Найрад поёжился. Чем дальше они углублялись в подземелье, тем прохладней становилось, но мурашки на коже выступили не от холода. В воздухе висел неприятный затхлый запах, каменные своды над головой давили, что-то неуловимое внушало тревогу.
Коридор закончился и начался новый спуск с каменными ступенями. Мальчик белкой слетел вниз по лестнице и возился с ключами. Найраду показалось, что из недр подвала доносились странные звуки.
Леви возился с замком целую вечность.
— Дьявол, ни один не подходит! — сказал ребёнок, с досадой швырнув связку на пол.
Найрад с облегчением вздохнул.
Мальчик сидел на холодном полу с несчастным видом. Ещё бы! Такое приключение сорвалось из-за отсутствия нужного ключа. Вдруг он переменился в лице: брови взлетели вверх, глаза тревожно забегали.
— Что стряслось? — спросил Найрад.
— Не знаю, надо идти! — Мальчик вскочил на ноги и побежал. Он выглядел напуганным.
Найрад бросился за ним. Два пролёта лестниц и длинный коридор промелькнули на одном дыхании. Во мгновение ока они очутились в подвале прачки.
Запах дыма ударил в нос. Судя по звукам, доносившимся сверху, в доме случился переполох.
Из окна в прачечной Найрад увидел яркое пламя. Горела ограда и постройки во дворе. От случайной искры пожар бы так быстро не разошёлся.
Огонь неистовствовал, уничтожая усадьбу. По двору метались люди, они пытались тушить постройки водой из колодца.
Найрад зажмурился по привычке пытаясь прокачать ситуацию. Внутренний монитор не работал. Он с раздражением открыл глаза, но смутное предчувствие заставило его прищуриться вновь.
Он ощутил сгустки тёмной энергии! Осторожно, чтобы не спугнуть видение, оборотень попытался прочувствовать это непривычное состояние. С замиранием сердца он смог определить природу тёмных сгустков и их количество. Их было трое. Похоже, каким-то образом новое тело адаптировалось к волчьей натуре.
«Оборотни здесь»! — эта мысль заставила сердце подпрыгнуть.
«На этой неделе!» — Найрад мысленно передразнил гнусавый голос птаха.
Волна гнева и страха прокатилась по телу и отступила. Вместо неё пришло ощущение бесшабашности. Он почувствовал себя мышонком, которого прижали к стенке: деваться было некуда — дерись или умри.
Оборотень бросил взгляд на Леви. Мальчик выглядел напуганным. Страх ребёнка разбудил в нём защитника. Если кто-то рядом дрожит как осиновый лист, легче проявить бесстрашие.
Он вытащит мальчишку из этой заварушки, и будь что будет. Миссия всё равно провалена — остановить нападение на усадьбу он не успел.
Теперь даже сама эта идея казалась абсурдной: трое разъярённых оборотней против простачка из будущего. Фактор неожиданности, сверхспособности, всё было на их стороне, а от глупой птицы не дождёшься ни помощи, ни информации.
Он должен попытаться вытащить Леви. Найрад поймал себя на том, что это совпадало с желанием Игги. Тело поддерживало порыв, мышцы налились энергией.
Кто знает, может не только это тело адаптировалось к волчьим способностям, но и настроения прежнего хозяина влияли на решения Найрада?
Оборотень почувствовал тёмный сгусток энергии совсем рядом. Сердце забилось быстрее. Зверь приближался. В коридоре послышались тяжёлые шаги.
Найрад никогда раньше не видел волков так. Волки всегда были частью стаи, он ощущал их мысли и эмоции как свои собственные. Сейчас же оборотень был окрашен совсем в другие тона. Фигура противоположного цвета на шахматной доске. Из глубин подсознания поднимался животный страх.
Даже опытный штурмовик порой теряется, когда на него пускают овчарку. Боец, легко расправляющийся с противниками, столбенеет перед разъярённым животным.
Найрад вдруг понял, как чувствуют себя Анти. Корни вековой вражды крылись в инстинкте самосохранения, заложенным матушкой-природой. Знания и опыт отступали перед животным чувством, когда кровь начинала быстрее течь по венам.
Найрад огляделся в поисках оружия и заметил у Леви на поясе охотничий нож. Недолго думая, он отнял нож. В его руках он принесёт больше пользы.
В фильмах это выглядело плёвым делом. Герой убивал «плохих парней» направо и налево, как назойливых комаров, а те выскакивали из-за угла, натыкаясь на нож или прыгая под пули. В реальности же всё оказалось не так просто.
Услышав шаги, Леви зарылся в кучу белья. Мальчик не знал, что от оборотня не спрятаться.
Найрад имел только одно преимущество. Оборотень не подозревал о его существовании. До поры до времени, лучше притвориться беспомощным.
Он сел в угол и закрыл лицо руками.
Оборотень шёл на ауру. Если не скрывать своё присутствие, может, он пощадит жалкого испуганного раба.
Дверь с шумом распахнулась.
Найрад вжался в стену и опустил голову. Оставалось надеяться, что чтение мыслей не основной талант волка, и он не будет особо вглядываться.
Найрад сконцентрировался на своих ощущениях. Чтобы не привлекать внимание, нужно стать неопасным.
Оборотень скользнул взглядом по дрожащему телу в углу и направился прямиком к груде тряпок. Он раскидал одежду и схватил мальчишку.
Сначала Леви заверещал, как побитая собака, но потом начал отбиваться. Послушались хрипы, оборотень схватил ребёнка за горло. Мальчишка судорожно молотил ногами.
В этом медленном теле шансы остаться в живых были ничтожно малы, но Найрад решил попытать судьбу.
Их разделяло около двадцати шагов.
Найрад понимал, что, скорее всего, не успеет.
Услышав шорох за спиной, оборотень обернулся.
Найрад бросился вперёд и замахнулся. В прыжке он грохнулся на колено и метнул нож, что было сил.
Мышцы отозвались режущей болью, плечо чуть не выскочило из сустава.
Оборотень взревел и начал медленно оседать.
Руки дрожали, пульс прыгал, как сумасшедший.
Найрад быстро взглянул на Леви.
Освободившись из слабеющей хватки, мальчишка стоял на четвереньках. Он потирал шею и тряс головой, приходя в себя.
Оборотень хрипел в предсмертных конвульсиях. Похоже, нож попал точно в цель.
Найрад подумал, что нужно увести ребёнка, пока сородич не перекинулся.
В этот момент наверху раздался оглушительный громоподобный рык. Другой оборотень ревел, почувствовав гибель собрата.
— Идем! — Найрад схватил Леви за шиворот и поставил на ноги.
Мальчик растерянно хлопал глазами.
Нужно вернуться в подземелье, пока не поздно. Только массивная дверь сможет выдержать натиск зверя.
Найрад бежал, что есть сил, таща за собой мальчишку. Шаг у ребёнка был куда короче, так что Леви практически летел по воздуху. Позади слышался зловещий топот и стук когтей по деревянному полу. Оторваться и запереться… а дальше? Найрад лихорадочно соображал.
Леви говорил что-то про тайный выход из подземелья. Если он существовал, то располагался в той части, куда они не смогли проникнуть. Оставалось надеяться, что мальчишка плохо подбирал ключи.
Если дверь окажется прочной, и оборотень не прорвётся в подвал, вероятнее всего, он подожжёт дом, чтобы замести следы. Стать запеканкой в каменном подвале — не самая радужная перспектива.
Найрад оглянулся, но лучше бы этого не делал. Огромный волк с горящими глазами гнался за ними. Окровавленная пасть, стоящая дыбом шерсть. Вот, значит, как сородичи выглядят со стороны.
Они подбежали к двери.
Мальчишка был в шоковом состоянии.
— Который? — Найрад тряс связкой ключей у него перед лицом, но тот только хлопал глазами.
Тогда Найрад отвесил ему оплеуху. Это возымело эффект, Леви ткнул пальцем в нужный ключ. Только бы успеть, только бы дверь не упрямилась.
Найрад дрожащими руками вставил ключ в замочную скважину и повернул. Удача была на их стороне, дверь распахнулась.
Оборотень был совсем близко.
Найрад втащил мальчишку внутрь и захлопнул дверь с такой силой, что та чуть не слетела с петель. Он заперся, несколько раз проверил замок и только после этого перевёл дыхание.
Оборотень подоспел и в бешенстве скрёбся в несчастную дверь. Простая древесина долго не выдержит подобного натиска, поэтому нужно было спешить.
— Что это за чудовище? — испуганно спросил Леви.
— Потом, — отмахнулся Найрад.
Они бегом спустились в подземелье.
Шум наверху стал громоподобным. Оборотень бесновался в коридоре.
В этот раз их подгонял страх, и путь к зловещему ходу показался короче. Четверть часа назад Найрад молил богов, чтобы дверь в потайную тюрьму не открылась, а теперь с тем же жаром просил высшие силы об обратном.
Найрад поднёс лампу к замочной скважине, запоминая форму проёма, и перевёл взгляд на связку ключей.
Некоторые ключи казались подходящими. Затаив дыхание, он начал пробовать, но ни один не подходил. Мальчик, до этого молча топтавшийся за спиной, подал голос.
— Это вулколаки? — тихо спросил он.
— Я почем знаю? — отмахнулся Найрад.
— Почему они хотят меня убить? — не унимался тот.
Найрад перепробовал все ключи несколько раз, но дверь так и не открылась.
В отчаянии он сел на пол, обхватил голову руками и мысленно вопрошал небеса, за какие грехи на его голову свалились такие страдания.
Через какое-то время он снова взглянул на связку. Большой ключ с красивыми завитками привлёк его внимание. Головка крепилась к штоку неплотно, на стыке просматривалась тонкая полоска, забитая грязью.
Найрад отстегнул замысловатый ключ, чтобы рассмотреть его поближе. Он повертел его в руках, попробовал отвернуть головку и бинго! Та поддалась. Внутри оказался ключ поменьше. С замиранием сердца он вставил его в замочную скважину и повернул. Старые шестерёнки зловеще скрипнули. Найрад, что есть силы, рванул ручку на себя, и дверь с шумом распахнулась.
Запах тухлятины и испражнений ударил в ноздри. Хотелось отшатнуться и захлопнуть дверь, но он зажал нос рукой и шагнул внутрь. Мальчишка проскользнул следом за ним.
В большой комнате с высокими сводами стояла жуткая вонь. Найрад заметил, что в каменных стенах вырублены камеры, напоминающие неглубокие пещеры. Меж беспорядочно разбросанными по полу клетушками с полуживыми кроликами и курами шныряли крупные крысы. В центре комнаты стояло нечто вроде позорного столба: деревянная доска с отверстиями для головы и рук, а у стены расположился железный стол со ржавыми шипами и креплениями для конечностей. От одного вида этих приспособлений ему стало не по себе.
Камеры казались пустыми, однако, боковым зрением Найрад заметил шевеление. Он поднёс светильник к ближайшей решётке. В углу лежал человек, закованный в цепи. От света лампы узник сжался в комок.
— Ищи выход! — бросил Найрад мальчику.
Камера оказалась незапертой. Он подошёл и склонился над пленником. Найрад хотел освободить беднягу, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять — тот уже не жилец. Найраду потребовалось всё самообладание, чтобы подавить рвотные рефлексы.
Узник был невероятно худой. На теле несчастного не было живого места. Руки и ноги превратились в мясо.
Найрад размышлял, стоит ли облегчить его страдания и прикончить бедолагу, когда заметил следы заживления, что виднелись сквозь дыры на ветхой одежде. Заживающие места выглядели как заплаты. Кожа восстанавливалась необычным образом. Найрад уже видел такое однажды среди сородичей. Редкий дар. Самоисцеление.
Он осторожно запустил пальцы в густую шевелюру и повернул голову.
— Эй, слышишь меня?
Узник приоткрыл глаза и тут же зажмурился от яркого света лампы.
Найрад тихонько вздёрнул его голову. Пленник снова открыл глаза и несколько секунд водил расфокусированными зрачками, прежде чем смог сконцентрировался.
— За что тебя? — только и нашёлся спросить Найрад.
— Я… — начал пленник, но его задушил приступ кашля.
Он снова зажмурился.
Найрад осторожно опустил голову на прежнее место. Зачем мучить человека, если ничем не можешь помочь.
— Не знаю, — ответил тот, глядя на него уже осмысленно.
— Оборотень? — спросил Найрад.
Узник моргнул в ответ.
— Давно тут?
Он еле заметно кивнул.
Найрад почувствовал укол совести.
Возможно, волк, которого он заколол, пришёл спасать друга.
— Есть! — крикнул Леви.
Сердце Найрада обливалось кровью. Он не мог взять пленника с собой и не решался облегчить его страдания. Перед ним стоял сложный выбор. Ещё был шанс, что оборотень сумеет пробраться и освободить собрата, но, если этого не произойдёт, и Найрад оставит узника в живых, он обречёт несчастного на вечные пытки.
Пленник молчал. Попроси он о смерти, было бы легче.
— Сюда, — крикнул Леви.
— Прости, — шепнул Найрад, отмыкая кандалы.
Это было единственное, что он мог для него сделать.
Мальчишка нашёл боковой ход в стене. Оттуда воняло ещё сильней, видимо там находился источник зловония.
Найрад подготовился к худшему. Мысленно он уговаривал себя, что всё это не по-настоящему, просто фильм ужасов или компьютерная игра.
Трупы лежали вдоль стен, сваленные друг на друга, словно поленья. Они были везде: на столе, стульях, беспорядочно разбросанных по комнате, свисали с потолка, привязанные за руки и за ноги. Женщины и мужчины, молодые и когда-то симпатичные.
Проходя мимо, Найрад задел парня с распоротым брюхом, и наружу вывалились кишки. Он успел отскочить, так что внутренности не упали ему на ботинки.
Все тела были сильно искалечены. На обезображенных лицах застыло выражение муки. Найрад замер напротив девушки, лежащей на столе. Она напомнила ему девчонку из общины. Лицо её осталось нетронутым, чего нельзя было сказать об остальном. Это была чья-то дочь или невеста. Что за монстр мог сотворить с ней такое?!
Найраду сделалось нехорошо. Чёрные точки предательски прыгали перед глазами. Он оперся о стол и начал считать вдохи, хлопая рукой по груди. Техника, помогающая справиться с дурнотой, не работала. Вместо того чтобы успокоиться, Найрад громко рассмеялся.
Эхо разнесло звуки сумасшедшего хохота по недрам подземелья. От подобной реакции тела ему сделалось совсем паршиво.
Леви застыл в дверях. Выражение лица мальчишки казалось зловещим. Впервые за время их общения, Найрад подумал, что его стоит опасаться.
Неуместный смех и обезображенные тела нисколько не смутили пацана. Во взгляде ребёнка было что-то такое, что пугало больше, чем гора трупов. Однако, времени на размышления не было. Нужно было поскорее выбираться из этого ада.
Найрад снова взглянул на девушку и последовал за мальчиком в узкий веющий холодом тоннель.
Проход напоминал природную пещеру. Местами «потолок» опускался так низко, что приходилось ползти. Пару раз Найрад приложился лбом о каменные выступы так, что из глаз чуть не посыпались искры.
Он поймал себя на том, что автоматически переставлял ноги. В голове не было никаких мыслей, только тупая собранность, позволяющая выполнять простые действия.
Через какое-то время тоннель неожиданно закончился. Найрад выпрямился в полный рост и вдохнул полной грудью. К ароматам ночного леса примешивался запах гари. Сквозь кроны деревьев виднелось яркое пятно пылающей усадьбы.
Он только сейчас заметил, что сжимал в руках лук, который прихватил из подземелья.
Где-то в лесу бродил ещё один оборотень. Напарник наверняка телепатически поведал ему слепки ауры. Уходить надо было быстро.
Найрад чувствовал, что оборотень затаился рядом с главными воротами. Сгусток был окрашен в чёрные тона, значит, он уже перекинулся в волка.
— Надо спешить! — Найрад дёрнул Леви за рукав, мальчик рассеяно кивнул.
Найрад нехотя затушил лампу, разгуливать с ней то же самое, что нацепить на себя мишень и орать во всю глотку: «эй, мы здесь».
— С луком управишься? — спросил он, окинув пацана оценивающим взглядом.
Мальчик энергично закивал. Кажется, он начал приходить в себя и обрадовался тому, что с ним решили поделиться оружием.
Они углубились в лес, стараясь передвигаться как можно тише.
Через несколько минут Найрад снова проверил расположение оборотня. Тёмный сгусток с каждой секундой приближался. Волк шёл по их следу.
— Полезай на дерево, — приказал он Леви.
Ребёнок подтянулся на ветку раскидистого дуба и прихватил с собой лук.
— Выведу его на тебя. Когда окажется близко — стреляй. Целься в глаз, это наш единственный шанс. Понял?
Леви кивнул.
Лук был довольно мощный, чтобы продырявить череп зверя. Мальчишка умел стрелять. Главное, чтобы он не сплоховал. Конечно, было вернее сделать всё самому, но отправить ребёнка в качестве приманки Найрад никак не мог.
Он отбежал на небольшое расстояние и замер, прислушиваясь к каждому шороху. Найрад прикинул, сколько сможет пробежать, чтобы растравить в оборотне азарт и самому не стать добычей. Учитывая особенности тела, не стоило отходить далеко, ибо в таком случае велик шанс, что волк настигнет его раньше, чем он приведёт его к Леви.
Из глубины леса послышался треск веток. Волк чувствовал себя хозяином положения и даже не думал маскироваться.
Найрад занял удобную позицию для старта. Мышцы дрожали от напряжения. Если под ноги подвернётся коряга или камень, ему придётся попрощаться с жизнью. С луком хотя бы у мальчишки есть шанс спастись.
Где-то вдали тревожно ухала сова. Волк приближался. Пять. Четыре. Оборотень взял левее, видимо, шёл на ауру мальчика. Три. Два. Один. Найрад со всех ног рванулся вперёд.
Никогда в жизни он не бегал так быстро, по крайней мере, в человеческом облике. Пульс колотился, словно удары тамтама. Гулкое, как бубен, сердце готово было выскочить из груди. Мир растворился в отчаянном броске среди топота, лавирования между деревьев и запаха дыма.
Только бы Леви не промахнулся…
Каким-то чудом Найрад различал в темноте силуэты сосен. Вот и заветный дуб. Он резко затормозил и принял боевую стойку. Это должно сбить оборотня с толку хотя бы на пару секунд, и дать Леви возможность прицелиться.
Волк затормозил всеми четырьмя лапами. Огромный зверь пытался сообразить, с чего это вдруг жертва решила дать отпор.
— Сейчас! — крикнул Найрад.
Оборотень стоял точно напротив дерева, удобнее момента не придумать.
Найрад боялся даже шелохнуться. В любой миг волк мог броситься на него и разорвать на части. Глаза сородича горели, из пасти текла слюна. Волк поднял взгляд, заметив движение меж ветвей. Леви выстрелил.
Стрела пролетела над головой противника. Зверь инстинктивно отпрянул в сторону и пригнулся.
Оборотень совершил ошибку, замешкавшись на секунду. Найрад слышал, как Леви снова натянул тетиву. Стрела прозвенела меж ветвей. Волк взвизгнул и повалился на землю.
Не так давно Найрад проводил друга в последний путь, проклиная судьбу за несправедливость, а сегодня своими руками убил двух сородичей. Такое могло привидеться ему только в кошмарном сне. Волки напали на усадьбу не ради забавы. Они пытались спасти товарища от изувера.
Что ждёт его теперь? Как всё это повлияет на будущее?
Мальчик узнал о существовании оборотней и остался жив. Скольких из волчьего рода Найрад убил, не дав волкам добраться до цели? Сколько оборотней погибнет в камерах пыток охотников за пару столетий?
Мальчик спрыгнул с дерева и подошёл к мёртвому зверю.
— Это не волк, — твердо сказал Леви, тыкая палкой в огромную лапу.
Найрад кивнул.
— Значит, они существуют?
Найрад готов был провалиться сквозь землю. В этот самый момент зарождалось движение Анти, способное в будущем уничтожить весь его род.
— Ты не боишься? — поинтересовался Леви через пару минут.
Отвечать не хотелось. Хотелось вернуться в свою квартиру в Кренсе, скупить в супермаркете все запасы виски и уйти в запой. Свет не включать, дверь не открывать.
— Не больше, чем любых других головорезов, — ответил Найрад после короткой заминки.
— Ты охотишься на них? — не унимался мальчишка.
Теперь Леви был готов оставить усадьбу и отправиться странствовать, став учеником охотника на оборотней.
— Нет.
— Почему?
— По той же причине, по какой не охочусь на людей.
— Но это же нечисть! Они пришли, чтобы нас убить.
— Видел, что творится в подземелье?
— Месть?
— Любой на их месте поступил бы также.
— Тебе грустно? — неожиданно спросил мальчик.
— С чего ты взял?
— Жалеешь, что спас меня?
— Надо идти, — сказал Найрад, — пожар скоро погаснет, он будет искать нас. Ты сможешь найти пещеру?
— Почему ты злишься? — не унимался Леви.
— Я никогда не убивал.
— Но эта тварь…
— Прежде всего, человек.
— А на поляне волк.
— Это человек, способный превращаться в волка. Ты можешь определить убийцу по глазам, это дар, верно?
— Угу.
— Дар того парня — обращаться в зверя.
— Но это нечистая сила!
— Не всегда, — мягко возразил Найрад, — способности — всего лишь инструмент. С помощью молотка можно забить гвоздь и проломить череп, вопрос лишь в том, как его использовать.
Осталось надеяться, что оставшийся в усадьбе оборотень не станет их преследовать. После гибели двоих из отряда отступление — самая верная тактика, конечно, если у волка не было суицидальных наклонностей.
Похоже, нападение на усадьбу было спонтанным. Они не пытались маскироваться или провернуть всё по-тихому. Хотя в этом не было особой нужды — поджог заметёт следы, а оставлять свидетелей налётчики не планировали.
Мальчик уверенно шёл к пещере. Они почти не плутали.
Среди камней и воды их будет труднее выследить. Если оборотень не поисковик, до утра они будут в безопасности.
Найрад мельком взглянул на небо. В просвете между деревьями виднелся полумесяц. Мрак в лесу немного посторонился под лучами ночного светила, а прохладный свет успокаивал пылающий ум.
После всего, что ему пришлось пережить этой ночью, прогулка по ночному лесу стала передышкой, необходимой, чтобы всё хорошенько обдумать.
Почему его до сих пор не отозвали?
Проводник бросил его здесь, потому что он провалил задание и возвращаться больше некуда?
Его отправили в прошлое, чтобы всё исправить, а вышло только хуже. Как могла прекрасная звезда Меркаба, благодаря которой он смог совершить путешествие во времени так просчитаться? Его швырнули в прошлое, не дав никаких инструкций и не предупредив о нападении оборотней. Было ли это частью коварного плана Лиса или чудовищной халатностью птаха? Кто послал его сюда и для каких целей? Пока вопросов было больше, чем ответов.
Наконец они добрались до заветной груды камней. Когда спасительная пещера была рядом, Найрад прочувствовал всю опасность их положения. Они были до неприличия легкой мишенью. Оборотню ничего не стоило сожрать их на закуску. То, что им удалось выбраться живыми — везение чистой воды.
Мальчишка откатил камень. Из лаза повеяло прохладой. Усталые и измученные они пробрались внутрь и рухнули на соломенные тюфяки.
Оказавшись в безопасности Найрад позволил себе немного расслабиться. Каменные своды над головой казались надёжными. Камни послужат хорошим природным щитом, сквозь который практически невозможно засечь сияние.
Оборотень вдруг понял, что пещера была точно такой, как он видел её во сне. Плохое предчувствие, связанное с этим сном, не давало ему покоя.
Леви постепенно приходил в себя и возился у костра. Найрад вспомнил недобрый взгляд мальчишки в подземелье и поёжился.
В пещере было сыро и прохладно. Чтобы отвлечься от невесёлых мыслей, он взял факел и пошёл взглянуть на озеро.
Подземный водоём, не светился и не кишел огромными золотыми рыбами, как это было во сне. Найрад присел у воды, слушая как капли срывались с каменного свода и падали в озеро.
Его внимание привлекло мельтешение у самого берега. Он поднёс факел к водной глади и отшатнулся. В воде колыхалась крохотная ручонка младенца.
Найрад опустил пламя к самой поверхности воды. Малыша было хорошо видно. К ноге ребёнка был привязан увесистый камень. Младенец, казалось, тянулся к нему, глаза были широко распахнуты, а на лице застыло выражение муки, совсем как у мертвецов в подвале.
Всё это казалось нереальным. Какое-то время Найрад с грустью смотрел на воду.
Звук приближающихся шагов вернул его к действительности.
Обернувшись, он увидел, что Леви целится в него из лука.
— Ты один из них, — сказал мальчик ледяным голосом.
— Леви… — прошептал Найрад.
— Я вижу! В твоих глазах! — взвизгнул мальчишка.
К Найраду вернулось ощущение бесшабашности. С луком в руках ребёнок больше не выглядел напуганным. Напротив, он был настроен решительно.
Найраду захотелось рассмеяться.
Он предал свой род и собратьев ради этого ребёнка. Поддавшись слабости сердца, он обрёк тысячи сородичей на страдания и проложил себе дорогу в ад. Тропа в логово предков закрыта для него навсегда. Похоже, ему даже не удастся вернуться обратно в свой мир.
— Послушай, — начал было Найрад.
— Что ты сделал с Игги? — рявкнул пацан.
Мальчишка взвинчивал себя.
— Игги ушёл навестить мать, — спокойно ответил он.
— Не лги! Я понял в подземелье, что ты захватил его тело. Недоумка всегда веселили трупы.
— Значит, и ты? А этот младенец…
— Заткнись! — прервал его Леви, — я хочу Игги обратно! — истерично крикнул он.
Найрад сел на землю по-турецки, повернувшись к мальчику вполоборота.
— Я скоро уйду, а Игги вернётся. Убьёшь меня — убьёшь и своего дружка-тугодума.
— Кто ты такой?!
— Не важно.
— Ты пришел убить меня?
Найрад нервно хихикнул.
— Я спас тебя дважды этой ночью, если ты не заметил. Я пришёл, чтобы защитить усадьбу от нападения, но не смог.
— Зачем? — лицо мальчика стало красным, он учащённо дышал.
Найрад понимал, что не стоит отвечать, но это было уже неважно.
— Чтобы изменить будущее. Это была провальная идея с самого начала, я даже не хотел браться за это дело, глупая история, если подумать…
— Я должен тебя убить! — в глазах Леви горела ненависть. Он натянул тетиву и прицелился.
Сложно промахнуться с такого расстояния. Найрада ждала лёгкая смерть и вечность в теле приведения. Небесные стражи никогда не пропустят его на пир предков.
Глаза мальчишки блестели, руки подрагивали от напряжения.
Найрад где-то читал, что смерть похожа на выселение. Человек живёт в своём доме много лет, ходит на работу, возвращается обратно. И в один прекрасный момент ему говорят: ты должен покинуть это место и больше никогда сюда не возвращаться.
Оборотень закрыл глаза и сосредоточился на своих ощущениях. Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами, но ничего такого не происходило.
Мальчишка медлил. Может, ещё получится его уболтать? Вдруг Найрад услышал свист стрелы и шелест крыльев.
Леви истерично кричал.
Стрела просвистела над самым ухом, задев волосы, и с шумом ушла под воду.
Найрад схватил камень, лежавший неподалёку. Он приметил его уже давно, но момента им воспользоваться не подвернулось.
Оборотень метнул круглый булыжник, целясь в голову мальчишки.
Маленькая птица кружилась над неудачливым лучником, кидаясь в глаза, а тот в бешенстве махал руками, пытаясь отделаться от назойливой птахи.
Булыжник скользнул по макушке, сдирая кожу. Ребёнок потерял равновесие и упал. Однако удар не причинил особого вреда. Леви встал на четвереньки и тянулся к луку.
— Убей его! — верещала птица безумным голосом, — немедленно! Время на исходе!
Вода приобрела золотистый оттенок. Из центра озера распространялось мягкое матовое свечение. Постепенно оно становилось ярче и расходилось по воде вращающимися кругами.
Похоже, озеро на его глазах превращалось в портал.
— Убей-убей! — визгливо орал птах.
Эхо вторило писклявому голосу проводника.
Леви изловчился и схватил птицу. Он смял бедолагу в кулаке и швырнул об стену.
Птах замолк и только слабо трепыхал крыльями.
Найрад прыгнул в озеро. Мальчишка поднял лук, выхватил стрелу из колчана и выстрелил. Острый наконечник вонзился в спину. Тело пронзила волна боли. Оборотень вскрикнул, но вода заглушила возглас.
Озеро мерцало матовым переливающимся свечением, с каждой секундой вращаясь всё быстрее. Водоворот подхватил юношу и затянул к эпицентру воронки.
Мальчик стоял на берегу, напряжённо вглядываясь в сверкающую поверхность подземного озера. Глаза его были широко распахнуты, веко подрагивало, а рот открылся от удивления.
Через какие-то минуты всё стихло. Свечение погасло, а волны улеглись. Леви трясло мелкой дрожью. Он постоял немного в кромешной темноте, а потом бросил лук и побежал зажигать светильник.