри не обосрись!
Я со всех сил натянул улыбку и громко засмеялся, сквозь клубы огня прорвавшись к сизо-бурым небесам.