Примкнув к небольшой группе торговцев, Мио сумел проехать за ворота своего родного логова, которые вопреки традиции теперь охранялись не юными членами боевого отряда, едва приступивших к своему служению главе племени, а парой откровенно скучающих стражей из числа химер. Проезжая мимо них, он до боли стиснул зубы, изо всех сил стараясь удержаться от того, чтобы не кинуться на них. Особенно когда один из них, окинув его презрительным взглядом, словно тот был бродягой, просящим милостыню, пренебрежительно плюнул под лапы его безмолвному, заставив того слегка заволноваться и сбиться с нормального шага, заставив тем самым своего седока приложить усилия, чтобы успокоить его и вернуть в нормальный ритм движения, чем вызвал насмешливую гримасу последнего, явно довольного своей выходкой.
Покинув пределы врат, он оказался в логове, но и тут он то и дело натыкался на химер, ведущих себя так, словно это было их собственное логово. Одним только Древним было ведомо, скольких усилий стоило юному льву, чтобы оставаться в тени и не привлекать к себе лишнего внимания. Он бесцельно передвигался по логову, стараясь оценить обстановку и понять, как ему встретиться с отцом. Один из вариантов — записаться на один из приемов, которые тот проводил регулярно для решения всех возникающих у членов его племени и гостей логова вопросов. Ведь просто заявиться в открытую к воротам своего родного прайда он вряд ли смог, и чем больше он наблюдал за поведением химер, тем сильнее убеждался в этом. Заяви в открытую, что он сын правителя, его точно узнают и тогда вряд ли его жизнь будет долгой. К счастью, что те, кого он встречал, до сих пор не узнали его, хотя несколько раз он столкнулся с химерами, которые точно знали его, когда он еще был их пленником.
Немного поколебавшись и окончательно придя к решению, что это, пожалуй, единственный путь к его встрече с отцом, он отправился ко входу в его родной прайд. С замиранием сердца он свернул на знакомую тропу и направил своего безмолвного к заветному входу, но у ступеней, ведущих к входу в прайд, в ту его часть, где располагались рабочие покои господина Лана и где он мог записаться на прием к правителю, его ждала полная неожиданность. Там собралась небольшая группа, состоящая из членов его племени разных возрастов и статуса, занимаемого внутри племени. Судя по доносящимся от этой группы возгласам, полных недовольства и даже гнева, они были чем-то весьма недовольны. Стараясь все так же не привлекать к себе лишнего внимания, Мио подъехал чуть ближе и, остановившись невдалеке, стал наблюдать за всем происходящим.
— Так, когда наконец правитель сможет принять нас? Уже который раз прием отменен, — этот гневный вопрос был адресован уже немолодому представителю внутренней стражи прайда. Именно ему, похоже, выпало на долю справиться с недовольством собравшихся, хотя обычно такими вопросами занимался главный советник правителя — господин Лан.
К немалому удивлению Мио, на этот раз успокаивать обитателей логова выпало тому, в чьи обязанности всегда входило лишь молчаливо следить за порядком. Нотки растерянности в его голосе и в движениях выдавали то, что он точно не был готов к такой миссии.
— Послушайте, правитель примет вас всех, как только сможет.
— И когда же это произойдёт, сколько нам еще ждать?
Страж попытался было что-то сказать, но внезапно за его спиной возникла фигура, при виде которой Мио почувствовал, как у него на загривке под плащом с натянутым почти до самого кончика носа капюшоном, шерсть встала дыбом. Ведь за стражником возник никто иной, как сам предводитель химер. Грубо отстранив его, он медленно обвел собравшихся взглядом, и под его тяжелым взглядом из-под нечёсаных прядей косматой шерсти все присутствующие почти мгновенно стихли, а тот между тем, выдержав паузу, почти прорычал:
— Правителю некогда принимать вас и выслушивать все ваши глупости, так что убирайтесь и займитесь чем-то более полезным!
По группе пробежал еле слышный ропот, но никто из них не посмел и слова сказать против. Медленно все стали расходиться кто куда, то и дело бросая короткие, полные бессильной злости взгляды в сторону как предводителя, так и по-прежнему стоящего рядом с ним стража. Немного помедлив и Мио отправился прочь, отпустив своего безмолвного самому выбирать направление неторопливого шага. Тем временем он постарался унять внезапно охватившую его мелкую дрожь и хоть немного привести мысли в порядок. Свободное присутствие химер в логове и так было невероятным испытанием для него, но к этому, по крайней мере, благодаря Рау он был готов. Однако то, что сам предводитель химер находился ни где-то, а в его родном прайде, было для него подобно нырку в ледяной горный источник и удару молнии одновременно. Он тщетно старался найти хоть какое-то разумное объяснение всему происходящему в его родном логове, но лишь добился головной боли и приступа тошноты.
Стало смеркаться. Было пора решать, где ему провести предстоящую ночь. Оглядевшись и сориентировавшись, где он оказался, направил своего уже к тому времени полусонного безмолвного к ближайшему убежищу, надеясь найти там временный приют.
Пройдя еще немного, он на него выехал, оставив своего безмолвного на попечении одного из приставленных для этой цели своих подручных хозяином убежища. Он вошел в общий зал, где ему немедленно в нос ударила целая смесь запахов, состоящая из ароматов еды и порой не самых чистых шкур посетителей данного заведения. Впрочем, в данный момент это убежище было более чем предпочтительно для юного льва, старающегося лишний раз не попадаться на глаза окружающим. Пройдя немного вглубь общего зала в поисках тихого укромного уголка, где он мог спокойно поесть и предаться размышлениям, внезапно услышал знакомые голоса. Обернувшись, он увидел, как несколько посетителей заведения, судя по виду принадлежавших к числу химер, подступили к кому-то, кто сидел за одним из дальних столов, и именно от них исходили весьма громогласные возгласы. Заинтересовавшись этим странным сборищем, Мио подошел чуть поближе и, остановившись почти в шаге за их спинами, стал наблюдать за всем происходящим.
— Не больно ли много ты себе позволяешь, презренный? Или хочешь попытаться что-то нам возразить?
— Я лишь сказал, чтобы вы вели себя потише, если не хотите, чтобы у вас тут были неприятности.
— Да неужели, и кто же нам их устроит, уж не ты ли?
— Я страж внутренней охраны, и если вы не прекратите, то я лично отправлю вас туда, где вам самое место, поганое отродье! — прорычал тот, кого они окружили. С этими словами он поднялся с места, но даже оказавшись на лапах, он все же был ниже своих противников, не говоря уже о численном превосходстве.
Теперь Мио смог его увидеть и узнал в нем того самого стража, который накануне пытался успокоить группу, пришедшую увидеть правителя. Окружившие его, похоже, окончательно решили перейти от слов к делу и стали пусть и явно не со всей силы, на которую были способны, но все же весьма ощутимо толкать его так, что тот едва продолжал стоять на лапах. При этом свое действие они не забывали сопровождать потоком оскорбительных высказываний:
— Ты нас? А не слишком ли ты зарвался, а, презренный прислужник? Может, это как раз нам пришла пора преподать тебе урок, где тебе и твоим сородичам место. Например, у наших лап, смиренно ожидая нашего приказа и…
И тут стоящий за их спинами, похоже, так и оставшийся ими незамеченным Мио, глухо зарычав, решил, что и с него, и со стража уже хватит всего этого и пришло его время вмешаться.
— Может остынете, пока все еще не зашло слишком далеко и у вас есть такой шанс? — произнес он сквозь стиснутые зубы. Это тут же заставило химер переключиться на него.
— Эй, а ты еще кто такой, иди отсюда подобру-поздорову!
В ответ Мио недобро фыркнул.
— Что же, я предупреждал, — прорычал он и, недолго думая, что было сил ударил стоящего к нему ближе из зарвавшейся троицы всего.
От накопившейся за все это время злобы удар у него оказался такой силы, что тот перелетел через ближайшую скамью и, врезавшись в стену, сполз на пол и затих там без движений. Это на мгновение привело остальных в замешательство, явно не ожидавших такого исхода. Не успели они хоть как-то среагировать, как вдруг раздался окрик явно рассерженного хозяина заведения, привлечённого шумом и явно не желающего, чтобы его заведение стало полем битвы, со всеми вытекающими для его имущества последствиями:
— Эй вы, а ну вон отсюда, хотите устраивать потасовки, занимайтесь этим снаружи!
Не успел Мио что-то на это ответить, как почувствовал, как кто-то настойчиво потянул его в сторону. Оглянувшись, он увидел того самого льва, на защиту которого он встал.
— Идемте отсюда, пока все не зашло слишком далеко!
Мио не стал возражать, и вместе они вышли наружу.
— Незачем вам было вмешиваться. Похоже, вы, мой господин, не здешний и не знакомы с нашими порядками, как бы у вас теперь неприятности не случились.
— Мне все равно, я не мог просто смотреть на все это и держатся в стороне, — угрюмо проворчал Мио, все еще чувствуя волны невероятной ярости, все еще бушующие в его крови и не успевшие в нем улечься. Лев тяжело вздохнул, но затем помедлив пару мгновений, продолжил:
— Ладно, не стоит тут задерживаться, если, конечно, не хотите увидеть продолжения всего этого представления. Я лично точно не горю таким острым желанием. Вам хоть есть, где остановиться?
Мио смущенно потупился. Он уже собирался сказать, что поищет другое убежище, но лев не дал ему произнести ни слова и решительно произнес:
— Идемте за мной! — с этими словами он нетвердой походкой, похоже, даже все произошедшее не выветрило из его тела уже выпитого им хмельного сока, пошел прочь.
Мио же, взяв своего безмолвного, явно не довольного тем, что ему так и не дали отдохнуть, отправился следом. Пройдя немного по тропам логова, они подошли к небольшому, но вполне добротному жилищу, там Мио, оставив своего безмолвного в стойле рядом с другим, принадлежащим хозяину дома твердокрылом, по приглашению льва вошел в его дом, где тот указал на одну из комнат.
— Можете расположиться здесь, а там видно будет, — произнеся это, сам отправился куда-то вглубь дома, и вскоре Мио услышал приглушенный расстоянием звук закрываемой двери.
Юный лев не спеша осмотрел не слишком богато обставленную комнату. В ней находился лишь необходимый минимум различных вещей, которые могли потребоваться ее обитателю. Стоящий у окна стол, пара таких же простых по исполнению, как и он, скамеек возле него, а также несколько небольших полок. В одном из дальних углов он обнаружил небольшой умывальник, подойдя к нему, Мио, к немалому своему удовольствию, обнаружил, что тот заполнен хоть и холодной, но чистой водой. Сняв наконец свой походный плащ и оставив его на одной из скамей, он с немалым наслаждением умылся, после чего устало, растянувшись на стоящем в углу ложе, закрыл глаза и вскоре погрузился в объятия сна.
Проснулся же он от запаха еды, от чего его пустой с прошлого солнцехода живот требовательно заурчал. Мио встал, не спеша потянулся и пару раз зевнул, после чего пошел вглубь дома, ведомый своим носом. Вскоре он оказался в небольшой комнате, большую часть которой занимал очаг и служивший, судя по своему убранству, обитателям данного жилища трапезной, и именно отсюда и распространялся соблазнительный запах, разбудивший его. Возле очага стоял спиной к нему тот самый лев, на защиту которого он кинулся в минувший вечер. Тот, похоже, тоже почувствовал его присутствие, так что не оборачиваясь произнес:
— Похоже, не одного меня брюхо подвело от голода. Проходите, располагайтесь, еда хоть и более чем скромная, но все же буду рад разделить ее с вами.
Мио с благодарностью устроился у стоящего на свободном пространстве трапезной массивном столом.
— Насчет изысканности еды, вам, господин Фелт, точно не стоит волноваться. Похоже, я сейчас готов съесть что угодно, хоть личинки жужелиц.
— Вы знаете мое имя, но откуда? Насколько мне известно, мы с вами вчера так и не познакомились?!
— Вообще-то я вам хорошо известен, был, по крайней мере, до этого момента. Помнится, вы меня как-то несколько раз ловили в оружейной, когда я туда, будучи котенком, пробирался и даже грозились оторвать мне хвост за это.
Тут наконец хозяин дома обернулся к своему собеседнику, держа при этом в лапах пару мисок. Взглянув на своего гостя, едва не выронил их, а на его морде пронеслась целая буря эмоций: от удивления и непонимания до полного замешательства.
— Быть такого не может, неужто я вчера настолько перебрал?! — пробормотал он, глядя на Мио, и при этом его лапы так сильно затряслись, что содержимое мисок стало расплескиваться. Пока тот окончательно не лишил их обоих еды, Мио поспешно подхватил их из его лап и поставил на стол.
— Что с вами, господин Фелт? Вы словно призрака увидели, неужто мое появление для вас столь неожиданно?!
— Но…
Тут лев сильно потряс головой, зажмурив глаза, но даже после этого, как он открыл их снова, его неожиданный гость остался на прежнем месте, явно не намереваясь исчезать, словно наваждение.
— Ваше высочество, но как?!.. Все уже так давно считают вас ушедшим в обитель Древних!
— Как-то рановато мне туда отправляться. Мне ведь еще нужно как минимум вернуть свое имя, а после всего мною увиденного, похоже, еще и постараться понять, что в моем родном логове творится.
От этих слов лев словно окончательно пришел в себя. Заметно помрачнев, он сел напротив Мио, пододвинув ему миску с едой. Некоторое время мрачно смотрел на свою, словно что-то обдумывая.
— Да уж, нехорошие дела здесь происходят, ваше высочество, после того, как ваш отец принял на службу химер.
От этих слов Мио снова почувствовал, как в нем поднимается волна негодования, так что даже шерсть на его загривке немного приподнялась.
— И как он только мог, почему?! — почти прорычал он и в бессильной злобе стукнул лапами по поверхности стола.
Его собеседник понимающе вздохнул и произнес:
— Возможно, он пытался превратить наших врагов в союзников. После того, как ситуация стала катастрофической, у него просто не осталось выбора. Отряд вашего брата попал в засаду, многие его члены погибли, а он сам тяжело раненый попал в плен.
— Рау был ранен и пленен?!
— Да, ваше высочество. Мы оказались практически совершенно беспомощны перед этими бестиями. Реши он тогда продолжить борьбу, думаю, все племя бы погибло, а те, кто остался бы в живых, скорее всего, позавидовали участи ушедших в обитель Древних. Впрочем, ваш брат, несмотря на все это, так и не смог принять этого его решения. Он напрямую выступил против воли правителя и предпочел стать изгнанником, чем склонить голову перед химерами, ну, а вместе с ним ушли и все, кто остался жив из числа боевых отрядов. После этого власть химер стала просто неоспоримой, и даже пожелай мы что-то возразить противопоставить им, нам нечего ни тогда, ни сейчас, — подытожил лев и, скорбно опустив голову, замолчал.
Какое-то время они оба сохраняли полное молчание, но вот слегка вздрогнув и словно очнувшись от глубокой задумчивости, Мио поднял голову и решительно произнес:
— Мне нужно увидеть отца и как можно скорее.
В ответ Фелт печально покачал головой:
— Это невозможно, к нему никого не пускают. Я слышал, что даже его самки больше не могут приблизиться к нему.
— А как же приемы, где он выслушивал тех, кто к нему обращался?
— Их больше не проводят, какое-то время за него из проводил господин Лан, но и он давно этого не делает. Да это уже и просто бессмысленно, всем в логове управляет этот их поганый предводитель. И если кому-то ну очень нужно решить какой-то вопрос, им приходится идти к нему на поклон. Думаю, что вам не нужно объяснять, что если речь идет о, например, споре между представителем нашего племени и его, то в чью пользу всегда будет принято им решение.
Мио опустил глаза, отлично и без объяснений господина Фелта все понимая, но все же он был полон решимости достичь своей цели:
— И все-таки я во что бы то ни стало должен его увидеть. Только в его власти вернуть мне мое имя.
— Ваше высочество, я все понимаю, но…
Тут он осекся, но Мио нетерпеливо произнес:
— Что "но"? Говорите уже!
— Ходят слухи, что он уже на пути в обитель Древних, а химеры лишь скрывают это и по сути правят племенем от его имени.
— Значит пришла пора проверить эти слухи, господин Фелт. Я в любом случае не могу повернуть назад, без своего имени я и так ни жив, ни мертв, вы же понимаете?
Лев тяжело вздохнул, и на какое-то время снова повисла тягостная тишина, но вот он снова прервал молчание:
— Хорошо, я постараюсь провести вас в предел прайда. Это все что в моих силах.
— Этого уже более чем достаточно, благодарю вас, — с жаром произнес Мио, однако его собеседник был не так радостен и лишь махнул лапой.
— Благодарить будете после того, как все получится. Надеюсь, что это не приведет вас к последнему вздоху.
Закончив говорить, они приступили к еде, после чего лев стал собираться на службу, велев Мио дожидаться его в доме и никуда из него не выходить.
— После вчерашнего инцидента в убежище вас и так скорее всего ищут. Так что если вы действительно хотите достичь вашей цели, сейчас вам лучше затаиться.
Мио согласно кивнул, после чего Фелт, облачившись в броню стражника, покинул дом, оставив неожиданного гостя с нетерпением ждать его возвращения. Однако вернувшись, когда почти стемнело, он принес неутешительные новости. Выходка Мио не осталась незамеченной, и по всему логову буквально устроили облаву на дерзкого незнакомца, посмевшего поднять лапу на одного из представителей химер. Даже Фелту устроили форменный допрос, ведь Мио вмешался именно тогда, когда наглая троица пыталась его унизить. С большим трудом тому удалось убедить всех, что он впервые видел того незнакомого льва, и после того, как их обоих выгнали из убежища, они разошлись каждый своей дорогой и больше тот его не видел.
— К счастью, нас никто не видел, по крайней мере, пока таких свидетелей не нашлось, — с тревогой произнес он, передав своему гостю последние новости.
Несмотря на нетерпение юного льва, ему пришлось провести не один солнцеход в доме стража, прежде чем все наконец улеглось. Только после этого, к немалому облегчению Мио, тот сообщил, что появился шанс провести юного льва в прайд. Для этого тот облачился в броню стража — подошла броня сына Тела, оставшегося у того после гибели последнего в одной из боевых стычек. Вместе они отправились к прайду, как только настала пора ночного караула самого Фелта.
Вместе они вошли в прайд, где Мио, стараясь оставаться как можно дольше незамеченным, окольными проходами отправился к покоям, где должен был находиться его отец. Сердце его при этом то сильно начинало биться, то вдруг замирало, сжимаясь, словно в недобром предчувствии. Наконец выйдя из-за ближайшего ко входу в покои правителя поворота, он увидел заветные двери, но вместе с тем он увидел, что их сторожит один из стражей. К счастью, это оказался всего лишь лев, а не представитель химер. Похоже, последние все-таки не решились на такую вопиющую наглость, которую им уж точно было бы трудно объяснить, избежав всеобщего гнева. Сделав глубокий вдох и напустив на себя показное безразличие, словно он идет выполнять весьма надоевшую ему миссию, Мио подошел к стражнику:
— Эй, как тебя там, мне сказали передать тебе, что тебе приказано явиться к главе стражи. Что-то они там то ли напутали, то ли еще чего перепутали с несением караула. Так что давай, шевели лапами, а то они сегодня явно не в духе.
— Что?! Ты вообще кто такой?! — насторожился страж, слегка угрожающе выставив вперед свою пику.
— А что, так не понятно, твоя смена. Или ты думал, что пост оставят пустовать? Так что вали давай, я и так из-за всей этой заморочки должен тут торчать вместо того, чтобы наслаждаться хмельным соком в компании милых кисок. И угораздило же меня не смыться вовремя по окончании вахты!
Страж на время замер, явно находясь в полном замешательстве. Судя по его растерянному и одновременно напряжённому выражению морды, старающегося решить, что ему делать.
— Ну долго еще? Еще прикажешь уговаривать тебя или лучше просто доложить о твоем неподчинение приказу?
На счастье Мио страж был достаточно юн и, похоже, приступившем к своей службе совсем недавно, а Мио, в свою очередь, был весьма напорист, так что тот, в конце концов, сдался и поспешил прочь. Как только его шаги стихли, Мио, не теряя ни мгновения, приоткрыл дверь покоев правителя и словно тень скользнул внутрь. Только он оказался за дверью, как тут же ему в нос буквально ударил едкий, но одновременно сладкий аромат. Он был настолько силен, что юный лев едва удержался от того, чтобы не расчихаться. Поморщившись, он осторожно пошел вперед в полной темноте, стараясь ни на что не наткнуться и не поднять шум.
Проделав несколько десятков шагов, он наконец увидел слабый свет. Пройдя еще немного, он увидел огромное ложе, на нем возлежала не менее внушительная фигура, а в изголовье горел крохотный светильник, едва разгонявший своим призрачным язычном пламени кромешную тьму вокруг. Все еще крадучись, Мио приблизился к ложу и склонился над ним, вглядываясь в лежащего на нем. Перед ним лежал спящий лев, вот только узнать в нем своего отца ему удавалось с трудом, так сильно тот изменился с момента их последней встречи. Его щеки ввалились, грудь с трудом поднималась в такт тяжелому хриплому дыханию, вырывающимся из нее.
Облизав внезапно пересохший нос, Мио тихо позвал отца, одновременно осторожно прикоснувшись к нему и стараясь его разбудить, но тот никак не отреагировал на его попытку. Мио попытался снова уже более настойчиво, но эффект был прежним — спящий лев даже усом не пошевелил в ответ на его усилия. Неизвестно сколько бы еще продлились тщетные попытки Мио разбудить отца, но вдруг он услышал скрип открываемой двери и легкие приближающиеся шаги. Поспешно оглядевшись в отчаянной попытке найти, где бы ему спрятаться, он шмыгнул за тяжелый полог ложа. Не успел он скрыться за ним, как в комнату вошла юная самочка, на вид еще почти детёныш. В лапах она несла какую-то небольшую курильницу. Поставив ее у изголовья спящего правителя, она воспользовалась пламенем светильника и воскурила ее. Тут же Мио почувствовал новую головокружительную волну странного запаха, который ощутил, едва зайдя в покои отца, и на этот раз он не удержался и громко чихнул.
От этого неожиданного звука самочка буквально подскочила на месте, попутно опрокинув курильницу, так что из нее просыпался какой-то бурый порошок, после чего она оглушительно запищала и со всех лап бросилась прочь из комнаты, одновременно громко зовя на помощь. Более Мио было нельзя оставаться ни единого мгновения, в любой момент явятся стражи и одним Древним только ведомо, что произойдет, обнаружь они юного наследника в покоях правителя. Он уже было бросился следом за выскочившей самочкой, но, на мгновение задержавшись, сгреб высыпавшийся из курильницы порошок и, высыпав его в одну из глубоких складок надетой на него брони, со всех лап бросился к выходу.
Оказавшись за дверью, он прислушался и почти тут же услышал звук пока еще далеких, но многочисленных шагов, а главное, они доносились оттуда, где находился выход из прайда. Мио оказался отрезан от выхода, а потому он бросился в другую сторону вглубь прайда, туда где по большей части находились покои самок правителя. Несколько раз ему едва удалось разминуться с поднятой по тревоге стражей, но долго удача не могла быть на его стороне. Ему было нужно что-то срочно придумать, где-то хотя бы на время укрыться. И тут он увидел вышедшую из своих покоев на шум львицу, в которой он узнал свою бывшую кормилицу. Налетев на нее, словно ураган и едва не сбив с лап, он прикрыл ей рот, не давая закричать, и поспешно прошептал на ухо:
— Прошу, кормилица, не поднимай шум, это всего лишь я.
Львица попыталась было сопротивляться, но тут же стихла. Мио решился убрать свою лапу, и в следующее мгновение та буквально затащила его в свои покои, после чего тут же захлопнула дверь и опустила засов. Затем обернулась к с трудом переводящему дыхание после бега Мио и тут же едва не задушила его в своих горячих объятиях.
— Мио, о Мио! — только и повторяла она снова и снова, а из ее глаз нескончаемым потоком лились слезы. Мио попытался ее успокоить.
— Да это я, живой. По крайней, мере пока!
Какое-то время она все никак не могла успокоиться, но вот наконец ей это удалось. Проведя Мио вглубь комнаты, она усадила его на мягкие подушки и какое-то время молча продолжала во все глаза смотреть на него, словно боясь, что стоит ей только отвести взгляд, как тот исчезнет. Мио же, продолжая попытки успокоить ее, в какой-то момент прижался своим носом к ее и нежно потерся, как делал это не раз в далеком детстве. Похоже, это нехитрое действие окончательно успокоило ее.
— Что случилось? Как ты тут оказался? Это из-за тебя весь этот шум?
— О, прошу помедленнее, я не в силах ответить на все разом, — шутливо произнес он, играючи подняв лапы, словно молил о пощаде. Какое-то время он кратко пересказал кормилице все свои приключения, после чего протянул ей взятый им порошок.
— Кормилица, ты ведь была когда-то врачевателем. Может, ты скажешь, что это такое? Мне кажется, в этом порошке особенно знакомым запах, а главное мне также кажется, что он неспроста оказался в покоях отца.
Она взяла порошок и какое-то время внимательно его изучала, пересыпая из лапы в лапу, и наконец произнесла:
— Очень похоже, что это смесь дурманящих трав. Нечто подобное иногда используют самки, чтобы поумерить любовный пыл слишком настойчивых самцов. Но использовать его нужно крайне осторожно, иначе последствия могут быть весьма плачевным.
От этих слов с памяти Мио вдруг всплыло воспоминание о его посещении логова песчаных фенеков и о том, как он внезапно уснул так и не удовлетворив свое желание обладать юной самочкой тушканчика. Именно тогда он и почувствовал подобный запах, вот только в тот раз он не был таким невероятно сильным.
— Выходит, та самочка именно для этого его зажгла, но похоже, она зашла уж очень слишком далеко. Отец точно не выглядит как пылающий страстью самец, скорее, он напоминает дряхлого старика, готового вот-вот испустить свой последний вздох.
— Самочка, говоришь…
Раста задумчиво поднялась со своего места и, приоткрыв ближайшее к себе окно, швырнула порошок в него, после чего, подойдя к небольшому изящно вырезанному из розоватого камня умывальнику, тщательно вымыла свои лапы.
— Да, именно она принесла курильницу и зажгла, хотя к тому времени отец и так уже спал сном ушедшего в мир Древних. А что, ты что-то знаешь об этом?!
— Разве только то, что уже много полных лун он не призывал к себе ни одной самки, ни своих продолжательниц рода, ни кого-то из кап, уж я-то об этом точно знаю. Да он вообще прекратил с кем-либо встречаться, да и с некоторых пор и к нему никого не пускают. Единственные, кто к нему могут прийти в любое время, это господин Лан и этот проклятый предводитель химер. Даже поползли слухи, что он стал пленником. И, честно говоря, это выглядит именно так.
Она замолчала и Мио не спешил прерывать молчание. И вдруг из-за двери послышался шум, походивший на топот множества бегущих лап. Мгновенно Мио вспомнил, что его вообще-то преследуют. Он было попытался уйти, но его решительно остановила Раста.
— Останься здесь, сейчас тебе не удастся покинуть пределы прайда тайком, а сюда никто не посмеет войти, да и искать тебя здесь точно будут в самую последнюю очередь.
Мио несколько секунд поколебался, но в конце концов пришел к выводу, что она права. Опустившись снова на пол, он замер, тревожно прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за закрытой двери. Но они постепенно становились все тише и тише, а вскоре и вовсе полностью стихли. Это позволило Мио расслабиться, и вскоре после этого на него накатила усталость, перешедшая в дремоту. Незаметно он погрузился в глубокий сон. Проснулся же он от того, что к нему кто-то осторожно прикоснулся, ласково проведя по гриве лапой. Слегка вздрогнув, он открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Ниоту.
— Мама, — сонно произнес он, приподнимаясь и откидывая край покрывала, которым был заботливо укрыт.
В то же мгновение он почувствовал жаркие объятия, ничем не уступавшие по крепости тем, какими встретила его накануне его кормилица. Наконец, когда волна эмоций понемногу отхлынула, она смогла отпустить его, уступив место кормилице, к тому времени принесшей ему еду. Обе они не отрываясь молча смотрели на него, пока он с жадностью поглощал кусок за куском, принесенного ему тушеного мяса. Наконец, когда с едой было покончено, они стали обдумывать план предстоящих действий, и речь шла не только о том, как Мио незаметно уйти из прайда, но главное, как Мио вернуть свое имя. Ведь только его отцу это было под силу, но оставаясь в таком состоянии, в каком его застал Мио, он едва ли был способен на это. Нужно было во что бы то ни стало привести его в чувства. Однако если все останется как есть, это точно было невозможно. Необходимо оградить его от тех, кто стремился к тому, чтобы правитель оставался в таком состоянии, кем бы он ни был, но добиться этого можно, лишь забрав его из прайда.
— Вот только как это сделать? Хоть сейчас отец и походит скорее на вещь, чем живое существо. Просто сунуть его за пазуху и забрать отсюда точно не получится, — сокрушенно подытожил Мио упавшим голосом, чувствуя, как отчаянье заползает в душу, заставляя его буквально цепенеть.
И тут подала голос Раста:
— Забрать его — это еще полбеды, его еще нужно будет где-то укрыть. Где-то, где он сможет спокойно прийти в себя, а на это, похоже, уйдет немало времени. Стоит только правителю исчезнуть, как те, кому было нужно довести его до такого состояния, перевернут небеса и земную твердь в его поисках, и они точно не перед чем не остановятся, — произнеся это, она ввергла всех в еще большее уныние.
На какое-то время в комнате повисла тягостная тишина, но вот мать Мио, словно что-то внезапно вспомнив, произнесла:
— А что если провести его через тайный проход?
— Что?! Ты это о чем?
— Ну как же, вспомни, есть внутренняя купальня на нашей половине прайда. Туда обычно приводят самок, которых правитель хочет сделать своими продолжательницами рода или капами. В эту купальню ведет проход из его покоев, чтобы он мог незаметно осмотреть претендентку, пока она купается, и принять решение, а стало быть, по нему можно проникнуть к нему и при этом совершенно тайно.
— А ну да, точно, я и позабыла о нем совсем. Допустим, мы сможем его вывести из покоев, но привести мы его сможем только сюда, а спрятать в пределах самого прайда — это точно вряд ли выйдет. Прайд, впрочем как и все логово, это первое, что перевернут кверху дном в поисках пропавшего, и тогда всем нашим усилиям конец. Да и нас всех тогда точно вряд ли помилуют.
Снова все замолчали, усиленно стараясь придумать хоть что-нибудь. Между тем за пределами прайда стали сгущаться сумерки, и вот Раста, тяжело вздохнув, поднялась со своего места:
— Ладно, все это так быстро не решить, а Мио пора выбираться отсюда. Стража как раз уже должна начать сменяться.
Все с ней согласились. Попрощавшись с кормилицей и своей матерью, Мио отправился к выходу, но прежде он протянул Ниоте с таким трудом добытый им именной кристалл:
— Пусть побудет пока у тебя. Думаю, так будет надежнее, не хочу, чтобы с ним что-то случилось. И еще, я буду в доме господина Фелта, так что в случае чего, вы сможете связаться со мной через него, — тихо прошептал он, передавая ей кристалл, после чего он тенью скользнул за дверь.
Пройдя несколько поворотов извилистого коридора, он вышел позади нескольких стражей внутренней охраны и как ни в чем не бывало поприветствовав их и присоединился к ним. Вскоре уже вместе с группой стражей, закончивших свою службу, он благополучно покинул пределы прайда, после чего отправился в дом господина Фелта, который уже и не ожидал снова увидеть Мио живым. Несколько солнцеходов Мио прожил у него, почти не покидая его дом и стараясь придумать план по спасению отца, но раз за разом натыкался на почти одни и те же неразрешимые вопросы. Лишь несколько раз он выходил в основном в самом начале солнцехода и на его исходе. Бесцельно бродя по логову и слушая, что творилось среди его обитателей, старался не столкнуться с химерами.
Но вот однажды, когда он снова вернулся с очередной такой прогулки, оказалось, что его ждало послание от кормилицы. Господин Фелт передал ему, что она просит о встрече в небольшом святилище, расположенного за пределами логова. Не теряя ни мгновения, он туда отправился и вот спустя какое-то время достиг цели, остановив своего безмолвного у входа в святыню. Поприветствовав служителя, встретившего его при входе и явно ожидающего его приезда, он без лишних слов провел его вовнутрь, и там он увидел свою кормилицу, стоящую на коленях в священном круге, произносящую воззвание к Древним. Помедлив пару мгновений Мио тоже ступил в круг и медленно опустился на колени рядом с ней. Какое-то время они придавались совместному молению, но вот они замолчали и посмотрели друг на друга.
— Зачем мы тут? Надеюсь ни ради совместного моления?
Она слегка улыбнулась ему:
— Нет, конечно, просто нашлось место, где бы мы могли спрятать твоего отца, где он сможет спокойно прийти в себя. Если, конечно, на то будет воля Древних, ибо только с их позволения это случится, учитывая, в каком он состоянии.
— Ты видела его?!
Она согласно кивнула и на ее морде отобразилась горечь:
— Удивительно, что он вообще еще жив, так что времени на его спасение у нас не так уж и много.
— Ясно, и где же это место?
— Здесь.
— Что?! Но я не понимаю, его же сразу тут найдут?!
— Я немного не так выразилась. Не прямо в этом месте, конечно, но под покровительством самих Древних, в одной из святых обителей. Мы отвезем его туда тайно, более надежного укрытия нам не сыскать во всем мироздании. Даже химеры побоятся в открытую явится туда.
Далее она поведала план, который она и его мать успели придумать. По нему они по тайному проходу уводят правителя на свою половину прайда, там они прячут его в ларец якобы с подношениями для Древних. Перед этим будет объявлено об их паломничестве в одну из обителей Древних, служители которой дали согласие схоронить их всех у себя и при необходимости дать отпор любому, кто осмелится вторгнуться к ним, дабы вернуть правителя силой.
— План, конечно, хорош, но вот кто согласится на такое? — произнес Мио задумчиво, при этом в его голосе звучали нотки неуверенности.
Его собеседница лишь слегка улыбнулась и произнесла:
— Не слишком-то ты внимателен, мой дорогой. Уже нашлась такая обитель, тот самый служитель, что встретил тебя у входа, все организовал. Осталось лишь исполнить то, что начато.
Мио недоверчиво хмыкнул:
— А ты уверена, что ему можно доверять?
— Вполне, вряд ли найдется тот, кому химеры причинили столько зла, сколько ему.
Мио еще раз недоверчиво хмыкнул, но ничего не стал говорить, все-таки выбор у них невелик и время явно не на их стороне, а сомнения лишь лишали их всех последнего шанса. Еще немного обсудив детали предстоящего предприятия, они расстались. Раста отправилась назад в прайд, а вот Мио не стал возвращаться назад в дом господина Фелта. Он направил своего безмолвного совсем в другую сторону, намереваясь встретиться со старшим братом.
***
— Итак, отец все еще жив?
— Да, по крайней мере пока, но если мы его не сможем увезти оттуда, времени ему до того момента, как он испустит свой последний вздох, явно осталось не так много. С каждым мгновением его все меньше и меньше. И если это произойдет, есть огромная вероятность, что химеры тогда окончательно захватят власть и над нашим родным логовом, и над всем нашим племенем. Они и сейчас уже чувствуют себя там полноправными хозяевами, я лично был тому свидетелем.
Услышав это, Рау глухо зарычал, а в его глазах блеснул недобрый свет, однако это дало Мио надежду на то, что несмотря на то, что его старший брат был в лютой ссоре с их отцом, оставить все как есть он не согласится. К своему немалому облегчению, чутье его не подвело. Спустя пару минут полного молчания Рау снова заговорил:
— Хорошо и в чем же заключается план его спасения?
Мио подробно пересказал ему план похищения правителя, после чего Рау какое-то время задумчиво молчал, после чего с сомнением в голосе произнес:
— Как-то все звучит не очень надежно и шатко.
Мио тяжело вздохнул:
— Согласен, но как по мне, это пока что единственное, что возможно сделать, чтобы спасти его. судя по тому, что кормилица все-таки смогла проникнуть в его покои и благополучно уйти оттуда никем незамеченной, это возможно. Однако все же еще кое-что можно сделать, чтобы увеличить шансы на успех, и для этого нужна наша помощь.
Рау удивлённо приподнял брови:
— И что же это?
— Нам с тобой нужно будет проникнуть в прайд и помочь вынести отца. Он все-таки не детеныш и то, что несколько самок на своих лапах смогут его вынести — весьма сомнительно. Главное неизвестно, как скоро его хватятся и, возможно, догадаются, куда он мог деться. Скорее всего, пустятся в погоню и тогда им понадобится защита, а дать ее могут только члены боевого отряда.
— Привести его к стенам логова мы не сможем.
— Конечно, они будут ждать нас по пути и присоединятся к нам, когда мы покинем стены логова.
— Если только все это не окажется ловушкой, в которую нас заманивают.
Мио тяжело вздохнул, его и самого все это время тревожили эти мысли:
— Может и так, но в сложившихся обстоятельствах я не вижу иного способа спасти и отца, и наше племя.
Рау задумчиво замолчал, глядя куда-то в языки пламени костра, возле которого они все это время сидели, обсуждая план действий. В конце концов он согласно кивнул. На следующий солнцеход едва только солнце начало свой привычный путь, они оба выехали из лагеря и отправились к тому самому святилищу, где накануне Мио встретился с Растой. Там найдя служителя, который согласился помочь со спасением правителя, они уже в подробностях обсудили план их совместных действий. Однако умолчав о том, что после того, как они покинут логово, к ним присоединятся члены боевого отряда.
В прайд Мио и Рау проникли так же, как перед этим проник туда сам Мио — переодевшись в броню внутренней стражи, добытой для них все тем же господином Фелтом. Оказавшись в покоях кормилицы, они застали там не только Расту и Ниоту, но еще небольшую группу, состоящую из нескольких младших самок правителя и еще с десяток кап. Все они были отобраны самой Растой, для того чтобы принять участие в похищении правителя. Рау это не очень понравилось, но он благоразумно промолчал. А между тем незаметно пришёл час, чтобы начать претворять в реальность их план.
Для этого почти все самки отправились во внутреннюю купальню и там затеяли омовение перед началом священного паломничества, как того требовали традиции. За их спинами Мио, Рау и Раста, на правах врачевательницы твердо изъявившая свое право на личное присутствие, когда они будут перемещать ослабевшего правителя, отправились в тайный проход. Идя впереди, она несла небольшой светильник, а оба льва шли прямо за ней, стараясь издавать как можно меньше шума. Еще задолго до выхода из прохода чувствительный нос Мио почувствовал дурманящий запах, что позволило ему предупредить Рау, чтобы тот постарался не расчихаться. Вскоре после этого они наконец достигли своей цели и шагнули во внутренние покои правителя.
Как и в прошлый раз тот все так же лежал на своем ложе, погруженный в глубокое забытье, похоже, мало чем отличающееся от последнего путешествия в пределы Древних. Бережно они подняли правителя с ложа и, взвалив на свои плечи, отправились в обратный путь. По пути Мио, к немалому своему удивлению, подметил, что его отец не так уж и тяжел, как ему всегда казалось. Однако, когда они оказались в покоях его кормилицы, где он смог взглянуть на него уже в ярком свете множества зажжённых в ее покоях светильников, он понял, что это не удивительно. Тело правителя, некогда представлявшего из себя одного из самых могучих львов своего племени, теперь стало просто каким-то жутким набором костей, обтянутых шкурой, шерсть на которой местами выпала, оставив голые проплешины, а некогда пышная грива с благородной проседью, почти полностью побелела и свалялась от долгого лежания.
Вид отца наполнил его сердце такой горечью, что он с немалым трудом сдержался от гневного рыка, так и рвущегося из его груди. Похоже, не он один испытывал нечто подобное. Рау глухо заворчал, а несколько молодых самочек стали всхлипывать, явно с трудом сдерживая рыдания. Однако тут все в свои лапы решила взять Раста, понимающая, что сейчас нельзя было попусту тратить время. Решительно она отстранила обступивших правителя и занялась тщательным его осмотром, после чего какое-то время занималась приготовлением каких-то снадобий, то и дело отдавая распоряжения окружающим. Несколько из приготовленных лекарств ей удалось влить в бесчувственного правителя, после чего все, к немалому своему облегчению, заметили, что его дыхание хоть и немного, но стало чуть легче, и пропал жуткий хрип, с которым он до того вырывался из его исхудалой груди.
Между тем пришло время переходить к осуществлению второй части их сумасшедшего плана. Осторожно правителя уложили в приготовленный для него заранее огромный ларец, якобы с дарами для Древних. Сверху его накрыли тонкой тканью и засыпали всевозможными драгоценными безделушками и горстями солнечных камней. Именно в таком виде ему и предстояло покинуть пределы своего прайда, а затем и логова, ставших его клеткой. Самки нарядились в ритуальные одежды, а в назначенный час к ним пришел и тот самый служитель, который должен был всех их отвести в святую обитель, где они надеялись найти надёжный приют. Оба сына правителя также надели ритуальные одежды прямо поверх своей брони, после чего, подняв ларец, они все вместе нараспев, произнося моления, отправились стройной процессией к выходу из прайда.
Оказавшись на улице, они не спеша отправились в главным воротам логова. По дороге встречающиеся им жители благоговейно опускались на колени, все, кроме химер, насмешливо наблюдавшие за всем происходящим и иногда отпускавшие в адрес членов процессии едкие и насмешливые замечания. Но вот наконец они достигли главных ворот, где их уже ждали приготовленные для путешествия безмолвные. На одном из них закрепили ларец — это был тихоход безмолвный, отличавшийся невероятной силой и выносливостью, но сильно проигрывающий в скорости. Остальные же устроились на головах твердокрылов. Все так же распевая моления, не спеша они выехали за пределы главных ворот логова.
Когда те медленно закрылись, за их спинами с глухим стуком все смогли немного расслабиться, но до полного спокойствия им было еще очень и очень далеко. Набрав насколько это только было возможно, с учетом ценного груза скорость, они направились на запад, туда, где располагалась заветная обитель. Как и было уговорено, где-то на полпути до обители их встретил отряд Рау, немало напугав всех, кто и так находился в напряжении, то и дело ожидая погони. Тем более, что ни Мио, ни Рау в целях безопасности так и не стали рассказывать о том, что они к ним присоединятся.
Но пары слов хватило, чтобы все успокоились и продолжили свой путь, на этот раз уже под надежной охраной. Так они спустя несколько солнцеходов достигли ворот обители, где их уже ждали немногочисленные ее обитатели. Хоть они и не ожидали, что их будет так много, они все же смогли разместить всех своих гостей, а правителю и Расте, ставшей его личной врачевательницей, они предоставили лучшие свои комнаты. Теперь всем им лишь оставалось одно — молить Древних о том, чтобы правитель смог как можно скорее поправиться, полагаясь на искусность его старшей самки.