Найрад выглянул в крошечное окошко на кухне. По тропинке из леса возвращалась Агнесс. Оборотень поймал себя на мысли, что опасается стража. Ему не хотелось, чтобы пёс снова напал. Конечно, бояться было нечего, барьер, подвешенный хозяйкой, защитит, но сможет ли он контролировать себя?
Смешанные чувства, что он испытывал, глядя на бывшего Анти, выводили его из равновесия. Ричи напоминал таракана, на которого противно смотреть, но жалко раздавить.
Услышав голоса за дверью, Найрад выглянул в сени. Кейса сидела на стуле рядом с лежанкой Ричи.
Агнесс потрепала овчара по шее и разбудила. Ричи подняла и поприветствовал ее, положив передние лапы на плечи женщины. Пес лизал ее лицо и заглядывал в глаза, совсем как обыкновенная собака.
Агнесс коснулась лбом макушки пса, показывая своё расположение. Так здоровались оборотни, когда встречались в волчьем обличье. Увидев Найрада, страж оскалился и приглушённо зарычал.
— Тише, тише, мой хороший, — прощебетала Агнесс, — ты же знаешь, в моём доме нет врагов.
Женщина говорила ласково совсем как с маленьким. Голос её был слаще сахарной ваты. Ричи растаял от этих нежностей, а Найрада наоборот чуть не стошнило. Оборотень картинно закатил глаза.
— Что здесь делает волк? — прорычал овчар.
Шерсть на загривке Ричи встала дыбом, он оскалился и тревожно вертел головой, будто опасаясь увидеть по оборотню в каждом углу.
— Это друг, — Агнесс продолжила ворковать в том же духе, нисколько не смущаясь.
— Я пытался тебя найти, хотел поблагодарить за прошлый раз, — голос стража звучал хрипло и отрывисто. Странно было видеть, что пёс разговаривал.
— Знаю, — Агнесс запустила руку между ушей овчара, её пальцы плавно скользили по густой серой шерсти.
Найрад отметил, что рана на шее пса бесследно исчезла. Тот был совершенно здоров.
— Я был ранен, и Кейса…
— Теперь всё хорошо, — прервала его Агнесс.
Казалось, овчар немного расслабился, успокоенный ласками. Он зевнул и потянулся, но потом снова напрягся, словно стальная пружина.
Ричи зажмурился, зрачки его бешено заметались под закрытыми веками. Пёс стиснул зубы, сел на хвост и пронзительно заскулил. Не открывая глаз, он сдавленно прошипел:
— Мы убили куратора…
— Не было выбора, — заметила Кейса холодным тоном, — или он или я.
Дыхание овчара сделалось прерывистым. Бока с шумом поднимались и опускались, а лапы нервно подрагивали.
— Ричи? — с беспокойством позвала Кейса.
Пёс открыл глаза и бросил на девчонку взгляд полный гнева и замешательства. Зрачки его метались, а складки, образовавшиеся на лбу, говорили о напряжённой работе мысли. На мгновение страж притих, прижал уши, и прыгнул на девчонку.
Кейса вскрикнула от неожиданности и упала вместе со стулом, с шумом приложившись головой об пол.
Ричи навис над ней. Верхняя губа пса беспокойно подрагивала. Капли слюны падали на лицо девчонки.
Найраду стало по-настоящему жутко, сердце его учащённо забилось. Он собирался было броситься на помощь, но Агнесс жестом остановила его.
— Ты! — отрывисто прорычал пёс, — всё из-за тебя!
— Они чуть не прикончили нас, забыл? — Кейса осторожно отстранилась от устрашающих клыков.
— Ты врала мне!
— Не было выбора. За мной гнались, а тут подвернулся супер-пёс, с которым ничего не страшно. Это как выиграть в лотерею.
— Ты хоть понимаешь, что я наделал? Предал своих! Теперь мы покойники, — Ричи отпрянул в сторону и беспокойно метался из угла в угол.
— Ты защищал меня по своей воле. Никто не заставлял тебя прыгать под пули.
Пёс резко остановился и тряхнул шкурой, будто сгоняя муху со спины.
— Те люди хотели убить тебя. Я не должен был вмешиваться, но не мог этого допустить. Сложно объяснить, я раньше не испытывал подобного.
— Это нормально, Ричи, — вмешалась Агнесс, — Анти пудрили тебе мозги, а ты им верил.
— Оборотень… — страж метнул яростный взгляд на Найрада, — что за сила остановила меня?
— Я поставила защиту, — невозмутимо ответила Агнесс.
— Зачем? — овчар присел на хвост и развесил уши в разные стороны.
— Посмотри на себя внимательно, Ричи. Посмотри-посмотри! А теперь вспомни, как выглядит Найрад в волчьей форме.
— Оборотни смертельные враги и подлежат уничтожению! — отчеканил овчар, — в человеческой ли форме или в облике волка, они подлежат немедленному уничтожению, если не поступало особых указаний.
По спине Найрада пробежал холодок, а сердце болезненно сжалось. Он чувствовал сострадание к псу с промытыми мозгами, но от мысли, что где-то бродит несколько тысяч таких овчарок, ему стало дурно.
— В твоих жилах течёт треть волчьей крови.
— Невозможно! — воскликнул овчар.
— Окрас, необычные размеры, интеллект и способности к магии, ничего не напоминает? — продолжила гнуть свою линию Агнесс, — вы же как двоюродные братья…
— Нет! — резко рявкнул пёс.
Агнесс ласково посмотрела на него.
Найрад не верил своим глазам, защитные куполы стража распахивались один за другим. Женщина мастерски взломала его защиту, но как? Одними сюсю-мусю тут точно не обошлось. Признаков магии Найрад не заметил, что говорило о сильных маскирующих чарах, какие мог позволить себе только могущественный оборотень.
Страж неосознанно открыл свой ум и сердце. Он ощутил невероятную лёгкость и даже не подозревал, что его мысли стали доступны стае. Похоже, Анти не учили псов работе в команде, но такая опция имелась в психике овчара, чем Агнесс не преминула воспользоваться.
Найрад почувствовал себя неловко, будто заглянул в чужую спальню и без спроса разглядывал чужие вещи. Смотреть было вовсе не обязательно, он мог закрыться в любой момент, но любопытство оказалось сильнее.
В уме Ричи творилось чёрт знает что. Мир, который он знал, трещал по швам, прежние схемы рушились, что вызывало у пса разочарование и страх. Больше не будет ни приказов кураторов, ни ночных патрулей…
Овчар не знал, что делать. Анти, оплот всей его жизни, в одночасье стали врагами. В глубине души пёс ещё надеялся, что сможет разыскать тропинку обратно.
Раньше он доверял Агнесс, но теперь она несла полную чушь. Как оборотни могут быть братьями? Волки это мишень!
Полузабытые и потускневшие воспоминания поднимались из глубин памяти, не желая больше оставаться в забвении. В щенячестве, когда мир казался свежим листом, который хотелось разорвать в клочья, было много ярких красок и боли. Ричи совсем позабыл этот период своей жизни. События минувших лет упрямо всплывали перед глазами, всё глубже, увлекая его за собой в лабиринты памяти.
Овчарёнок крутился и брыкался, пытаясь вырваться. Холодная металлическая удавка сильнее впивалась в горло. Щенок скрежетал зубами от обиды и гнева. Всякий раз, когда приходил чёрный человек, он пытался сопротивляться.
Однажды удалось ухватить двуногого за полу длинной мантии, тот усмехнулся, пнул щенка под живот и рванул удавку так, что в глазах потемнело…
Всё было таким ярким и осязаемым, будто это произошло вчера.
Клетки, голод и арена.
Много лет он ощущал лишь пустоту в груди, но теперь леденящие душу воспоминания вырвались наружу.
Голодные и злые щенки, готовые разорвать друг друга на части. Помятая шкурка, слипшаяся шерсть, полные страха глаза.
— Добей его! — орал инструктор скрипучим голосом.
Раненный волчонок с человеческими глазами рухнул в пыль арены, не в силах больше сражаться. Крохотная слезинка скатилась по шерсти и упала в трещину на сухой земле.
Электрический ток жалил шею, плотно стянутую электронным ошейником. Мощные разряды встряхивали крохотное тельце волной невыносимой боли. Ричи застыл над поверженным противником, не в силах пошевелиться…
Найрад махнул рукой, поспешно закрываясь от стража. Лоб покрылся испариной, руки дрожали. Он не мог позволить себе досмотреть сцену до конца, иначе он за себя не ручался.
Что за чудовища могли вытворять такое? Анти не останавливались не перед чем, чтобы уничтожить волчий род. Кулаки Найрада сжались от злобы. Ему хотелось покончить с живодёрами раз и навсегда, а начать можно, пожалуй, с этой шестёрки.
Пёс подозрительно прищурился, почувствовав враждебность.
Кровь кипела от гнева. Энергия разливалась по всему телу Найрада приятным покалыванием, запуская процесс трансформации.
— Стоп! — приказала Агнесс.
Женщина встала между ними, раскинув руки.
Агнесс мысленно велела обоим сбавить обороты.
Найрад нахмурился.
— Тварь заслуживает смерти, — мысленно прошипел он.
— Да? — многозначительно спросила Агнесс.
— Он убивал, — с жаром выпалил Найрад.
— Не только он, — холодно ответила женщина.
Найрад осекся. А он-то надеялся, что его поступки остались в прошлом. Похоже, Агнесс покопалась у него в голове, пока он валялся в отключке.
Найраду вдруг стало противно от самого себя. Их диалог выглядел как игра в гляделки.
Кейса скучала, а пёс придурковато пялился в потолок, будто там показывали мультики. Вероятно, Агнесс заворожила его, чтобы не бодаться сразу с двумя упрямцами.
Найраду стало невыносимо находиться с ними в одной комнате.
Агнесс ясно дала понять, что драки не будет. Не дожидаясь, пока она заставит их пожать друг другу лапы, оборотень развернулся и направился к выходу.
Женщина не стала его останавливать. Страж даже не проводил его взглядом, что только подтверждало догадку по поводу вмешательства в сознание.
Найрад отбежал от домика и перекинулся. Солнце сияло и искрилось высоко над горизонтом, ноги гудели от напряжения, хотелось бежать быстрее ветра.
Душа разрывалась, но не было слёз и даже слов, чтобы выразить ноющую боль в груди. Как эти твари могли так издеваться над щенками и убивать невинных волчат?
Найраду хотелось закопаться в жухлую листву, чтобы никто не нашёл его до весны, но нельзя. У него есть долг, о котором напомнила ему Агнесс: объединить волков против жестокости Анти и лживой политики вожаков. Если всё время ныть и пребывать в депрессии, ничего не получится.
Он много раз пытался убежать от своей природы, но это принесло только разочарования. Может, пришло время сменить тактику?
Найрад мысленно открыл двери внутренней клетки. Минорный волчий вой огласил окрестности. Из груди рвался наружу мощный и сильный зверь. Он протяжно выл, задрав голову к небу. Волк поведал небесной сестрице все горести и переживания в одиноком вое. Светило молча внимало этой мольбе и, казалось, сжигало эмоции, даруя приятное опустошение.
Волк облегчённо вздохнул, захлопывая дверь внутренней клетки, теперь уже нет пути назад.
Когда Найрад вернулся в избушку, уже стемнело. На душе была пустота и невесомость. Страж, в отличие от него, не явился к ужину, а мирно посапывал на лежаке в углу. Чересчур сладко и беззаботно. Похоже, Агнесс снова поколдовала над ним.
За столом всё молчали, слышно было только стук деревянных ложек о тарелки. Суп из зайчатины и перловая каша с приправами из трав. Хозяйка лесного домика не готовила мудрёных блюд, но они с Кейсой совсем не возражали против простой пищи.
— Как прогулка? — спросила Кейса, размазывая остатки крупы по дну тарелки.
Похоже, она не догадывалась о произошедшем инциденте с просмотром воспоминий и пыталась понять, почему все стали такими хмурыми.
— Нормально, — сухо ответил Найрад, поглядывая на хозяйку.
Он не верил, что Агнесс обиделась. Не того полёта птица, чтобы обращать внимание на хлопнувшую перед носом дверь.
— Погода сегодня отличная, да? — не унималась девчонка.
— А, всё равно, — отмахнулся оборотень.
— Что-то случилось?
Найраду хотелось закричать, что «да, случилось». Его чуть не сожрал страж, которого он собственноручно помогал выхаживать, а Агнесс рылась в памяти и не постеснялась об этом сообщить. А ещё их скоро ждёт большой мир, где им троим предстоит выступить против Анти, и при этом опасаться как своих, так и чужих. Но Найрад отказал себе в этом сомнительном удовольствии и лишь отрицательно покачал головой, в конце концов, Кейса во всём этом не виновата.
— Как там Ричи? — спросил Найрад, обращаясь к отшельнице.
Агнесс удивлённо вскинула бровь.
— Я его усыпила на время, — ответила она бесцветным тоном, — ему многое предстоит узнать, не стоит волновать его раньше времени.
Дальше ели в тишине. Найрад размышлял, что Агнесс собирается провернуть, чтобы Кейса подписалась на "групповое самоубийство". Девчонка не была маньячкой, жаждущей крови и желающей в одно прекрасное утро очнуться в Вальхалле, но у Агнесс наверняка есть план.
Во-первых, можно сделать так, что иначе у неё не получится выжить. Анти уже охотились за девчонкой, нужно только вывести фанатиков на её след. Во-вторых, игра на чувствах. Ричи по-любому придётся иметь дело с бывшими боссами. Кураторы не оставят его в покое, а Кейса увяжется с ним за компанию. И это только то, что Найрад придумал сходу, нисколько не напрягаясь. У отшельницы больше времени и смекалки, чтобы всё взвесить.
Погрузившись в размышления, Найрад не заметил, как Агнесс ушла в свою комнату. Он допил холодный чай и плюхнулся на своё спальное место. После выздоровления, он ночевал на сбитом на скорую руку лежаке на кухне.
— Может, посидишь со мной? — попросила Кейса.
Он иногда оставался с ней в сенях, когда страж ещё валялся в отключке. Теперь эта затея уже не казалась такой привлекательной. Хотя пёс крепко спал, было противно находиться с ним в одной комнате.
Найрад отрицательно покачал головой. По его взгляду Кейса всё поняла и удалилась.
Найрад лёг на неудобное ложе и заснул, поворочавшись с боку на бок. Но поспать удалось недолго. Через час он проснулся от кошмара.
Снилась Мирта. Стражи загнали её в угол, с огромных клыков тварей текла ядовитая пена, Мирта дрожала всем телом и вопила так, что у Найрада чуть не заложило уши.
Он открыл глаза, однако, крики не прекратились. По потолку плясали отсветы топившейся печки. Оборотень с запозданием сообразил, что девчонка кричала наяву, но это была вовсе не Мирта, а Кейса.
Найрад выскочил в сени, готовясь к худшему. К счастью, его опасения не подтвердились. Пёс сладко посапывал на лежаке в углу, чего нельзя было сказать о Кейсе.
Девчонка металась по кровати, раскинув руки, и кричала. Одеяло слетело на пол, на очереди была подушка, да и сама она оказалась на краю, ещё чуть-чуть и упадёт.
Найрад взял её за плечи и хорошенько встряхнул.
— Эй, проснись!
Та не реагировала. Найраду пришлось встряхнуть девчонку несколько раз, только после этого бедняжка открыла глаза. Увидев его, она освободилась от хватки и отодвинулась к стенке, прикрываясь простыней.
— Ты чего? — Кейса таращилась на него сонными глазами, не понимая, что происходит.
— Ты кричала, — Найрад отпустил её и сел на край постели.
— А, — протянула Кейса, — мне иногда снятся кошмары. С тех пор как начались бомбёжки.
— Хочешь рассказать? — предложил оборотень.
Он знал, что проговорив свои страхи, можно учпокоиться, иногда это действительно помогало, но девчонка лишь отрицательно покачала головой.
Большие глаза Кейсы поблескивали в темноте как два глубоких загадочных озера. Они вспыхивали и гасли вслед за отблесками огня из неплотно прикрытой печки.
Девчонка показалась ему такой хрупкой и беззащитной. Такой человечной. Как она вообще выжила после начала войны? Как ей удалось улизнуть от Анти?
В слабом мерцании огня Кейса выглядела такой женственной и изящной, какой он никогда не видел её при свете дня. Эта незнакомая Кейса, словно отражение на воде, готовое дрогнуть и исчезнуть в любую секунду.
Он протянул руку и дотронулся до линии подбородка, будто желая убедиться в реальности этого притягательного образа. В темноте было не разглядеть, но ему показалось, что она залилась краской.
Её сияние и шелковистая кожа казались такими манящими, что Найрад не удержался и провёл по щеке. Палец плавно скользнул по контуру нижней губы. По телу разливалось приятное тепло. Неожиданно ему захотелось продолжения.
Он резко отстранился. Никогда ещё оборотень не позволял себе так прикасаться к человеческой девчонке и тем более испытывать к ним нежность.
Найрад не мог сказать, сработал ли волчий магнетизм или Кейсе просто хотелось близости, но девчонка подалась вперёд и прижалась к нему плечом. Он замер и боялся пошевелиться, опасаясь, что она опомнится и отстранится.
Найрад зарылся в её волосы и дотронулся губами до шеи. Он осторожно обнял девчонку, будто у него в руках было что-то хрупкое и невероятно ценное. Оборотень прижался к тёплому боку и позабыл обо всём на свете.
Овчар с шумом ворочался и подергивал лапой.
Кейса беспокойно завозилась.
— Всё в порядке, он просто спит, — успокоил её Найрад.
— Что ждёт Ричи теперь? — спросила Кейса.
— Не знаю, — отозвался Найрад.
— Агнесс что-нибудь говорила тебе о том, что будет дальше? — спросила она еле слышно.
— А тебе?
— Она сказала, страж поможет в войне с Анти.
— Тебе поэтому снились кошмары?
— Мне страшно, — открылась Кейса, — жалко его и всех! Агнесс упомянула, ты возглавишь сопротивление, а Ричи будет помогать. Но как мы справимся? Анти ведь профессиональные убийцы.
— Тебе необязательно в этом участвовать.
— Что же я тогда буду делать?
Ответа Найрад не знал. С него уже не слезут. Это ясно. Ричи тоже будут искать. А вот девчонке можно затеряться где-нибудь в глубинке. Более безопасного места, чем избушка Агнесс не придумаешь. Но она хочет отправить гостей всех вместе. Упрямства Агнесс не занимать, поэтому женщина вряд ли разрешит Кейсе остаться.
Выхолит, Агнесс "совершенно случайно " сколотила из них диверсионную команду. Боевой пёс, оборотень и девчонка из гетто. Кобелям нужен кто-то третий, кто приглядит за ними в дороге не даст им перегрызть друг другу глотки.
Найрад смотрел на Кейсу и понимал, как долго бегал не только от самого себя, но и от близости с противоположным полом, никого не подпуская к себе близко после расставания с Миртой.
Близость он чувствовал очень давно и только с Миртой. Теперь же он видел бывшую подружку только в кошмарах. Прошла вечность с тех пор, как она гладила его по волосам в кабинете Лиса. Вряд ли она простит его за предательство, да и сам он не собирался к ней возвращаться.
Найрад прижался к Кейсе и приобнял её за плечи. Он пока не придумал, как защитить девчонку от безумия, через которое им предстояло пройти, но он должен попытаться. Если нужно, он даже подружится с Ричи. Страж привязан к девчонке и, возможно, поддержит его в этом начинании.
Сидя в сенях лесной избушки в обнимку с Кейсой, Найрад впервые за много лет чувствовал себя уютно. Тепло девчонки согревало сердце оборотня, а в голове роились тысячи новых планов. Он хотел только одного, чтобы эта ночь никогда не кончалась.