Не говоря ни слова, Майло помчался к их дому, чтобы положить подарок в свою комнату, среди своих самых ценных вещей.
Орео громко заверещала и помчалась за ним. Коза начинала думать, что она человеческий ребенок.
— Он говорит «спасибо». — Ханна закатила глаза. — Манеры. Можно подумать, его воспитывали волки.
— Я, хм, сделала рисунок и для тебя тоже. — Квинн протянула последний подарок со смущенным выражением лица. Два красных пятна стеснения появились на ее щеках, но она сияла.
Второй рисунок. На этом рисунке Шарлотта Роуз изображена новорожденной — ее розовые губы, яблочные щечки, пушистая кожа и ракушки ушей.
Квинн начала работу над рисунком через несколько дней после возвращения Ханны в Фолл-Крик, когда Шарлотте было всего несколько недель. Она уже так выросла.
У них не осталось ничего, напоминающего о тех первых днях.
А теперь есть.
Эмоции переполняли грудь Ханны.
— Это… это прекрасно, Квинн.
Квинн покраснела.
— У тебя есть дар, Квинн, — сказала Ханна. — Воистину. Такие вещи нужны нам не меньше, чем пули и пластыри.
Квинн уткнулась ботинком в траву, внезапно застеснявшись.
— Бабушка говорила что-то в этом духе. Но для выживания никому не нужны уголь и бумага.
— Ты будешь удивлена, — заметил Лиам.
— Я представляю, как люди обмениваются рисунками своих близких, — поддержала его Ханна. — У большинства из нас больше нет фотографий, только воспоминания. А воспоминания тускнеют.
В глазах Лиама мелькнула тень, напоминание обо всем, что он потерял.
— Я буду твоим первым клиентом.
— Договорились. Но с трудных клиентов я беру дополнительную плату. — Квинн одарила его дьявольской ухмылкой. — С тебя двойная цена.
Лиам вымученно улыбнулся.
— Ты торгуешься не по-детски.
Она усмехнулась в ответ.
— Это апокалипсис. Девушка вынуждена делать то, что требует жизнь.
Глава 78
Ханна
День сто тридцать первый
Ханна наблюдала, как Майло вернулся во двор Молли. Он пронесся по крыльцу, перепрыгнув через храпящего большого пира и нарушив дремоту Локи на спине Призрака.
Кот недовольно мяукнул, а затем вернулся в свое меховое гнездо.
Майло плюхнулся на крыльцо рядом с Призраком и почесал его пушистую голову. Не открывая глаз, Призрак заскулил, поджав хвост в сонном удовлетворении.
Ханна сжала руку Лиама.
— Я сейчас вернусь.
— Я никуда не уйду, — ответил он.
Ханна пробралась через толпу соседей и друзей, и села на ступеньки крыльца рядом с Майло.
— Мы можем поговорить минутку?
— Конечно, мам.
— У нас все в порядке?
Майло почесал нос.
— Что ты имеешь в виду?
Она наклонилась и убрала с его лба непокорные кудри. Очертания его лица менялись, удлиняясь и утончаясь. Под исчезающим детским жирком ее сына вырисовывалась версия лица Ноа.
Ханна по-прежнему пела ему на ночь, хотя иногда он просил рассказывать истории Квинн или Лиама. Лиам оказался удивительно хорош в этом деле, его голос звучал глубоко и проникновенно. Он добавлял характерные детали к воображаемым сценам сражений, которые Майло поглощал как арахисовое масло.
— Ты и я, — сказала она. — Я провела с тобой не так много времени, как хотелось бы.
— Ты занималась спасением мира.
— Ты и есть мир. Мой мир.
Она изучала цвет его лица, взлет и падение его груди, кожу под глазами, всегда проверяя признаки проблем с надпочечниками.
Его лекарств хватит еще на несколько месяцев. Им нужно будет найти больше или сделать больше.
Всегда есть чем заняться.
— Я хочу убедиться, что ты это знаешь. Что с тобой все в порядке.
— Да. — Майло наклонил голову и закусил нижнюю губу, словно сосредотачиваясь. — Я в порядке.
Она обняла сына, вдыхая его сладковатый мальчишеский запах. Он обхватил ее шею своими худыми руками и обнял ее в ответ.