Прежде чем она успела что-то сказать, в дверной проем вплыла громадная фигура Аттикуса Бишопа, отчего его пышная шевелюра казалась еще больше. Днем — пастор церкви Кроссвей на Мейн-стрит, ночью — суперсолдат.
— Где моя девочка? — прорычал он.
В комнату ввалились еще три фигуры. Дейв Фаррис, владелец гостиницы «Фолл-Крик», любитель радиосвязи и член городского совета, и Хосе Рейносо, новый начальник полиции Фолл-Крик. Он был тихим и скромным, твердым как скала.
Саманта Перес стояла позади них, ее короткие черные волосы были убраны за уши, а на лице застыла обиженная гримаса. Форма правоохранительных органов на ней помялась, а на бронзовой коже проступила усталость.
На мгновение в медицинском отделении воцарилась мертвая тишина, пока все переживали шок от состояния Квинн.
Дейв снял зимнюю шапку и повертел ее в руках. Его теплая улыбка не померкла, хотя обветренное лицо немного потеряло цвет.
— Мы очень волновались за вас обоих.
Перес, никогда не отличавшаяся сдержанностью, прямо спросила, о чем все думают.
— Что, черт возьми, случилось?
Запинаясь, Квинн рассказала им. О встрече с Ксандером Торном и его сумасшедшей бандой нигилистов в лесу. Как она мельком увидела Маттиаса Саттера. О ее опрометчивом решении пойти за ними и убить его самой.
Как Саттер одержал верх и вывел ее из игры, хотя они оба оказались в импровизированной тюремной камере Ксандера. Нападение на склад.
Их побег, когда она сражалась бок о бок с убийцей. Как Саттер напал на нее, и она ударила его ножом.
Все слушали в восторженной тишине.
— Как вы узнали, где меня найти? — спросила Квинн.
— Майло, — просто ответила Ханна.
Вздрогнув, Квинн закрыла глаза и кивнула.
— Ты довела меня до гребаного сердечного приступа, — проворчала Молли. — Я могла, черт возьми скопытится от беспокойства. Повезло, что у нас такие хорошие друзья, которым не начхать на твою бестолковую жизнь. Простите мою грубость, пастор. Не думайте, что это само собой разумеющееся.
— Я знаю, — проговорила Квинн сквозь разбитые губы.
Молли ткнула усохшим пальцем в Лиама.
— Это относится и к тебе, большой солдат.
Бишоп покачал головой, в его глазах читалась вина.
— Мне следовало пойти с тобой.
Лиам махнул усталой рукой.
— Я просил тебя оберегать их. Они в безопасности. Ты сделал все, что требовалось.
— И все же, ты не должен был идти один. Ни один солдат никогда не должен оставаться один. Мне стоило прикрывать твою спину.
Лиам пожал плечами. От такого внимания ему стало не по себе. Когда он служил в отряде «Дельта», у него всегда была команда братьев. Его армейское подразделение постоянно прикрывало его спину.
Однако за прошедшие годы…
До Коллапса он стремился к изоляции, прячась в своем поместье на севере Мичигана. Это казалось проще и безопаснее.
«И ты потерял цель, радость или смысл», — напомнил ему голос в его голове.
Здесь Лиам их снова нашел. Здесь он нашел Ханну.
— Мы добрались до дома. Это главное.
— Они правы, — заметила Эвелин. — У вас обоих есть люди, которым не все равно, что с вами происходит. Самоубийство во имя славы никому не поможет.
Она передала чистые повязки Ханне, чтобы та закончила перевязывать ладонь Квинн, и вернулась к Лиаму. Расстегнув пуговицы на его рубашке, она освободила его от нее.
Холодный воздух ударил ему в грудь, кожа покрылась мурашками. На его торсе виднелись старые шрамы — порезы от ножей, круглые белые пятна от пары пуль, рельефные утолщения от осколков на бицепсе и левом верхнем ребре.
Эвелин велела ему лечь на спину, сдирая пропитанные гноем и кровью бинты с его левой нижней стороны.
Нахмурившись, она указала на красную рану от последнего огнестрельного ранения.
— Ты можешь умереть от инфекции так же легко, как и любой другой парень. Поэтому дай себе время вылечиться. Больше никаких геройств.
— Я согласен, — ответил Лиам. — Но, боюсь, это невозможно.
— Почему? — спросила Перес.
— Квинн рассказала еще не все.
— Разве может быть что-то больше? — удивился Дейв.
Рейносо не сводил с Лиама пристального взгляда, уже ожидая худшего.
— Выкладывай.
— Синклеры, — произнес Лиам. — Есть еще один.
Глава 3
Ханна
День сто второй
Сердце Ханны учащенно забилось в груди и в ушах. Тревога сковала все тело.
— Что ты имеешь в виду?