Глава 2
Хорошего понемногу, проведя чудесный день с Людой, я снова окунулся в рабочие будни. Дивизия быстрыми темпами обрастала мясом, если мой первый полк, который и был костяком дивизии, нужно было только доукомплектовать, то вот второй полк требовалось создавать с нуля. Ещё я послал по госпиталям своих командиров за бойцами, у нас ведь как было принято, попал боец в госпиталь, выздоровел, и его направляют хрен знает куда, причём порой даже в совершено другие рода войск. Все мои были заранее предупреждены, что бы как только очухаются в госпитале, сразу писали в полк, где они и за ними приедут туда. Когда в госпитали прибудет командир из полка за своими бойцами, то направить их куда придётся уже не получится, вот и возвращались тоненьким ручейком мои бойцы назад по мере выздоровления. А так я сидел в своём кабинете, а вы как думали, тут стационарные казармы, так что помещение под мой кабинет в здании штаба было. Получалось у меня следующее, дивизия состояла из двух полков, по привычной мне терминологии - мотострелковых, то есть все бойцы были на бронетранспортёрах, по штату их должно было быть 300 единиц, это исключительно для пехоты, а ведь если всё же сделают броню по моим наброскам, то будут и зенитные и миномётные бронетранспортёры. Кроме этого были ещё три дивизиона противотанковых орудий и три дивизиона УСВ. Если раньше за эти орудия на меня смотрели косо, слишком много для одного полка в нынешнее время, то теперь они размазывались по дивизии и уже вроде как нормально. Я тут подумывал увеличить их количество ещё на один дивизион, вот только теперь с этим возникнут большие трудности, так как начальство мне их не даст, а у немцев их ещё найти нужно, что далеко не факт, что они будут. Ещё был дивизион тяжёлых М-10 калибра 152 миллиметра обеспеченный трофейными тягачами с запасом. Во время контрнаступления мои бойцы их ещё добыли в запас, все одной модели, так что хватит надолго. Были три дивизиона батальонных миномётов, а также один дивизион полковых самоваров калибра 120 миллиметров. Всё это обеспечивало мне очень хорошую огневую поддержку войск. Ещё был танковый батальон, правда тут оказалась засада, мои трофейные танки, БТ и три Т-28 в боях сточились, так что остатки приказали оставить на передовой. Ими усилят остающиеся части, а мне должны были дать в Москве новые танки, роту Т-34 и две роты новых лёгких танков Т-60. Это конечно были ещё те танки, им больше подошло бы определение – танкетки. Достаточно тонкая броня и 20-ти миллиметровая автоматическая пушка, короче аналог немецкой двойки.
Танк Т-60 был разработан в августе 1941 года на московском заводе № 37 под руководством Николая Астрова, ведущего разработчика лёгких танков того периода. Имел бронирование от 15 до 35 миллиметров и был вооружен спаркой из 20-ти миллиметрового автоматического орудия ТНШ или ШВАК и пулемёта ДТ. До конца 1941 года было построено 1366 танков.
По правде он годился только для разведки или охраны тыла, так как подбить его было можно из чего угодно. Хорошо ещё, что сохранились бронеавтомобили, две роты БА-10 и рота БА-20, все они шли в усиление к полкам, хотя наступать ими на неподавленного противника означало просто потерять их в бою. Так что оставалось только использовать их в засадах, или поддерживать их огнём наступающую пехоту, подавляя огневые точки немцев с расстояния. Поэтому я и хотел поскорее получить новые противотанковые самоходки. Толстая лобовая броня и орудие калибра 85 миллиметров позволяли им с дальней дистанции почти безнаказанно выбивать у противника огневые точки и бронетехнику. Ещё через год появятся Тигры и Пантеры, и вот тогда без них будет вообще никуда. Мне честно говоря было очень жаль потерянных Т-28, с их тремя башнями было очень хорошо поддерживать пехоту, подавляя огнём пулемётов противника. К сожалению немцы сожгли все три танка, хорошо ещё, что экипажи спаслись, правда не обошлось без ранений, но уже все вернулись ко мне. Вот так дивизия обрастала мускулами, а то, что долго нас держать при себе не будут, я не сомневался. К концу февраля нам поставили все танки, и если Т-34 оказались все уже не новые, то Т-60, как говорится и муха не…, короче вы поняли. А в самом начале марта ко мне прибыл нежданный гость.
Днём позвонили с КПП и сообщили, что меня спрашивает товарищ Морозов. В первый момент я не сообразил, что за Морозов и только потом до меня дошло, что это тот самый конструктор, что разрабатывал танк Т-34. После этого велел немедленно его проводить ко мне, я честно говоря совсем не ожидал, что он приедет ко мне лично. Не знаю, кто он сейчас по должности, но наверняка слишком занят.
В действительности Морозов в это время является главным конструктором Харьковского танкостроительного завода, который в октябре 1941 года был эвакуирован в Нижний Тагил. Его личное появление у нашего героя действительно вещь экстраординарная.
-Добрый день, - Первым поздоровался Морозов. – вы, как я понимаю, и есть полковник Прохоров?
-Здравствуйте, да, это я, но какими судьбами вы прибыли ко мне? И да, извиняюсь, как вас по имени отчеству?
-Александр Александрович, а вас как зовут?
-Зовите Игорем Николаевичем, так какими судьбами вы Александр Александрович появились у меня?
-Товарищ Сталин попросил срочно помочь одному человеку с созданием противотанковых самоходок на базе моей тридцатьчетвёрки. Он сказал, что у вас уже есть наброски и вы точно знаете, что хотите, вот это меня и заинтересовало, а поэтому и решил лично к вам наведаться.
-Пожалуй так будет даже лучше, по моим прикидкам скоро немцы во-первых, начнут модернизировать свои танки, а именно наращивать броню и ставить новые, более мощные орудия, тут скорее всего просто удлинят ствол. Как говорится дёшево и сердито, я тут поспрошал знающих людей, вот простой пример. На нашем танке Т-28 стоит орудие КТ-28, а на Т-34 и КВ стоит Ф-32, так вот бронепробиваемость у КТ-28 никакая, в принципе если будет бой между Т-28 и Т-26, то я поставил бы на Т-26, у них больше шансов на победу.
-Почему?
-Во-первых, орудия, на Т-26 имеет большую бронепробиваемость, чем на Т-28, так что в принципе он вполне может расстрелять своего противника с дальней дистанции, а во-вторых, Т-28 больше, так что в него легче попасть. Так вот, на немецких четвёрках сейчас стоит аналогичное КТ-28 орудие, но за счёт чуть более длинного ствола имеет лучшие характеристики. Наше новое орудие Ф-32 имеет длину ствола примерно в два с половиной раза больше, чем у КТ-28 и результаты налицо. Всего и надо удлинить ствол до 50 – 60 калибров, да хотя бы посмотреть, на нашу линейку орудий. Сначала КТ-28, потом Л-11 и наконец Ф-32, везде удлинение ствола и повышение бронепробиваемости, а также дальности и точности. Если это сделали мы, то почему не сделают немцы? Я более чем уверен, что к концу этого года и началу следующего на немецких тройках и четвёрках утолщится броня и удлиниться орудие. Это по уже существующим танкам, а кроме того наверняка появятся и совершенно новые. Никогда не стоит считать противника глупее себя, раз мы строим новые танки, то и немцы тоже, возможности у них есть, и когда они появятся на поле боя, то я хочу уже иметь действенные средства борьбы с ними.
-Понятно, так что именно вы хотите? Как мне надо изменить Т-34 под ваши запросы?
-Там нет ничего особо сложного, даже будет более проще и технологичней в производстве. Вот смотрите, - Я достал уже набросанный до этого рисунок самоходки. – убираем башню, это сразу ускорит и облегчит производство, вместо неё делаем боевую рубку. Лобовую броню увеличиваем до 75 миллиметров.
-Простите, но тут есть одно обстоятельство, перед танка и так перетяжелён, он просто не потянет такую броню.
-Потянет, во-первых, вы не учли, что уберётся вес башни, а он будет побольше, а во-вторых, можно немного снизить толщину бортового бронирования, хотя бы до 40 миллиметров.
Тут наш герой абсолютно прав, вес самоходки СУ-85 составлял 29,6 тонн, а танка Т-34-85 соответственно 32 тонны.
Морозов видимо прикинув это в уме, всё же согласился с моим доводом.
-Хорошо, но не боитесь уменьшать бортовое бронирование?
-Не особо, если противник зайдёт самоходке в борт, то считай она и так обречена, к тому же я не собираюсь их использовать вместо танков. Их задача бить из засад или поддерживать наступление из второй линии, а тут как раз и выходит на первое место лобовое бронирование.
-Ладно, с этим разобрались, а это у вас что?
Я принялся показывать ему компоновку самоходки, по моим задумкам, для удобства экипажа в крыше рубки должно было быть три люка, один из них с пулемётной турелью, на неё я хотел потом поставить американский Браунинг. Ещё два люка должны были быть в бортах по обеим сторонам, это значительно ускорит и облегчит экипажу загрузку в самоходку снарядов, порой это может спасти им жизни, и наконец ещё один люк в корме рубки, причём двойной, половина открывается вверх, а вторая половина вниз, это для эвакуации экипажа, если самоходку подобьют. Как раз рубка защитит их и скроет от глаз противника. Всего получалось шесть люков, а вот люк механика-водителя спереди как раз убрать, так как он ослаблял лобовую броню. Всё это я подробно и описал Морозову, а затем немного прошёлся по орудию, это разумеется была наша 85 миллиметровая зенитка, которая и так должна была стать основой для орудий новых тридцатьчетвёрок. Единственное, я попросил на конце орудия ставить пламегаситель, накидал схему простейшего, более толстый цилиндр на конце ствола, а в нём перфорированные диски, которые также будут работать и дульным тормозом. Ещё с радостью запросил бы и эжектор, вот только если по пламегасителю у меня были представления, то вот по эжектору нет. Знаю только, что это утолщение на стволе, а в нём какие-то каналы сделаны и всё, я ведь не оружейник, это пламегаситель ещё объяснить можно, а вот эжектор уже нет. Просидели мы с Морозовым у меня три часа, после чего я повел его в нашу столовую, так как время было обеденное, то там начинался обед. После обеда Морозов прихватив мои наброски, уехал, а я надеялся, что к осени он сделает эти самоходки. Там делать всего ничего, вот я и надеялся осенью их уже получить. Даже если приёмная комиссия их запорет, пусть сделает лично мне, я то знал, как они будут необходимы на Курской Дуге, а потому и готовился заранее. Лучше конечно были СУ-100, но там проблемы с орудием, быстро его не сделают, а зенитки вот они, только под танк переделай.
Это хорошо, что дело сдвинулось с мёртвой точки, а через неделю приехал и Грачёв.
Виталий Андреевич Грачёв, конструктор автомобильной и бронетанковой техники, лауреат двух Сталинских премий, в частности именно он разработал ласточку нашего героя, вездеходную эмку ГАЗ 61-73.
Если Морозова я знал, ну как знал, просто, что он один из конструкторов легендарной Т-34, то вот про Грачёва не имел ни малейшего понятия. Однако, когда он приехал и отметился на КПП, то я приказал так же быстро привести его ко мне, как до того и Морозова. Дальше всё пошло практически так же, за исключением специфики. Я показал наброски бронетранспортёров, которые хотел получить, они были нарисованы на базе БТР-40 и БТР-152. В отличии от БТР-40 и БТР-152 крыша у бронетранспортёров имелась, а на крыше пулемётная башня, куда и должны были ставится американские браунинги. Если 152-ой шёл основным транспортом и боевой единицей пехоты, то 40-ой шел как разведывательный, правда были и дополнительные варианты. Так небольшая партия трёхосных бронетранспортёров должна была быть с открытым верхом, это были зенитные, с парой крупнокалиберных Браунингов на универсальном станке, и под 120 миллиметровые миномёты. Мобильность в наше время – это всё! Подъедет такая батарея на заранее присмотренное место, за пять минут засыплет немцев минами и мгновенно свинтит в дальнюю даль, а обозлённые немцы накроют ответным огнём уже пустые позиции. Ещё бронированные грузовики для доставки топлива и боеприпасов под огнём противника, вещь тоже очень нужная, хотя конечно за счёт брони полезная нагрузка будет очень низкой, но порой возможность почти гарантировано доставить припасы бывает решающей. А вот на базе двухколёсного шасси я решил сделать командирскую бронированную машину. Нафига мне случайная пуля или осколок, итак только из госпиталя вышел после случайного снаряда, а то ещё будет, как с Ватутиным, а лично мне такого не надо.
Генерал армии Ватутин был тяжело ранен при нападении на его машину украинскими националистами 29 февраля 1944 года, умер в госпитале 15 апреля 1944 года.
Будет такой прообраз Тигра, я даже внешне постарался нарисовать похожим на него, хотя художник из меня никакой и Тигр я видел лишь несколько раз. Как раз на укороченной базе и двух мостах получилась хоть и тяжёлая, всё же за основу грузовик взят, но достаточно неплохо забронированная и мощная машина. Хотел я её в двух модификациях, как непосредственно командирскую, а там сиденья в два ряда с 4 дверьми и позади ещё небольшой отсек для двух бойцов охраны и соответственно двери в корме машины. Вот вторая модификация, это машина сопровождения, там, хотя и есть 4 боковые двери, вот только сиденья расположены вдоль борта, а в крыше люк для пулемёта и складывающиеся крепление под него. Как раз шесть бойцов в кузове свободно поместятся, а ещё водитель и пассажир, всего 8 бойцов, а внешне машины почти не отличить, по крайней мере издали. Вот я и показал Грачёву свои наброски и рассказал о пожеланиях. Было видно, что его мои идеи задели, он сразу стал рыть копытом, вся задержка была только в машинокомплекте, но по секрету Грачёв мне сказал, что договор с поставщиком в Америке уже заключен, и это фирма Студебеккер. Вот почему меня это ни сколько не удивило, а? Что интересно, колёса к ним будут делать у нас, но для меня это ещё лучше, так как я сразу сказал, какие колёса мне нужны. Примерно в полтора раза шире стандартного колеса и с явно выраженными грунтозацепами, это что бы проходимость была лучше, и ставить колёса в один ряд, а не как сейчас, что на переднем мосту одинарные, а на задних сдвоенные.
Studebaker US6, полноприводный грузовик американской фирмы Studebaker Corporation выпускался в вариантах 6х6 и 6х4, без ведущего переднего моста. Самый массовый грузовик поставлявшийся в СССР по программе ленд-лиза. Что интересно, в самой Америке грузовик проиграл конкурс из-за несоответствия его двигателя принятым стандартам, так что его поставки в СССР и другие страны позволили фирме остаться на плаву.
Примерно через месяц должен был прибыть первый корабль из Америки во Владивосток, причём наш, так как из-за начала войны с Японией американские корабли не могли плыть во Владик, и тогда машинокомплекты отправят по железной дороге. Я в любом случае не рассчитывал получить новую технику раньше осени. В итоге нашим разговором остались довольны мы оба, я, потому что Грачёв всё схватил налету и не пытался, давя своим авторитетом, говорить, что так не делают. А вот сам Грачёв был доволен тем, что его ждала интересная работа и новые виды техники.
Решив эти вопросы, я приступил к решению других, по моему заказу в наших дивизионных мастерских изготовили пламегасители для винтовок, в своё время набрав много СВТ, я получил и их снайперские варианты, всё это позволило мне значительно увеличить количество снайперов. Работать они должны были и в передовых порядках, или сразу за ними и тут для их маскировки мне требовалось максимально снизить вероятность их обнаружения. Вот тут пламегасители как раз и пригодятся, мне своих снайперов беречь надо, а пламегаситель проще глушителя и главное, почти не влияет на баллистику выстрела. Это было по части приблуд к оружию, про разгрузки я не говорю, их наконец оценили и приступили к их промышленному производству, а я организовал у себя роту головорезов. В отдельную роту стал набирать спортсменов и разведчиков, и это кроме моей штатной дивизионной разведроты. Были у меня замыслы получить своих ухорезов, диверсантов короче, разведка всё же несколько под другое заточена, а вот они как раз и будут вырезать по ночам противника. Разумеется, что для них требовалось дополнительное вооружение и оснащение. Что касается вооружения, то тут все бойцы должны были иметь хороший нож и тут вполне подходил НР-40.
НР-40, нож разведчика 40-го года, боевой нож использовавшийся в нашей армии с 1940 по 1960-е годы.
С ним у меня проблем не возникло, всё же холодноле оружие в дефиците не было, хотя обычному бойцу нож не полагался, хотя все их имели, те или другие, ведь без ножа никуда, даже банку консервов не открыть и хлеб не порезать. С револьверами было чуть сложней, они ведь рядовым бойцам вроде, как не положены, но я провёл их официально, проблема возникла с БраМитами.
БраМит – один из первых советских глушителей был разработан в 1929 году братьями Митиными для нагана.
Мне их требовалась больше сотни, вот тут и пришлось повертеться, обивать пороги высокого начальства, хорошо, что меня после всего знали, так что за месяц мытарств выбил их, и это ещё очень быстро, ведь могли вообще отказать, типа нефиг фигнёй маятся, тебе по штату такое не положено. В итоге я всё же смог полностью оснастить всем необходимым своих ухорезов, они всё время тренировались, и в стрельбе, и в рукопашной, и в снятии часовых и проникновении на объекты. Кое-что я им смог показать, но далеко не всё, я всё же в прошлой жизни не в спецназе служил, но тренера и преподаватели нашлись. Ох будет потом немцам сюрприз на всю задницу, такой, что они во все глотки взвоют.
25 марта 1942 года, Москва.
Неожиданно ко мне приехал генерал Севастьянов, за его дела под Киевом и потом контрнаступление под Москвой ему присвоили звание генерал-лейтенанта. А приехал он ко мне посоветоваться, его вместе с дивизией перекидывают на Волховский фронт, а именно во вторую ударную армию.
-… вот такие вот дела Игорь, что скажешь?
Мы уже давно перешли на неформальное общение, Севастьянов реально оценил мою ему помощь и теперь не чурался спросить у меня совета.
-Что тут можно сказать, только одно – ЖОПА, причём с большой буквы. Я бы там действовал совершенно по-другому, и если вас сейчас кинут в коридор, то скорее всего дивизия поляжет. Сейчас немцы сосредоточили там большие силы и без значительной поддержки танков и артиллерии успеха нам не добиться. Я вообще не понимаю, почему командование решило прорываться именно там, ведь гораздо меньшее расстояние до Ленинграда у самой Ладоги.
-А что по-твоему надо сделать?
-Пока 2-ая армия приковывает к себе всё внимание противника ударить вдоль берега Ладоги, причем стараться отодвинуть немцев от озера минимум на десяток километров, причём сразу строить оборону вдоль берега. Лучше конечно отбросить километров на двадцать, но это как получится. Как только мы достаточно успешно пробьёмся, так сразу немцы перебросят против нас значительные силы, и тем самым сильно ослабят давление на 2-ую армию. По-моему изначально надо было бить вдоль берега озера, так мы имели бы противника только с одной стороны. Мой вам совет, постарайтесь убедить начальство не пытаться пробить коридор ко 2-ой армии, а дать вам ударить вдоль озера. Если получится, то главное держите фланг, сразу стройте огневые точки, что бы они могли сдерживать немцев.
На данный момент немецкие войска закрыли коридор ко 2-ой армии, это произошло 17 марта, после чего там шли упорные бои в которых наши войска старались снова пробить коридор, а немцы не допустить этого.
Севастьянов ушел, а через два дня меня ждал очередной сюрприз.
26 марта 1942 года, Генеральный штаб, Москва.
После разговора с Прохоровым генерал Севастьянов на следующий день поехал в Генеральный штаб и там добился разговора с маршалом Шапошниковым.
-Что вы хотели товарищ генерал-лейтенант?
-Товарищ маршал, вчера я после получения нового предписания съездил к полковнику Прохорову.
-Это для вас такой авторитет?
-Да, он дважды помог моей дивизии, а по сути дважды её спас. Кроме этого есть ещё один важный нюанс, полковник Прохоров не смотря на свою молодость имеет большой опыт по действию в тылу противника, а кроме того и по выходу из него. Он вчера сразу указал на главную ошибку командования в этой операции.
-И какую?
-Неправильно выбранное место наступления, по его мнению надо было изначально наносить удар вдоль берега Ладоги. Во-первых, по его словам, там значительно меньшее расстояние до Ленинграда, а во-вторых, противник будет только спереди и с правого фланга. По его мнению, сейчас лучше новые силы бросить не на прорыв коридора ко 2-ой армии, а всё же попытаться пробить новый коридор вдоль берега Ладоги. Основные силы противника прикованы ко 2-ой армии, ударив там, мы кроме того отвлечём их на себя, и тогда давление на армию ослабнет, что позволит пробить всё же коридор снова.
Шапошников задумался, с такой стороны он не рассматривал эту ситуацию, прошло минут пятнадцать, маршал внимательно рассматривал карту с нанесённым на неё положением наших и вражеских частей. Наконец он решил.
-Возможно это имеет смысл, вот, что я изменю вам предписание, вы назначаетесь командиром 5-ой ударной армии, ваша задача будет пробить коридор до Шлиссельбурга вдоль берега озера. Правда выделить вам я смогу только одну стрелковую дивизию и танковый батальон, зато тяжёлых танков и артиллерийский полк.
-Товарищ маршал, а можно ещё и дивизию полковника Прохорова включить в состав армии?
-Прохорова.., хорошо, раз он это предложил, пускай на деле покажет, что не просто языком мелет.
В реальной истории 5-я ударная армия была сформирована 9 декабря 1942 года преобразованием в неё 10-ой резервной армии, воевала на Юго-Западном фронте, участвовала в ряде различных операций Красной Армии.
27 марта 1942 года, Москва.
Ни одно доброе дело не останется безнаказанным, вот и помогай после этого людям. Через два дня ко мне снова приехал Севастьянов, только в этот раз с приказом, о моём подчинении ему. Хорошо ещё, что он смог убедить начальство в моём предложении. О Мясном Боре я слышал ещё в прошлой жизни, правда без подробностей, знал только, что там во-первых, полегла куча народа, когда немцы окружили там нашу 2-ую ударную армию, и во-вторых, что именно ей командовал генерал Власов и именно там он сдался в плен. Ещё знал, что это произошло в 1942 году, вот только других подробностей не знал, ни состав армии, ни когда именно это произошло, кроме года. Я даже посмотрел, где именно находится Мясной Бор только, когда разговаривал с Севастьяновым, а до этого и понятия не имел, только где то возле реки Волхов и всё. Короче хватай мешки, вокзал отходит, нам следовало немедленно выдвигаться, дивизия Севастьянова уже начала погрузку, а третья стрелковая дивизия, которая вошла в армию Севастьянова, должна была прибыть на место отдельно. Сил было не много, три дивизии, танковый батальон и артиллерийский полк, однако шансы у нас были.
30 марта 1942 года, Волховский фронт.
Нам понадобилось три дня, что бы добраться до места, причём железная дорога до места назначения не шла, так что пришлось изрядно двигаться своим ходом. Не смотря на то, что дивизия Севастьянова выступила на сутки раньше, к месту назначения мы прибыли первыми. Просто обогнали их на марше, ещё повезло, что прибыли на конечную станцию вечером и добрались к месту сосредоточения под утро, что осталось неизвестно для противника. Всё же у меня была полностью механизированная дивизия, а прибыв, я не стал терять время напрасно. Хорошо ещё, что пока не наступили знаменитые Питерские Белые Ночи, так что у моих разведчиков было достаточно времени, что бы перейти линию фронта. Пришлось мне рисковать и сходу, прямо с корабля, на бал, пускать моих ребят в дело. По хорошему день – два подождать, выяснить обстановку, понаблюдать, за противником, вот только времени не было от слова совсем. У Мясного Бора шли ожесточённые бои, вот начальство и торопило с быстрейшим результатом. Наступать наобум я не хотел, это верная возможность завалить всё дело, а потому и отправил своих ребят, те только и успели переговорить с начальником разведки этого участка фронта и понаблюдать за противником до вечера. Отправлял к немцам в тыл я не только разведку, но и свою роту ухорезов, у них была своя задача. И разведка и ухорезы были в немецкой форме, её запасы у меня были приличные, сохранились от прошлых операций, а кроме того и немецкое оружие, которым все вооружились. На первый взгляд обычное немецкое подразделение, и пока не начнут проверять, не поймут подвоха. Пройти совсем тихо не получилось бы, а потому ребята сымитировали захват языка. Дождавшись середины ночи, разведчики вырезали пулемётное гнездо и захватили часового, которого к нам уволокли местные разведчики. Внешне всё выглядело, как будто наши разведчики захватили часового, как языка, а пулемётчиков зарезали, а на самом деле почти две с половиной сотни бойцов в немецкой форме и с немецким оружием перешли в тыл к противнику, у них даже припасы были немецкими, что бы не спалиться на мелочи. Всё равно до того, как прибудут все части, пройдёт ещё пара дней, вот я и хотел к этому моменту уже быть полностью готовым. До Шлиссельбурга было порядка десяти километров, вот меня и удивило, почему изначально наше командование не предприняло наступление именно здесь.
Утром следующего дня прибыл Севастьянов, я доложил ему о предпринятых мной мерах, а затем мы вместе отправились на НП осмотреть немецкие позиции. Его дивизия прибывала в течение дня и понесла некоторые потери от немецкой авиации. Танковый батальон и артиллерийский полк прибыли ночью, а на следующий день прибыла и стрелковая дивизия. Немцы немного всполошились после того, как увидели, что к русским прибывает подкрепление, но поскольку тяжёлой техники и артиллерии они не видели, то быстро успокоились. Да и наш проход в немецкий тыл, как мы и рассчитывали не вызвал у них переполоха, ну утащили русские разведчик к себе часового, да пулемётный расчёт вырезали, так те сами виноваты, что позволили русской разведке незаметно подкрасться к себе. Главное, что во-первых, моих ребят немцы так и не обнаружили, а во-вторых, что они успокоились. Конечно 200 стволов на километр фронта у нас не набиралось, но совместно сотня наскреблась, правда не на километр, а на всю армию, и если учесть, что наступать мы планировали на участке в пару километров, то в итоге выходило по 50 стволов. Главный упор я делал на работу своей разведки и ухорезов и завтра я увижу, что у меня получилось.