Мио сделал глубокий вдох, чувствуя, как его грудь наполняет тяжелый влажный воздух, пропитанный незнакомыми запахами. Он никогда не бывал в местах подобным этим владениям повелителя племени могучих звездных тигров — одного из самых сильных среди своих собратьев. Его владения были невероятно обширны и во много раз больше, чем земли его родного отца. Они были настолько велики, что с наступлением разных сезонов весь его дом переходил с одного места обитания на другое. Вот и сейчас, когда наступил засушливый сезон, они все это время находились здесь, в почти непроходимых восточных лесах, состоящих из множества растений: от маленьких, стелющихся по земле; до тех, что, взмыв ввысь, закрывали собой сам солнечный лик, погружая все, что находилось у их подножия в полумрак.
Мио огляделся в поисках своего юного ученика, наследника правителя племени. Вскоре он увидел, как мелькнула его светлая фигура среди нескольких охотников из племени леопардов, готовящих западню для дичи, которую им предстояло загнать сюда в ходе предстоящей охоты.
Юный тигренок пребывал в невероятном возбуждении. Это была его самая первая охота, и от того его непоседливость просто переходила все границы допустимого, чем усложняла и так нелегкую задачу Мио как его старшего наставника. В свою очередь, это добавляло и без того напряженной обстановке элемент немалой нервозности. Он поспешил к своему подопечному, где с хмурым видом уже в который раз сделал ему замечание. Но похоже, тот даже не услышал его, продолжая то и дело принимать деятельное участие в подготовке к ловле.
Наконец все было готово и часть охотников ушла вглубь непроходимых зарослей. Им предстояло найти и выгнать на основную группу своих товарищей дичь, остальным же оставалось лишь ждать. Тут Мио подошел к своему подопечному и увидел, что тот находится в весьма раздосадованном состоянии. На его вопросительный взгляд он с едва сдерживаемым раздражением сообщил, что ему не дали присоединиться к группе загонщиков.
— Отец, он запретил брать меня в группу загонщиков. Он решил, что мне там не место, но я не хуже их могу различать запахи.
Мио снисходительно хмыкнул. Спорить со своим порой не в меру горячим учеником было бесполезно, как и пытаться что-то ему объяснить, пока тот находился в таком настроении. За те несколько полных лунных ликов, что он был его наставником, он это хорошо понял. Между тем был дан знак главным ловчим и им вместе с остальными пришлось затаиться за краем ловушки, приготовив шипострелы. Мио замер на месте — для него ожидание в засаде было уже делом привычным, ибо на его счету уже немало охот. Однако тигренок явно был не в восторге от ожидания: его усики нервно подрагивали, он то и дело поводил ушами, словно стараясь что-то уловить, и подергивал кончиком своего хвоста в нетерпении.
Но вот до слуха Мио долетел едва уловимый звук. Нечто приближалось и слух его не подвел — скоро последовал сигнал смотрящего, сидящего на верху одного из росших недалеко от места засады могучих растений. Вскоре послышался сильный треск, нечто буквально проламывалось сквозь заросли. Все охотники напряглись и вот наконец из зарослей выскочил бронегрыз в окружении загонщиков. Это был невероятно огромный экземпляр, этот безмолвный и так представлял из себя весьма грозное существо, которое многие предпочитали обходить десятой тропой, а этот — просто гигант.
— Как это понимать? Они же должны были пригнать молодого жальшика?! — едва слышно пробормотал сидящий рядом с Мио один из охотников, явно обескураженный происходящим.
Но искать ответ на вопрос было явно некогда. Огромный безмолвный буквально влетел в ловушку и со всей своей мощи набросился на огораживающие ее край заостренные колья. Они проткнули его твердую кожу в тех нескольких местах, где броня имела уязвимости и некоторые так и остались в ней торчать, сломанные его натиском. Эта боль привела безмолвного в неописуемую ярость, и он стал метаться по ловушке, стараясь найти в ней спасительную брешь.
Но тут минутное замешательство прошло, и охотники стали стрелять в него из шипострелов, но шипы, выпущенные из них, не были предназначены для поражения такой добычи. Они лишь застревали в его бронированной шкуре, не причиняя никакого особого вреда, разве только приводя его в еще большее бешенство, заставляя того метаться еще сильнее. И вот его натиск увенчался успехом — он вырвал несколько кольев, огораживающих край ловушки и выскочив из нее, рванул прочь, сметая все на своем пути. Было не важно какое препятствие оказалось на его пути, он с легкостью ломал даже огромные стволы гигантских растений. Уже спустя несколько минут он исчез в зарослях и только удаляющийся треск свидетельствовал о его передвижении.
Когда звук окончательно стих, все наконец смогли перевести дух, и тут Мио внезапно обнаружил, что рядом с ним нет его ученика. Он с беспокойством стал искать его среди сбившихся в небольшие группы и бурно обсуждающих происшествие охотников, но и там тигренка не оказалось. Беспокойство Мио достигло невероятной высоты. Он почти был уверен, что тот ввязался в какую-то авантюру, воспользовавшись переполохом. Вернувшись на то место, где они не так давно сидели в засаде, он стал внимательно изучать следы и вскоре нашел то, что искал. Как он и опасался, они вели вглубь зарослей, ведущих прочь от места охоты.
Он шел по следам какое-то время, но скоро те оборвались, словно тигренок взлетел или провалился под землю. Напрасно он тщательно осматривал все вокруг, ища хоть какие-то признаки его присутствия. Мио остановился в растерянности. Что ему теперь делать: попытаться искать дальше самостоятельно? Но что, если юный авантюрист попадет в беду, как было уже не раз из-за его неопытности до того, как он сможет обнаружить его след, если вообще сможет. А если он отправится за помощью, то ему придётся столкнуться с насмешками остальных, что не справился с детенышем. И первым, кто не преминет это сделать, будет Харт, тот самый секач, место которого он занял, и за что тот до сих пор держал на него обиду. Да и доложить правителю точно не упустит такой возможности при случае.
Однако пока он колебался, до его носа долетел запах — это был запах его подопечного. Стараясь не упустить сей едва уловимый путеводный след, он пошел по нему и вскоре оказался на краю какой-то небольшой прогалины, судя по звуку, расположенной на берегу водного потока. Там он увидел беглеца, тот стоял на поваленном стебле и куда-то внимательно всматривался. Мио едва слышно выругался и, стараясь не привлекать к себе внимание, стал пробираться к поваленному стеблю. Так и оставшись незамеченным своим юным подопечным, он ступил на ствол и, только оказавшись за спиной юного наследника, он наконец подал голос:
— Может, потрудитесь пояснить, что вы тут делаете, ваше высочество?
Тот от неожиданности почти подскочил на месте и, резко повернувшись, несколько мгновений с неподдельным удивлением смотрел на своего наставника, возникшего рядом, словно призрак, а тот между тем, нахмурившись, продолжил:
— Вы должны находиться с остальными охотниками как минимум, не говоря уже о том, чтобы быть рядом со мной.
Тигренок пристыженно опустил ушки, но вскоре, когда его удивление от внезапного появления Мио прошло, он снова, как было это уже не раз, попытался отстоять свою личную точку зрения на все происходящее. Вновь проявив свое легендарное упрямство, которое довело немало его наставников до полного отчаянья, заставив отказаться от обучения сего необузданного детеныша, и даже Мио не раз уже подумывал об оставлении сего поста, каждый раз останавливаясь лишь от того, что все же хотел понять, почему тот так себя ведет, то и дело подвергая себя и окружающих неоправданному риску. Однако каждый раз натыкался на глухую стену, сотканную из упрямства и самонадеянности. Вот и сейчас тот, быстро оправившись от впечатления внезапного появления своего наставника, вновь упрямо приподнял подбородок, не отводя взгляд и даже несмотря на угрюмый взгляд юного льва, упрямо произнес:
— Я не остановлюсь как все они. Добуду этого безмолвного и докажу всем, чего стою.
От этих дерзких слов Мио на миг почувствовал закипающую в нем злость. На миг закрыл глаза и, сделав глубокий вдох, постарался взять себя в лапы, затем назидательным тоном произнес:
— Все, что вы пока способны доказать, это то, что все еще являетесь маленьким детенышем, не способным ни на какие бы то ни было здравые, взрослые поступки. Мы сейчас же вернёмся назад и…
— Нет! — закричал он с таким жаром, что тот даже нашел отклик в сердце Мио, слегка погасив его раздражение.
Похоже, тигренок придавал слишком большое значение своей первой охоте. Несмотря на все еще клокочущее в нем раздражение, тем не менее Мио все же отчасти понимал его. Он знал с каким трудом тому удалось уговорить своего отца отпустить его на эту охоту, а также за то время, пока он был его наставником, он не раз слышал обрывки пересудов приближенных правителя, касаемо маленького наследника. За спиной правителя шептались о том, что его наследник вовсе не является его сыном. Правитель был уже довольно немолод, когда у него появилась очень юная самка. Кроме того, долгое время она не приносила плода, а когда у нее наконец появился детеныш, у него совершенно неожиданно оказался необычный окрас, якобы это был знак ее неверности.
Мало того, вскоре после рождения наследника она погибла во время страшной бури, подобной которой не было не до, не после этого случая. Это также расценили как знак гнева Древних, обрушивших свой гнев на голову неверной. Все это не могло остаться вне внимания подрастающего наследника, и, похоже, именно поэтому он изо всех сил так старался доказать всем и каждому, что он сын своего отца. Однако именно это навязчивое рвение не раз ставило его в ситуации, когда он мог просто бесславно погибнуть. И как бы ни старались его наставники донести это ему, включая и Мио, они с таким же успехом могли спорить с каменной преградой.
Но ничего иного просто не оставалось, вот и Мио, снова тяжело вздохнув, приготовился в который раз разразиться поучениями в новой попытке достучаться до разума юного наследника. Внезапно он услышал странный шум, доносившийся откуда-то из-за спины тигренка. Не успел он проронить ни слова, как увидел, что из зарослей на них выскочил безмолвный, похоже, привлеченный криком тигренка и решивший поохотиться, воспользовался неосторожностью неожиданных посетителей его территории.
Он двигался так стремительно, что неминуемо поразил бы юного охотника, вмиг превратившегося в дичь. К счастью, отточенная реакция Мио помешала его планам. Не произнося ни единого звука, он бросился к тигренку и успел закрыть его своим телом, когда в него с невероятной силой врезался безмолвный, от удара которого у Мио перехватило дыхание и потемнело в глазах. Где-то над его ухом послышалось клацанье жвал, сомкнувшихся там, где еще мгновение назад была голова наследника. Все так же крепко прижимая к себе тигренка, он почувствовал, как полетел куда-то вглубь непроглядной тьмы под недовольный писк безмолвного, решившегося своей законной дичи.
Он не знал, сколько длился этот полет, но вдруг он почувствовал жгучую боль и невероятный холод, которые тем не менее рассеяли тьму. В следующее мгновение после этого он почувствовал, что ему не хватает воздуха. Сделав отчаянный рывок, он сумел подняться вверх и там наконец судорожно вдохнул. Отчаянно моргая, он огляделся, стараясь понять, где он и что происходит. Вокруг него была вода и она бурлила, словно кипящий котел, но при этом она была просто невероятно ледяной настолько, что Мио уже успел продрогнуть до такой степени, что его тело стало неметь. Но главное — поток нес его куда-то в неизвестность. Стараясь хоть немного согреться и хотя бы замедлить свое движение по воле невероятно сильного течения, он стал что было сил грести против течения, попутно стараясь найти место, где бы он мог выбраться из него на твердую поверхность.
И вдруг сквозь рев воды послышался крик, он повторялся снова и снова. Вскоре Мио понял, что это голос его ученика. Он отчаянно звал его снова и снова. Мио попытался ответить, но его голос звучал глухо, так что вряд ли хоть кто-то мог его услышать. Тем не менее, когда по воле потока он выплыл, из-за очередного поворота он увидел тигренка, стоящего на огромном камне, словно остров, возвышающийся посреди бурного потока, и Мио несло прямо на него. Он попытался обогнуть преграду, но все-таки довольно болезненно поток столкнул их, и снова его изможденное тело пронзила боль, впрочем, она же придала ему сил.
С отчаяньем обреченного он ухватился за шершавую поверхность, стараясь удержаться изо всех сил до боли в лапах и вонзив в твердую поверхность свои когти. Но силы были неравны и поток все тянул за собой так, что его когти стали скользить по мокрой и скользкой поверхности. Тут ему на помощь пришел его юный подопечный. Буквально впившись когтями и зубами в его мокрую броню, он что было сил стал тащить своего полуоглушённого наставника наверх, не давая потоку смыть его окончательно. Никто из них не знал, как долго длилась эта неравная борьба, но вот их совместные усилия увенчались успехом, и Мио наконец оказался на твердой поверхности. Тяжело дыша, он распластался на поверхности спасительной тверди, хватая воздух полной грудью и не веря в то, что все это не бред отправившегося к Древним.
— Наставник, вы в порядке? — услышал он едва различимый на фоне рева потока голос.
Открыв глаза, он сел, поморщившись от пронзивший его при этом тупой боли от перенесенных ударов. Ощущение при этом были такие, словно он побывал под лапами целого стада безмолвных, которые хорошенечко по нему потоптались. Однако пока было не время думать об этом, а между тем снова раздался сдавленный голос тигренка:
— Простите меня, прошу!
Мио посмотрел на своего ученика и увидел, что тот, прижав виновато ушки, склонил голову, стараясь не смотреть на своего наставника, при этом он был весь мокрый, покрытый песком и каким-то мелким мусором. Вид у него был настолько подавленный и потрепанный, что Мио вмиг забыл о всем своем раздражении и ободряюще хлопнул его по плечу.
— Ладно, что произошло, то произошло. Нужно подумать, как отсюда выбраться, ибо на помощь нам точно не стоит рассчитывать, ну по крайней мере скорую. А поторопиться стоит, кто его знает, какие еще безмолвные тут водятся и кому из них придет в голову попробовать нас на вкус.
Он медленно встал на лапы и не спеша огляделся: вокруг них бурлил поток и переплыть его можно было даже не мечтать. Однако один из берегов был намного ближе, выступая вглубь потока узким выступом, и он был их единственным шансом выбраться. Не глядя на своего подопечного, он произнес:
— Видите вон тот выступ, ваше высочество? — произнёс он, указывая в том направлении лапой. Тигренок посмотрел в ту сторону и утвердительно кивнул.
— Отлично, это единственное место, куда нам, возможно, получится добраться.
— Но наставник, там течение еще сильнее, чем на широком месте, нас унесет.
— А кто сказал, что мы полезем в воду? Лично я досыта накупался, уж не знаю, конечно, как вы, ваше высочество.
— Но как тогда? — растерянно пробормотал тот, явно не понимая, что задумал его наставник. Однако тот не стал долго его томить и продолжил. — Один из нас попытается туда допрыгнуть, и это будете вы, ваше высочество.
— Я?!
— Да, вы заберетесь мне на плечи, и я постараюсь подтолкнуть вас как можно сильнее. Вы достаточно легкий, и если на то будет милость Древних, вы достигните суши. Справитесь?
Тут он перевел взгляд на тигренка, и на его мордочке читалось беспокойство. Он даже несколько раз нервно облизал свой нос, но вот по-видимому он справился с охватившим его волнением, и на его мордочке появилось выражение решимости, так хорошо знакомое Мио, однако теперь это было более, чем кстати.
Недолго думая, он присел, и тигренок ловко забрался ему на плечи, после чего Мио, несколько раз присев, подпрыгнул вверх, а его подопечный, при этом оттолкнувшись что было сил, выбросил свое тело вперед. Он пролетел над бурным потоком и приземлился на все четыре лапы, при этом инерция провернула его вокруг своей оси так, что он не удержался и кубарем скатился с пригорка на который попал, оказавшись в зарослях какого-то колючего растения, так что множество колючек пронзили его острой болью, но думать об этом у него не было времени.
Поспешно вскочив на лапы и выбравшись из зарослей, он поспешил на край потока. Посмотрев на камень, он увидел своего наставника, устало присевшего на краю камня. Торопливо махнув ему лапой показывая, что с ним все в порядке, он торопливо стал искать то, что могло стать спасительным мостом для него. К счастью, долго искать ему не пришлось — вскоре он нашел ствол поваленного гигантского растения. Не без труда он смог вытащить его на край берега. Ствол был очень старым и местами его уже поразили паразиты, но все же он надеялся, что тот окажется достаточно крепок, чтобы выдержать вес льва. Он стал спускать один его конец вводу, отчаянно цепляясь за его поверхность и борясь с течением, которое норовило вырвать его из его лап.
Потратив немало сил, он смог подтолкнуть край к камню, где его ухватил Мио, и поднял на камень. Затем он осторожно ступил на него. Тигренок наблюдал за этим с замиранием сердца. Несколько раз его наставник слегка поскользнулся, и в тот момент его сердце, казалось, буквально останавливалось от ужаса. Но вот наконец Мио оказался на большой земле, где устало опустился на мягкую растительность, переводя тяжелое дыхание. Этот переход окончательно решил его остатков сил, так что закрыв глаза лишь на мгновение, он погрузился в глубокий сон и проснулся, лишь когда над ним оказался яркий лунный лик, заливающий все вокруг призрачным серебристым светом. Рядом с ним лежал, свернувшись калачиком, дрожащим от сырости и холода маленький тигренок. Мио прижал его к себе, стараясь согреть своим не менее продрогшим телом, а вскоре его снова сморил сон и проснулся он, уже когда на небе сиял солнечный лик.
Потянувшись, он сел, чувствуя, как у него ломит онемевшее от сна тело, так что казалось, что у него ноет даже кисточка на кончике хвоста. Пока он пытался размять свое затекшее тело, проснулся и его юный подопечный. Постанывая, он поднялся на лапы и болезненно поморщился. Похоже, его состояние было ненамного лучше, чем у его наставника, а кроме того, по урчанию его живота Мио понял, что тот еще и весьма голоден, но подкрепиться им было не чем. При них даже не было никакого оружия, чтобы добыть себе еду. Так что им лишь оставалось как можно скорее отправляться на поиски своего лагеря.
— Но как мы их найдем?
— К счастью, это не так сложно. Раз нас утащил поток, пойдем по его берегу против течения и как минимум дойдем до того места, где свалились. Надеюсь только, что у него нет притоков, не то плохи будут наши дела, — задумчиво произнес Мио, глядя вдаль, затем он решительно поднялся с земли, пошел вперед, а тигренок, понуро опустив голову, брел по его следам, погруженный в свои явно не слишком веселые мысли.
Они шли, довольно долго сохраняя полное молчание, но вдруг тигренок остановился и окликнул Мио, когда тот подошел к нему, вопросительно посмотрев на него, тот молча указал в сторону ближайших зарослей. Они были поломаны и смяты. Они оба подошли к ним и внимательно осмотрели, и тут на влажной земле они увидели несколько отчетливых следов.
— Похоже, тут побывал безмолвный и, судя по оставленному им следу, весьма и весьма крупный. Не отходите от меня далеко, ваше высочество. Во второй раз нам может уже не так повезти, тем более, мы совершенно безоружны, — произнёс Мио нахмурившись. Он уже собирался продолжить их путь, но его юный спутник не спешил следовать за ним.
— В чем дело, что с вами, ваше высочество? Нам нужно торопиться, ночевка в этом месте вряд ли отличная идея.
— Наставник, послушайте, это ведь тот самый безмолвный, которого мы пытались поймать.
— С чего вы это взяли?
— Тут следы его крови, и не говорите, что вы их не заметили.
— Это ни о чем не говорит.
— Но…
— Не время сейчас спорить. Если вы правы, нам тем более не стоит медлить. Не хотелось бы стать его жертвой отмщения.
— Но ими могут стать другие, мы не можем этого допустить.
— О чем вы? — произнес Мио, чувствуя, что начинает терять терпение.
— Судя по его следам, он двигается на юго-запад, а там находится логово, и его жители не знают о грозящей им опасности.
— Ну так поторопимся и расскажем о том в нашем лагере. В любом случае ничего иного нам не остается.
— Но наш лагерь наверняка еще очень далеко, а до логова он доберется куда быстрее. Мы должны предупредить жителей, это наш долг… Нет, это моя обязанность как наследника, — почти прокричал тигренок, и в его глазах полыхнул огонь, который был слишком хорошо известен Мио. Теперь его не смогли бы переубедить даже сами Древние, но тем не менее юный лев на удивление не испытывал привычного раздражения, столкнувшись с невероятной упрямостью своего подопечного. Даже наоборот, где-то в глубине он вдруг почувствовал гордость за него, ведь впервые он слышал речи не взбалмошного детеныша, а наследника главы племени. Но все же при всем при этом он не забывал и то, что он — его наставник и несет прямую ответственность за его жизнь.
Тяжело вздохнув, он произнес:
— Хорошо, мы отправимся туда, но наша миссия будет заключаться лишь в их предупреждении, а никак не в поиске и поимки безмолвного.
Тигренок с готовностью кивнул. Не теряя ни минуты, они отправились туда, где находилось логово, обитатели которого даже не подозревали, какая опасность им грозит.
Они двигались с максимальной скоростью, на какую только были способны, порой преодолевая всевозможные преграды, однако соблюдая осторожность, ведь несколько раз они слышали топот и треск, означавшие продвижения разъярённого безмолвного. Несмотря на то, что Мио все же надеялся, что тот свернет и отправиться куда-то в другую сторону, судя по признакам, тот как раз-таки продвигался прямо к логову.
К логову, где обитали представители племени лемуров, они приблизились, уже когда солнце стало готовиться к своему ночному уходу. На входе их остановило несколько стражей, с подозрением глядя на потрепанных незнакомцев. Сбиваясь и буквально проглатывая слова, юный наследник принялся торопливо требовать личной встречи с главой племени. Но его не хотели слушать, похоже, решив, что он всего лишь какой-то сумасшедший бродяга. Неизвестно сколько времени еще длился бы спор, но тигренок, совершенно потеряв терпение, буквально вломился на территорию логова и бросился к жилищу, где обитал сам глава.
Подбежав к высокому и богато украшенному растению, в котором, как было заведено у этого племени, обитал вожак со всеми своими приближенными, он недолго думая начал карабкаться по нему вверх, стремясь попасть внутрь, минуя стражей на входе и новых долгих объяснений с ними, отлично понимая, что каждая минута была на счету. В ответ в него полетели шипы и копья, но тут вмешался Мио. Завязалась потасовка, чем воспользовался юный наследник, буквально влетев в отверстие в стволе, которое служило окном в одном из внутренних помещений. Те, кто был в внутри, испуганно бросились врассыпную, а вскоре им на смену пришло несколько стражей внутренней охраны. Недолго думая юный тигренок буквально потребовал от них, чтобы его немедленно провели к местному владыке.
Совершенно сбитые с толку его напористостью и той неразберихой, что стала происходить из-за вмешательства Мио, они без возражений исполнили его требование. Проведя его по нескольким извилистым переходам, расположенным внутри ствола растения-жилища, они ввели его в довольно большое помещение, где в окружении нескольких миловидных самочек восседал сам глава. Бросив несколько торопливых слов приветствия, юный возмутитель спокойствия стал рассказывать о раненом безмолвном, который вот-вот должен был оказаться здесь. Благоразумно опустив момент, что появился тот благодаря неудачной охоте, проведенной накануне ловчими правителя звездных тигров.
— Вы должны немедленно отправить гонцов в мой лагерь и призвать сюда охотников, а главное приготовить своих для сдерживания этого безмолвного, пока не прибудет подмога. И самое главное — увезти ваших жителей, всех, кого возможно подальше, пока еще есть такая возможность.
Однако его слова, похоже, не слишком впечатлили местного правителя. С пренебрежением, которое он даже не стремился скрыть, он произнес:
— Никакому безмолвному не причинить нам вред, а вам, юный господин, стоит поучиться хорошим манерам.
— Да… — договорить он не успел, снаружи послышался жуткий треск.
Так и не закончив фразу, тигренок подбежал к ближайшему окну и выглянул наружу, стараясь понять, что произошло. А между тем в зал буквально ввалился всклокоченный лемур и громко произнес:
— Ваша милость, в логово вторгся огромный безмолвный.
— Ну и что? Вам что, нужно объяснять, как поступать в данном случае? — раздраженно произнес вожак, нервно подергивая хвостом. — Можно подумать, к нам раньше не являлись подобные создания. Закройте ворота и обстреляйте его дымниками.
— Простите, ваша милость, но ворот больше нет. Как и нескольких сторожевых стволов. Я даже опасаюсь, что наши дозорные не успели их покинуть.
— Что?!
— Он снес их вместе с частью ограды. сейчас мы пытаемся остановить его продвижение вглубь логова, но думаю, вам и вашему семейству лучше покинуть пределы логова, а также объявить об исходе всем нашим собратьям, особенно самок и детенышей. Этого безмолвного мы вряд ли сможем остановить. Нам остается только надеяться, что он со временем сам уйдет, но прежде он принесет немало разрушений. Нужно попытаться, по крайней мере, спасти тех, кого еще возможно.
— Не говорите ерунды, — буквально прошипел окончательно разгневанный правитель, поднявшись со своего места. Он поспешно пересек зал и вышел прочь, за ним по пятам следовал посланник и юный тигренок.
Выйдя на огромное ответвление от основного ствола, служившее местом обзора, они стали внимательно осматриваться. На границе просматриваемого с этого места пространства они увидели, как под натиском какой-то невероятной силы рухнуло обитаемое растение-жилище, подняв тучу пыли. В воздух взмыло целое облако мелких безмолвных, стремящихся убраться как можно дальше.
— О Древние, что это значит? — пробормотал пораженный увиденным правитель.
Снова заговорил тигренок:
— Теперь вы сами видите, что вам не под силу остановить этого безмолвного. Может, все-таки отправите гонцов за подмогой, пока еще есть кому помогать?
При этих словах правитель метнулся прочь со смотровой площадки и вскоре скрылся в недрах жилого растения, а юный наследник помчался к выходу. Вскоре он уже оказался рядом с Мио, который к тому времени уже прекратил свою потасовку с местной стражей, в напоминание о которой у него в лапах оказалась пара коротких копий, одно из которых он вручил своему юному подопечному.
— Надеюсь, правитель послушал вас, ваше высочество, но пока попытаемся хоть немного помочь местным, дать отпор, — произнес юный лев, выслушав краткий пересказ наследника о его разговоре с вождем.
Тот согласно кивнул и вместе они бросились туда, откуда доносился невообразимый шум, состоящий из смеси треска и воплей. Оказавшись в гуще событий, они попытались собрать вокруг себя группу и хоть немного упорядочить действия защитников логова. К тому времени раненный безмолвный уже успел разнести не только ворота, но и свалить несколько жилых растений-домов. Все попытки местных остановить его привели лишь к тому, что многих из них тот успел ранить, а кое-кого и вовсе отправить в обитель Древних.
Все стремления поразить монстра заканчивались ничем — его прочную броню не брало ни одно оружие местных обитателей. А попытки отпугнуть его снарядами, сделанными из плодов местного растения, которые при контакте с твердой поверхностью трескались, выпуская в окружающее их пространства весьма едкое облачко спор. Похоже, больше доставляли неприятности самим защитникам, заставляя их глаза слезиться, а дыхание перехватывало от вдыхания этой смеси.
— Может, хотя бы получится отвлечь его, — произнес юный наследник.
Не успел Мио ему возразить, как он буквально выхватил из лап ближайшего к нему защитника шипострел, затем ловко взобрался на ближайший ствол и оттуда стал стрелять в беснующегося безмолвного. Какое-то время это не имело никакого эффекта, шипы буквально отскакивали от его бронированного тела. Но вот ему удалось попасть в щель между частями его защиты, и шипы впились в нежную плоть, расположенную под ними. Почти в то же мгновение с яростным визгом безмолвный, забыв обо всех вокруг него, стал пытаться свалить то растение, на котором засел нахальный враг. К счастью, растение оказалось весьма крепким и хоть и шаталось под его могучими ударами, все же оставалось стойко стоять.
Вдруг часть ствола, на котором сидел тигренок, внезапно надломилась и он полетел вниз. Увидев это, Мио бросился на помощь, но едва не попал под лапы беснующегося безмолвного. Спасло лишь то, что в последний момент его отшвырнул в сторону налетевший на него один из жителей логова, старающийся убраться от места схватки подальше и не особо смотревший, куда он, собственно, бежит. А между тем юный наследник оказался на шее безмолвного и, не теряя ни мгновения, стал изо всех сил колоть все еще находящимся при нем коротким копьем менее защищенную часть его тела, от чего тот стал дико брыкаться, стараясь сбросить его с себя, но тот впился в него когтями и держался на удивление крепко.
Удар за ударом сыпались на безмолвного, но внезапно его оружие сломалось. Увидев это, Мио в отчаянии даже прикусил нижнюю губу, судорожно соображая, что ему делать и как помочь своему юному подопечному. Однако произошло то, чего никто, особенно сам безмолвный, явно не ожидал. Отбросив обломок, оставшийся у него в лапе, юный наследник зубами вцепился в глазной отросток безмолвного, и тот, издав душераздирающий писк, внезапно поднялся на своих задних лапах, оголив единственное свое уязвимое место — достаточно мягкое брюшко. Охотники воспользовались своим шансом. Тут же воздухе засвистело множество оружия и многое из них достигло своей цели. Безмолвный, снова издав визг, свалился на землю и, несколько раз перекувыркнувшись, замер. В воздухе повисла полная тишина, так что на мгновение Мио даже показалось, что он внезапно оглох, но уже через пару минут стали раздаваться восторженные вопли, означающие победу.
Тем временем с тела поверженного безмолвного смог наконец спуститься совершенно выбившийся из сил тигренок. Все еще сжимая в лапе откушенный им глаз безмолвного, он покачиваясь подошел к Мио. Юный лев одарил своего ученика одобрительным взглядом и положил тому на плечи лапы. Несколько минут они так и стояли друг напротив друга, а затем тигренка подхватили ликующие жители логова и какое-то время качали его. Между тем в полуразрушенное логово прибыли охотники из лагеря, за которыми все-таки было послано. Мио и наследника ждало долгое объяснение с Харлом, являющимся главой охотников, и лично как и Мио отвечающего за безопасность сына правителя и за время их отсутствия явно проведшим немало не самых приятных минут в своей жизни.
Переночевав в логове лемуров и на утро взяв с собой поверженного безмолвного, они отправились назад в свой лагерь. Там, следуя обычаю, они разделали поверженного принцем его первого безмолвного, приготовили и съели, оставив от того лишь куски его панциря. Через несколько солнцеходов они вернулись в свое логово и там их уже ждали. При въезде в него сына правителя все, кто встречал их, с почтением опускали головы, а простолюдины и вовсе опускались на колени, чего раньше не было. Мало того, не успел наследник переступить порог родного жилища, как почти в то же мгновение появился гонец с посланием от его отца, немедленно призывающего его к себе. Тигренок молча подчинился, а Мио остался ждать его возвращения, гадая, что все это значило и не собираются ли над его головой как над главным наставником юного наследника грозные тучи.
А между тем время шло, миновал уже не один солнцеход. Близилось время, когда им нужно было возвращаться в логово, расположенное на берегу великой водной глади, а его юный подопечный все не возвращался и от него не было никаких вестей. Да и все попытки Мио разузнать, что происходит, оказались безуспешными. Однако то и дело он стал слышать обрывки пересудов приближенных правителя и в них говорилось о наследнике. К немалому его удивлению, на этот раз говорили о нем с невероятным уважением и даже долей почтения, чего юный лев ни разу еще не слышал от кого бы то ни было. Но главное все стали к чему-то готовиться, к некому великому обряду, судя опять же разговорам, равному которому еще никогда не проводили с незапамятных времен. Ходили даже слухи, что на нем будет присутствовать один из старейших служителей Древних.
И вот настал тот миг, когда все приближенные главы племени, среди них был и Мио, как главный наставник наследника, по зову последнего были собраны в главном церемониальном зале, где собирались только по очень значимым для племени звездных тигров событиям. Переступая через порог зала, Мио испытывал смешанное чувство огромной благодарности за оказанную ему честь, но одновременно и тревоги, не зная, что его там ждет.
Войдя в него и пройдя на отведенное ему место, он увидел, что на месте правителя восседает какой-то незнакомый старец из племени тигров. Этот тигр был настолько стар, что вся его шкура была совершенно белой, словно снег на горных вершинах, время даже стерло почти без следа все его полоски. На нем одеты одежды, по которым Мио понял, что перед ним — служитель Древних. Похоже, это был именно тот самый служитель, о котором он столько раз слышал за последнее время. Глаза старца были плотно закрыты так, что казалось, будто он спит. Когда в зал вошли все, кто должен присутствовать на церемонии, двери закрыли и какое-то время все сохраняли почти полную неподвижность и тишину. Казалось, что даже дышать все старались как можно тише.
Но вот вдруг послышался тихий шорох, словно легкий порыв ветра, и до слуха Мио донесся едва различимый звук. Он посмотрел в ту сторону, откуда тот доносился, и тут он наконец увидел своего пропавшего ученика. Он медленно шел откуда-то из глубины зала в окружении группы, судя по одеждам таких же служителей, как и тот, что занял место правителя племени. И среди них Мио смог рассмотреть самого правителя. Он шел в конце группы, замыкая эту процессию. Когда наследник поравнялся с Мио, тот увидел, что на нем красовалась новая броня. С первого же взгляда Мио понял, что сделана она из панциря поверженного юным наследником безмолвного.
Между тем тигренок, подойдя к возвышению, преклонил колено перед старцем, а сопровождающие его остановились на почтительном расстоянии и замерли, словно превратившись в каменные изваяния. Между тем старец наконец открыл глаза и тут Мио увидел, что тот совершенно слеп, его глаза были такими же белыми, как и его шерсть. Но тем не менее, он уверенно встал на лапы и, торжественно выдержав паузу, демонстративно поднял над головой что-то, что ярко блеснуло в лучах заходящего к тому времени солнца. Мио почувствовал, как волнение охватило его настолько сильно, что у него даже на миг перехватило дыхание. Он узнал этот маленький кусочек полупрозрачного вещества, висевшего на свитом из волос шнурке — это был именной кристалл.
Через мгновение старец повесил его на шею тигренка и громко произнес:
— С возвращением, Тиагрен. Твое племя готово вновь служить тебе, как было завещано великими Древними.
Юный наследник медленно поднялся и повернулся к собравшимся, и тут все присутствующие с почтением склонили свои головы и опустились на одно колено. Среди них был и сам правитель племени. Мио последовал их примеру при этом он внезапно вспомнил свой день обретения имени. Тогда после окончания церемонии его мать прислала к нему капу, и в ту ночь он впервые познал тепло обладания самкой.
«Интересно, а его еще достаточно юный ученик тоже удостоится такого дара?» — пронеслось у него в голове.
***
Мио опять постучал в дверь, но ответом ему была лишь мертвая тишина.
«Да куда все подевались?!»
Он уже собирался снова постучать, чувствуя как в нем стало нарастать беспокойство, но вдруг из-за двери послышались шаркающие шаги. Наконец она открылась и тут Мио предстал взлохмаченный, сонно щурившийся пожилой самец дикобраза.
— Что вам угодно? — проворчал незнакомец не слишком дружелюбным тоном, окидывая Мио подозрительным взглядом.
— Ну наконец-то, а то я уже решил, что все вымерли. Я приехал к вашему хозяину господину Гарту, он дома?
— Не знаю я никакого господина Гарта и убирайтесь из моего дома, пока я на вас не спустил щелкунов, — злобно проворчал незнакомец и с силой захлопнул дверь перед носом юного льва.
Мио стоял, словно пораженный молнией, не понимая, что все это значит. На миг он даже подумал, не перепутал ли случайно дом, но тут за его спиной раздался знакомый голос:
— О, вы наконец вернулись, добрый господин!
Обернувшись на голос, он увидел стоящую за ним Пени. Это была уже давно немолодая самка из племени сурикатов, служившая в доме Гарта прислугой.
— Пени, может хоть вы ответите, что тут происходит, где Гарт и Тики?
— Здесь вы их больше не найдете, мой господин.
— То есть как?!
Ответ Пени буквально поверг Мио в шок. Он был ко многому готов, но что они оба вдруг исчезнут — такого он точно никак не ожидал. Сердце его вдруг сжалось в недобром предчувствии.
— Пойдемте ко мне, я вам все расскажу.
В полном недоумении Мио последовал за старушкой, и вскоре она подвела его к своему скромному жилищу, на вид столь же старому, как и его хозяйка. Проведя молодого льва в единственную большую комнату, служившей гостиной, она учтиво усадила его возле огня, весело потрескивающего в почерневшем от времени копоти очаге, после чего предложила ему теплый напиток. Немного помолчав, начала свой рассказ:
— Господин Гарт уехал отсюда, распродав все, что у него тут было.
— Уехал?!
Мио едва удержался, чтобы не вскочить со своего места.
— Да, уехал. Уже где-то три полных лунных лика тому назад.
«Неужто из-за Тики он подался в бега, но где тогда она?!» — пронеслось у него в голове, а вслух произнес прерывающимся от внезапно охватившего его волнения голосом.
— А Тики, она теперь где?
— О, юная госпожа уехала с ним.
— С ним?!
Новая волна удивления накрыла его с головой. Он вполне мог понять, что старый затворник решится бежать прочь пусть и из собственного дома, только чтобы не жить в нем вместе с самкой, которых он так фанатично сторонился, но после этих слов он уже совершенно ничего не понимал.
— Да, совершенно верно, но главное — перед тем, как уехать, он велел мне передать это вам, когда вы тут появитесь, — с этими словами она достала из ящика стола, стоящего рядом с ней, увесистый поясной кошель с прикрепленным к нему посланием. С недоумением Мио принял кошель и, с волнением развернув записку, пробежал взглядом по ее содержимому. С первого же взгляда он узнал торопливый почерк енота.
«Прошу, простите меня, ваше высочество, мой поступок — верх бесчестия, особенно после всего того, чем я вам был и есть обязан. Однако с недавних пор я не могу себе представить своей жизни без Тики, и мысль о том, что она покинет меня, не дает мне жить. Так что мы уезжаем, я знаю, что вы понесли немалые расходы, связанные с ней. Надеюсь, это хоть отчасти их компенсирует. Прошу, не ищи нас. Прощайте!»
Мио снова и снова перечитывал строки, после чего обратился к терпеливо ожидавшей Пени, пока он прочтет послание.
— Скажите.
— Да, ваша милость?
— Тики, она добровольно с ним уехала, как вам показалось, он не увез ее насильно?
— Думаю, да.
— Вы уверены?
— Мой господин, ни в чем в этом мире нельзя быть уверенной. Но после того, как она так сильно преобразила господина Гарта и его жизнь, я бы скорее поверила, что это она его увезла или по крайней мере весьма повлияла на это его решение, нежели наоборот.
— Преобразила?!
— Еще как. Его словно подменили: из мрачного, степенного господина он вдруг превратился в весьма энергичного, и я бы даже сказала безумно влюбленного юнца, готового на все по первому слову госпожи Тики. Не знаю уж, как ей это удалось, но это так, могу поклясться чем угодно. Она просто околдовала его, никак иначе. А вот к добру это или нет — это уже, конечно, одним Древним только и ведомо.
Она замолчала, а Мио еще какое-то время тоже не произносил ни слова, обдумывая все ею сказанное. Словно придя к какому-то решению, он поднялся со своего места, после чего тепло распрощавшись с хозяйкой, покинул старый дом. Не задерживаясь, он отправился назад в дом правителя, по дороге он то и дело довольно ухмылялся себе в усы. Похоже, Тики более чем успешно выполнила свое обещание, и теперь он лишь надеялся, что они оба будут счастливы вместе, по крайней мере ему было приятно так думать.