— Какого лира ты ещё здесь? — ругался искажённый модулятором голос. Видя недопонимание и страх в глазах посыльной, спаситель приподнял маску, и девушка увидела Залерта. Затем он опустил клюв и протянул руку. — Давай, вставай. Нечего зад морозить.
— С-спасибо, — стуча зубами, поблагодарила его Нина и, встав, отряхнулась от снега. — Я-я решила ос-статься, с-сейчас заказов много и платят х-хорошо. А ч-что здесь делаешь ты?
Дмитрий не ответил. Вместо этого он схватил посыльную за локоть и, поведя в сторону, спросил:
— Ты где живёшь?
— На Вес-станиловской.
Перед витриной магазина бытовой техники столпилось с дюжину человек. Установленные за стеклом телевизоры показывали запись эфира с Каэльтом. За неимением звука ничего, о чём он говорил, не было слышно, однако велась трансляция из процедурной. Бегущая строка рассказывала, что правитель собственным примером решил вдохновить сограждан на заботу о своём здоровье и наглядно продемонстрировать безопасность вакцины.
Лицо Каэльта скрывала маска с зеркальным покрытием. Одежда сателлита, донельзя практичная, не имела ничего общего ни с торжественными нарядами Ганноморт, ни с парадными формами других глав соседних стран. Даже главного атрибута всех правителей Карпейского Каэльтства — короны Фароницы — на нём не было.
— Не боишься, что появится болезнь, которую будут провоцировать сигареты? — меж тем поинтересовался Дмитрий у спутницы.
— Нет, я же только посыльная… — убрав фуражку в сумку, пожимает плечами та и вздохнула. — Да я и не курю даже. Это… пожароопасно… — затем, оглянувшись на учебные корпуса, спросила: — Откуда там вообще взялся андер?
— Это новый… Ни один из маскарадов не обходится без жертв, — уклонялся от подробностей Залерт. — Он просил о помощи. Вероятно, ещё не понял, что умер.
— Ужас, какая жуть… Даже боюсь представить, какого ему было бы с осознанием этого. — Нина, погрустнев, опустила голову. — А ты, получается, некрочтец, значит?
— Половинчатый, — подтвердил тот и поднял протезированную руку, — был. Читать, впрочем, уже не могу — руку с меткой оттяпали, когда ошивался близ Заповедника.
— О, прости… Мне очень жаль.
— Пустяки.
Оставшееся время дороги прошло в молчании. Путь Залерта и Нины лежал через вычищенные от тлетворной органики улицы и переулки. Холод притуплял все подозрительные запахи. То, что осталось, тщательно утилизировалось крематорами и их прототипами-помощниками.
Всё изменилось, когда разомкнулись рты Церны, и тёмная кровь водопадом хлынула по башне. Землю сотряс первый робкий толчок. Послышался удар: такой, будто в сердце, что молчало века, вновь вернулась жизнь.
Пошатнувшись, Нина снова чуть не упала — Залерт её непроизвольно притянул к себе, тем самым позволив сохранить равновесие и устоять на ногах. Опомнившись, девушка смущённо отстранилась от странника. Поправила сползший ремень почтовой сумки, респиратор. Оглянулась.
— Что это было? — взволнованно спросила Нина.
В поисках ответа Залерт начал озираться. Взгляд его приковывала Церна: неактивная долгие годы, теперь она светила ярче самого мощного маяка. Вот только не это напугало красморовца — из архивных источников он знал наверняка, что система не должна продуцировать жидкости.
— Кто-то пробудил Церну, — огласил догадку странник и указал на башню. Нина, растерявшись, не сразу повернулась к ВАД. — Только сделал это как-то… неправильно.
— Церна? — Посыльная недоумевала. — Кому она могла понадобиться? Эта штука устарела ещё в год введения в эксплуатацию.
— Не знаю, — помрачнел Дмитрий, — и мне это не нравится.
В противовес Чековке и Чековскому проезду, столичные подворотни оказались поражены органикой. Иные переулки вовсе перекрывали целые стены новообразований — Нина вела Залерта такими замысловатыми тропами, что без навигатора он не сумел бы выбраться обратно.
Минут через десять наконец получилось выбраться на Вестаниловскую. Подъезд дома узнать было невозможно: органика охватила весь первый этаж. Окна, стены, наружные коммуникации — не обошло даже подъездную дверь. Нина привычно разложила нож и разрезала расползающуюся по двери ткань. Девушка кривилась, но помощи не просила. По порогам и пальцам растекалась кровавая слизь. Когда проход был наконец очищен, Нина магнитным ключом отперла дверь и открыла.
— Мерзкая дрянь, — под нос ругнулась она.
— Думаю, она от тебя тоже не в восторге, — хохотнув, произнёс Залерт и невозмутимо прошёл вперёд. — Весь Староград в этом. Их только огонь берёт, иначе дальше растут.
— Я предпочитаю не использовать огонь, — в ответ пробормотала Нина и зашла следом.
Перед самой квартирой Залерт притормозил: дверь, как и стены вокруг, были исполосованы глубокими порезами. Всюду — на лестнице, у порога — валялась штукатурная крошка.
— Будет очень глупо, — заговорил Дмитрий, — если я спрошу про кошку?
— Да. — Нина кивнула и, протиснувшись к двери, отперла замок. Дверь со скрипом открылась. — Это нас так пытались… запугать.
У самого порога сверкали стеклянные осколки. В поисках их источника, странник посмотрел на дверь и заметил разбитый дверной глазок.
— Запугать? — недоверчиво переспросил Залерт. — Больше похоже, что кому-то хотели выколоть глаз… Ты знаешь, кто это мог быть?
— Это… — Нина осеклась, на мгновение замерев с ключами в руках. По её растерянности Дмитрий догадался, что связано это с полученной косой. — Нет, мы не знаем.
В прихожей их обдало запахом пороха, металла и масла. Нина и Дмитрий озадаченно переглянулись. Вместе они прошли на кухню. Там, прямо на столе, стоял покрытый ветошью ящик.
— Агни? — разувшись, позвала Нину соседку и прошла вглубь коридора. Дверь к Майнью была закрыта. — Я дома…
— Я уж думала, ты сегодня опять будешь поздно. — Из комнаты показалась возбуждённая Агния. Приподнявшись на носочки, она посмотрела над брюнеткой и с улыбкой поинтересовалась: — Кого это ты к нам привела?
— И тебе привет, — произнёс Залерт.
— С тобой всё в порядке? — с подозрением спросила Нина и отстранилась от Майнью. — Ты ведёшь себя… слишком энергично.
Соседка, уверенно кивнув, схватила подругу за руку и потащила на кухню. Из любопытства Залерт пошёл следом.
— Грядёт буря, Нина, — сорвав ветошь со стоящего на столе ящика, предупредила Агния, — и мы должны быть готовы к ней.
Оружие.
В ящике оказалось много огнестрельного, не меньше — ближнего боя, саблей и мечей. Всё, от пистолетов до пулемётов, было снабжено модификацией UT: об этом сообщала гравировка со знаком радиационной опасности. Меж тем каждое из увиденных лезвий выковали из деметалла.
Пары лет в ВАД Нине хватило, чтобы научиться на глаз отличать «демиургическую сталь». В отличие от прочих металлов, деметалл обладал слабой сине-фиолетовой флуоресценцией. Особенно видно это становилось на сколах и царапинах. Абитуриенткой девушка часто представляла себе, как деметалловыми мечами устраивают световое представление. Впрочем, второй семестр первого курса разрушил эту фантазию, но привил внимательность, необходимую для определения типа сплава.
— Ты что, — выдавила из себя изумлённая посыльная, — ограбила мурмураций?
— Лучше, — с самодовольной ухмылкой отвечала Агния. — Одна старая знакомая организовала проходку в Санкторий, а там и до оружейной рукой подать.
Залерт присвистнул. Взяв в руки «Стрибу» с инкрустированной драгоценностями ложей и деметалловым штыком, осмотрел антиквариат: проверил затвор, опробовал прицел и магазин.
— Так-то красиво, — наконец произнёс странник и вернул карабин на место, — но этому место в музее, а не в бою.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Да то, что утрата… подобного снаряжения не может остаться незамеченной. Если кого-то с этим поймают, то проблем будет столько, что инсектарий покажется санаторием.