Найрад не любил уезжать, но не мог долго оставаться на одном месте: в крупных городах — не дольше месяца, головорезы там быстро выходили на его след, в средних — не больше полугода, а в потрёпанных провинциальных городишках — максимум год. Время переезда он угадывал интуитивно, хотя даром предвидения не обладал. Звери могут чувствовать опасность, но в случае с Найрадом животная половина была ни при чём. Когда долго живёшь в бегах, ощущение, что пора делать ноги, приходит само собой. Вот и сейчас, лёжа в кровати и готовясь ко сну, он понял, что настал «час икс». Закончился год спокойной жизни. Если не скрыться, неприятности не заставят себя ждать. Однако Найрад не спешил, предчувствие давало зазор в день или два — было время закончить дела и попрощаться с друзьями.
Парень задвинул в дальний угол мысли о переезде, сладко потянулся и подоткнул под голову край прохладной подушки. Кто знает, когда ещё удастся вздремнуть со всеми удобствами в собственной постели. Сон, будто повинуясь его мыслям, не заставил себя ждать. Тягучая пелена забытья раскрыла для него свои объятия.
Найрад бродил по берегу водоёма и искал вход в потайную пещеру, в глубинах которой скрыто сокровище. Что это за сокровище, он толком не знал, но ему часто снился этот сон.
Розоватая дымка заката подбиралась к глади горного озера. Ветер шелестел в высокой траве, обрамляющей берега. Вдруг на небосводе появилось яркое сияние, переливающиеся всеми оттенками светового спектра. Сияние колыхалось и перетекало в пространстве, словно бесформенная масса. Чем дольше он смотрел, тем четче проступал силуэт пятиконечной звезды, ослепительно сияющей, словно тысяча солнц. Никогда в своей жизни Найрад не видел ничего прекраснее, не в силах оторваться, он смотрел за полетом звезды, словно завороженный. Та сорвалась с небосклона и скрылась в пещере…
Неожиданно на берегу вдруг появился пианист в вечернем фраке. Поклонившись невидимой публике, он встряхнул волосами, сел на табурет и ударил по клавишам. Звуки инструмента разлетелись по всей округе, горное эхо откликалось на мелодию причудливыми отголосками. Шикнув на пианиста, парень продолжил цепляться за сон. Он должен найти пещеру. Музыкант сыграл мелодию в третий раз. Найрад ощупывал замшелые камни, стараясь не проснуться. Он хотел только одного, чтобы звонки прекратились, и наступила спасительная для сна тишина. Но рингтон никак не хотел умолкать, пришлось разлепить глаза и отыскать взглядом трезвонящий мобильник.
На улице стемнело. Электронные часы на тумбочке показывали одиннадцать вечера. Найрад встал, подошёл к окну и открыл форточку. Телефон снова зазвонил.
— Кто ты, чудовище? — буркнул он в трубку первое, что пришло в голову.
— Спишь, что ли? — послышался бодрый голос Зара.
— Уже нет.
— Извини, — протянул приятель на другом конце провода.
Найрад взял с журнального столика кружку с холодным чаем и сделал большой глоток. Он не любил, когда его будили, но в свете последних событий, парень даже обрадовался неожиданному звонку друга.
— Да, ерунда. Где пропадал-то?
— Потом расскажу. Я сейчас с ребятами в «Погребок». Ты с нами?
Найрад познакомился с Заром, как только приехал в Кренс. В первый день он без дела слонялся по городу, глазея на витрины, когда увидел местных ребят.
Юноши сидели на ступеньках здания с высокими колоннами, окружив уличного гитариста. На певце было три слоя одежды, космы торчали в разные стороны, а чёлка почти полностью закрывала глаза. Пел парень просто изумительно. Мотив казался отдалённо знакомым, и Найрад проникся симпатией к этому странному существу. Бард взял последний аккорд. Гитара смолкла. На лицо юноши упала непослушная прядь.
— Здорово поёшь, — похвалил Найрад.
— Спасибо, — ответил уличный певец.
— Сам сочинил?
— Почти, — певец поправил чёлку и взглянул на слушателей, хитро прищурившись, — перевёл с другого языка.
— Круто, ещё сыграешь?
— Мне идти надо, но, если хочешь, расскажу пару переводов по дороге, — сказал новый знакомый, передавая гитару рыжеволосому другу.
— Тогда пройдёмся, — без колебаний ответил Найрад.
Погода стояла отличная, делать было нечего, так что новое знакомство оказалось весьма кстати.
По счастливой случайности у ребят оказалось много общего: им обоим нравилась рок-музыка, раньше их донимали косые взгляды в школе и мечты о создании крутой рок-группы. Парни болтали как заведённые обо всём на свете, легко переключаясь с темы на тему: от грибов на лесной опушке до американских бодхисатв шестидесятых, и во всём находили точки соприкосновения. Через пару часов они расстались довольные друг другом, с тем редким чувством, которое возникает, когда выговоришься и абсолютно уверен, что тебя поняли.
По окну приветственно звякнула галька, а Найрад всё ещё смотрел на кучу барахла в шкафу, по виду которого можно было с уверенностью сказать, что к носке оно не пригодно, по крайней мере, до стирки и глажки. Постояв пару минут, он сунул руку в недра полки и наугад выудил средней помятости футболку с синей змеёй. Сносные джинсы отыскались под кроватью.
Найрад мимоходом взглянул на своё отражение в зеркале. Лохматый блондин с заспанным лицом стоял посреди неубранной комнаты.
Почему, стоило хоть немного расслабиться и всё запустить, наступал час икс? В беспорядке сложно собрать рюкзак для переезда, да и появляться в новом месте заросшим, как бродяга, не комильфо. А ещё последний месяц он почти не виделся с Заром.
Найрад натянуто улыбнулся своему отражению.
Чёрт с ними, со шмотками! Сегодня выпала возможность провести последний вечер с другом — небольшой бонус, отвоёванный у этих грязных подонков. Привычным движением он зачесал волосы назад, махнул рукой в окно и белкой слетел вниз по лестнице.
— Ну, что, в сквер или "Погребок"? — поинтересовался Найрад, пожимая руки ребятам.
С Заром притащились Дэн и Малой.
— Давайте в "Погребок», — отозвался Зар, — мы только из сквера, народу там полно, все скамейки заняты.
Вечер выдался приятный. Ветер доносил запахи готовящихся блюд из распахнутых окон, в подворотнях витал аромат прохлады и приключений. Идти по мягкому асфальту, прогревшемуся за день, было одно удовольствие. В темно-синем небе сверкала единственная звёздочка, поблескивавшая вполсилы, будто стесняясь своего раннего появления. Минут через десять бодрой ходьбы ребята вышли к "Погребку".
Бар, оправдывая своё название, располагался в подвале дореволюционного дома. С массивной железной двери на посетителей скалился волк, охваченный языками пламени. С ним обычно здоровались, делая на пальцах "козу" и поднося её ко лбу. Неизвестно, кто это придумал, но не поприветствовать волка считалось плохой приметой, а вот прощаться с ним, напротив, дурным тоном.
В небольшом зале было темно. Крохотная барная стойка выделялась ярким пятном, от неё в шахматном порядке расползались небольшие столики, утопающие в клубах табачного дыма, из колонок под потолком приглушённо лязгал тяжёлый бит.
В дальнем углу сидели завсегдатаи пенсионного возраста. Судя по доносившимся возгласам, старики играли в домино, потягивая пиво из увесистых кружек; остальные столики занимали студенты неформального вида. Пока Найрад делал заказ, Дэн с Малым куда-то запропастились. Зар нервно постукивал по столу костяшками пальцев и болтал с Далей, миловидной блондинкой с розовыми прядками. Когда Найрад подошёл к столику, Зар полностью переключился на приятеля, ведь они не виделись почти месяц.
— Что нового, где пропадал? — с интересом спросил Найрад.
— Наткнулся в интернете на клёвую группу, — с блеском в глазах усмехнулся Зар, — недавно только появилась в городе, популярны, как сукины дети.
— Что за тема? — спросил Найрад.
— По ролевым играм. Кто вступает, дают карту и скидки в качалках. В клубных залах сплошная халява. На днях открыли филиал на Белоличке, «Орлиный глаз» называется.
— И с чего вдруг такая щедрость? — насторожился Найрад.
— Есть даже секции по рукопашному бою и фехтованию, — с энтузиазмом продолжил Зар, не обращая внимания на вопрос друга, — игры свои организуют. Снаряжение, обучение — всё за счёт заведения. Молодёжь туда так и прёт…
Найрада прошиб озноб. Друг говорил что-то ещё, но он уже не слушал. Нахлынувшие воспоминания уносили его в прошлое. Он знал эту организацию. Знал и мечтал забыть.
Цветущий луг.
Детский лагерь общины «Серебряный след» скрылся по ту сторону холма.
Мальчик сидел на краю оврага, свесив ножки, и глядел на мелководную речку. Ветер колыхал высокую траву. С полей доносился запах сена и диких цветов, а полуденное солнце ласково грело макушку. Со стороны корпусов слышался шум возни и детские крики. Ребята с воем бросались друг на друга стенка на стенку. Глухие удары деревянных мечей разлетались по всей округе.
Маленький Найрад сорвал сочный стебель травинки и прикусил мягкое основание, рот моментально наполнился горьким вяжущим соком.
Вдруг по спине пробежал зловещий холодок, заставивший малыша навострить уши. Стебель тут же вывалился изо рта. Воздух вокруг, пульсирующий и напряжённый, наполнился тяжёлой энергией. Он ещё не умел чувствовать потоки силы, но инстинкты трубили о неладном. Откуда ждать опасности?
Выбросы энергии. Чья-то смерть…
Нападение на лагерь? Нет. Бред!
Бежать куда глаза глядят, и чем быстрее, тем лучше!
Малыш рванул со всех ног, но незримая пружинящая преграда с силой отшвырнула его назад. Он упал и приложился затылком о землю так, что из глаз чуть не посыпались искры. Во рту пересохло, тело тряслось, как в припадке. Его захлестнула волна животного страха. Паника существа, оказавшегося между жизнью и смертью. Он жадно хватал ртом воздух. Дрожь и холод, вдох и выдох. Мир больше не существовал. Всё пропало, стало в один миг далёким и пустым.
Картинки, сотканные из нитей энергии, всплывали перед глазами обезумевшими слайдами. Торопливые отблески чужого сознания мелькали как молниеносные вспышки, но чувства за ними всё же поспевали… И он чувствовал, как за много километров отсюда, его отец Крид оскалился в яростной усмешке. Воин выхватил оружие, ощутив приятный холодок стали. Рукоять меча привычным движением легла в ладонь. Удивление и смятение мамы Малайи, и, несмотря на неожиданность атаки, блестящий выпад. Отлетевшая голова подскочившего Анти, кровь, хлынувшая из артерий.
Стремительный водоворот образов кружился перед ним. Леденящее душу месиво, разъярённые, передёрнутые судорогой лица, ненависть и жажда убийства в обезумевших глазах. Они рычали, как дикие звери, и всё лезли и лезли. Мать и отец, прижавшись друг к другу спинами, кружились в безумном танце, рубили, кололи, резали. Ярость родителей сливалась в единый поток ударов, подсечек, выпадов. Смерть собирала свою дань с их мечей, как огненный вихрь, прекрасный в своей обречённости.
Найрад бился в истерике, колотил ни в чём не повинную землю и вгрызался в неё зубами. В какой-то момент он вскочил и помчался прочь.
Весть о смерти родителей пришла к нему с запозданием. Пламя их жизни уже угасло. Последние мгновения памяти взвились обезумевшей птицей, крупицы ушедшей силы понеслись над землёй, отыскивая родную кровь. Крошечными стальными осколками они вонзились в его разум. Он умер за каждого из них. Три клинка впились в тело отца. Мёртвая хватка холодеющих пальцев сжалась на горле убийцы. Свист стрелы, и холодный сумрак окутал Малайю.
Сердце бешено колотилось, лоб прошибла испарина. Казалось, всё это было только вчера. Найрад встряхнул головой, отгоняя видение. Зар, сам того не зная, швырнул горсть соли на старые раны.
Разговор поднял воспоминания, которые Найрад много лет пытался вытеснить из памяти. Однако при первой же возможности они выскакивали, словно чёртик из табакерки, и с остервенением скакали перед глазами.
— Ты вступать собрался? — спросил Найрад после короткой паузы, совладав с собой до такой степени, что голос не дрогнул. Только лицо предательски горело.
— Да как бы уже вступил, — довольным тоном ответил Зар.
— Что?! — Найрад отдёрнул себя раньше, чем успел заорать. Вопрос прозвучал эмоциональнее обычного. Он пытался изобразить досаду, в то время как в уме пылал настоящий пожар.
— Ты пропал куда-то, я хотел вместе пойти. Повезло ещё, вне конкурса взяли, — словно оправдываясь продолжил человеческий друг, — ты расстроился, что ли? — Зар внимательно вглядывался в лицо собеседника.
— Мог бы посоветоваться! — со смесью раздражения и горечи бросил Найрад.
Он поймал себя на том, что злится, хотя приятель был ни в чём не виноват.
— Да не кипятись ты! — примирительно протянул Зар, заметив перемену в настроении товарища, — я могу за тебя поручиться. Ты как себя чувствуешь? — добавил он с беспокойством, — выглядишь что-то не очень.
— В норме, — отмахнулся Найрад как можно спокойней. Кажется, Зар ему поверил.
— Смотри, мне клёвую штуку подогнали, — Зар достал из кармана металлический амулет в форме четырёхугольной звезды с красной кнопкой в центре, — если нажать на эту кнопку… — парень наклонился поближе и произнёс зловещим шёпотом, — ты слышал что-нибудь об оборотнях?
Руки Найрада под столом непроизвольно сжались в кулаки. Он готов был провалиться сквозь землю. Худший кошмар его жизни воплощался в реальность.
— Чего? — с напускным удивлением протянул он.
— Ну, их ещё называют перекидышами.
— Белены объелся? — Найрад постарался изобразить иронию, одна мать-волчица знала, чего ему это стоило.
— Если нажать эту кнопку, у этих тварей в радиусе пятисот метров начнётся сильная головная боль, — продолжил Зар, не обратив внимания на подколку.
— Чего тебе ещё наплели? — усмехнулся Найрад.
— Зря ты так! Это опасные монстры. Через неделю будет посвящение, нам покажут одного.
— А зелёных человечков не покажут?
— Смейся-смейся, вот выложу фотку с отрубленной башкой выродка в Инстаграм, тогда по-другому запоёшь!
— А что, по-твоему, оборотень? — с любопытством спросил Найрад.
— Эти блохастые грязнокровки притворяются людьми, не отличишь, а по ночам перекидываются и убивают, — Зар скривился от отвращения.
— Допустим… — равнодушно протянул Найрад, — а почему об этом нет информации в СМИ?
— Что ты, как маленький! Это же не собака бешеная, а хитроумные монстры. Они пожирают трупы, а остатки закапывают в лесу или растворяют в серной кислоте.
— А что, если они просто живут своей жизнью? — фраза вырвалась сама собой. В следующую секунду Найрад уже пожалел о сказанном.
Зар посмотрел на него с жалостью как на слабоумного.
— Анти изучают этих гадов со времён потопов, — заверил Зар, — я скину тебе документалок. А сейчас проверим, нет ли в баре оборотней, — сказал парень, и хитро улыбнувшись, нажал на красную кнопку.
Найрад поморщился.
В уши медленно вбивали раскалённые колья отбойным молотком, а по вискам колотила медными тарелками обезумевшая горилла. Единственным желанием было кататься по полу и выть.
— Извини, я на минутку, — сказал Найрад, закашлявшись, — там Мэл должен подойти.
— Боишься? — приятель скорчил шутливую рожицу.
— Дурак ты, Зарик, и не лечишься! — с кривой усмешкой, чем-то похожей на оскал, выдавил из себя Найрад.
Дойти до двери, не согнувшись буквой "зю", оказалось непросто. Он и раньше слышал, что техники Анти — садисты, но не до такой же степени!
Какой-то недоумок придумал эту игрушку ради забавы. В третьем ухе у перекидышей есть лишняя барабанная перепонка, реагирующая на ультразвук определённой частоты. Зная этот факт, и имея немного смекалки и садистских наклонностей, техники Анти соорудили эту проклятую звезду.
Если кто-то видел, как Найрад вышел из бара, то подумал бы, что он в стельку пьян. Придерживаясь рукой о стену, парень склонился над урной. Тело трясло в приступе рвоты. Желудок вывернуло наизнанку, однако это не принесло облегчения.
Пошатываясь, он побрёл в ближайший двор, ускоряя шаг и с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. Когда расстояние до бара оказалось достаточным, чтобы адская боль превратилась в лёгкую мигрень, Найрад сел на скамейку и закрыл лицо руками. Мысли путались. В груди пылало чувство обиды и гнева. Анти продолжали отнимать у него близких. Сначала родители, потом друзья, что остались в спешке покинутых городах, а теперь Зар…
Впервые за долгое время, Найрад коротко сошёлся с кем-то. И пусть он должен оставить Кренс и больше никогда не видеть друга, но мысль о том, что где-то есть близкий человек, грела бы его в бегах. А что теперь? Зар присоединится к своре охотников и будет, словно гончий пёс, следовать за ним по пятам?
Найрад тяжело вздохнул, пытаясь справиться с негодованием. Вдруг на периферии сознания звякнул тревожный колокольчик. Он вздрогнул от неожиданности и мысленно подобрался. Сигнал не сулил ничего хорошего, и оповещал только об одном: «враги близко».
Настало время обратиться к внутреннему видению — способности оборотней воспринимать энергетическую картину мира, которой Найрад не пользовался почти год, ведя жизнь обычного человека.
В его сознании щёлкнул незримый тумблер, и двор наполнился тысячами светящихся нитей, соединяющих между собой сотни людей и предметов. Живые существа оказались захвачены в куполообразные светящиеся коконы, переливающиеся разными цветами и оттенками, в зависимости от состояния и настроения.
С непривычки в глазах зарябило. Найраду потребовалось несколько секунд, чтобы приспособиться к буйству красок и яркому свечению. Теперь он видел, что к нему приближались два ярко-алых пятна враждебного сияния. Волосы на теле встали дыбом.
За несколько месяцев спокойной жизни он отвык от этого тревожного сигнала: во рту появился тяжёлый солоноватый привкус, мышцы напряглись, адреналин с бешеной скоростью разгонял кровь по венам.
Здоровяки в кожаных куртках заметили его и ускорили шаг.
— Эй, блохастый! — крикнул верзила, размахивая увесистой железной цепью.
Найрад накинул капюшон и, не оборачиваясь, зашагал в сторону подворотен.
— Стой! — рявкнул второй и рванул наперерез.
Найрад и не думал повиноваться.
Позади слышался треск электрошока и писк эластичной сети-автозахвата.
Ныряя во двор-колодец, он с сожалением подумал, что столкновения не избежать. Если преследователи — новички или недавно работают вместе, есть шанс их провести.
Удача улыбнулась ему. Во дворе стояли гаражи-ракушки, а значит, нашлось укрытие. Теперь можно иметь дело с каждым по отдельности. Притаившись за гаражами, Найрад огляделся. Используя ограду, как опору, он подтянулся на крышу и залёг.
Через пару секунд Анти вбежали во двор. Ловушка захлопнулась, пока только неясно для кого. Здоровяк в косухе застыл в подворотне, перекрывая выход.
— Осмотрись, Тим! — приказал он напарнику, прикручивая глушитель к револьверу, — если повезёт, возьмём живьём.
Напарник прочёсывал двор, вертя головой и светя фонарём в каждую щель.
Новичок.
— Будь на виду! — крикнул тот, что держался за старшего, но было уже поздно.
Тим уже свернул за гаражи.
Найрад осторожно перекатился к краю крыши. Преследователь обернулся.
Найрад молниеносно вцепился в ворот куртки, рывком подтянул противника к себе и ударил в лоб так быстро, что тот не успел даже вскрикнуть. Скорости оборотню не занимать, даже в человеческой форме. Бесшумно спрыгнул вниз. Анти ещё не успел упасть, Найрад подхватил его под локти в узком проходе и аккуратно положил на землю. Калечить новичка не хотелось, есть шанс, что тот еще одумается.
Не медля ни секунды, Найрад прошёлся по карманам противника. Во внутреннем кармане нашелся небольшой пистолет с жидкими ампулами вместо пуль. Похоже, он заряжен снотворным.
— Тим! — кричал дёрганым голосом напарник.
Ответа не было.
— Ти-и-м! — повторило эхо, раскалываясь на сотни отголосков.
Найрад вернулся на крышу и залёг. Снял оружие с предохранителя и направил дуло в сторону подворотни. Хорошо, что в общине оборотней учили не только драться врукопашную, но и стрелять. Как только патрульный вышел на свет, Найрад выстрелил и едва слышно чертыхнулся. Порыв внезапно налетевшего ветра помешал ему. Он метил в открытую шею, а попал в плечо, надежно защищенное рукавом кожаной куртки.
— Проклятье! — прошипел Анти, стряхивая дротик со снотворным, словно назойливую муху.
Пригнувшись, патрульный рванул к гаражам, понимая, что на Тима надеяться больше не стоит.
Найрад перекатился к противоположному краю крыши.
Здоровяк нашёл напарника в проходе. Тот сидел, прислонившись к бетонной стене с полуоткрытым ртом. Анти проверил пульс новичка.
Найрад тем временем отполз, спрыгнул с другой стороны гаража и притаился за углом.
Из-за поворота появилась рука с пистолетом. Найрад усмехнулся, похоже, здоровяк насмотрелся дешёвых боевиков. Однако беседы о кинематографе сейчас будут не к месту, поэтому Найрад ограничился тем, что пинком выбил оружие. Не стоит шутить со смертью, все-таки перед за ним гналась не обычная шпана, а охотник за головами, пусть и с позёрскими замашками.
Сияние рекрута охотников за волчьими головами горело фиолетовыми оттенками гнева и ярости. Патрульный не боялся. Первое, что делают Анти — убирают страх.
Волосы на теле Найрада встали дыбом, а клыки прорезались сами собой. Он балансировал на тонкой грани между человеком и волком.
Увидев признаки трансформации, противник обезумел от ярости. Сияние человека вспыхнуло красно-алым желанием убивать. Стой перед ним хоть десять оборотней, он бы не отступил.
Найрад ударил первым. Хлесткий удар пришелся в солнечное сплетение. Силу он не расчитал, так что, врага отшвырнуло на пару метров. Человек с треском приземлился на кучу веток, и уже поднимался. В следующую секунду Найрад оказался рядом и ударил коленом в живот так, что мужчина харкнул кровью. Ребром ладони Найрад вскользь хлестнул по шее, насколько возможно сдерживая силу. Хруста не послышалось.
Найрад с облегчением вздохнул: здоровяка удалось вырубить, не повредив позвоночник. Пора сматывать удочки, наверняка патрульные уже успели вызвали подмогу.
Он уже выбегал из арки, когда тонкая электромагнитная стрела просвистела в воздухе и вонзилась в спину. Острое лезвие располосовало куртку Найрада и жадно впилось в кожу. Электрический разряд пробежал по телу, парализуя мышцы. Тело тряхнуло, отчего парень инстинктивно рванулся вперёд. Сделав пару шагов на ватных ногах, он потерял над собой контроль.
Тело больше не слушалось. Руки и ноги стали чужими и бесчувственными. Найрад рухнул на холодный асфальт, не в силах пошевелиться.
Он лежал щекой на камне, полуприкрыв веки, и чертыхаясь. Топот тяжёлых армейских ботинок раздался возле самого уха, а вслед за этим Найрад услышал запыхавшийся голос Зара.
— Нужна помощь?
Проклятье! Друг спросил это у патрульных, а не у него.
— Ш-ш-ш! — махнул на него Тим, призывая не шуметь, — вяжи этого, наши сейчас подъедут. Я проверю, как Гога.
Найрад мысленно выругался, человеколюбие его когда-нибудь погубит. Не пожалел бы новичка, не было бы проблем, а тут ещё и Зар нарисовался до кучи.
Человеческий друг стоял в паре метров и переводил дыхание. Это был его первый вызов, поэтому парень взвинчивал себя. В сиянии Зара плясали оранжевые оттенки волнения и адреналина. От Найрада не укрылось и то, что в зажигательный букет закрались нотки разочарования. Вместо свирепого оборотня на асфальте лежал обычный парень, к тому же обездвиженный.
Луч фонарика скользнул по лицу, заставив Найрада зажмуриться от яркого света.
Глаза Зара начали округляться, а шестерёнки в мозгах заскрипели, словно несмазанные поршни.
Зар узнал друга. Он приоткрыл рот и не мог вымолвить ни слова. Всё, что ему говорили про оборотней, никак не сходилось с образом приятеля.
— Ты?! — прошептал Зар. Тяжёлое дыхание новоиспечённого рекрута усилилось. Он хватал ртом воздух и часто моргал.
Найрад готов был провалиться под землю. Ситуация, в которую он попал по глупости, выводила его из себя. В глубине души он сочувствовал другу, но в данный момент куда больше его интересовало спасение собственной шкуры, а Зар — его единственный шанс.
Найрад знал, что у рекрутов есть препарат, нейтрализующий действие паралитиков на случай, если оружие попало не в те руки.
— Сыворотка, — прошептал он еле слышно.
— Ты… — наконец, вымолвил Зар и умолк, подбирая слова, — ты один из них?!
Он говорил тихо, значит, ещё не решил, что собирается делать.
— Время, — прошептал Найрад.
— Тварь! — обозвался Зар.
Носок ботинка прилетел в открытый живот.
Дыхание перехватило. Тело отозвалось волной невыносимой боли.
— Ты должен помочь, — прохрипел Найрад, превозмогая боль.
— Подонок! — прошипел Зар, не повышая голоса.
— Я всё объясню! Потом. — А сейчас живо давай сыворотку, просительным тоном прошептал Найрад, — или я труп, — тихо добавил он.
Зар нахмурился и тяжело дышал. Его сияние пылало разнообразными цветами эмоций, словно новогодняя гирлянда.
Два чувства схлестнулись в нем в смертельном поединке. Сияние Зара подрагивало и переливалось, словно небо над полярным кругом. Он пытался решить, что важнее: дружба или спасение человеческого рода от скверны.
Найраду показалось, что ожидание тянулось целую вечность.
Зар сопел и переминался с ноги на ногу. Наконец, он плюнул себе под ноги и начал рыться в сумке. А через несколько мгновений Найрад почувствовал укол в ногу.
Спасительный реаниматор стремительно разливался по крови. Оцепенение отступало, к телу возвращалась чувствительность.
Через полминуты Найрад поднялся, а через минуту был готов бежать.
Приятель буравил его тяжёлым взглядом, под тяжестью которого хотелось провалиться сквозь землю.
— Не попадайся мне больше! — бросил Зар. Он отвернулся и начал демонстративно наводить порядок в сумке, игнорируя теперь уже бывшего друга.
Найрад направился было в сторону подворотен, но замялся на месте. Зара могли наказать за то, что он позволил ему уйти. Другое дело, если завязалась схватка, и новичок по неопытности упустил добычу…
Найрад подхватил с земли увесистый фонарик, что валялся под ногами, и ударил человека по затылку.
— Прости, это для твоего же блака, — прошептал он, мысленно умоляя мать-волчицу, чтобы травма не принесла большого вреда.