Жаркое тепло разлилось среди высоко вздыбившихся протуберанцев застывшей лавы. Сама первозданная стихия, оставила следы в огромной пещере, куда вошел рыцарь в черном доспехе. Он появился из мрачных проходов Зала древних. Уже несколько часов путник спиной чувствовал враждебные взгляды орков, прятавшихся в темноте.
Амадо остановился, пальцы латной перчатки коснулись предплечья. В наручах открылось маленькое хранилище со светящимися шариками, каждый не больше горошины. Легко пробежав по рядам переливающихся сфер, указательный палец остановился на молочно-белой. Сфера точно прилипла к перчатке, окошко в наруче закрылось, а рука поднялась над головой. Молочно-белая горошина-сфера оторвалась от указательного пальца и увеличиваясь в размерах, взмыла под потолок пещеры, разгораясь все ярче, с каждым набранным метром высоты. Бледный свет разлился по гигантской каверне, спрятавшейся в глубине Тенафарской гряды.
Заметались тени, тысячи теней, разбегаясь от вездесущих лучей света. Впереди высился покатый холм, он напоминал королевские курганы амазонок, и размером, и формой. Тяжело ступая стальными сапогами по неровной поверхности пола, Родриго направился к кургану. Поглядев под ноги, он подумал, что уже видел подобное, тогда в пещере Забытых. Это то самое место, что осталось со времен юности мира. Камень под ногами напоминал застывшие волны, поступательная рябь, которых прерывалась лишь окаменевшими всплесками магмы, что со временем превратились в высокие протуберанцы. Из-за которых испуганно выглядывали безобразные лица орков и гоблинов.
Амадо подошел к холму, который теперь возвышался над человеком. Отсюда он мог различить крутой лоб, и выступающий мост переносицы огромного лица. Рыцарь обошел курган, стараясь не свалиться в яму, в которой и покоилось лицо великана. Казалось, что гигант провалился в магму, сумев удержать на поверхности лишь голову. Мрачные черты лица, совершенно не похожего на человеческое, избороздили морщины и складки, перемежавшиеся выступами, которые сильно напоминали роговые наросты рептилий. Искаженный мукой рот, даже в закрытом состоянии не мог скрыть острых клыков чудовища.
Родриго оглянулся на шорох, далеко впереди чернел курган поменьше, с явными очертаниями длани гиганта. Кисть покоилась на застывшей каменной сфере, что так и не смогла высвободить рвавшийся из магмы газ. От кургана приближалась небольшая группа. По виду орки, только еще более безобразные чем их родичи с поверхности, и с совершенно черной кожей. Они подошли совсем близко, Амадо различил черты их изуродованных лиц. Носы исчезли, оставив лишь два отверстия-дыхальца, рот наполнили бритвенно острые зубы треугольной формы, за морщинами и складками он не сразу заметил, что орки лишены глаз. Лишены от рождения, как и большинство подземных тварей. Из-за спин черных собратьев выступила орчиха-шаманка, с удивительно белой кожей, так не вязавшейся с обликом остальных. В лицо Родриго цепко впились два ярко голубых глаза, что украшали лицо шаманки.
— Зачем ты пришел? Тебе здесь делать нечего. Это место для тебя закрыто. Уходи, наш господин не хочет тебя видеть — сказала шаманка удивительно низким голосом, указывая тонкой рукой на выход.
— Мне не нужно разрешение Даймеша, чтобы присутствовать в зале Становления — равнодушно проговорил Амадо, не отвечая на вызывающий взгляд шаманки.
К голове начали стекаться древние. Огромные и низкорослые, похожие на людей, и уродливые чудовища, сотни существ, зародившихся вместе с самой землей, вышли защитить Первого.
— Ты смеешь кощунствовать?! — гневно прогудела шаманка. — Никто не нарушит покой господина, не заплатив за то высшим даром Хозяйки!
Амадо внимательно посмотрел в глаза шаманки, и спросил.
— Кто ты?
— Шиганда меня зовут, все, кто посмел встать на моем пути ….
— Врешь! Выходи, не прячься за бренной плотью шаманки — жестко сказал Родриго, его глаза разгорались с каждой секундой все сильнее, наполняясь бездонной чернотой.
— Ааах!!! — выдохнула шаманка, и тело орчихи рассыпалось в пыль.
Перед человеком выросла огромного роста дева, с безобразной личиной вместо лица. Жуткая харя странно смотрелась на длинной, грациозной шее девы.
Тяжелая цепь, высекая искры, ударила в выставленный щит, и скрылась где-то наверху. Крайнее звено цепи задело светящийся шар под потолком. Тонко звякнула сфера, разбрасывая белые всполохи по пещере, хрустальный шар лопнул, погрузив в непроглядный мрак пещеру. Во тьме с гулким звоном упала цепь, Амадо опуститься на колено прикрываясь щитом, звенья соскользнули с покатой поверхности. Копье рыцаря молниеносно вспороло воздух и самым концом зацепило живое. Цепи вспыхнули, освещая пещеру багровым светом, та, что дева зажала в правой руке взметнулась в высь и резко опала на неровный пол, едва не задев человека. Глаза скрестились, тишина и давящее напряжении завораживали. Дева не успела ударить человека, и попала в ловушку.
— Даймеш!!! Помоги!!! — взорвал тишину высокий крик.
Пол тряхнуло, казалось, вздохнула сама земля. Огромное лицо ожило, бездонные глаза раскрылись, и древние кинулись на одинокого человека.
Поврежденный доспех свернулся, оставив Амадо без защиты. Невысокий монстр, крепко перехватив человека в районе шеи широченной ладонью, легко приподнял его над землей, повернув так, чтобы огромные глаза Даймеша могли заглянуть в глаза Родриго.
Сбоку мелькнула белая лиса, и тут же снова скрылась в темноте.
— Зачем ты пришел, Вестник смерти? — голос великана закачал свод пещеры, запах удушающей серы распространился вокруг.
— За девочкой, что вы украли — с трудом переводя дыхание ответил Амадо.
— Мы украли?! Мы не крадем! Мы берем, то, что нам нужно! Все, что есть в этом мире принадлежит нам! Украсть мы никак не могли! Кто она тебе дерзкий человек?!
— Моя кровь — ответил Родриго.
— Да я забыл, что дети Аар питают особую привязанность к родственным узам! Все из-за смертности! Дети часть вас! Ваше продолжение!
— Верните мне ее, и я уйду — жестко проговорил Амадо.
— Она не принадлежит тебе! У нее другая судьба! Я ее сделаю правительницей мира, твой дар возвысит ее на века! Я подарю ей, то, что ты не смог! Девочка получит многие века жизни! Смирись и уходи!
Глаз дернулся и остановился, мощная рука монстра дрогнула, вызывая трещины в камне, застывшем много веков назад. Борьба продолжалась недолго, кровь потекла из носа, потом тонкими струйками из ушей, и Родриго обмяк в каменной длани невысокого чудовища.
— Ты смешон!!! Моей мощи хватит, чтобы уничтожить мир, а ты пытаешься мне противостоять!!! Снимите с него кожу, а сердце принесите мне, желаю видеть муки этой горстки плоти!!!
— Остановись великий!!! — прозвучал неприятный голос из темноты.
— Этот человек нам нужен, он тот, кто нас избавит от удушающей тесноты подземелий, подарит нам возрождение!!! — продолжал голос из темноты.
— Вагаал! Сколько можно нести эту чушь! Шанда потеряла рассудок и ее пророчества не стоят ничего!!! — оборвала старика белая лиса.
— Даймеш не слушай Алит, ее речи полны предательства. Лукавая сестра твоя давно живет в мире Янадау. И боюсь, … предала нас!
— Это говорит, тот, кто покровительствует низшим и пророчит нам их милость? — пропела лиса, разглядывая кончик изящной лапки-ножки, которую она положила поверх другой, совсем как это делают женщины.
Тем временем монстры растянули Амадо, за руки и ноги, а образина с острыми как лезвия когтями приступила к отделению кожи от плоти.
— Стой!!! — прозвучал приказ головы. — Алит замолчи!!! Замолчи!!! Не гневи меня! — лиса села в сторонке и обиженно посмотрела на Даймеша.
— Вагаал, готов ли ты подарить жизнь этому человеку, в обмен на свою?!
— Готов! — не задумываясь ответил старик.
— Оставьте его! — приказал Даймеш, тело Амадо упало на землю. Человек ползал на коленях и пытался что-то найти на поясе. Лоскут снятой с руки кожи влажно хлопал по его боку при каждом движении.
— Помни Вагаал, ты дал зарок! Он не исполнит, ты умрешь! — старик склонился, показывая свое полное согласие.
***
Амадо плохо помнил, обратную дорогу, кальцер залечил раны, но потерянные силы восстанавливались плохо. В Танорте его арестовали, обвиняя в колдовстве, которое наложило безумие на короля Даноста. Стоило большого труда, достучаться до Туго Оллапа. Еще больше усилий пришлось приложить, чтобы убедить командующего позволить увидеться с королем.
Безумные крики разносились по дворцу, звук вибрировал в каменных лабиринтах коридоров резиденции. То усиливаясь, то угасая, он напоминал больше вой дикого зверя чем крик мыслящего существа. Ближе к покоям короля, Родриго почувствовал запах раскаленного железа.
— Что это? — спросил он.
— Уже пятый день воняет, все осмотрели, воняет от Его Величества — услужливо ответил один из гвардейцев.
— Не болтать!!! — рявкнул Оллап, и строго глянул на воина.
Двери королевских покоев оказались заперты, толстая цепь плотно обнимала мощные скобы дверных ручек. Снова раздался дикий вопль, стража вздрогнула, и расступилась перед командующим. Зазвенели ключи, Оллап отворил замок, скреплявший цепь и тяжело вздохнув, решительно отворил дверь. Удушливый запах аммиака ударил в нос. Обстановка в комнате превратилась в месиво, сохранились только большой каменный стол и кровать из яшмы. Вопли стихли, Оллап отступил, пропуская Родриго, и поспешно запер за собой дверь. Гвардейцы остались снаружи, суровые лица воинственных бородачей выражали облегчение.
— Где король? — спросил Амадо, озадаченно оглядывая разоренную комнату.
Оллап протянул руку и указал в темный угол, туда, где колыхался гобелен, под которым виднелись, мощные стопы гнома.
— Товард! — громко позвал Родриго.
Командующий неуверенно посмотрел на человека и отступил к двери, с явным намерением в случае чего сделать ноги.
— Выйди ко мне!!! — рассекая тишину приказал Амадо.
Из-за гобелена ответил мерзкий, тонкий голосок.
— Кто меня зовет?
— Даад из Менантра, я представился теперь ты назови свое имя — ответил человек.
— Хи, хи, хи, а не назову! Что ты мне сделаешь Даад из Менантра? — голосок снова захихикал.
Амадо решительно подошел к гобелену, и сорвал его со стены. Вскрикнув Оллап уперся спиной в двери, тараща выпученные глаза на то, что когда-то называл своим королем. Рука Товарда схватила Родриго за горло, броня наползла на тело, разжимая кисть гнома, и скрывая оставшиеся на шее человека кровоподтеки. Взоры встретились, гном рванулся, Родриго зажал его у стены. Лицо короля разгладилось, монстр попытался спрятаться, бессмысленно блуждая глазами по руинам спальни. Затем, против своей воли, они вернулись к глазам Амадо, и застыли, намертво примагниченные горящим взглядом.
Минуту спустя с губ сорвался звук отчаяния, и тело гнома, не двигаясь с места, задрожало. Оллап попытался остановить Родриго, но получил сильнейший удар в голову и отлетел к столу, где и пытался прийти в себя. Удар, усиленный броней, едва не вышиб из гнома жизнь. За несколько мгновений, что предоставило вмешательство Оллапа, король успел схватить кинжал и попытался перерезать себе горло. Стальная хватка выкрутила запястье Товарда. Клинок упал на пол, глаза короля с благодарностью посмотрели на человека, а рот открылся в жуткой ухмылке и насмешливо произнес.
— Тебе придется оставить гнома мне!!! Иначе жизнь Товарда погаснет!!!
— Имя!!! — грозно зазвенел голос Амадо.
— Хи, хи, хи угадай! — Товард исчез, и в глазах снова появился кто-то другой.
Глаза человека почернели, окончательно превратившись в бездонные ямы, воздух наполнился оглушающей тяжестью, сквозь вату одури едва слышно донесся крик ужаса и боли. Тело Товарда отшвырнуло на стену, разбив голову короля. Тело монарха сползло на пол оставляя густую красную полосу на стене. Перед Амадо стояла высокая женщина, через мгновение превратившаяся в белую лису. Припав на передние лапы, зверь испуганно смотрел в глаза человека, не в силах отвести взгляд.
— Даймеш!!! — раздался душераздирающий крик.
Спрятавшийся под столом командующий, с нескрываемым испугом наблюдал за происходящим из своего укрытия. Заметив, что про короля забыли, Оллап на четвереньках подобрался к его телу, и нащупал пульс. Лицо командующего расплылось в улыбке, Товард открыл глаза и осмысленно посмотрел на Оллапа.
— Что происходит, мы отступаем? — удивленно произнес он, оглядываясь вокруг. — Почему я во двор…? Это же страшный сон?
— Нет батюшка, это не сон — почти со слезами сказал Оллап, прикладывая ткань к разбитой голове короля.
— Даймеш!!! — разнеслось по городу, и ушло далеко в глубины горы.
Женская рука легла на нос лисы, и голос Алит смолк. Нежно коснувшись щеки Амадо, женщина проговорила.
— Оставь, не губи ее жизнь, брата воля испортила Алит. К вражде и крови устремленье, вложил капризной в душу, старший по рожденью. Обрек Даймеш на гибель род свой, в тот день, когда разгневал Андландов могучих. Древесные поднялись и ненасытный вновь попал под землю, где и закован по сию пору. Алит, дитя напуганное, Андландов расправой, впитала гнев поверженного брата, и подарила миру зло, что затмевает яростью Даймеша. Отдай нам это глупое дитя, и мы вернем ее в покой и мир добра, где никому она беды чинить не сможет. Так что решил, жестокий пожиратель, Хозяйки сыновей?
Амадо остановился, проникновенный взгляд Аар, лишил его силы. Великая Мать с сожалением и любовью смотрела в его иссохшее сердце.
— Не надо мстить. Оставь жестокость тем, кто создан для нее — проговорила Аар, и снова провела ладонью по щеке Амадо.
Человек еще раз взглянул на лису, испуганно жавшуюся к ногам Аар, и отвернулся. В комнате возникли девушки, сестры Маи. Весело щебеча, они подхватили безгласную Алит, и приветливо помахав Товарду, растаяли в воздухе. Позади раздался громкий хлопок, это закрылась, отвалившаяся от удивления челюсть командующего.
— Верный выбор, еще не поздно, поверни назад — пропела Аар.
— Я не могу, Лафна в руках Даймеша. Его сестра мой шанс спасти девочку из лап подземного властелина.
— Верну тебе я внучку. Завтра жди в проходе на восток.
— Как я могу тебя отблагодарить? — спросил Товард.
— Даад мне сделал дар, что стоит гор златых, а от тебя мне нужен мир, и процветание народов подземелья. Верни его в прекрасные чертоги Праземли, и сделаешь подарок мне бесценный.
Рука Аар легла на голову Товарда, раны затянулись, глаза короля очистились и засияли как прежде. Женщина наклонилась и поцеловала гнома в лоб, удивленный Оллап не отрываясь смотрел на Аар, он глупо улыбался, при этом здорово смахивая на имбецила.
— А для тебя бесстрашный Туго, я припасла известие благое, когда домой вернешься, все поймешь — сказала она, повернувшись к командующему.
— Жди завтра, в восточном проходе — Аар остановилась напротив Амадо и посмотрела на человека с сочувствием. — Не отчаивайся, за тьмой всегда идет рассвет.
— Меня пугает, что после тьмы, освещать уже будет нечего — ответил Родриго.
— Ты видел, что такое время, и знаешь, лечит все оно. Нет, не погибнет без остатка мир. Всегда, хоть что-то остается. Пусть малое останется, но пролетят века, и из него родиться все, что ты утратил прежде. Из малого начало — Аар улыбнулась и растворилась в воздухе, оставив после себя легкий запах, щекочущей ноздри, свежести.
***
В разрушенных проходах выстроились ряды копейщиков. С башен второй стены со свистом летели стрелы, на излете гулко ударяя о броню воинов Королевского стяга. Митрил надежно защищал тяжелую пехоту Караманта. Вперед выступили орки, двигая перед собой плетенные щиты, зеленые совершили быстрый переход, затем остановились и присели, вновь прячась под защиту гнутой лозы, обшитой поверх дубленной кожей.
Наконец раздался звук рога, и Карамант начал наступление. Первая атака смяла копейщиков, отбросив мелких в сравнении с орками людей по обе стороны пролома стены. Ворота второго рубежа отворились и к пролому вышли закованные в броню рыцари. Раздавая тумаки и зуботычины, они остановили повально бегство копейщиков, после чего погнали солдатню вперед. Неожиданный напор, отсек часть орков прижав их ко второй, внутренней стене, одновременно выталкивая поток воинов Караманта за пролом. Кейст внимательно следил за штурмом. Цепкий глаз Темного короля искал среди рыцарей Гвидо, к удивлению, Кейста король Объединенного королевства не вышел за стены.
— Учится! — подумал Некромант.
Снова запела гнутая медь Караманта и в бой пошла вторая волна воинов. В звуки сражения ворвался топот тысяч лошадиных ног. Со стороны Сальяда пришла тяжелая кавалерия, рыцари разорвали кольцо окружения, вокруг столицы Амората. Стремительным ударом железные всадники сняли штурмующих, отбросив орков к лагерю. Здесь произошла заминка, и началась принципиальная рубка.
На помощь увязшей кавалерии из города вышло войско, решительно ударившее в левый фланг армии Кейста. Наступление настолько удачно развернулось, что Гвидо довел свое войско до лагеря Темного короля. Кейст тем временем метался среди рыцарей Сальяда, в поисках Гвидо. Темный крушил неразумных врагов, что встали у него на пути. Опрокидывая лошадей ударом ноги или кулака, Кейст дробил булавой, закованных в доспехи воинов. Вскоре к королю пробились рыцари мертвецы, стараясь защитить своего властелина, они расчистили ему путь для отхода. Только сейчас Кейст заметил, что над лагерем больше не реет синий флаг с кольцами, продетыми одно в другое. Под которыми вилась надпись: — «Жизнь и смерть, соединяют вечность».
Королю подвели лошадь, протрубив сигнал к отступлению, Кейст направил скакуна в сторону лагеря. Его попытались преследовать, и тогда он развернулся и ударил на встречу, произошла свалка. В сложившейся неразберихе король Караманта, увел верных рыцарей. К месту свалки подоспели рыцари во главе с Гвидо, но Кейст уже скрылся за пехотой, и лучниками.
Вопреки ожиданиям, армия Караманта, отступила в полном порядке, и в сумерках бой замер.
Утреннее солнце осветило огромное поле, по краям, которого выстроились армии. Несмотря на огромные потери, армия Караманта, казалось, нисколько не уменьшилась, в то время как войска Амората и Сальяда сильно поредели.
Гвидо разъезжал со свитой вдоль строя копейщиков, раздавая последние указания, и воодушевляя воинов личным присутствием. Желание бросить оружие и бежать посещало многих, останавливало только то, что бежать некуда, либо повесят как дезертира, либо попадешь в лапы многочисленных разъездов захватчиков.
Столица оставалась последним оплотом. Несколько крупных замков еще держали оборону, но остальные города и цитадели жители покинули и широкими потоками устремились в холодный Сальяд. Воины оставались последним рубежом между простым людом, бегущим от верной гибели и орками Кейста. Хотя, как поговаривали пережившие нападение Темного короля, люди Караманта ничем не отличались от орков, единственное, что не ели себе подобных. В остальном же их жестокость, пожалуй, даже превосходила дикость кочевников из Великой степи.
Победы никто не ждал, жрецы ходили по рядам воинов, и благословляли их на ратный подвиг. Многие потеряли близких, и ненависть к врагу, заменяла храбрость.
Гвидо опустил забрало, готовясь повести свое крыло в последнюю атаку. Напряжение росло, враг впереди двинулся на их позиции. Туча стрел закрыла небо. С душераздирающим свистом, пролетели смертельные снаряды. В ответ пошла жидкая череда выстрелов, как град застучали по щитам и доспехам стрелы Караманта. В середину ухнуло огромное ядро, и прокатившись с резким хрустом по воинам Амората, застыло, накатив на ноги не успевшего отскочить в сторону рыцаря. Крик воина погас в дробных ударах новой волны стрел. Рог Гвидо запустил движение войска, спустя две минуты стены щитов с грохотом столкнулись. Обстрел с навеса прекратился, теперь орки выцеливали свои жертвы, забивая снаряды в незащищенные места тяжелой пехоты.
Машины замерли, Гвидо повел рыцарей в обход правого фланга Кейста, как ему казалось там он видел Некроманта и его мертвецов. Всадников перехватили волколаки, ярость рыцарей Амората удивила орков, гвардейцы закрывали Гвидо не давая убить короля. Символ, потеря которого обрекало на гибель все королевство.
Удар свирепых, хищных свиней выдержать уже не хватило сил. Гвидо потащили из образовавшейся мясорубки, король вырвался и помчался в сторону Кейста, врубившегося в ряды пехоты. Сокрушая булавой воинов Амората, король Караманта искал своего главного противника. Стук копыт наверняка не мог достигнуть ушей Темного короля, но он его почувствовал, и повернувшись в сторону Гвидо запустил булаву.
Лошадь из-под Гвидо выбило, короля выкинуло из седла вперед. Выставив щит, король Амората закрыл голову, и выдержал первый удар кулака, налетевшего Кейста. На щите осталась глубокая вмятина.
Специфический шелест, вынимаемого меча, предвещал неминуемую смерть, но удара не последовало. Король боязливо выглянул из-за щита, Кейст исчез. Прямо перед ним зашевелилась куча тряпья, что-то сильно походившее на дикобраза, поднялось на ноги. Неужели Кейст? Спустя секунду сомнений не осталось, только Темный король мог выдержать такое количество стрел, поразивших его тело. Со свистом с десяток стрел вновь опрокинули Кейста, мимо пронеслись всадники на длинноногих конях, один наклонился к Гвидо и протянул руку.
Он заглянул в лицо воина и обомлел. Из-под открытого шлема ему улыбалась молодая девушка, слишком милая, для того чтобы быть воином. Воительница вывезла короля с поля боя, и тут же вернулась к соплеменницам, одарив Гвидо белоснежной улыбкой, и блеском возбужденных карих глаз.
Королю подвели свежего коня. Рыцари окружили Гвидо, не давая вновь ворваться в гущу сражения, монарху пришлось повиноваться и отъехать к Лысому холму. Пытаясь разобраться, что происходит на поле сражения, король слушал доклады посыльных, из которых следовало, что силы на пределе, еще четверть часа и люди побегут.
Неизбежное поражение остановило вступление в бой союзников из Даноста. Железная стена щитов гномов копейщиков, упорно сдерживала навалы пехоты Караманта. Но одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что гномов слишком мало. Гулкий бас их командира долетал даже сюда, на холм. Железная дисциплина и выдержка подземников поразили Гвидо, хотя женщины воители, на лошадях, с короткими, тугими луками, казались чем-то непостижимым.
— К нам подошли войска Даноста — отрапортовал Узвил Тогарт командир, приставленный Нофлем к Гвидо.
— Да! Вижу! — сухо ответил король.
— Сир надо командовать отступление, иначе случиться катастрофа — посоветовал Тогарт. — Пока Кейст занят гномами и этими степняками, мы можем увести наши войска без лишних потерь.
Гвидо посмотрел на него, и ничего не ответив отвернулся.
— Где конница? — спросил он, стараясь разглядеть своих рыцарей в хаосе сражения.
— Отступила Ваше Величество! — ответил Тогарт.
— Кто приказал?! — вскричал Гвидо, его губы затряслись от гнева.
— Я Ваше Величество — нагло глядя в глаза короля ответил Тогарт.
Только сейчас Гвидо заметил, что среди рыцарей, стоявших с ним на холме, нет ни одного из его охраны или гвардии. Короля окружали ветераны Скюло. Те самые, что совсем недавно арестовали его по приказу Верховного жреца. Гвидо попытался выхватить меч, но его скрутили, и насильно повели прочь с поля боя. В последний момент Гвидо заметил, что армия Кейста подалась назад, орки в панике бежали к лагерю. Прозвучал низкий, бархатистый сигнал, что это за рог Гвидо знал, но не мог поверить.
С левого фланга ударила конница Амората. Кейст с изумлением наблюдал, как неизвестный полководец сокрушает его армию. Присмотревшись Темный, узнал герб на щите.
— Этого не может быть — проговорил он в полголоса.
— Инан!!! За короля Инана!!! — кричали воины Амората усиливая натиск.
Пропела труба, на правый фланг Кейста налетела конница в вороных доспехах. Эту конницу знал весь цивилизованный мир. Орки столкнулись с самым сильным противником, что могли выставить люди. В бой войско вели три всадника в необычных доспехах, такие Кейсту уже приходилось видеть, когда он потерпел поражение возле Изумрудных холмов.
— Железные короли! Почему? Долина никогда не вмешивается в войны — недоумевал Кейст.
Предстояло ввести самые сильные части, к Кейсту подвели лошадь. Король уже успел освободиться от стрел, и даже облачился в доспех. Прогремел рог Караманта и сметая все на своем пути помчалась конница Темного короля. Гулкий стук доспехов, и ржание перепуганных лошадей, огласили поле боя. Жуткие свиньи ворвались в строй конницы Железной долины, а следом глубоко вклинилась семерка мертвецов, во главе с Некромантом.
Первое смятение сменилось ожесточенной схваткой. Железные короли неистово рубили орков, и их свиней, начали падать мертвецы. Кейст поразил одного из королей Долины, стальная лошадь, исковерканная нечеловеческой силой Темного, механически дергала задней ногой.
До Пард рассек мечом лошадь Кейста, оставив глубокий след на митриловом доспехе короля Караманта, и не останавливаясь промчался мимо. Навстречу Темному выехал Ару Ентар, Некромант только поднялся на ноги, король Железной долины с оттяжкой нанес удар, впечатывая в голову врага пернач. Удар пробил шлем Кейста, он упал на колено, но огромная булава короля попала под ноги коня Ентара. Осколки стали прыснули во все стороны раня и убивая находившихся поблизости. Ноги стального скакуна рассыпались, Ентар вылетел из седла. Кувыркаясь и матерясь, железный король упал подле павшего соправителя. Ентар начал подниматься, Кейст быстро шел на менантра. Булава взревела, взлетая над головой Темного, но несколько стрел, оборвали стремительный ход орудия смерти. Петли арканов упали на руки ошеломленного короля Карманта. Он попытался сдернуть всадниц с лошадей, но еще несколько веревочных колец обвились вокруг тощих рук Темного, и десяток скакунов, с усилием растянули их в стороны. Огромным напряжением воли, Кейст сумел свести руки к груди и лошади оступились и подались следом.
Стрелы как назойливые комары, зажужжали, глухо ударяя в щели между пластинами. Одна прошла в забрало шлема, опрокинув голову Темного короля назад. Тяжелый удар сбоку исковеркал и без того помятый шлем Кейста, это подоспел пернач Ентара. Тело короля Караманта повисло на веревках, руки с хрустом вывернулись в плечах и отвалились от туловища, лошади их тут же унесли. Кейст упал на колени, силы покинули его. Ентар ловко поддел шлем Некроманта, скидывая искореженную полусферу на землю, а До Пард, прицелившись, нанес точный удар сбоку, одним движением отделив голову от шеи. В ту же минуту пали мертвецы, кто-то на скаку, а кто-то с занесенным над очередной жертвой клинком.
Подъехала амазонка, ловко подхватив голову Кейста, дева надела ее на копье. Высоко подняв над собой, воительница прокричала высоким голосом боевой клич амазонок, возвещая о победе.
Клич поддержали тысячи женских голосов. Крик устрашил орков, которые слишком хорошо знали, что значит этот призыв. Подпрыгивающая и оседающая на копье голова, красноречиво свидетельствовала о поражении армии Темного короля. Орки и воины Караманта побежали, теряя в бегстве еще больше воинов чем в бою. Всадницы, не сбавляя ход, преследовали и рубили врага. Их примеру последовали рыцари Амората, на поле боя остались только всадники железной долины.
Им запретили погоню, их ждал еще один важный бой, возможно самый важный для Фарайза и его правителей.