Бакар очнулся в покачивавшейся карете. Привстав на одном локте и прищурившись, попытался понять, где находится. Весь салон был набит коврами, а снаружи доносилась музыка на каком-то струнном инструменте. Приоткрыв шторку, увидел, что едет мимо лесополосы. К музыкальному инструменту добавились чьи-то голоса, слов которых он не мог разобрать.
На сидении напротив лежал его колчан со стрелами и лук. На душе стало спокойнее, ведь это говорило о том, что он как минимум не в руках неприятеля.
В голове всплыли последние воспоминания: он держит путь в Порфир, чтобы найти друзей. По пути решил перекусить в трактире, но, подходя к нему, услышал, что внутри происходит что-то неладное. Только он захотел развернуться, от греха подальше и продолжить путь, как увидел, что в одном из окон мелькнул знакомый образ. Бакар замер и начал наблюдать. Его опасения подтвердились — это был Данноэ’саэвэль, которому грозила смертельная опасность.
Дальше воспоминания были более туманные: в его руках появился лук, тетива натянулась, а затем он отпустил стрелу, которая со свистом влетела в чей-то жирный затылок. Это было его первое убийство.
К горлу подступила рвотная масса, которая вскоре оказалась на одном из ковров. Ступив на стезю наемника, он ясно понимал, что будет лишать жизни. Много раз представлял, как это будет. И наивно считал, что готов. Но первое убийство тут же развеяло все иллюзии. Стоило вспомнить хруст черепа, как его желудок повторно вывернуло наизнанку.
Дверь кареты открылась, и в салон ловко проник Данноэ’саэвэль.
— Ты как? — заботливо спросил он.
— Я… заляпал ковры… — виновато произнес Бакар.
— Не бери в голову, это мелочь, — пожал плечами эльф. — Ты спас мне жизнь, брат. Я в неоплатном долгу перед тобой.
— Перестань, ты бы сделал то же самое, — едва улыбнулся он.
— Поздравляю! Ты меня опередил с первым убийством, — улыбнулся Данноэ’саэвэль.
У Бакара случился третий позыв. Но кроме характерного звука ничего больше наружу не вышло.
— Я вижу, тебя это сильно… впечатлило…
— Я сделал бы это снова. Главное, что ты цел.
— Только благодаря тебе. Когда тот жирдяй приставил к моему горлу стекло, я уже мысленно успел со всеми попрощаться.
— Главное, что все обошлось. Как Сорм?
— Не может дождаться, когда ты придешь в себя. Чувствует себя виноватым перед тобой, — улыбнулся Данноэ’саэвэль. — На самом деле, я еще никогда его таким не видел. С момента вашей ссоры он стал более замкнутым, шутит в два раза реже, ни разу про женщин не зарекался. Почти…
— Мы точно говорим про Сормита? — Довольная улыбка всплыла на лице Бакара.
— Уж поверь мне, — весело сказал эльф.
— Что это за музыка?
— А, это Софран Фемольд играет на своей мандолине. Он из товарищества Тордана Цветокрада. Если бы не они, возможно, тебе уже было бы некого спасать.
— Товарищество двергов?
— Все так. Они появились в тот момент, когда местные затеяли драку, и помогли нам. Все складывалось удачно, в нашу пользу, пока тот местный не приставил к моему горлу стекло.
— И сколько их?
— Вместе с Торданом Цветокрадом, их ментором, семеро. Как мы поняли, они держат путь в Светлоплот, чтобы оттуда попасть на пик Тригорья, так как со стороны Бескрайних Высот, это невозможно сделать.
— Пик Тригорья? Зачем им это? — поднял брови Бакар.
— В общем, сам успеешь с ними познакомиться. Мы вместе едем в Порфир, а там уже разойдемся.
— Что это за ковры?
— Ай, длинная история… но если вкратце: мы теперь под прикрытием, словно торгуем коврами. Их нам одолжил капитан стражи Темносвода — Ленар. Кстати, мы познакомились с градоначальником Темносвода — гномом Вазником. Ну это тоже потом, как-нибудь расскажу.
— Этот Цвето… крад, знает правду?
— Да, Сорм ему сказал, как есть. Ибо понятно, что торговцы коврами так не дерутся. Он ему доверяет. Мы… как-то сразу нашли общий язык.
Бакар понимающе кивнул.
— Я рад, что ты передумал, брат, — улыбнулся эльф.
— Мы оба погорячились…
Дверь кареты вновь открылась. Данноэ’саэвэль подвинулся, и с ним рядом сел Сормит Занавер.
— Не устал дрыхнуть? — шутя спросил он, но в голосе чувствовалась озабоченность. — Как ты?
— Уже лучше…
— Ну-с… поздравляю с первой кровью! Я тобой горжусь! Поверь моему опыту — своего первого ты запомнишь навсегда. Радуйся, что этот засранец угрожал Дану. Было бы хуже, если бы первым ты убил того, с кем у тебя нет личных счетов. Тогда бы ты еще долго себя поедал.
— О, не сомневаюсь, что никогда не забуду ни его, ни тот хруст.
— Ну и славно! — хлопнул ладонями по коленям дверг. — Ты это… прости меня за все. Я действительно действовал, мягко говоря, опасно. И подставил под угрозу вас с Даном.
— Все нормально, я тоже не должен был срываться. Ведь осознанно согласился быть наемником.
— Рад, что мы это прояснили, — подсел к Бакару дверг и, обняв его за шею, легонько стукнулся головами. — Что за вонь? — скривился он.
Данноэ’саэвэль и Бакар одновременно опустили глаза на ковры. Сормит хорошенько вляпался в рвотную массу.
— Ну, будем считать, квиты. — Дверг разглядывал свою подошву.
Через секунду дверь кареты с размахом распахнулась, и ковер на ходу вылетел на пыльный тракт.
— Эй, вы что творите?! — послышался чей-то голос снаружи. — Это собственность Темносвода!
Карета остановилась.
— Это Орест, человек Ленара, — увидев растерянный взгляд Бакара, пояснил эльф.
— Не советую тебе его поднимать! — воскликнул дверг. — А если ты все-таки намерен это сделать, оставь его себе!
Карета вновь тронулась.
Дверг довольно улыбнулся.
— Вот и славно.
***
По тракту друг за другом ехали две повозки, каждую из которых тащила пара лошадей. Вереницу же замыкала карета, набитая коврами.
Первой повозкой управлял по-настоящему крепкий дверг — Дазар Митлор. В самой повозке, помимо вещей, ехали Тордан Цветокрад, Сормит Занавер и рыжий, конопатый дверг — Светозар Солнцепал.
Второй повозкой управляли два брата-близнеца — Нурмэр Велар и Гурмэр Велар. В ней играл на мандолине и пел песни Софран Фемольд, а внимательными слушателями были Данноэ’саэвэль, Бакар и дверг с пышными волосами и бородой, которые окутывали его лицо, словно львиная грива — Шерман Буривер.
Замыкающей каретой управлял светлокожий юноша, стражник из Темносвода — Орест.
Бакар успел со всеми познакомиться. Компания была разносторонняя, но при этом очень дружная. Черноволосый Тордан Цветокрад бесконечно философствовал и вступал в полемику с Сормитом Занавером. Крепыш Дазар Митлор, несмотря на свой брутальный вид, был довольно скромен. Рыжий с кудрявыми волосами — Светозар Солнцепал — любил от души посмеяться и всегда шутил. Однако зачастую был единственным ценителем собственного юмора. Если он и заставлял смеяться остальных, то лишь потому, что его смех был жутко заразителен. Двергов близнецов — Нурмэра и Гурмэра — невозможно было отличить друг от друга. Может, поэтому к ним всегда обращались сразу в множественном числе, стараясь не называть имен. Софран Фемольд был обладателем бархатного голоса. Стоило ему запеть, как все замолкали и с большим удовольствием слушали его. Он редко когда расставался со своей любимой мандолиной. Внешне же отличался больше всех, потому что был единственным из двергов, кто вообще не носил бороды. Его волосы цвета каштана были заплетены в косичку, а под носом красовались аккуратно подстриженные усы. Самый волосатый дверг — Шерман Буривер — постоянно молчал. Впрочем, другие дверги утверждали, что он не немой. Но как ни уговаривали его вымолвить хоть слово, он упрямо хранил молчание и лишь краснел. Зато если рассмешить, его смех был громким и по заразительности не уступал даже смеху Светозара Солнцепала. Орест совсем не был похож на того, кем он был в Темносводе. От его задиристости не осталось и следа. Он в основном молчал, вдумчиво слушал умные мысли Тордана Цветокрада либо наслаждался музыкой Софрана Фемольда.
— Хорошей ты души, дверг, — обратился Тордан к Сормиту. — Но уж больно упрямый. Считаешь, что умнее всех.
— Благодарю, взаимно, — улыбнулся тот в ответ. — Я никогда не считал себя умным. Я мудрый.
— От скромности ты не помрешь. Если бы не видел тебя в бою, никогда бы не сказал, что ты наемник.
— Хороший наемник никогда не будет выглядеть, как наемник.
— Это благое дело: излечить здешние края от этой болезни, где ущемляют другие расы. Тем более в Разноместе, где сама идея государства предполагает мирную жизнь бок о бок разных рас. Немыслимо просто… — покачал он головой. — Меня восхитило то, что я почувствовал в тебе. Ты делаешь это не ради денег. Тебя это действительно заботит.
— Как знать… — Сормит провел пальцами по шрамам на голове.
— Поверь мне, я знаю.
— Ну а ты… уверен, что со стороны Светлоплота есть возможность подняться на пик Тригорья?
— Пока не увижу, не могу знать точно… Но в любом случае это будет полезное путешествие. Любая истина обретается лишь в пути… Истина облагораживает душу, — покрутил пальцами одну из плетеных косичек своей бороды ментор.
— Легенды говорят, подняться на пик Тригорья невозможно. Это верная смерть.
— Также они говорят про двухголовых великанов, что обитают там.
— О да, я помню эти сказки…
— Ну они же должны были туда как-то попасть?
— Это лишь легенда.
— Как и та, что пик Тригорья недоступен, — довольно улыбнулся черноглазый дверг.
Сормит нахмурил лоб и впервые ничего не ответил. Он понял, что его только что хорошенько уделали.
— Со стороны Бескрайних Высот слишком крутой подъем. Но что, если нужно зайти со стороны Светлоплота? Задумайся только, — блеснули черные глаза дверга, — побывать на самой высочайшей точке Висзерии.
— Не на каждую гору Бескрайних Высот я бы стал подниматься, а ты говоришь о пике Тригорья. Нет, я, конечно, не из трусов, но не вижу ничего привлекательного в этом. Пробирающий до костей холод, сугробы, завывающий ветер. Меня в этом абсолютно ничего не возбуждает.
— Ну если передумаете, будем рады вам. Вместе обретем истину.
— После того как мы выполним дело, я бы предпочел устроить марафон по борделям Порфира, Темносвода и Созвезда, по пути еще потрахивая крестьянок. Вот моя истина.
Тордан Цветокрад улыбнулся.
— В этом весь я: жизнь наемника и приключения трахаря! — смеясь, достал из нагрудной сумки трубку Сормит.
— А где же та единственная?
— Каждая женщина, что подо мной — та самая и единственная, — закурил синедымку он. — У меня слишком большое сердце, его на всех хватит. Серьезно, весь наш мир крутится вокруг этого: мы восторгаемся запахом цветов, а ведь он есть благодаря тычинкам и пестикам; мы вдохновляемся пением птиц, а они лишь ищут партнера, чтобы совокупиться; мы любуемся брачными танцами животных, хвостами павлинов, но все это делается ради одной цели. Я один из немногих предпочитаю говорить о том, что у других только на уме. Ты постоянно говоришь про свободу, истину и другие высокоморальные вещи, но вся правда в том, что я-то посвободнее тебя буду.
— Но ведь это все делается ради продолжения рода. Ради цикла жизни. Сознательные существа на то и сознательные, они выше своих инстинктов.
— О да, я так и знал, что ты мне это скажешь… — дьявольски улыбнулся рыжебородый дверг. — Что ж, Тордан Цветокрад, известно ли тебе о многочисленных случаях, когда дельфины насиловали людей, эльфов и других гуманоидов?
Светозар подавился синедымкой, которую ему передал Сормит.
— Поверь мне, я это видел не раз собственными глазами. Два раза людей и один раз эльфа. По-твоему, они тоже это делают ради продолжения рода? А может, пес, что кидался мне на ногу, хотел оплодотворить ее?
— Боюсь спросить, что случилось с теми бедолагами, познавшими любовь дельфинов? — засмеялся Тордан.
— Это один из методов пыток Соломона, того темнокожего человека из Созвезда, который заказал мне Валдара. Как ни странно, так он быстрее выводил на чистую воду тех, от кого нужна была информация. Даже иглы под ногти не столь эффективны.
— С опасными ты личностями водишься, Сормит Занавер.
— Я привык, — улыбнулся он. — Подытожив, скажу так: у всех нас есть свои слабости. Вот ты, твоя слабость — это поиск истины, учения уму-разуму других, ты всегда пребываешь в роли учителя; Софран Фемольд музыкант и не расстается со своей мандолиной; моего друга детства Дана хлебом не корми, дай купить какую-нибудь побрякушку; ну а я самый большой почитатель женственности.
— А что, если ты просто еще не встретил свою русалку?
— Все они мои русалки. Каждая из них. Я всех помню.
— Эй! Там впереди дым! — закричали в один голос братья-близнецы.
— Что-то горит… И очень хорошо горит… — озабоченно сказал Тордан.
Ментор двергов и Сормит обоюдно приняли решение свернуть с тракта и ехать на дым. Сначала они миновали деревянный указатель с названием «Шелковица», а вскоре подъезжали уже к самой деревне. Помимо гари в воздухе теперь они слышали крики. Все приготовили оружие и ускорили коней.
Навстречу им выбежала женщина, державшая на руках ребенка лет четырех. Она была в ссадинах и саже.
— Что стряслось?! — спросил Светозар.
— Помогите! Они напали на нас!
— Кто они?! — нахмурил брови Тордан.
— На помощь! — кричала та в истерике.
— Ты сейчас ничего не добьешься от нее! — сказал Сормит и, спрыгнув с повозки, помог забраться женщине в карету. — Здесь вы будете в безопасности, — сказал он и закрыл дверь салона.
— Дальше пешком! — скомандовал Тордан, чувствуя, что они совсем рядом. — Вы остаетесь сторожить карету, — отдал приказ близнецам. — Все остальные за мной!
Вдевятером они побежали сквозь зеленые деревья и ограды. Достигнув первых домов, увидели, как трое человек держат хрупкую девушку. Двое схватили ее руки, придавив несчастную к земле, третий пытался развести ее ноги в стороны. Девушка плакала и умоляла не делать этого.
— Тебе понравится! — пыхтел насильник.
Каждому в Висзерии известно про необычайную силу двергов. Но Дазару Митлору все равно удалось удивить, по крайней мере, путников из Разноместа. Он схватил своими ручищами насильника и без особого труда метнул на крышу ближайшего, пусть и невысокого дома. Тот приземлился на шифер и, скатившись по нему, рухнул оземь.
— Вы кто, нахрен, такие?! — только и успел сказать один из людей, как Тордан вырубил его четким ударом в челюсть.
Третий попытался встать, но Сормит схватил его и повалил на землю. Ловким взмахом руки выбил ему плечо, вызвав у того неистовый крик.
— Закрой пасть! — приказал рыжебородый наемник, пнув подошвой в лицо.
Девушка свела ноги, дрожащими руками опустила задранное платье истала отползать назад. Данноэ’саэвэль подоспел к ней.
— Не бойся. Мы здесь, чтобы помочь, — заботливо сказал он.
Крестьянка испуганно посмотрела в его голубые глаза. Все ее лицо было в пыли, поэтому на нем явно прослеживались две дорожки от слез. Эльф медленно протянул ей руку. Она робко протянула свою в ответ, и он помог ей встать.
— Я провожу ее в карету, — сказал Данноэ’саэвэль, бережно поддерживая ее.
— Что с этим делать?! — спросил Светозар, держав рухнувшего с крыши насильника со спущенными штанами.
— Бак… надеюсь, твой желудок окреп? — Сормит положил руку на плечо другу.
Бакар даже не дрогнул. Он настолько был ошеломлен и озлоблен после увиденного, что вмиг натянул и тут же отпустил тетиву. Стрела вонзилась в цель.
— А-а-а! — завизжал на всю округу насильник и обмяк в руках конопатого дверга.
— Добро пожаловать в ряды евнухов! — Светозар с отвращением толкнул его. Тот, упав на землю, сжался в позе эмбриона и, держась за причинное место, громко стонал.
— Нужно торопиться, они тут не одни, — скомандовал Тордан.
Через несколько домов они застали драку. Хотя дракой это сложно было назвать. Скорее, избиение четырех мужчин девятью другими.
Софран Фемольд дважды громко свистнул, обратив на себя внимание.
— Бей нелюдей! — скомандовал один из нападающих. Люди бросили избивать несчастных и побежали на путников. Многие из них были вооружены дубинками.
Дазар снова оказался впереди всех. Ловко поймал рукой замахнувшуюся на него дубинку, без особого труда вырвал ее и выкинул куда-то в сторону. Без дубинки смельчак оказался вовсе не таковым, просто развернулся и побежал обратно. Стрела Бакара пробила ему сухожилие на ноге.
Сормит хоть и был вооружен своим двуручным топором, тем не менее не спешил его снимать со спины. Без него выбил одному челюсть, а второму сломал нос.
Шерман Буривер в последний момент увернулся от удара и четким ударом в солнечное сплетение заставил неприятеля упасть на колени, жадно глотая воздух.
Пока Светозар дрался на кулаках с одним из головорезов, ему хорошенько прилетело по затылку дубинкой. Он обернулся, чтобы посмотреть на обидчика. Позади блеснул нож, который через мгновение мог оказаться в одном из жизненно важных органов, если бы не его ментор — Тордан, который успел поймать руку. Сломал ее, и нож упал на землю.
Орест, поставив подсечку и толкнув в корпус, уронил на землю того, кто зарядил конопатому двергу дубинкой по голове. Используя прием Сормита, пнул его в лицо.
Трое оставшихся людей побежали в западную сторону. Как ни странно, за ними снова погнался дверг с гривой.
— Шерман Буривер, оставь их! — отдал приказ ментор. — На них нет времени, нужно двигаться дальше!
Волосатый дверг остановился, в отличие от трех стрел, каждая из которых настигла ягодицы драчунов. На этот раз удивились дверги. Круглыми глазами они смотрели на смуглого стрелка из Разноместа.
С северной стороны раздался вопль. Путники вновь поспешили на источник звука. Наконец они миновали полыхающие дома. Некоторые из них уже догорали.
Группа увидела ползущего раненого мужчину. Судя по кровавому следу, тянувшемуся за ним, он преодолел немаленькое расстояние. К нему подбежал Софран Фемольд. Когда дверг перевернул мужчину на спину, путники увидели торчавший из живота стилет.
— Не вытаскивай его! — воскликнул Светозар.
— Да знаю я, — спокойно ответил музыкант. Он снял жилетку цвета персика и скомкав ее, приложил к ране.
— Что встали?! Вперед! — на этот раз скомандовал Сормит.
Наконец, они вышли на самое большое скопление людей. В просторном дворе одного из домов на коленях по несколько кучек стояли женщины, дети и старики. Разбойники окружили их. Некоторые из них держали в заложниках детей. У этих людей было оружие посерьезней, включая мечи, кинжалы и луки.
Всюду валялись бессознательные тела деревенских мужчин.
— Жители Шелковицы, вы сами виноваты в случившемся! — Лидер головорезов держал факел. — Мы говорили вам не якшаться с нелюдьми! Мы сожгли их дома, как и обещали. Обратили их в бегство. Но теперь этого мало, и вы должны поплатиться за укрывательство и непослушание! Я бы предал огню каждый дом вам в наказание, но я милостив! Заприте старосту в его доме!
Двое бандитов схватили седого мужичка и потащили к входной двери.
— Оставьте его, твари! — кричала молодая девушка, пытаясь вырваться из рук одного из них. — Папа!
— Это будет вам всем уроком! — злорадствовал лидер.
Стрела Бакара угодила в его факел. Искры разлетелись во все стороны, а сам факел, надломившись, рухнул на землю.
— Прикажи отпустить старосту, иначе следующая стрела угодит тебе в глазницу! — злостно сказал черноглазый ментор.
— Вы кто, мать вашу, такие? — опешил главарь.
На этот раз все путники достали свое оружие. Сормит — двуручный топор, Бакар приготовил три стрелы, а остальные дверги обнажили мечи. Неприятелей было гораздо больше. Тем не менее по их растерянному виду можно было понять, что они были не готовы к такому повороту событий. Не все из них были вооружены, в отличие от путников, качественное оружие которых бросалось в глаза.
— Если вы не местные, валите отсюда! Это вас не касается! — воскликнул главарь, доставая из ножен меч.
В воздухе возник знакомый стилет, который, сделав несколько оборотов, вонзился в его живот.
Путники обернулись и увидели Софрана Фемольда с Данноэ’саэвэлем.
Главарь разбойников упал на колени, схватившись за торчавшую из него рукоять. Опустив глаза, узнал некогда принадлежавшее ему оружие.
Остальные разбойники побросали пленных и стали разбегаться кто куда.
— Отличный бросок, Софран Фемольд. Я и не подозревал, что ты так можешь, — похвалил музыканта Тордан.
— Благодарю, учитель.
Многие женщины бросились к своим мужчинам. Как оказалось, не все они были в бессознательном состоянии. Большинство из них просто лежало лицом в землю, скрестив пальцы на затылках. Другие подбежали к своим детям.
— Жаль, мы чутка не успели, — грустно произнес конопатый Светозар, глядя на догорающие дома.
— Жаль, — положил ему на плечо руку Дазар.
Сормит подошел к уползавшему главарю и поставил на его поясницу ногу.
— Шелохнешься, я надавлю — и этот стилет пробьет тебя насквозь.
— Мишка! Нет, мой мальчик! — раздался крик.
Путники увидели, как одна из женщин держит на руках бездыханное тело ребенка лет десяти. Тордан забрал у нее ребенка, бережно положил его на землю и стал делать массаж сердца. Мать истошно вопила, поэтому крепкому Дазару пришлось ее оттащить.
— Давай, малец! Дыши! — пытался реанимировать его ментор.
От крика матери на коже выступили мурашки. Нет хуже звука во всей вселенной, когда мать теряет свое дитя. Он прошивает насквозь даже самое каменное сердце.
Данноэ’саэвэль, Шерман Буривер и Орест помогали женщинам и старикам. Остальные путники окружили ментора с ребенком.
Чуда не случилось. Тордан прекратил реанимировать ребенка и посмотрел на окружающих. Затем провел рукой по его груди, приложил эту же руку к своей груди и соприкоснулся с ним лбами. Немного задержавшись, взял ребенка на руки и поднес к матери. Она перестала вопить и аккуратно забрала его.
— Мне жаль… у него очень светлая душа. Ей будет хорошо и спокойно, обещаю.
— Бедный мальчик, — возник староста деревни, которого поддерживала молодая девушка. — Если бы не вы, жертв было бы намного больше. Мы в неоплатном долгу перед вами. Но кто вы?
— Мы просто увидели дым и решили проверить, откуда он идет, — ответил Светозар.
— Как же мы вам благодарны, что вы не прошли мимо! Меня зовут Григор, я староста Шелковицы.
— За что они так с вами? — спросил Данноэ’саэвэль.
— Их привел этот человек. — Староста показал пальцем на раненого главаря, которого к земле прижимала нога рыжебородого наемника. — Знаю только то, что его называют Дроздом. Он и его люди появились здесь впервые недели две тому назад. Сказали, что все нелюди должны покинуть деревню, иначе будет худо. Все мы живем тут давно и дружно, поэтому проигнорировали предупреждение. А сегодня они заявились вновь. Сожгли дома двергов, эльфов и гномов. А людей стали избивать.
Судя по стону, Сормит все-таки надавил ногой на раненого главаря. Затем убрал ногу и, сев перед его лицом, поднял голову за волосы.
— По чьему приказу вы здесь? — прозвучал холодный вопрос, который встретил не менее холодную тишину.
— Это приказ Валдара?! — закипал рыжебородый наемник.
— Вас всех ждет та же участь… — ехидно улыбнулся головорез. Из его рта побежала тонкая струйка крови. — Коротышка…
— Ну это мы еще посмотрим… — Грубо отпустив волосы, Сормит Занавер поднялся на ноги. — Где представители других рас? — обратился он к старосте.
— Большинство укрылось в моем доме. Если бы он воплотил задуманное, вместе со мной сгорели бы и они, — почесал седину на затылке тот. — Еще небольшая часть испугалась и сбежала после первого предупреждения.
— Выводи всех во двор, больше им ничего не угрожает, — сказал Тордан. — Я хочу, чтобы эта мрачная душа увидела, что его больше никто не боится. Разномест — государство всех рас!
Вскоре во дворе появилось несколько семей двергов, эльфов и одна женщина-гном.
— Друзья, больше вам ничто не угрожает! — начал Тордан.
— Ага, как же… вы же не останетесь здесь навсегда, — возразил один из крестьян. — Они сбежали, чтобы вернуться большим числом. Теперь они сожгут дотла всю деревню.
Остальные местные, согласившись с земляком, стали переговариваться друг с другом.
Сормит подошел к Тордану, предоставив сторожить главаря Дазару.
— Они правы, — обратился к ментору рыжебородый наемник. — Как только мы покинем деревню, они вырежут ее всю.
— Нужно доложить в столицу, — предложил Бакар, однако Данноэ’саэвэль толкнул его локтем в бок.
— Тогда мы не можем их так просто оставить, — взвесив все, сказал Тордан.
— У меня есть идея. — Сорм посмотрел на стражника из Темносвода. — Орест как можно скорее доберется до Темносвода и доложит о случившемся капитану городской стражи — Ленару.
— Но Порфир гораздо ближе Темносвода, — возразил ментор.
— Поверь мне, лучше пусть сюда прибудут стражники Темносвода.
— Добро, так и сделаем, — согласился черноглазый дверг. — Вам нечего бояться! — вновь обратился к местным ментор. — Мы призовем стражников, которые возьмут Шелковицу под свою защиту! Пока они не прибудут, мы останемся с вами.
Толпа с воодушевлением приняла эти слова.
Сормит подошел к стражнику Темносвода.
— Орест, мы найдем тебе самого быстрого скакуна. Мчись в Темносвод, доложи Ленару о случившемся. Пусть вышлют отряд на защиту деревни. И передай ему, что, если они не смогут решить эту проблему, вести доберутся до столицы.
— Боюсь, на обратном пути мы можем заплутать. Между Темносводом и Порфиром деревень — как грибов после дождя.
— С тобой поедет один из наших, — вмешался в их диалог староста деревни.
— Что ж, тогда я готов выезжать.
— Славно. Береги себя. — Сормит похлопал его по плечу.
— Тоня, проводи господина к Ральфу. Пусть выделит ему двух самых быстрых скакунов, — обратился староста к девушке, которая недавно его придерживала.
Девушка кивнула и жестом позвала Ореста за собой.
— Я отправлюсь вместе с господином! — Один из крестьян предложил свою помощь.
Староста и Сормит одобрительно кивнули.
— У нас в карете, неподалеку от деревни, женщина с ребенком и девушка, — обратился наемник к старосте. — Двое наших охраняют их.
— Что бы мы без вас делали…
— Думаю, понадобится два-три дня, чтобы сюда добрались стражники Темносвода. Все это время мы будем тут. Нужно, чтобы все находились как можно ближе друг к другу. Поэтому пусть все местные разместятся в ближайших домах. Нас немного, поэтому так нам будет легче все контролировать.
— У нас достаточно мужей, которые смогут помочь вам.
— Это едва ли. Большинство из них довольно хорошо потрепаны.
— Это их жены и дети, поэтому все, кто в силах стоять, будут помогать вам. Что насчет временного размещения всех в ближайших домах — не думаю, что все согласятся. Местные опасаются мародерства. Тем более ночью.
— Мы решим этот вопрос, — появился Тордан. — Днем пусть люди находятся в своих домах, однако ночью, Сормит Занавер абсолютно прав, нужно держаться, как можно ближе друг к другу. Мы же разделимся и будем патрулировать всю деревню.
— Хорошая идея. Местные мужики тоже будут нести дежурство, — согласился с двергом староста. — Как быть с этим? — скривив губы, староста указал на истекавшего кровью главаря.
Сормит и Тордан вновь обменялись взглядами.
— Закроем его в подвале твоего дома. Если доживет, пусть им займутся стражники Темносвода. Да и я тоже хотел бы еще с ним побеседовать. — Рыжебородый дверг указал на дом старосты.
— У меня большой подвал. Лучше на ночь туда разместить жителей деревни. Его мы можем закрыть в подвале другого дома. Или вообще связать во дворе, чтобы был постоянно на виду.
— Во дворе над ним устроят самосуд, и ты это знаешь. Хорошо, если не подохнет, кинем его в подвал дома, про который ты говоришь.
— Григор, — обратился Тордан к старосте, — объяви жителям деревни о наших планах. Пусть на ночь размещаются в домах, которые видно с твоего двора. Мужики, которые могут нести дежурство, могут подойти ко мне. Мы скоординируем действия. Также нужно обойти всю деревню, чтобы убедиться, что тут безопасно. Покалеченных разбойников, а поверь мне, такие будут, закинем в подвал с этим… Дроздом. Мои парни этим займутся. Как только убедимся, что опасности больше нет, позволим женщинам, старикам и детям попасть в свои дома, чтобы взять необходимое на ночлег.
— Хорошо, я сейчас же соберу всех и объявлю наши дальнейшие действия.
— Нужно собраться с нашими и тоже рассказать о планах, — обратился Сормит к черноглазому двергу.
— Я позабочусь об этом.
Во время первого осмотра деревни они обнаружили раненых как разбойников, так и местных жителей. Первых вместе с предводителем заперли в одном из подвалов. Их сторожили местные крестьяне. Вторым же оказали необходимую помощь.
Ближе к сумеркам жители деревни разместились в домах, которые хорошо просматривались со двора старосты. Было довольно тесно. Местные заняли дома, сараи, амбары и другие хозяйские постройки. Другие, преимущественно мужчины, разожгли во дворах костры и планировали провести ночь, греясь у огня.
Когда достаточно стемнело, путники разделились по двое и несли дежурство, делая обходы по всей деревне. Им помогали местные мужики, которые в отличие от гостей ходили минимум по четверо.
Женщина-гном оказалась лекарем. И довольно умелым. Ее услугами пользовались даже соседние деревни. Ее навыки и опыт позволили быстро поставить на ноги раненых крестьян.
Две повозки отряда двергов, как и карету наемников, оставили по центру, между домами. Ковры из последней отдали жителям деревни, которые намеревались провести ночь во дворах у костров. Все заботились друг о друге как могли. Гостей-спасителей довольно сытно накормили.
Сормит был в команде с Бакаром. Вернувшись с обхода, они сидели во дворе самого большого дома.
Тоня — дочь старосты — принесла им поесть. Друзья вежливо поблагодарили девушку. Когда она стала возвращаться, рыжебородый дверг взглядом проводил ее аппетитную попку, освещаемую дрожащим пламенем костров.
— Ох, какие ножки… Ради них я бы спас эту деревушку сотню раз.
— Не начинай, Сорм, им сейчас не до этого, — держал горячую железную тарелку Бакар.
— Вот увидишь, она еще сама покажет мне, где тут самый сносный сеновал, — хитро улыбнулся дверг и отправил ложку с кашей в рот.
Девушка поистине была красавицей. Еще в дневной суете это не ускользнуло от рыжебородого наемника. Она была не выше дверга. Рыжие волосы спускались до лопаток. Наливная грудь, попа и ножки — все было при ней. От ее голубых глаз невозможно было оторвать взгляд. Носик, щечки и плечи покрывали мелкие, неброские веснушки. Сормит всерьез увлекся ей.
— Ты решил не беседовать с этим ублюдком? — прервал его мысли о крестьянке Бакар.
— Да не вижу смысла. Мне и так понятно, что это приказ Валдара. Они вытесняют с этих земель всех, кто не относится к светлокожим людям. Нагоняют страх на деревни от Порфира до Темносвода.
— Страшно подумать, что такое может творится и в других деревнях.
— Всех не спасешь, брат. Однако, я надеюсь, молва о простреленных ягодицах и членах быстро разлетится по всей округе, хах! — похлопал по плечу друга дверг. — Корень зла — Валдар. Разберемся с ним, и все изменится.
— Хотелось бы в это верить.
— Ты сегодня молодцом. Я тобой горжусь. — Сормит сжал его плечо.
— Да уж, сегодняшний день разделил мою жизнь на до и после…
— Рано или поздно это должно было случиться. Зато ты спас Дана-болвана, настрелял задниц и гениталий.
Бакар чуть не выплюнул кашу.
— Ой, да перестань! Мы сегодня сделали большое дело, за которое нам воздастся сполна! — Сормит вспомнил то ли зеленые глаза девушки, то ли ее попу, и хитро улыбнулся.
— Жаль, мы не спасли того мальчишку… Интересно, как его матушка сейчас.
— Завтра похороны. Она осталась в своем доме с ним. Хочет проститься. Ее охраняют местные мужики и Тордан Цветокрад со Светозаром Сонцепалом.
— Ты видел, что он сегодня сделал, когда умер тот мальчишка? Это какой-то двергский обряд?
— Нет. Это он что-то от себя. Сам же видишь, он немного…
— Странноватый…
— Припизднутый, — в своей манере ляпнул дверг.
— А мне он нравится. Как и вся его компания.
— Мне тоже, — пожал плечами Сормит Занавер. — Ладно, давай доедай. Надо бы сделать обход.