— Больше солдат, чем вы.
Синклер фыркнул.
— Это мы еще посмотрим.
— Я убью тебя, — заявил Лиам. — Ты мертвец. Ты просто еще не знаешь этого.
Генерал невесело усмехнулся.
— Я думаю, ты все перепутал. Все будет наоборот.
— Собираетесь убить меня, пока я связан и беспомощен? Думаете, это справедливость? Сражайтесь со мной как мужчина с мужчиной. Или прикажете одному из ваших приспешников сделать это вместо вас?
— О, я убью тебя сам. Настоящий мужчина не боится запачкать руки. Думаю, в этом мы с тобой похожи.
— У нас нет ничего общего.
— У тебя есть серьезные навыки. Как и у меня. Полагаю, за годы службы ты убил много людей. Как и я. Больше, чем ты, я бы поспорил. Способность к насилию присуща не только молодым. У некоторых из нас за плечами долгие, долгие годы практики.
Лиам уставился на него.
Генерал нахмурился.
— Ты хладнокровно убил мою дочь.
— Я никого не убивал, — возразил Лиам. — Я американский гражданин и уважаемый ветеран вооруженных сил. Это вы совершили воздушный налет на безоружных гражданских лиц. Одиннадцать невинных людей погибли. Я бы сказал, что убийца это — вы.
— Если бы они выдали тебя, как приказало их суверенное правительство, то сидели бы сейчас за своими обеденными столами и ели яблочный пирог. Это их выбор — пренебречь законом и страдать от последствий.
— Это был ваш выбор — открыть огонь, и только ваш. Люди просто хотят защитить свои семьи и выжить. Единственный, кто напрашивается на неприятности — это вы. Оставьте нас в покое.
Генерал щелкнул пальцами.
— Стул.
Лютер выскользнул из морозильной камеры и через минуту вернулся с металлическим складным стулом. Он поставил его примерно в шести футах от Лиама.
Генерал сел лицом к Лиаму. Его осанка была безупречной, как и у его дочери. Он сложил свои шишковатые руки на коленях.
— Я послал команду за моей правнучкой. Я заберу ее с собой в Лансинг. Я уже нашел кормилицу и няню. В отличие от остальных, я обеспечу ей нормальное питание, медицинское обслуживание и образование. Она переживет меня и пронесет имя Синклеров в будущее. Оно не закончится вместе со мной, а будет продолжаться вечно.
— Вы бредите. Она не Синклер. И никогда не будет.
— Что касается остальных жителей города… — Генерал сделал жест, как бы умывая руки. — Позволь мне рассказать, что произойдет, поскольку ты не будешь присутствовать, чтобы увидеть это. Пока мы говорим, мои солдаты готовятся к битве. На рассвете они обрушатся на Фолл-Крик и сокрушат ваши хлипкие баррикады. Они уничтожат мирных жителей прицельной артиллерией. Минометные снаряды разнесут их в клочья. После этого мало что останется для опознания тел.
Лиам пытался преодолеть сковывающие его путы, но безуспешно. Ужас зародился в его животе и обрастал зубами и когтями.
В комнату вошел подтянутый, мускулистый мужчина. Его жесткий взгляд остановился на Лиаме.
— Какого черта он все еще жив?
— Страдания полезны для души, Гиббс, — проговорил Генерал.
— Этот ублюдок убил Матерсона, Томаса и Гарсию! — Гиббс сплюнул.
Враждебность волнами отражалась от людей Генерала. В их глазах вспыхивала ненависть. Лиам уничтожил нескольких из них. Они не собирались забывать об этом.
Они хотели увидеть его страдания.
Если Генерал не убьет его, то они точно прикончат. Медленно и мучительно.
— И он расплатится за это, — заявил генерал Синклер. — Но сначала он заплатит за мою дочь.
— Ваша дочь — тиран и убийца, — произнес Лиам. — Яблоко от яблони недалеко падает.
Генерал улыбнулся, его глаза смотрели холодно и безжалостно. Глаза хищника.
— В ближайшие шесть часов все, кого ты любишь, умрут. Они будут бояться. Они будут страдать. И они будут звать тебя по имени, а тебя не будет рядом, чтобы их спасти.
Он наклонился вперед, на его лице застыла улыбка.
— Ты не сможешь их спасти.
Глава 59
Лиам
День сто пятнадцатый
Лиам задыхался от черной ярости. Он ненавидел этого человека всеми фибрами своего существа. С огромным усилием он сдержал желание броситься на Генерала и разбить ему лицо своей головой.
Генерал кивнул Гиббсу. Тот шагнул вперед, быстрее, чем казалось, и нанес Лиаму мощный удар в нос.
Лиам упал, опрокинувшись набок. Боль взорвалась в его носу и пронеслась через скулы, носовые пазухи и череп. Он почти потерял сознание от этой боли.
Он изо всех сил старался уложить все в коробку, сосредоточиться на своей миссии.
Пока он не умер, шанс оставался.
— Вам это не сойдет с рук.
— Уже.
— Нельзя убить целый город. Даже сейчас. Слухи распространятся. Они всегда появляются. Думаете, большинство из этих пятисот национальных гвардейцев — такие же социопаты, как вы? Вовсе нет. Последствия неизбежны. Вы предстанете перед судом.
Генерал жестко рассмеялся.