Вокруг — белая пустыня. Снег образует своеобразные дюны на ровном льду. Порывы ветра здесь очень сильные и чуть не сбивают Исру, которая идёт уже не первый день. Она истощена и шатается. Смотрит себе под ноги и просто идёт вперёд, не останавливаясь ни на минуту. Усталости, вроде, нет, ведь это удел смертных, но сейчас девушке невероятно плохо. Всё тело ломит и оно отказывается нормально слушаться. Каждая мысль вопит во весь голос о еде. Ночная охотница уже проходила через такое и знает, что нужно терпеть ещё длительное время.
Вот красноглазая вновь подняла взгляд и увидела деревушку на берегу. Она полна еды. Но нет, нельзя туда заходить. Неживая ведь не сможет удержаться. Пришлось повернуть слегка в сторону, чтобы обойти её стороной. Сейчас слабо идёт снег, перекрывая обзор вдаль. Может, это даже к лучшему. Исра была бы рада даже метели, лишь бы не видеть людей. А с другой стороны как же хочется зайти покушать. Но нет, она выше этого. Девушка не будет вести себя как новообращённая. Хотя так сильно желает этого. Но отличает ночную охотницу от монстра то, как она поступает и ради чего двигается. Быть вампиром не значит быть монстром. Вести себя, как вампир — значит. Поэтому нужно держать себя в руках и не убивать никого просто так. Лишь тех, кто заслуживает смерти и за чью голову уже назначена награда — ведь они всё равно умрут от чьих-то рук.
Неживая вышла на берег там, где склон оказался более пологим, и пошла мимо деревни примерно в полукилометре. Идёт и шатается, думая о еде. Она со страхом посматривает на людей вдалеке и так хочется к ним. Руки сейчас трясутся от напряжения, хотя последние дни просто висели, словно лишённые костей.
Красноглазая остановилась и посмотрела на дома, когда дошла примерно до середины полей на пути к лесу. И так замерла на несколько минут, смотря на пищу. Как же хочется… Прокусив губу, ночная охотница наконец-то смогла оторваться от этого зрелища и пошла дальше. Но не прошла и сотни метров, как вновь замерла. На этот раз к деревне. И снова остановилась, развернувшись к лесу. Ей страшно. Очень страшно умереть голодной смертью. Пусть и знает, что это ей не грозит, но всё равно страшно. Это нельзя объяснить. Исра раз за разом меняет курс, пытаясь не поддаваться соблазну. Мысли громче камнепада. Они кричат пойти раздобыть еду. Но среди них есть и тихий шёпот, который говорит не делать этого. И он — страшнее чего-либо. Ужасает не то, что запрещает кушать, а то, кем девушка станет после этого.
Вот так, шатаясь и следуя то в одну, то в другую сторону, ночная охотница дошла до лесной тропы. Она заметила, что сзади за ней идут три фигуры и попыталась идти быстрее, чтобы в очередном порыве соблазна не наделать ничего плохого. Она попыталась бежать, пусть это недальновидное решение, но просто упала в снег. Ноги подкосились. Неживая вновь встала и пошла по тропе. Посмотрела на ладонь, а она дрожит. И звуки треска снега позади становятся всё ближе и ближе. Они идут быстрым темпом. Больше ничего нельзя сказать: сложно сконцентрироваться на чём-то, когда в голове происходит хаос.
— Спешишь куда-то? — послышался голос позади.
— Прох-ходите и н-не обращайте внимания н-на меня, — дрожащим голосом ответила вампирша, продолжив идти. Ей тяжело говорить.
— Выворачивай карманы и не пострадаешь, — повторил этот же. Красноглазая остановилась, а все голоса в мгновение затихли.
— То есть, вы с-собрались меня ограбить? Ис-стощённую один-нокую дев-вушку, которая н-не ела н-не один день? — в миг на неё сошло облегчение. Даже руки перестали дрожать. Медленно обернулась и увидела трёх полукровок. Центральному лет двадцать и он имеет кошачьи черты, в частности клыки. Второй оказалась девушка постарше. Она единственная имеет оружие — меч и, в случае чего, представляет наибольшую опасность. Третий это мужчина, которого сложно как-то описать: его кожа в какой-то странной чешуе и зубы словно… Подобны акульим?
— Брось меч в сторону и без геройства, поняла? — сказал "мелкий" и начал медленно подходить, когда Исра просто сняла ножны и бросила в снег.
— Ограбить без-з-з-защитн-ную, — прошептала вампирша, взяв в руки поясной кошель. Она идёт на встречу, не делая резких движений. А изо рта уже течёт слюна. Проглотить не может. Просто выливается, стекая по подбородку и внутренней части маски, капая на снег и одежду.
— Какого… — на мгновение засомневался "мальчик". — Бешенство? Не подходи!
— Н-не стоит бояться. Это н-не заразно, — ночная охотница во мгновение оказалась прямо перед жертвой и крепко обняла его под руки, закинув свою голову ему за плечи. — Слов-вами н-не описать к-как я с-счастлив-ва, — слюна стекает на плечо наглому полукровке. Тот пытается вырваться, но не получается: хватка мёртвая.
— Отпусти его! — выкрикнула девушка с полуторником и схватила его двуручным хватом.
— Н-но его с-сердце так бьётся. Так час-сто. Он в-волнуется, — неживая отпустила кошель и тот упал на мягкую прослойку свежего снега, которая не дала ему разлететься. После же потянулась одной рукой к маске. Полурыба, если это так можно назвать, начал медленно идти вперёд, достав нож.
— Отпусти, или живой не уйдёшь! — эта полукровка волнуется. Она не готова лишить кого-то жизни. Голос дрожит.
— А я уже мертва, — твёрдо сказала красноглазая, отбросив в сторону и маску. Все замерли. И спустя несколько секунд до горе-воров дошло, на кого они набрели. Эта девушка и начала убегать первой.
Исра напоследок облизала шею до смерти перепуганного мальчишки, которого держит и слегка отпустила хватку. Тот попытался бежать, но в следующий момент вампирша со всей силы, что осталась, ударила его ногой по колену. Да так, что оно согнулось в обратную сторону. Тот начал падать и неживая рванула ко второй жертве под крики боли первой. Но этот мальчишка оказался особо наглым и схватил обидчицу за ногу.
Ночная охотница упала и после этого, посмотрев назад безумным взглядом, ударила второй ногой смельчака по голове, после чего тот потерял сознание и отпустил. Красноглазая погналась на четвереньках, словно какой-то вурдалак, ко второй жертве и запрыгнула на мужчину, выхватив кинжал и вонзив его в спину между позвонков. После же, как тот повалился на землю, оттолкнулась от него и, уже встав на ноги, быстро догнала последнюю свидетельницу и запрыгнула на неё, повалив на землю уже на границе леса.
— Нет-нет-нет! Отпусти! — начала умолять полукровка в то время, когда Исра обняла её под руки. Живая пытается руками вырваться, хватаясь за снег, но вампирша уже прижалась к её шее и облизала её. А затем впилась в голую плоть. Глаза аж закатились от удовольствия и веки невольно опустились. Жертва закричала, да так, что в деревне услышат. Но это уже не имеет значения. Ничто не имеет. Только этот пьянящий сладкий вкус крови, что бьёт по артериям. И сердца стук, что бьётся неимоверно быстро, но начинает замедляться. А красноглазая лишь наслаждается долгожданной едой, прорезая шею всё дальше и дальше, когда поток крови ослабевает. Словами не описать то счастье, которое она сейчас испытывает.
Когда кровь окончательно перестала идти из раны, красноглазая встала в полный рост и увидела, что тот мужчина пытается уползти куда-то в лес. На что он надеялся зимой? Исра взяла бездыханное тело девушки и потащила его в лес, сбросив у места, где вторая жертва свернула с дороги. И, как ни странно, спокойно пошла следом, смотря на жертву.
— Ну и зачем же вы хотели ограбить меня? — красноглазая встала ногой на спину полукровке, ещё глубже вдавив кинжал. Живой замычал от боли и перестал пытаться куда-либо уползти. Его ноги парализовало, на что и был расчёт. — Раз идёт какая-то фигура, явно без сил, это даёт право отбирать её вещи? — а всё лицо ниже глаз в крови. — Тяжёлая жизнь полукровки? Это не причина превращаться в монстра. Это не оправдание, ведь есть те, кто при ещё более ужасной судьбе не теряет доброту в сердце, — она явно подразумевает Лайлу. — Вы сделали свой шаг во тьму и я делаю миру одолжение, отбирая у вас жизнь. Но всё равно спасибо. Теперь я наелась, — вампирша достала кинжал и вытерла его об одежду горе-вора. — Ты не уползай далеко, ладно? Я сейчас притащу сюда твоего товарища.
После этого красноглазая, слегка вытерев внутренней стороной плаща лицо, пошла к первой жертве. Тот всё также лежит без сознания. Ему же лучше. Девушка взяла его за ногу и, когда дошла до их подельницы, взяла и её за нижнюю конечность и потащила с тропы. Бросила их у испуганной полурыбы и пошла обратно за деньгами и маской. И уже в третий раз придя ко второй жертве, присела над ней и, с жалостью в глазах, ударила по голове, после чего полукровка потерял сознание. Надо было сделать это ещё раньше, чтобы облегчить страдания. Пусть они сами виноваты, но… Нет, заставлять страдать ещё больше это плохо. Не надо так делать.
Подвесила оба ещё живых тела за ветку и начала собирать кровь в бутылки, добавляя в них антикоагулянт. В сумме крови более чем достаточно и можно не "выдавливать последние капли". Тем не менее, просто так добру пропадать не надо. Пока красный напиток ещё интенсивно покидал перерезанную сонную артерию мальчишки, ночная охотница пила её. А далее просто развязала верёвку и оставила трупы у дерева. Вместе. Вурдалаки найдут и покушают и из-за этого будут не так часто нападать на ещё живых. Пусть их голод нельзя утолить, но что-то у них остаётся от человечности и, что невероятно пугает девушку, в их глазах порой можно увидеть отблеск личности. Логика всех этих действий проста: Исра поступает хорошо, ведь убивает отбросов общества, которые только мешают порядочным гражданам, а также кормит нежить, чтобы она не так сильно нападала на ещё живых. И при всём этом она удовлетворяет свою базовую потребность в пище.
Напоследок посмотрев на эти трупы, вампирша пожала плечами и пошла дальше, обновив свою одежду, чтобы не быть грязной. Теперь, когда рюкзак полон крови, можно не беспокоиться за дальнейшее пропитание и возможные неминуемые травмы. Увы, но девушка привыкла сражаться так, что при этом сама сильно подставляется, лишь бы достичь быстрой победы над противником. Конечно, многие просто разбегаются при виде вампира, но с теми, кто выбрал сражение, дела обстоят сложнее. Всё же, она не училась боевым стилям и не умеет достаточно хорошо обеспечить и свою защиту, и нападение. Да, это вопрос практики. Рано или поздно, она научится сражаться получше. Даже не верится, что она выживала так три сотни лет, при этом имея во врагах всех живых.
Ночная охотница сняла перчатку и посмотрела на руку, которая ранее была изранена вурдалаком. "Как новенькая!" — пролетело в мыслях. Маску, конечно, пришлось вытереть от слюны, прежде чем снова использовать по назначению.
До наступления темноты красноглазая вышла из леса и увидела другую деревню. Повезло, что они так густо расставлены. Впрочем, это же север. Здесь в плане ресурсов всё получше, нежели на полуострове. Наверное, это главная причина большего скопления поселений, чем на более спокойном полуострове.
Исра подошла к первой женщине, что попалась на дороге. Это, опять же, полукровка. Она имеет гладкую кожу, которую прячет под всякими повязками, и глаза с горизонтальным зрачком.
— Здравствуйте, — заговорила девушка. — Есть свободная минутка?
— Смотря что нужно, — ответила женщина, осматривая неизвестную.
— Как называется эта деревня? — она начала снимать рюкзак и доставать карту. — Я с юго-запада пришла по морю и не знаю, куда забрела, чтобы определить, куда идти дальше.
— Сарга, — ответила женщина. — Как где на карте не скажу, потому что ни разу не видела её, — развела руками.
— Ничего страшного. Огромное вам спасибо. В той стороне должен быть город Кюэрдо? — уточнила неживая и показала рукой в предположительное место.
— Вот там, — крестьянка поправила руку ночной охотницы чуть вправо.
— Ага, поняла. Ещё раз спасибо, — Исра полезла в поясной кошель и достала из него две серебряные монеты, после чего протянула собеседнице.
— Ох, — удивилась полукровка, — это вам большое спасибо.
— Хорошие дела должны вознаграждаться, — пусть за маской этого не видно, но девушка улыбнулась. — Так говорит самый дорогой мне человек.
— Теперь же… — вампирша присела, рассматривая карту и прикидывая примерный путь. Ей бы зайти в один город перед тем, как отправиться прямо-таки на северное побережье. Всё, конечно, относительно по пути, но придётся отклониться.
— Куда-то в конкретное место собираетесь?
— Да так, — задумалась красноглазая, проводя пальцем по проложенному пути. — В Марнос попасть хотелось бы.
— Вы по дороге увидите скрюченный лес — не ходите им, — предостерегла женщина.
— А что с ним не так? Много вольной нежити?
— Там леший, — неуверенно ответила местная. Её явно запугали или слухами, или она сама что-то видела.
— Я слышала, что им вообще наплевать на всех, если они не вредят лесу и остальному. Это же дух леса, как ни странно, — неживая вспомнила что читала о нём в бестиарии, что когда-то купила у Ирэн.
— Да, но этот со вторжением Чёрного легиона на севере стал… Злой? Я слышала от авантюристов, что им наместник Херришкайта, высокий эльф, сказал, что лешего "испортили" прислужники тьмы. И теперь он не просто губит свой лес, но и пытается изувечить всех путников. Их тела, часто живые, находят на окраине леса. А кто-то навсегда остаётся там, где-то в чаще, и никто не рискнёт своей жизнью чтобы похоронить их достойно.
— Спасибо, я учту это, — хотя есть одно "но". Обходить лес слишком долго. В конце-концов, раз нежить заразила лешего, то к ней он должен быть дружелюбен или, по крайней мере, нейтрален. Достаточно будет просто снять маску и спокойно пройти. Да и эта громадина, в случае чего, не должна догнать её в лесу.
Исра сложила карту и пошла по проложенному пути. Он, конечно, пройдёт по тому лесу с испорченным лешим, но проблем возникнуть не должно. Всё же, это у живых проблемы с подобными созданиями, а не у нежити. Как бы это ни было прискорбно, но в этом состоянии больше плюсов, нежели минусов. Если, конечно, быть вольной вампиршей, а не каким-то вурдалаком.