Венеция была потрясена
Зловещим этим предзнаменованьем.
Анджолина
Ах, бесполезно вспоминать об этом
Теперь.
Дож
Я все же радуюсь при мысли,
Что это все - веленья Рока: легче
Богам поддаться, а не людям; лучше
Уверовать в судьбу, а в этих смертных,
По большей части жалких, точно прах,
И столь же слабых, видеть лишь орудье
Верховных сил. Ведь сами по себе
Они не годны ни на что; не им
Быть победителями человека,
Кто побеждал для них.
Анджолина
Свои минуты
Последние, отдай иным порывам,
Смягчись и, примиренный даже с ними,
С презренными, на небо возлети.
Дож
Я примирен уверенностью твердой,
Что день придет - и дети их детей,
И этот гордый град в лазури водной,
И все, на чем их власть и блеск держались,
Все станет разореньем и проклятьем,
И новые под свист народов рухнут
Тир, Карфаген, приморский Вавилон.
Анджолина
Так говорить не время; буря страсти
И в смертный миг тебя стремит. Смирись!
Не обольщайся: ты врагам безвреден.
Дож
Я - в вечности уже, гляжу я в вечность,
И так же ясно, как в последний раз
Столь нежное твое лицо я вижу,
Я вижу дни, о коих говорю,
Судьбу вот этих стен, объятых морем,
И всех, кто в стенах!
Страж
(выступая вперед)
Дож венецианский,
Прошу вас: Десять ожидают ваше
Высочество.
Дож
Прощай же, Анджолина!
Последний поцелуй!.. Прости мне, старцу,
Мою любовь, столь роковую; память