Ворота Парна отрезали их от ужаса снежного мира. Оборвав даже звуки, которые сюда не проникали абсолютно непостижимым образом.
— Пошли — позвал гнома Амадо.
Хельм наблюдал как Ледяной добивает их спасителей, в глазах гнома стояли слезы.
— Ты не виноват. У тебя нет сил справиться с этим осколком древности — положив руку на плечо гнома, попытался успокоить Хельма, Родриго. Не глядя на него, гном отвернулся от прохода, и пошел в темноту замерзшего холла крепости.
Несмотря на опасения человека, Хавайя не решился преследовать путников в глубинах Седых гор.
На третий день пути они набрели на заброшенный город Напрада. Столица королевства Парна сохранилась неплохо. Стужа скрепила породу намертво, казалось, что само время остановило здесь свой ход. Путники брели по улицам великой столицы древности, голод и усталость принуждали искать укромное место, чтобы хоть немного поспать. Амадо молча указал на дом, высившийся прямо перед ними. Хельм кивнул, усталость настолько сковала волю гнома, что полное равнодушие поселилось в его душе. Единственным желанием подземника оставалось найти место для ночлега.
Старинная усадьба, явно принадлежавшая кому-то из приближенных короля, стояла без дверей. Они прошли внутрь, бурые полы прихожей, заледенели настолько, что ноги Амадо поехали и рыцарь упал, известив всю округу о своем присутствии, звоном брони.
— Хренов лед — выругался человек, поднимаясь на разъезжающихся ногах.
— Кровь — тихо проговорил Хельм, указывая на ледяную корку под ногами.
— И правда кровь — растерянно отозвался Амадо, нашедший наконец равновесие. — Но судя по следу, она здесь давно — скорее для себя, чем для товарища прокомментировал свое наблюдение человек.
Ступая как можно тише, они вошли в дом. Огромный холл, оказался абсолютно пуст, лишь навалы костей по углам и у стен, говорили, что дом обрел новых хозяев.
— Надо уходить — шепотом проговорил Родриго, поворачивая к входу.
Его глаза скользнули в соседнее помещение, где в прежние времена располагалась кухня и кладовые. Эти помещения так же лишенные дверей, хорошо просматривались. Взгляд человека уперся в желтые глаза гигантского тролля, таких Амадо прежде не доводилось видеть.
В ногах великана лежала огромная туша анга, в голове которого торчал гигантский топор. Толстое лезвие повело от мощного удара, о череп чудовища.
Еще с десяток троллей лежали позади полусъеденной туши, наслаждаясь сытостью и здоровым сном.
Тролль внимательно смотрел на путников, его рука, вытянутая вперед, четко указывала туда откуда они пришли.
Родриго слегка поклонившись троллю, развернулся на месте и быстро пошел к выходу, толкнув на ходу обомлевшего от удивления Хельма. Гном засеменил следом, безобразно звеня сочленениями доспеха.
Уже на другом конце города, они перевели дух. Амадо взглянул на спутника, и улыбнулся. Хельм тоже улыбнулся, а потом засмеялся, хрипло и бессильно, сгибаясь в пояснице. Рыцарь тоже смеялся, почти беззвучно, вздрагивая задиристой бородкой и скаля белые зубы.
Дальнейший переход между королевствами, оказался на удивление легким. Неделю спустя они вышли к границам Иргама, где попали в заботливые руки агентов Сумми. Несмотря на пристрастное отношение, на этот раз агенты не проявляли особого рвения. Пользуясь ситуацией Амадо сумел добиться от старшего агента, чтобы их препроводили без промедлений к Рибигуду. Отчасти его слова укрепили слухи, роившиеся вокруг персоны мрачного чужеземца. Все проживающие в королевстве, разве, что кроме умалишенных, знали, что человек в давней дружбе с королем. И никто из служащих не пожелал брать на себя ответственность за судьбу путешественников. Более того старший агент распорядился отрядить провожатого, для большего удобства приближенных особ.
***
Женщины и дети спешно прощались с мужчинами. Вялая пограничная война неожиданно переросла в широкомасштабное наступление со стороны Даноста. Торгаши переиграли короля Иргама, демонстрируя наступление со стороны Брошенных копей, они ударили основными силами, по Слюдяному проходу, прозванному в народе Песочные часы. Купившись на уловку, Рибигуд отправил гвардейцев и наиболее боеспособные части к копям, и теперь спешно собирал ополчение.
По неуютным улицам, разом опустевшей столицы, расхаживали отряды вооруженных гномов. По знакам, вышитым на груди их дублетов, Хельм определил, что это агенты советника, сейчас они проверяли концы бедного квартала. Без церемоний вламываясь в дома обывателей, они искали уклонистов. То и дело из дверей выволакивали бедноту мужского пола. Под истошные вопли женщин и рев детишек, их немного били, для острастки. Затем бедолаг тащили в арсеналы. Бодрая деятельность агентов быстро наполнила ряды армии добровольцами, а городские улицы рыдающими женами. Сразу от арсеналов войска уходили на Песочные часы. Среди пехоты тащился и Хельм, он даже не успел встретиться с семьей, хотя ему повезло больше остальных он оказался в окружении самого короля. Рибигуд в сверкающих доспехах провожал грозным взглядом войска, что судьба ему вверила для решающей битвы с торговым соседом. Как опытный вояка король понимал, что в его руках не армия, а толпа, пусть и обученных, но все же горожан. Батра погрузилась в тягостное ожидание новостей, все стало серым, в домах поселилась печаль.
Доклад Хельма озадачил Рибигуда, его план по возвращению законного монарха провалился, и надежды разбить врага политическими методами испарились. На счастье, Доварду младшему хватило ума не рассказывать об обстоятельствах появления золотой долины, но король чувствовал, что этот молодец что-то не договаривает. Поэтому старый хитрец пожелал, чтобы Хельма назначили в отряд его личной охраны, пусть пока будет на глазах. Счастливчик догадывался чем обязан внезапному возвышению. Гном кожей чувствовал, его жизнь висит на волоске. Если только король узнает кому Даност обязан внезапно свалившимся богатством, ему не сносить головы.
Письмо от Амадо, переданное королю Хельмом, привело последнего в неистовство, он размозжил пуфик хватив им о стену, после чего приказал арестовать проходимца, и привести к нему в цепях.
Дармовое золото позволило Даносту в кратчайшие сроки сколотить невиданную для гномов армию. Да она состояла из наемников, но наемников ветеранов. На зов торгашни пришли тысячи рекрутов. Торговая палата не потратилась даже на оружие, у большинства пришедших нашлось свое, проверенное временем и боем.
Два дня спустя состоялось сражение. Войска сошлись в самой узкой части Песочных часов. Ополченцы гибли сотнями, поскольку им противостояли отборные войска Даноста, но ни одна из сторон не смогла продвинуться ни на метр. Сказалась особенность местности, из-за узости прохода, торгашам пришлось вводить войска частями, что не позволило использовать преимущество в количестве, но качество контингента сильно влияло на потери со стороны Иргама. Так продолжалось три дня, пока не подошла гвардия Рибигуда, наспех переброшенная от Брошенных копей к Слюдяному проходу. При ее поддержке, ополчение пошло в решительное наступление, и значительно подвинуло ветеранов Даноста. Понимая, что так можно и инициативу потерять, торгаши пустили в бой отряды Каменной головы и фанатиков Традиции камня. Опытные вояки опрокинули ополченцев, и прорвали гвардейский заслон на другой стороне прохода. Наступление оказалось столь неожиданным, что отдельные отряды Каменной головы сумели пробиться к Рибигуду. Охрана короля опомнилась первой и контратаковала, отбросив зарвавшихся карателей обратно. Закрепившись в узкой части, щитовики Иргама построили непреодолимую стену. Видя всю бесперспективность наступления пехотой, торгаши использовали стрелометы. Хельм стоял в первых рядах с большим щитом, когда рядом что-то с безудержной силой вырвало из строя его напарника. Он оглянулся, проводив глазами кровавую дорожку, которую проложило гигантское копье в построении. Позади, там куда уносили раненных, громко матерился Гуннар Ноа. Рядом вновь глухо чмакнуло, вырвав еще ряд из строя.
— Отходим!!! — проорал Дидрик Тэйг, командир телохранителей.
Кованные башмаки резво затопали по направлению к Иргаму. Хельму повезло, все гигантские стрелы прошли рядом не задев его.
Гном еще только заходил за каменный угол, как в узкую часть пролетело ответное копье, затем еще несколько, и вот посыпалось с обеих сторон. Стрелы сталкивались натужно треща, и разбиваясь в щепу. Беспорядочно разлетаясь по проходу, куски снарядов выбивали огромные пласты слюды ослабляя и без того хрупкий свод Песочных часов, и изредка убивая противника.
— Каменное масло!!! — закричал седой гном, явно старый для войны, но все еще удивительно зоркий.
В проход дохнуло жаром, струи липкого огня ворвались на их сторону. Заживо сгорая, войны метались по позициям, внося панику в ряды гвардейцев. Король созвал военный совет.
— Времени нет, поэтому буду краток! — начал он. — На позициях нужно оставить заградительный отряд. Остальные войска должны отойти в сторону Батры. Идите ускоренным маршем, потому что вас может нагнать взрывная волна.
Говорил король, обращаясь к командирам Личной гвардии и Капитану гвардейцев.
— Оставшиеся должны обвалить ветхий проход. Сразу скажу тот, кто останется погибнет, но вам выпадет честь остановить подлого врага. Помните, о ваших семьях не забудут, а вы станете героями, в честь которых проведут празднества и изваяют статуи. Гордитесь!!! У вас сейчас есть шанс обеспечить собственные семьи, и войти в историю героями. Вас будут помнить вечно!!!
Таким образом напутствовал король будущих героев, сказав положенные слова он убыл с линии фронта в первых рядах отступающих.
А Хельму выпал шанс стать героем. Нельзя сказать, что он его обрадовал, но выбора у воина не было, поэтому пришлось смириться с неизбежной гибелью и сосредоточиться на разрушении колон укреплявших свод Слюдяного прохода.
Огонь потух, снова появились ветераны Даноста, они точно знали, что сейчас решается исход всей войны. Стрелы застучали по камню, раня и убивая смельчаков Иргама, что увлеченно вышибали ключ-камни в опорных колоннах. Несколько раз Хельм поворачивался спиной, за секунду до того, как стрела ударяла о металл щита, прикрывавшего его спину.
Слюда пошла трещинами, свод задрожал, и с оглушительным грохотом рухнул на головы героев, увлекая сотни тон крошащегося минерала в узкий проход. Перед глазами Хельма все плыло, воздушная волна отбросила его в каменный карман, его и еще четверых гномов, в числе спасенных оказался и Гуннар Ноа. Над головой все стихло, только одиночные камни еще перестукивались, ища свое место в завале.
Гуннар сам вызвался поучаствовать в битве при Песочных часах, хотя мог остаться в городе вместе с корпусом стражи, которая поддерживала порядок в затихшей столице. Также, сам, вызвался обрушить свод. Имея солидный возраст, и не имея семьи, он считал, что потеря его жизни не сильно обеднит Батры. Так командир столичной стражи оказался заперт в кармане вместе с остальными.
— Что будем делать? — спросил Гуннар, помогая подняться Хельму.
— Что тут сделаешь? Ждать — ответил седой гном по имени Юхо.
— Чего ждать? — удивился Довард младший.
— Дед никто не вернется — с улыбкой поддержал Хельма, Гуннар.
— Сейчас мы сами по себе — вступился мощный молотобоец из кузнечного района, позже выяснилось, что его зовут Лиус Митти.
— Думаю надо определить, где наша сторона, и какова толщина завала. Надо понять есть ли смысл разбирать его — уточнил широкоплечий Лиус.
— Да, а че ее искать то? — отозвался седой. — Вот она, наша сторона — ткнул он пальцем в булыгу позади себя.
— А ты откуда знаешь? — удивился Хельм.
— Откуда, откуда — проворчал старый. — Сказано тебе тут, значит тут. Отшвырнуло меня к нам.
Осторожно простукивая и прислушиваясь к ответу камня, Лиус пришел к выводу, что завал можно попробовать разобрать. Гномы с жаром принялись за работу. С каждым часом становилось все труднее дышать, воздух заканчивался. Нестерпимая жажда мучила заживо погребенных. Попеременно работая, они разбирали камни, но стена рваной породы не заканчивалась. Некоторые глыбы держали свод каверны, в которой герои нашли спасение, поэтому их не трогали, что еще больше осложняло разбор завала.
Хельм отдыхал после своей смены, усталость ломила мышцы, сон не шел. Обильный пот и отдышка выводили из себя и лишали остатков сил. Сквозь прикрытые глаза гном увидел, как каверна озарилась светом, и к нему приблизился сияющий луч.
— Здесь! — прозвучало в голове Хельма.
Гном проследил за лучом, который переместился на стену. Свет остановился на глыбе, что поддерживала свод камеры. Он попытался сказать товарищам, но язык его не слушался, а тело онемело и отказывалось подчиняться, в сознании мелькнуло.
— Это сон!
Хельм провалился в темноту и неожиданно почувствовал свое тело, до его слуха донесся мат гномов, вымотанных безрезультатным разбором бесконечной горной породы. С трудом поднявшись, тело Доварда младшего подошло к глыбе, на которую падал свет. Массивный кулак с размаху врезался в скалу. Герои сорвались с места пытаясь добраться до сумасшедшего, глыба не шелохнулась.
Хельма повалили, Лиус саданул его по морде. Лиуса в ухо ударил Гуннар, началась свара. В общем хаосе никто не заметил, как по глыбе пошли трещины и камень, осыпаясь щебнем, покатился по полу каверны. Земля затряслась. В завале, как в гигантской головоломке зашевелились ее шестерни, камни вновь пришли в движение ища устойчивое положение. Ошарашенные гномы таращились на проход, который открывался прямо перед ними. Не теряя времени Хельм подхватил меч, и кинулся в проход, за ним последовал Гуннар. Остальные, повинуясь инстинкту самосохранения побежали следом, в образовавшийся просвет, а позади, сердито грохоча, вновь смыкался камень, грозя нагнать бегущих.
***
Никто так и не смог понять, как Хельм узнал, где нужно бить, а он не спешил делиться секретами своей семьи. Гном знал, что и на этот раз его Мая не забыла о нем, в который раз мужчина благодарил камень за такую жену. Их возвращения никто не ожидал, город воспринял это как хороший знак, свершилось чудо. Пошли разговоры о скорой победе над соседом.
Король использовал вовремя подвернувшийся слух, чтобы воодушевить подданных, в связи с чем по городу поползли нелепые слухи, которые облагородили истинную историю спасения пяти героев. Хельма Рибигуд приблизил и таскал везде за собой, чем крайне утомлял застенчивого от природы гнома.
— Я никогда о тебе не забуду. Никогда не сдавайся, как бы тебе ни было тяжело — тихо шептала Мая, прижавшись к мужу в уютном сумраке их спальни. — Обещай мне, что никогда не сдашься! — сказала она, заглядывая Хельму в глаза.
— Обещаю — улыбаясь ответил гном.
Этот разговор многократно всплывал в его памяти, облегчая тяготы новой службы.
Армия Иргама постепенно приходила в себя после разгрома в Слюдяных проходах. Мертвых героев почтили праздником, их семьи получили жалование погибших, после чего благополучно забыли и героев, и их семьи.
Галерея Великих в правление Рибигуда, так и не пополнилась именами отдавших жизни в Слюдяной битве. Король старался не вспоминать о позорной странице его правления. История этой битвы оказалась под запретом, что предопределило ее забвение.
Вскоре пришли известия, что войска Караманта выступили в поход и через неделю подойдут к Изумрудным вратам. Войск не хватало, королевская гвардия прорежена, городская стража крайне потрепана, ополчение невозможно собрать, не вызывая восстания внутри страны. Оставался последний способ искать помощи союзников. Но кого призвать? Гномы Седых гор давно и плотно воюют с орками, которые прут ордами из-под земли. От зеленых попавших в плен поступали жуткие известия о каких-то древних, будто бы бессмертных и непобедимых. Войска Седых пиков обваливали проход за проходом, но каждый раз орки находили новые пути и прорывались все дальше в земли северного королевства. «Стальная стена», элитные воска королевства Парна, настолько ослаблены, что дезертирство стало нормой, а как известно для воинского сословия гномов такое положение вещей немыслимо.
Ближайшие королевства людей, вступили в коалицию с Даностом, а эльфам нельзя верить, они никогда не уходят оттуда куда пришли их войска. Связаться с остроухими, значит потерять свободу. Встала дилемма, решение которой Рибигуд никак не мог найти. Где искать союзников? Ответ напрашивался сам собой, оставались странные, совершенно непонятные торговые партнеры, короли Железной долины. Государства связывали давние торговые отношения. Иргам поставлял эксклюзивные доспехи и оружие для кавалерии Железного королевства. Оружие Иргама считалось лучшим в своем роде, особенно если учесть относительную дешевизну изделий, в сравнении с эльфийскими образцами. Эльфийские клинки безусловно оставались эталоном недосягаемого мастерства ковки, но это относилось к самых древним экземплярам, выкованным еще в первую эпоху.
Исходя из интересов Железной долины, Рибигуд предположил, что ее королей может заинтересовать сохранение мастерской, которая многие сотни лет снабжала их войска отменным вооружением.
Размышления монарха прервал гвардеец, он доложил, что привели Родриго Амадо.
— Ведите! — возбужденно подскочив на троне, скомандовал Рибигуд.
Ввели несколько удивленного рыцаря, по приказу Рибигуда его развязали, и предложили присесть за стол короля, удивительная для иноземцев честь.
— И так, — начал Рибигуд, — ты решил, что твои дела важнее слова, данного мне — глядя в глаза Амадо, с расстановкой проговорил король.
Его душил гнев, но гном сдерживался, понимая, что крик тут не поможет.
— Ты меня не призвал — отрезал Амадо.
— А ты сам не понимаешь, что пришел час вернуть должное. Так ты платишь королю Иргама за его участие в твоем деле? Кстати, оно мне ни принесло ни одного золотого прибыли! И потом, что за письма на имя короля? Передал непонятно с кем, да еще и изложенное в хамской манере, присущей тебе Родриго!!! — взорвался король, но тут же взял себя в руки, и быстро проговорил.
— Значит так Родриго, ты поведешь мою гвардию против Караманта — Амадо молча кивнул.
— Пойми я просрал войну с Даностом, хоть и делаю вид, что все прекрасно, но я потерял две трети войска. У меня нет средств нанять новую армию и мне нужен воин вроде тебя. Мой отец всегда говорил если нужна помощь зови Родриго Амадо. Вот теперь я зову старого друга моей семьи. Родриго нам нужна помощь, иначе Иргам исчезнет — закончил Рибигуд, испытующе глядя на человека.
Нервная волна прошла по лицу рыцаря, он поднял тяжелый взгляд. Черные, бездонные глаза смотрели на короля, не ломаясь о его жесткий взгляд. К Рибигуду пришло понимание, почему этого человека, или кто он там, зовут Вестником смерти. Он вспомнил многочисленные рассказы о человеке, ходившие в узком кругу его семьи. Впервые с детских лет монарху пришло на ум, что и правда, когда появляется этот человек за ним следом идет война и смерть.
— Я согласен. Я помогу тебе, но нам нужны союзники, у тебя есть такие на примете?
— Думаю, попробовать привлечь королей Железной долины. Правда мне это станет в потери при продажах брони, но это меньшая из жертв, что придется принести за сохранение королевства — ответил Рибигуд.
— Это хорошая мысль, откуда пойдет армия Караманта?
— Кейст идет к Изумрудным воротам!
— Странно, так в лоб? Это точная информация? — удивился Амадо.
— Да, по крайней мере мне так доложили — неуверенно закончил Рибигуд.
— Тогда крепим рубежи. Надо усилить ворота и крепостные стены при них. А также создать второй рубеж обороны, за вратами, на случай если Кейст прорвется. В таком случае конница Железных королей нам не поможет, они возьмут плату, и будут ждать врага на выходе, что для нас равносильно остаться один на один с Карамантом.
— И что ты предлагаешь? — напряженно вглядываясь в человека спросил Рибигуд.
— Есть у меня одна мысль, но мне надо отлучиться на неделю…
— Ты что меня за идиота держишь!!! — взорвался Рибигуд.
— Нет за сына моего старого друга, который нуждается в помощи — спокойно глядя в глаза королю, ответил Амадо.
Сам не зная почему Рибигуд моргнул, смахивая накатившую слезу. Монарх чувствовал, что Родриго его не обманет, человек будет биться рядом с ним до конца.
— Со своей стороны обещай, что откуешь для тех, кто придет тебе на помощь, доспехи и оружие. Лучшие из тех, что вам когда-либо приходилось создавать.
— Если помогут, откуем, но только в количестве один комплект в руки… — начал торговаться король, истинный сын своего отца, наследник торговых традиций гномов.
Его расчеты прервал хохот Амадо. Человек загибался от смеха, король уставился на него не понимая причину неожиданного веселья. Затем на лицо Рибигуда наползла улыбка, перешедшая вскоре в дикий хохот.
— Ну не могу я пересилить свою природу! — оправдывался король сквозь смех.
***
Ворота Батры сотрясали удары стенобитной машины, уже неделю шла борьба за королевство Иргам. Оба рубежа обороны пали. Карамант не считался с потерями, его копейные отряды и тяжелые мечники, стояли под стенами древней столицы. Рибигуд видел их стройные ряды сквозь бойницы городских стен. Время от времени мимо пролетали стрелы, иногда с шумом ударялся болт, пущенный чьей-то умелой рукой из арбалета. Стрелометы работали безостановочно уже сутки, тетивы не выдерживали, стрелы подходили к концу. Погибло много людей, но пришло еще больше. Король и подумать не мог, что людей так много, они напоминали ему гигантских, железных муравьев.
Разрушенные машины заменялись новыми, откуда столько денег, удивлялся Рибигуд.
Торгаши Даноста ссудили — пришла догадка.
Сдавать город нельзя, за столицей шли слабо защищенные городки, кузни, поселения горняков все это погибнет если люди прорвут оборону Батры.
— Где этот чертов Амадо, сегодня уже восьмой день, а этого труса все нет — в отчаянии думал король.
Каменные ворота дали трещину. Телохранители увели Рибигуда со стен, и не давая остановиться потащили к тайному выходу из столицы. У ворот дворца монарх растолкал телохранителей и грозно сверкая очами, прикрикнул на воинов.
— Отставить!!! Подать Вашему королю молот, и следовать за мной!!!
— Нельзя Ваше величество, вы погибните, погибнет королевство! — твердо ответил Дидрик, глава личной охраны монарха, протягивая фамильный молот королю.
— Не говори глупости, у меня трое парней, кто-нибудь да унаследует королевство! — оборвал его Рибигуд.
Мощные руки монарха вырвали молот у растерянного Дидрика. Глава королевской охраны что-то попытался сказать, но король, не слушая телохранителя кинулся к городской стене, где влился в поток воинов, схлестнувшихся с первой волной людей, прорвавшихся за стены. Гигантские крючья сбрасывали назад приставные лестницы, полилась нефть. Огонь охватил воинов Караманта, посеяв панику в рядах противника. Люди откатили от стены. Еще долго стонали в лазаретах заживо сожженные, их крики раздирали душу и осаждавших, и осажденных, напоминая о той участи, что приготовила для них война.
Гномы Батры на руках снесли короля со стен, сотни голосов кричали в унисон.
— Слава Рибигуду!!! Слава королю!!!
Обалдевший монарх ощерился улыбкой кретина, обводя глазами свое немногочисленное войско. Охрана быстро отбила патрон, и увела Рибигуда в королевский дворец.
Тревожная ночь, опустилась на город. Утомленные гномы спали как убитые, лежа вповалку, кто где упал. Тишину ночи разорвал, оглушающий крик, тысячи глоток слились в едином кличе, разливаясь по улицам столицы.
— Люди!!! Прорвались!!!
Охрана тащила ничего не понимающего Рибигуда в подвал дворца, надеясь вывести короля из гибнущего города. Проход оказался занят, навстречу телохранителям полетели стрелы, затем выбежали солдаты Караманта.
— Нас предали!!! Спасай короля!!! — кричала охрана, закрывая собой Рибигуда.
Десять воинов стояли насмерть, закрывая его от стрел и копий противника. Бешенная рубка, остановила людей. Телохранители спешно заваливали проход, кто-то потянул короля обратно во дворец. В приемной зале Рибигуд подошел к окну, его взгляду предстал разгром, какого Батра еще не знала.
Сотни трупов жителей, мелькание воинов Караманта, крики и жалобные мольбы, первые пожары, убийства и кровь.
Рибигуд отошел от окна и опустился на трон, его королевство пало.
Немного погодя с улиц донесся шум битвы. Сначала сливаясь с общим грохотом грабежа, прозвучали команды на незнакомом языке, затем грохнул единый шаг сотен ног. Непривычные звуки вырвали Рибигуда из задумчивости, он снова выглянул в окно.
В город входили воины в необычной броне. Четко выверенным шагом они подходили к растерянному врагу. Шеренга, выставив копья, и прикрываясь большими круглыми щитами одновременно подступила к воинам Караманта. Узкие жала, едва заметно глазу, заскользили в разные стороны, ударяя в незащищенные места врага. Попытки сопротивления натыкались на лес копий, способный легко остановить любую атаку. Бросалось в глаза, что воины только из боя, их оружие, щиты и броню покрывали грязь и кровь.
Умело разбиваясь на отряды, копейщики зачищали город от солдат Кейста. Воины Карманта, не веря глазам, сдавались на милость победителей, но неожиданные союзники в плен не брали. Точные удары копий, и добивающие клинки быстро сокращали численность врага. В зал ворвались, с одного входа рыцарь в зеленном плаще и золотистых доспехах, с другого солдаты Караманта, проникшие в чертоги через подземный вход.
Не останавливаясь, рыцарь в зеленом плаще пробежал мимо короля и врезался в гущу врагов, стрелы с неприятным дребезжанием отскочили от торса человека. Следом за зеленным рыцарем в зал ворвались алкмейцы, особенно выделялся один, огромного роста. Копье гиганта пробивало врагов на вылет, а сверкание голубых глаз вызывало у захватчиков ужас. Копейщики закрыли круглыми щитами короля гномов, собравшись в подобие черепахи. Крефейские гоплиты, наполнили чертоги подземного короля, вытеснив на ступени дворца бойцов Караманта.
— Кто это? Кого ты привел? — с восхищением спросил Рибигуд, едва выдалась минута затишья.
— Лучшие войны юга, алкмейцы. Перед Вами сир, василевс Лефтерсис Алкмейский — представил голубоглазого гиганта Амадо. Смущенный грозным видом новообретенного союзника Рибигуд, слегка склонил голову в знак приветствия.