Через пару дней Кейса подкараулила Найрада на крыльце больничного корпуса. Перекидыш только что закончил говорить с главным лекарем, оценивая, как недавний инцидент сказался на здоровье стаи. Все оказалось не так уж плохо. Оборотни, оставшиеся в общине, отделались частичной потерей энергии и упадком сил. Только нескольких поданных купол опустошил настолько, что они временно лишились способностей. Что стало с теми, кого затянуло в порталы, вожак мог только догадываться.
— Уже придумал, как меня обратить? — спросила девчонка, спрыгнув со ступенек.
— Тсс! — шикнул Найрад, — картинно оглядываясь по сторонам, — поговорим об этом в более уединенном месте. Вокруг полно посторонних, а уж тугими на ухо оборотней точно не назовешь.
Кейса фыркнула, не принимая слова парня всерьез. Ей казалось, что вожаку дозволено все.
— Как Ричи? — спросил Найрад, решив перевести тему в безопасное русло.
— Он до сих пор не пришел в себя. Спит, как вчера и за день до этого.
— Пес потерял много сил. Пройдет какое-то время, прежде чем он очнется.
— Будем надеяться, что это случится.
— Ричи миновал опасный рубеж. Жизненная сила медленно восстанавливается. Дай ему время.
— Хотелось бы в это верить. В отличие от некоторых, — Кейса сделала ударение на последнем слов, — я не чувствую энергию, чтобы судить о состоянии здоровья овчара. Все, что я вижу — это коматозное состояние друга. И не могу с той же уверенностью сказать, проснется он или так и останется овощем, подпитываемым силой целителей.
Кейса шагала рядом, ее рука почти касалась горячей ладони перекидыша. Сторонний наблюдатель мог бы принять их за парочку воркующих голубков. Однако человеческую самку и волка связывали куда более любопытные отношения.
Пока они шли Найрад мысленно проверил состояние стража. Врачеватель погрузил Ричи в глубокий сон, чтобы тот набрался сил. Тело пса собирало энергию буквально по крупицам, поэтому лекарь пока не позволил овчару очнутся.
Найрад ускорил шаг и направился в свой кабинет. Место, которое защищало от посторонних глаз и ушей априори без всякого вмешательства хозяина. Стены офиса надёжно заколдовал прежний владелец, поэтому нынешнему постояльцу конфиденциальность не стоила ни капли личной силы. А сейчас Найрад не хотел растрачивать энергию по мелочам. Купол изрядно потрепал его, поэтому последние дни перекидыш старался не пользоваться способностями настолько, насколько это возможно. Поэтому не стал прикрываться облаком отторжения в общественном месте для того, чтобы поболтать с девчонкой о авантюрной задумке, а решил пройтись до кабинета, где можно спокойно поговорить, не опасаясь чужих ушей.
По правде говоря, ему пока особо нечего было ответить на вопрос Кейсы, поэтому ускорив шаг, парень надеялся, что та отстанет и займется своими делами. Но Кейса не собиралась оставлять перекидыша в покое. Девчонка увязалась следом, надеясь выпытать подробности предстоящего обращения.
— Рассказывай, — Кейса чуть ли не подпрыгивала от возбуждения, когда он вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь.
— Честно говоря, наш разговор совсем вылетел у меня из головы, — улыбнулся Найрад, усаживаясь на кожаный диван и закидывая ногу на ногу.
Воодушевление на лице девчонки сменилось упреком. Перекидыш поймал себя на том, что ему нравилось наблюдать, как менялись эмоции на ее лице. Раньше он не замечал за собой такого грешка.
— Значит, забыл? — разочарованно вздохнула Кейса, — так я и знала, грош цена твоему слову.
— Я думал об этом, — обнадеживающе протянул парень, — но…
Он взглянул на собеседницу, ожидая ее реакции. На лице девчонки появилась надежда.
— Но? — требовательно переспросила она.
— Пока что не было времени, чтобы выяснить детали. Среди волков этот вопрос малоизучен потому, что обращать людей запретили много столетий тому назад.
— И как же ты собираешься получить информацию?
— Еще совсем недавно можно было бы спросить совета у вероломной сучки, плюющей на правила и ограничения, но после предательства этот вариант отпадает.
— А этот старикан, как там его, Лис, кажется? Вряд ли захочет делиться с тобой секретами?
— Эта сладкая парочка — мои враги номер один. Даже если они захотят поделиться, я вряд ли стану слушать.
— Наверняка, есть и другие. Не только властолюбивые старые перечники могут что-то знать про обращение.
— Я могу спросить об этом только тех, кому доверяю. Не думаешь ли ты, что я буду ходить по общине и расспрашивать матерых оборотней о таких порицаемых вещах, тем самым подрывая свой авторитет.
— Разве ты не можешь околдовать их и расспросить, а потом заставить забыть об этом разговоре?
— Кей, все не так просто, как ты думаешь, — картинно вздохнул Найрад.
— Что же в этом сложного для волка, обладающего силой и властью?
— Оглянись вокруг, много ли ты видишь силы и власти? — усмехнулся он, — со мной осталась только треть стаи, да и то они обессилены и подавлены, как и их лидер, — Найрад скорчил физиономию грустного щенка.
— Это такой пустяк, покопаться у кого-то в голове. Я думала, ты играючи занимаешься такими вещами, — не унималась Кейса.
— Мы это уже обсуждали. Во-первых, это неэтично, а во-вторых, не так просто, как кажется. Лезть в чужую голову — это почти тоже самое, что копаться в грязном белье. Противно. Выудить информацию из памяти, не вызывав подозрений, практически невозможно. Особенно, если речь идет о старых умудренных опытом волках. Ты хоть представляешь, сколько воспоминаний и эмоций скопилось за сотню лет жизни? А за пару сотен? Даже у наших ровесников имеется в памяти черный ящик, который лучше не трогать. Что уж говорить о стариках.
— Тот, кто хочет найдет возможность, а кто не хочет — найдет причину, чтобы этого не делать.
— На самом деле, у меня есть одна идейка.
— Какая?
— Мне не хотелось бы говорить о наших планах сородичам, даже приближенным. К тому же, я уверен, про обращение никто особо не в курсе. А вот мелкие пернатые друзья могут подкинуть идеи на этот счет.
— Что еще за пернатые друзья? — спросила Кейса.
Играя локоном, она пыталась понять шутит парень или говорит серьезно.
— Они называют себя проводниками. Противные пташки, надо сказать. Но кроме них хоть убей ничего не приходит на ум.
— Сойдут и птахи, — неуверенно протянула блондинка, довольная тем, что Найрад не съехал с темы под предлогом общественного порицания.
— Только с ними есть одна проблема.
— У тебя куда не плюнь, всюду одни проблемы, — заметила Кейса, усаживаясь на подлокотник дивана. — Так что там с проводниками? И кто это вообще такие?
— Честно говоря, я и сам не знаю. Возможно, это прозвучит странно, но птахи появлялись в тот момент, когда я сильно нуждался в совете.
— Так-так-так, — шутливо протянула Кейса, — и давно это с тобой? — хихикнула девчонка, потрепав перекидыша по волосам.
— Так и знал, что ты начнешь подкалывать, — отстранился Найрад, — все началось несколько месяцев назад, но это уже другая история.
— Не обижайся, я просто пошутила. Болтают, будто у тебя поехала крыша перед тем, как ты устроил бунт и сверг прежнего вожака.
Найрад нахмурился.
— Но я в это не верю, — заверила девчонка, невинно хлопая глазами, — так что там за проблема с пернатыми?
— Они всегда появлялись сами. Я понятия не имею, как их позвать.
— Может выйти на крыльцо и, раскидывая пшено, кричать «гули-гули»? Мы так голубей ловили с пацанами, пока всех не перестреляли.
— Не знаю насчет пшена, но могу попробовать покричать, — Найрад встал с дивана и заорал, что есть мочи.
— Чертово пернатое отродье, а ну тащи сюда свою треклятую задницу! Где тебя только окаянного носит? А ну-ка пулей лети сюда.
Парень припомнил ругательства и проклятия от которых даже беспризорница, слыхавшая немало бранных слов, почувствовала себя неловко, и только после этого плюхнулся обратно на диван.
Кейса удивленно взглянула на приятеля, фыркнула и покрутила пальцем у виска.
— Я подумал, вдруг птах прилетит, если его разозлить.
— Его? — удивилась девчонка.
— Те, с кем мне довелось общаться, были самцами.
— Ты тут посиди, а я, пожалуй, пойду? — ответила Кейса.
— Не веришь?
— Прости, но это звучит чересчур фантастически. Мне кажется, что ты меня разыгрываешь, чтобы я побыстрее отвязалась. Считай, это тебе удалось.
— Ты живешь в общине оборотней. Твой друг — говорящий генно-модифицированный овчар, обладающий магическими способностями. Ты сама хочешь стать волчицей. А птички, дающие советы — это уже слишком?
— Как ни странно да. Я побегу, мне надо еще к Ричи зайти. Увидимся! — бросила Кейса и направилась к выходу.
Найрад не стал ее останавливать. Присутствие человека могло отпугнуть пернатых советчиков.
Перекидыш оказался прав. Стоило девчонке уйти, как на стол спикировал разъяренный воробей.
— Какого лешего обзываешься? — рявкнул птах.
Топорща перья, он атаковал Найрада. Проводник летал вокруг, трепыхая крыльями, клевал в голову и цапал кожу острыми когтями.
— Ай-ай-ай! — вопил перекидыш, отмахиваясь от пернатого.
С минуту птах бросался на парня, но постепенно атаки стали более вялыми. Успокоившись, воробей сел на рабочий стол и смачно нагадил прямо на бумаги.
— Ах, ты маленький негодяй! — возмутился перекидыш.
— А не будешь обзываться! — проверещал птах.
Это был тот самый пернатый, явившийся на помощь, когда Найрад попал в новую общину и не был знаком с ее порядками.
Перекидыш почувствовал укол совести за свои слова.
— Извини, не хотел тебя обидеть.
— Зачем же тогда бранился? — строго спросил проводник.
— Просто не знал, как по-другому тебя позвать. Мне нужен совет.
— Значит, совет? — нахохлился птах, — а не ты ли в последнюю нашу встречу обозвал меня безмозглым попугаем?
— Прости, я был не в духе. Беру свои слова обратно.
— Что ты хотел узнать? — смягчился птах.
— Расскажи, что знаешь о превращении человека в волка.
— А зачем тебе это? — удивился птах, — уж не думаешь ли ты сколотить армию из простолюдинов?
— Армию? — Найрад почесал затылок, — если честно, я об этом не думал.
— Держишь меня за идиота? Вожак, так некстати потерявший две трети стаи в разгар войны с волконенавистниками, интересуется, как обратить человека в волка и уверяет, что это праздный интерес, никоим образом не касающийся военных нужд.
— Ты прав, — согласился Найрад, — я бы тоже себе не поверил. Но я правда не думал об этом. Дело в Кейсе. Она хочет стать волчицей, а я пообещал ей помочь.
— Значит, влюбился и решил нарушить все запреты?
— Мы просто друзья.
— Видел я как ты смотрел на эту пташку!
— Что пичуга может знать об отношениях? — усмехнулся Найрад.
Перекидыш подошел к столу и попытался схватить птаху в ладонь.
— Побольше вашего, юноша! — одернул его птах, перепорхнув на шкаф, — я не всегда ютился в этом теле, но сейчас речь не обо мне.
— Прости, не знал, что ты не всегда был птицей, — смутился Найрад.
— Ничего, я уже привык, что меня никто не воспринимает всерьез из-за размера.
— Больше этого не повторится, — пообещал перекидыш, мысленно дав себе нагоняй. Он вызвал проводника, чтобы выудить информацию, а вел себя не самым подобающим образом.
Какое-то время воробей молча сидел нахохлившись, а потом заговорил чистым и звонким голосом.
— Когда-то давно люди жили бок о бок с волками, считая последних своими братьями. Перекидыши защищали людей от врагов, занимались целительством, охраняли торговые караваны, а также делились знаниями о магии. Оборотни были цивилизованным народом с высокими моральными ценностями. Никому и в голову не приходило считать их опасными зверями и истреблять, как это происходит сейчас. Но однажды что-то пошло не так. Среди оборотней стали рождаться особи с низким уровнем сознания. Они пошатнули существующие в обществе моральные устои и постепенно уничтожили добрую репутацию своих предков.
— А как это связано с обращением волка в человека?
— Старейшины были недовольны разгулом нравов и решили выяснить, что послужило причиной такой перемены. Поймав самых низких из волков, кто опустился до распития одурманивающих напитков и использования своих способностей не для того, чтобы защищать слабых, а для того, чтобы их притеснять, опытные оборотни выяснили, что на то имелись причины. К крови разгульных и неуравновешенных собратьев, не умеющих контролировать свои чувства, примешалась человеческая. А это значит, что кто-то пренебрег правилами, которым предки волков следовали испокон веков и смешался с людьми.
— Ты хочешь сказать, кто-то из волков вступил в брак с человеком?
— В те времена это было исключено. Скорее дело было так. Кто-то из волков влюбился в человека и против правил обратил представителя чужого вида.
— Если это так, то как тогда человеческая кровь смешалась с волчьей? Ведь после обращения это бы был уже не человек, — поинтересовался Найрад.
— История об этом умалчивает. Возможно, в процессе что-то пошло не так. Или парочка согрешила еще до обращения, и от этой связи родился ребенок. Как бы там ни было, всему волчьему роду пришлось заплатить высокую цену за то, что кто-то не сумел удержать своего дружка в штанах.
— Другими словами, этой назидательной историей ты хочешь отговорить меня от глупой затеи? Так?
— Я не так наивен, чтобы предполагать, что такого молодого и горячего юношу, как ты, остановят бабкины сказки. К тому же, дела складываются настолько паршиво, что обращение девчонки вряд ли способно усугубить ситуацию оборотней, которые и без того катятся в тартарары.
— Следи за словами! Мы выйдем победителями из этой войны.
— Я бы не был так в этом уверен. Шансы на победу равны у обоих сторон. Пятьдесят на пятьдесят. Либо вы выиграете, либо оборотни как вид исчезнут с лица земли и останутся только в сказках.
Найрад молчал какое-то время. Птах был прав. Еще несколько дней назад у перекидышей были все шансы на победу. После раскола стаи оборотни стали слабее.
Вожак задумчиво глядел в одну точку, наморщив лоб.
— Да не вини ты себя, — попытался подбодрить его проводник.
— Удача улыбнулась мне. Я сделал невозможное. Объединил всех в одну стаю. А потом опростоволосился, как мальчишка, и все профукал. Оборотни сдали позиции, и это целиком и полностью моя вина.
— Вместо того, чтобы жалеть себя, лучше подумай, как это исправить.
— А чем я, по-твоему, занимаюсь?
— Устраиваешь личную жизнь вместо того, чтобы заботиться о спасении рода.
— Нет у меня никакой личной жизни! — закипая выпалил Найрад, — Кейса — всего лишь подруга. А вся моя жизнь крутится вокруг интересов стаи.
— Сам виноват. Не стоило разрывать помолвку с такой видной волчицей.
— Если мне понадобится психоаналитик, я дам тебе знать. А сейчас давай закроем тему личной жизни и поговорим о делах. Тебе известно, как обратить человека в волка?
— Допустим, — неопределенно ответил птах, прохаживаясь по краю офисного шкафа.
— Расскажешь, как это сделать?
— Я должен посоветоваться с вышестоящими. У меня нет полномочий делиться этими сведениями. — ответил пернатый, чистя перышки.
— А у кого они есть? У насмешливых девчонок-апрасок?
— Апраски всего лишь менеджеры в нашей глобальной организации.
— Ага! — воскликнул Найрад, — значит, ты все-таки можешь нормально отвечать на вопросы, но не делал этого раньше, чтобы меня позлить?
— Я всего лишь маленький винтик в жерновах мироздания. И могу говорить только то, что мне позволено в зависимости от места, времени и обстоятельств.
— Погоди-погоди, давай без этих наворотов. Что это за организация? Коалиция магов? Совет волков-старейшин?
— Наш департамент хранит равновесие в отдельно взятой реальности. Это все, что я могу тебе сказать.
Найрад подошел к окну и выглянул во двор. Подростки с воплями гоняли мяч по пыльной земле.
— Что значит реальности? — спросил перекидыш, уцепившись за это слово, как за спасательный круг, — разве их несколько?
— Больше, чем ты можешь себе представить.
— А та реальность, откуда я пришел, она до сих пор существует или исчезла? — как можно более отстраненно спросил Найрад, хотя каждая клеточка его тела жаждала узнать ответ на этот вопрос.
— Не могу знать, — ответил проводник, — я никогда не бывал в других измерениях.
— Тогда скажи хотя бы почему я оказался здесь?
— Я понятия не имею, — ответил птах, — хотя, учитывая, что я всего лишь незначительный винтик, в этом нет ничего удивительного. Самое забавное, что даже мой босс только стоит гипотезы, почему это произошло. Обычно существа либо путешествуют из реальности в реальность по своей воле, если у них для этого достаточно доступа. А неразвитые сидят по своим мирам и, либо не перемещаются совсем, либо их транспортирует кто-то из смотрителей. Тебя же зашвырнуло в наши края по неясным причинам.
— Час от часу не легче, — вздохнул Найрад.
Перекидыш надеялся, что птах прольет свет на темную историю с попаданием в параллельную реальность, но проводник либо решил отвертеться, прикрывшись неведением, либо действительно не знал подробностей.
— Что ты там говорил про армию обращенных? — спросил перекидыш, решив использовать неожиданную разговорчивость птаха с максимальной пользой.
— В какой-то степени это могло бы решить проблему неравных сил. Мои боссы ободрят этот ход только в случае крайней необходимости.
— Потому что обращенные не могут себя контролировать.
— Они могут научиться, но на это потребуется время. Ты родился со своими способностями, поэтому не представляешь, как отреагирует на обращение обычный человек. Не всем под силу сохранить ясный рассудок, когда волк и человек начинают бороться внутри одного тела и ума.
— Ты говоришь об этом так, будто видел все своими глазами.
— Мне позволили сохранить воспоминания о парочке прошлых жизней. За два века чего я только не насмотрелся.
— Значит, тебе известен процесс обращения? — не унимался Найрад.
— Да, но я не могу поделиться с тобой этим знанием до тех пор, пока не получу разрешение.
— Я должен ее укусить? — попытался перекидыш.
— Если бы все было так просто, то охотники за головами давно бы уже пополнили ряды оборотней. За время конфликта твои сородичи поперекусали столько людей, что волков бы стало как минимум втрое больше. Однако этого не случилось, поэтому смешать слюну с человеческой кровью явно недостаточно.
— Значит, все упирается в магический ритуал, — сделал вывод Найрад.
Но его никто не услышал. Птах исчез, будто его и не было вовсе.
— Прощаться он так и не научился, — пробормотал перекидыш себе под нос.
Звери
Стоило птаху исчезнуть, как в кабинет ворвался Ленни. Овчар рывком толкнул дверь мощными лапами так, что та чуть не слетела с петель.
— Полюбуйся! — рявкнул страж, — метнув Найраду фрагмент воспоминаний.
Перекидыш вскочил с дивана, потрясённый увиденным.
Ленни показал ему запись с дрона, парящего над деревней, в которую ворвалась волчья стая. Оборотни пронеслись по селению, словно смертельное торнадо, сметая все на своем пути. За пару минут волки расправились с местными жителями, включая женщин и детей.
Найрад взревел, словно дикий вепрь. По телу пробежала волна трансформации. Парень подпрыгнул в воздух, а на пол приземлился разъяренный волк со сверкающими от гнева глазами.
Такого зверства Найрад не видел даже в кошмарных снах и с трудом мог представить, что его сородичи способны на подобную жестокость.
— Где эти твари? — прорычал Найрад, — я немедленно перебью всех до единого!
Пес стоял напротив волка, обнажив клыки и тяжело дыша. Ленни с трудом сдерживался, чтобы не набросится на оборотня, перекинувшегося у него перед носом.
— Веди меня туда! — рыкнул волк.
— Успокойся, — бросил пес, отступив на пару шагов и пытаясь выровнять дыхание, — мои ребята уже расправились с этими животными.
— Что это было? — спросил Найрад, чувствуя себя мишенью под тяжелым взглядом овчара.
От жгучего стыда за волков вожаку хотелось провалиться сквозь землю несмотря на то, что на видео была чужая стая, а не его поданные. Но ведь всего лишь несколько дней назад они могли ими быть.
— Хотел спросить у тебя тоже самое! — прорычал страж.
Хвост овчара ходил из стороны в сторону, словно метелка. Перекидышу показалось, что пес хотел расправиться с ним, но из последних сил сдерживал себя.
— Это не моя стая, — заверил перекидыш, подавляя гнев.
После обращения Найрад говорил с Ленни мысленно. Взвинченность овчара нервировала волчью сущность оборотня, напоминая о тех временах, когда стражи были смертельными врагами.
— Такое поведение не типично для перекидышей, — сказал Найрад, скребя пол когтями.
— Ты все видел сам, — ответил Ленни, глядя прямо в глаза огромного волка.
— Должно быть, это дело рук этих негодяев. До того, как они добрались до власти, такого безобразия не наблюдалось.
— Имеешь в виду Лиса и Агнесс?
— Да. Только не пойму, что они могли сделать с сознанием этих несчастных, что оборотни опустились до животного уровня, и зачем им это понадобилось.
— Мы должны это выяснить, но проблема в том, что мне не удалось вытянуть из ублюдка ни слова, — фыркнул овчар.
— Вы взяли пленных? — встрепенулся Найрад.
— Мне удалось закрыть одного в погребе. Остальных стражи не пощадили. С трудом удалось убедить свору не добивать хотя бы этого.
— Я хочу допросить пленника, — сказал Найрад.
Ленни взглянул на перекидыша оценивающим взглядом. Не прикончит ли тот убийцу-сородича, не разбираясь что к чему.
— Я в норме, — заверил вожак, поняв ход его мыслей.
Пес кивнул в сторону окна. Перекидыш выглянул во двор и увидел, что на том месте, где недавно мальчишки играли в футбол, образовался портал. Из прохода выскочили овчарки в боевой экипировке, а следом за ними появился пленный волк, сдерживаемый электронной сетью.
Оборотень брыкался и рычал так, что содрогнулись ближайшие стены домов. На шум мгновенно сбежались многочисленные обитатели общины.
— Не стоило устраивать из этого представление, — заметил Найрад и пулей бросился во двор.
Вожак подоспел как раз вовремя. Молодые и резвые волки уже подумывали о том, чтобы расшвырять стражей и освободить сородича. Новенький обитатель общины стоял нос к носу со злющим овчаром. В любую секунду они были готовы сцепиться и задать друг другу трепку.
— Отставить! — приказал Найрад.
Волк не послушал. Вожак подскочил к задиристому юнцу, схватил того за шкирку и отшвырнул в сторону.
— Зачем они мучают его? — пискнул детский голос из-за спин взрослых.
— Эта тварь заслуживает не только подобного обращения, но и смерти, — ответил Найрад, оглядываясь по сторонам, не вступится ли кто еще?
— Он вместе с подельниками подчистую вырезал мирную деревню, — сообщил страж, — мы выступили на защиту людей и остановили истребление мирного населения.
Вожак кивнул и Ленни показал тот же самый фрагмент воспоминаний всем собравшимся. Вокруг послышались возгласы негодования. Пленный оборотень истерично бился в недрах электрической сети.
— Но почему они так поступили? — спросил молодой волк, который чуть было не подрался с овчаром.
— Это мы и собираемся выяснить, — ответил Найрад, — а пока расходитесь. Здесь не на что смотреть.
Сородичи поспешно рассредоточились, а подоспевшие молодчики из охраны обесточили сеть и потащили пленника в тюремный отсек. Найрад и Ленни неспеша направились следом.
— Ты все-таки упустил рыжую бестию? — спросил Ленни, пока они шли по коридору вглубь тюремного блока, где располагались самые надежные камеры.
— С чего ты взял? — поинтересовался Найрад.
Перекидыш как раз подумал о том, что неплохо было бы навестить агрессивную арестантку, когда они подошли к зданию тюрьмы.
— Пару дней назад я видел ее по ту сторону забора. Чертовка зашвырнула в меня здоровенный булыжник, едва успел увернуться.
— Да? — удивился Найрад, — должно быть ее выпустили предатели, — отмахнулся Найрад, — баба с возу, кобыле легче.
— На твоем месте я бы держал ухо востро. Бьюсь об заклад ее уже прибрали к рукам твои враги. И, конечно, они не погнушаются использовать темпераментный козырь против тебя.
— Кто бы говорил. Благодаря тебе она меня один раз уже чуть не загрызла. Я уж было подумал, что ты решил избавиться от союзника таким коварным способом, — усмехнулся перекидыш.
— Держи возле себя хотя бы вторую, которая тебя пока еще не сильно ненавидит, — посоветовал Ленни.
Они подошли к камере, в которой метался пленник. Это избавило перекидыша от необходимости отвечать.
Волк нарезал круги по клетке, бросался на решетку и рычал, словно дикий зверь. Найрад попытался прощупать его сознание, но из этого ничего не вышло.
— Я пытался с ним поговорить, — сказал Ленни, видя замешательство союзника, — но все без толку. Такое ощущение, что у него не все дома.
— Впервые такое вижу, — сказал Найрад, — будто передо мной не оборотень, а обычный лесной хищник, к тому же выживший из ума.
— Вот и я о том же. Они вели себя так, будто кто-то отделил человеческую сущность от звериной, оставив только животные инстинкты и жажду убивать.
— Боже правый, — вздохнул Найрад, — мои голубки — это детские шутки по сравнению с тем, что сделали с этим несчастным. Я даже не уверен, что он понимает, что происходит.
Найрад неожиданно рявкнул что есть мочи. Пленник перестал метаться и уставился на волка по ту сторону решетки.
— Эй, ты понимаешь человеческую речь? — мысленно спросил вожак.
Ответа не последовало.
— Не уверен, что он может слышать твои мысли, — поделился догадкой овчар.
Ясность, промелькнувшая во взгляде хищника на долю секунды, погасла, и волк снова принялся метаться по клетке.
— Проклятье, — прошипел Найрад, — так мы ничего не добьемся.
— Я надеялся, что ты сможешь проникнуть к нему в голову, — сказал овчар.
— Я тоже на это надеялся, но, похоже, кто-то хорошенько промыл ему мозги. Такое ощущение, что там ничего нет, но я попытаюсь.
Позади послышались шаги.
— Где этот мерзавец? — выкрикнул незнакомый оборотень из новоприбывших.
Не дожидаясь ответа, сородич вскинул пистолет и выстрелил поверх головы Ленни. Страж успел отскочил в сторону на одних инстинктах. Пленник резко метнулся в сторону, и пуля, глухо щелкнув, вошла в стену.
— Какого?! — Найрад во мгновение ока развернулся и прыгнул на линчевателя, сбив последнего с ног.
— Что ты, черт возьми, себе позволяешь? — рявкнул Найрад, с трудом сдерживаясь, чтобы не откусить голову незадачливому стрелку.
Вожак прижал оборотня лапами к полу.
— Эта тварь не заслуживает того чтобы жить! — прохрипел парень.
— В вашей общине так вершили суд? — прорычал вожак.
Нарушитель порядка не нашелся, что ответить.
Ленни держался подозрительно тихо, стоя позади. Найрад начал опасаться, как бы тот не задал юнцу хорошую трепку. Это могло плохо сказаться на союзе волков и стражей, что сейчас было бы крайне невыгодно. Вожак наотмашь ударил парня по лицу, располосовав щеку острыми когтями. И отпустил. Парень вскочил и пулей рванул наутек, позабыв про оружие.
Найрад как бы невзначай загородил проход и обернулся к Ленни.
— Видал, что творится? — спросил перекидыш, опасаясь, как бы овчар не бросился вдогонку за этим идиотом.
— Бардак! Кругом один сплошной бардак, — выругался пес.
Найрад выдохнул с облегчением. Овчар не порывался надрать задницу юнца, что было удивительно. Видимо, страж тоже хорошо понимал, что сейчас не к чему подливать масла в огонь и ставить под угрозу союз псов и волков.
— Советую навести порядок пока не поздно, — буркнул страж.
— Я разберусь с ним позже, — пообещал Найрад.
Пленный волк продолжал бегать по кругу время от времени рыча и скалясь.
— Что будем делать с этим?
— Я не могу выйти с ним на контакт, — признался Найрад, — пустота в эфире. По умственным волнам он скорее ближе к собаке, чем к оборотню.
— Я знаю одного товарища, который умеет общаться с нашими меньшими братьями, — сказал Ленни после короткой паузы, — попробую его вызвать.
Овчар открыл портал и через полминуты из него появился черный как смоль страж.
— Познакомься, — сказал Ленни, кивнув на коллегу, — это Джар.
— Привет, меня зовут Найрад. Рад встрече. Это ты помогал Кейсе, когда она проникла в логово Анти, чтобы освободить Ричи?
— Плевать он хотел на девчонку, прикрывал своего драгоценного человека. При налете на вражескую базу даже не погнушался выступить против своих, лишь бы спасти бывшего проводника.
— Спасибо, что позволил нам уйти, — Джар учтиво склонил голову, — я так и не успел тебя поблагодарить.
— Сочтемся, — отмахнулся глава мятежников, будто тема была ему неприятна, — здесь нужна твоя помощь. Помнится, ты можешь установить ментальный контакт с животными?
— У меня получалось много раз, — с готовностью подтвердил черный пес.
— Пробуй, — Ленни указал на беспокойного волка.
Джар не стал задавать лишних вопросов, и сразу приступил к работе. Черный кобель сел, прислонившись к стене и прикрыл глаза. Пару минут он оставался неподвижным. Дыхание стража сделалось ровным и глубоким.
На середине третьей минуты, когда вожак хотел было спросить, не уснул ли приглашенный эксперт, волк, до этого безостановочно бегавший по клетке, вдруг остановился и начал жалобно поскуливать, топчась на месте и уставился на черного овчара, сидевшего поодаль возле стены.
Джар открыл глаза и встретился взглядом с хищником.
Найрада мучило любопытство, получилось ли у пса достучаться до пленника? Но перекидыш боялся спрашивать, чтобы случайно не нарушить контакт.
— Что ты хочешь узнать? — мысленно обратился Джар к Найраду.
— Для начала спроси, из какой он общины, и как его зовут?
Черный овчар кивнул и перевел взгляд на волка, видимо, дублируя вопрос.
Хищник взвизгнул, будто кто-то хлестнул его кнутом, подскочил и начал крутиться вокруг своей оси, пытаясь вцепиться в собственный хвост.
— Он не помнит, — вслух ответил Джар.
— Он понимает речь? — поинтересовался Найрад.
— Думаю, что нет. Я общаюсь с ним при помощи образов.
— Почему тогда у меня не выходит? — бросил Найрад в сторону, не обращаясь к кому-то конкретному.
— Это другая ментальная волна, не та же самая, что используют волки и стражи. Похожим образом я разговаривал с бездомными собаками, — ответил Джар.
— Спроси, почему он напал на мирных людей? — вмешался Ленни.
Волк перестал крутиться, прыгнул в самый дальний угол клетки, лег и прикрыл глаза лапами.
— Он говорит, что выполнял приказ.
— Чей? — заинтересовался Найрад.
— Не могу разобрать последние образы. Что-то большое и пугающее. Он до дрожи запуган этим существом. Оно сделало с ним что-то ужасное.
— Могу я попытаться увидеть его воспоминания через тебя?
— Не уверен, что получится, но можем попробовать.
Найрад подумал, что сегодня выдался ужасный день. Кейса не поверила в существование птаха и откровенно высмеяла перекидыша, хотя он искренне хотел ей помочь. Потом эти новости о нападении оборотней на мирную деревню. Новоприбывшие жители общины совсем отбились от рук, после того, как упал его уровень силы, сородичи больше не слушались его как раньше. А сейчас выясняется, что кто-то создал стаю кровожадных животных, выглядящих в точности как оборотни и натравил на людей по непонятным причинам.
Отбросив невеселые мысли, Найрад попытался использовать Джара, как посредника, чтобы проникнуть в голову пленного волка. Вожак попытался запустить ментальные щупальца через сознание стража в мозг волка-убийцы, но сделать это оказалось сложнее, чем он предполагал.
Ментальная волна, которую использовал овчар отличалась от стайной связи, к которой привык Найрад. Животный способ связи был настолько примитивный, что Найраду было сложно сориентироваться и попасть в ритм. Как если бы профессора философии заставили общаться с помощью наскальной живописи. Хотя с примитивными рисунками было бы проще, ведь их комбинацию не нужно держать в голове, и продолжать выстраивать мыслительный ряд в подобном ключе.
В какой-то момент Найрад психанул и подумал, что Джару это дается проще, потому что он пес. Эта мысль проскользнула сгоряча и перекидыш тут же извинился за подобное предложение. Однако страж и не думал обижаться, а терпеливо объяснил перекидышу специфику общения с животными.
Найрад последовал его указаниями, и после многочисленных попыток ему удалось запустить ментальное щупальце в голову хищника.
Там было темно, холодно и пусто. Ориентироваться в животном сознании было сложно. Все выглядело так, будто по психике волка прошло торнадо, сметая все на своем пути. Мысли шныряли как стая редких пугливых рыбешек. Прошлого почти не наблюдалось. Зверь жил в настоящем моменте, чем бы мог порадовать буддийских монахов, а вот Найраду это совсем не понравилось. Он даже не смог разглядеть блокировку памяти и не нашел следы чужого вмешательства. Хотя разумеется последнее имело место быть, иначе как бы обычный оборотень в одночасье опустился до уровня лесного волка, потерял человеческую сущность и позабыл собственное имя.
Найрад все глубже закапывался в подкорку чужого мозга, стараясь побороть отвращение. После пары минут таких раскопок он отыскал воспоминание о нападении на деревню. От первого лица сцены резни выглядели куда более мерзко, чем запись с дрона. Волк прирезал несколько человек, действуя будто кукла в руках кукловода. Стиснув зубы, вожак пошел дальше, надеясь понять кто за этим стоит.
Устрашающая темная фигура маячила на задворках памяти, но Найрад никак не мог ее разглядеть. Пленник начал беспокоиться, поскуливая и прыгая по камере словно попрыгунчик. То и дело бедолага налетал на стены и прутья решетки, но боль его совсем не беспокоила. Кто-то позаботился о том, чтобы машину для убийства не волновала сохранность собственного тела.
В какой-то момент Найраду удалось прорваться сквозь пелену наваждения, и он увидел яркий солнечный день. Молодой мужчина в военной форме садился в поезд и махал рукой девушке, оставшейся на перроне.
В этот миг сознание пленника лопнуло, словно мыльный пузырь. Волк разбежался, сделал умопомрачительный кувырок и спикировал на пол, сломав себе шею у основания черепа.
Найрад и Джар зажмурились от боли и одновременно взвизгнули.
— Твою мать, — воскликнул вожак, — ведь еще совсем недавно он был человеком!
— Тебе удалось разглядеть монстра, обратившего бедолагу? — спросил Найрад у Джара, глядя на труп волка.
— В отличие от тебя я не умею копаться в чужих воспоминаниях, — ответил черный овчар, тяжело дыша, — жаль его, — добавил страж, отворачиваясь от покойника.
— Возможно, для него так будет лучше, — заметил Найрад.
— Что тебе удалось узнать? — деловым тоном поинтересовался Ленни.
— У пленника в голове будто пронеслось торнадо. Все прошлое начисто стерто. Я увидел только небольшой фрагмент, указывающий, что он еще недавно был человеком.
— Разве такое возможно? — вмешался Джар.
— Да, — подтвердил Найрад, — но мало кто знает, как проходит ритуал обращения. Это считается преступлением. К тому же, среди оборотней — это запрещенная тема.
— Значит, не обошлось без вашего брата, — складка на лбу черно-подпалого овчара поползла к носу. Пес поднял верхнюю губу, обнажив острые клыки.
— Похоже на то, — неохотно подтвердил Найрад, — думаю, замешан оборотень. Только вот ума не приложу, зачем понадобилось натравливать зверей на мирных граждан?
— Это элементарно, — ответил Ленни, — амбициозный и властолюбивый перекидыш решил сколотить собственную стаю из подручных средств, а точнее, людей. В процессе обращения что-то пошло не так. Новоиспеченные волки вышли с браком, вырвались на свободу и напали на деревню, к счастью, мои ребята оказались поблизости и подчистили мусор.
— Мне неприятно, когда ты говоришь так о представителях моего вида.
— Прости, но технически это гибриды, а не перекидыши, — заметил Ленни.
— Это ничего не меняет, — рыкнул Найрад.
— Вместо того, чтобы спорить по пустякам, давайте лучше подумаем, как найти виновника резни, — примирительно заметил Джар.
— В сознании пленника маячила какая-то черная пугающая фигура, но мне даже примерно не удалось разглядеть, кто это был. Как только я начал подбираться поближе к этому образу, волк мгновенно покончил с собой, — сказал Найрад.
— Видимо в его голове стояла защита на подобный случай, — разочарованно сказал Ленни.
— А мы этого не учли и в итоге остались с носом, — подытожил Найрад.
— Чую, что это не последний подобный инцидент, — сказал Ленни.
— Постой-ка, — оборвал его Найрад, — вы это слышали?
Псы переглянулись, вертя ушами.
— Нет, — ответил Джар, — не слышу ничего необычного.
— Кажется, меня кто-то зовет, — удивленно сказал Найрад, вертя головой.
— Не вздумай идти, это ловушка. — предостерег черно-подпалый овчар.
Но Найрад уже прыгнул в портал, не дослушав союзника.