Пробуждение — последнее приключение по дороге сна. Конечная станция, куда рано или поздно приходит поезд сознания. Путешественник, объехав полмира, возвращается на порог собственного дома, родного и непривычного. Всё осталось прежним, но душа изменилась. Путник глядит на знакомые предметы совсем другими глазами.
Найраду снились родители. Солнечные дни детства, когда они жили в лесном домике. Отец ловил рыбу в озере, а мама пекла хлеб.
Сегодня там был Лесс. Помогал копать червей для рыбалки, сидел за столом на открытой веранде, кружился на поляне в свете луны с волками и улыбался лучезарной улыбкой всю ночь напролёт. Таким бы его и запомнить…
Найрад проснулся от телефонного звонка, мобильник верещал долго и нудно.
— Ты в порядке? — крикнул аппарат, когда Найрад отыскал его в кармане и приложил к уху, — где ты? Что стряслось? — тараторил Инго взволнованным голосом.
— Не знаю, — буркнул Найрад.
— Лесс погиб? Что случилось!?
— Авария, — бесцветным голосом ответил Найрад.
Тело было свинцовым, веки слипались, не хотелось даже существовать, не то, что говорить. Давящая пустота накрыла его тяжёлым колпаком. Голос в трубке мешал погрузиться в сладкое забытие. Вчерашняя отдача энергии не прошла даром.
Возвращаться в реальность не хотелось. Это всего лишь сон. Реальность была там. Лесс улыбался и ловил рыбу. Здесь он мёртв, а Инго пытается вытянуть подробности.
— Ты где? — не унималась трубка.
Найрад молчал, прижимая злосчастный аппарат к уху.
— Мать твою, где бродишь? — в разговор вступил Майк, никогда не отличавшийся чувствительностью и хорошими манерами.
— Не знаю, — тупо повторил Найрад.
— Чёрт побери, мы места не находим!
— Лесс ушёл к предкам, — тихо сказал Найрад.
— Думаешь, мы не почувствовали?! — отрезал здоровяк. — Не время играть в кошки-мышки. Глен ранен, помнишь?
— Как он? — встрепенулся Найрад.
Воспоминания о собрате, попавшем в беду, возвращали к жизни.
— Стабилен. Но! Ты. Нужен. Здесь. Если хочешь, чтоб он остался жив.
— Лис не вылечил?
— Он поддерживает в нём жизнь, но не сможет исцелить в одиночку. Прислать за тобой?
— Доберусь, — вздохнул Найрад и отключился.
Похоже, ему все-таки придется наведаться в общину.
Оборотень огляделся. Он стоял черти где, один посреди леса. Вдали занимался рассвет, сизая дымка тумана гнездилась в кронах деревьев. В чаще щебетали редкие ранние птахи.
Прислушавшись, Найрад различил шум автомобилей где-то поблизости. Значит, рядом дорога. Недолго думая, он пошел на звук.
Блёклость предрассветных сумерек угнетала. Тело ныло после аварии. В памяти то и дело всплывал столб пламени, рассекающий небеса. До этого ему ещё не приходилось никого провожать в последний путь. И ведь сработало! Душа Лесса отправилась в небесное логово предков. Волки, не принявшие там прибежище, бродят по земле бесплотной тенью сто лет, вынюхивая тропу на небеса. После великая волчица сжалится и позовёт их, лунной ночью рассталкав боками облака.
Совсем недавно Найрад считал это бабкиными сказками. После ухода из общины он отчаянно пытался вести жизнь нормального человека, пытаясь закрыть глаза на то, что он умел обращаться в волка и видеть ауры. Но это не особо у него получалось, так как охотники за оборотнями время от времени появлялись на горизонте, круша все надежды на нормальную жизнь. Приходилось собирать монатки и бежать… бежать… Задумываться о загробной жизни было особо некогда. Но вчера он все видел своими глазами. Огонь принял подношение. Лесс пирует в логове предков. Эти мысли могли бы принести утешение, но легче не стало.
Выйдя из леса, Найрад привёл себя в порядок. Накинул капюшон, отряхнул куртку от сосновых иголок, поправил одежду. Ссадины на руках и лице горели, джинсы до колен промокли от утренней росы. Видок ещё тот… Остановиться ли кто-то?
Машин на трассе было немного. Маленькие грузовики спешили в магазины и на рынки, а редкие легковушки проносились мимо, не сбрасывая скорость.
Найрад вспомнил о Мирте. Что с ней стало? Где она теперь? Авария заняла все его мысли так, что похищение совсем вылетело из головы, а теперь всплыло, повесив новый тяжелый камень на шею.
Найрада итак последние дни не оставляло ощущение, что у него перед носом вот-вот захлопнется капкан. События кружились вокруг, словно гончие, взвинченные в предвкушении добычи. Ранение Глена — первый дразнящий укус, похищение Мирты — затравка, гибель Лесса — кровоточащая рана, приводящая в бешенство…
Найрад из Серебряного следа. Тропинки сходились вокруг. События, словно загонщики, гнали его на флажки, прямиком к дверям общины. Похоже, годы отщепенства и бегства подошли к концу. Не оставалось ничего другого, как взглянуть в лицо своим страхам.
Может, пришло время вернуться в стаю? Ведь что он может сделать один? Лис хоть и собрал волков под своё крыло, на памяти Найрада не организовал ни одной вылазки против Анти. Только вот Лесс не просто так советовал перед смертью не соваться в общину. Погибший приятель полжизни посвятил созданию оппозиции. Был ли это идейный крик души, или что-то еще?
В тот день, до похищения Мирты, они решили везти раненого Глена к Лису, но Лесс ничего ему не сказал. Возможно, похищение показало что-то такое, что Найрад упустил из виду? Или, может быть, смерть освободила Лесса от данного слова? Похоже, пришло время это выяснить. Найрад не мог позволить ещё одному собрату погибнуть.
На трассе показалась легковая машина. Вскоре они поровнялись. Серая «Ауди» прижалась к обочине, поднимая клубы пыли.
Найрад торопливо подбежал к машине. Водитель подозрительно уставился на него, опустив стекло. Пора включить волчье очарование. Найрад улыбнулся и осекся. Вчера он истратил слишком много энергии, пытаясь облегчить уход друга в иной мир. Теперь он не мог позволить себе тратить ни капли, иначе Глена уже не спасти. Что ж, придётся действовать иначе. Он сделал жалобное лицо. Игра на сострадании, пожалуй, подойдёт.
— Спасибо, что остановились, — начал он.
Разглядывая бродяжнический вид Найрада, мужчина начал напрягаться, но услышав голос, немного смягчился.
Сам того не заметив, оборотень всё же влил пару капель волчьего магнетизма.
— Выручай, брат, подвозил вчера двоих. Стукнули по башке и кинули посреди чистого поля… Ни денег, ни мобилы. Подкинешь до города?
— Садись, — кивнул водитель, — что творится нынче, ужас. На посту, вон, вечером одного патрульного порешили, а второй пропал без вести. Тачки угнали, одну нашли в кювете недалеко отсюда.
— Поганые времена, — согласился Найрад, — я друга вчера схоронил. Убили.
Найрад вышел на окраине города и сидел на остановке, дожидаясь водителя из общины, которого вызвал коротким сообщением по мобильному.
Через полчаса рядом с остановкой, взвизгнув шинами, притормозила тонированная «Тойота». Дверь машины распахнулась.
— Привет! — Найрад плюхнулся за заднее сиденье и пожал протянутую руку знакомого оборотня.
— Какие люди! — приветливо оскалился Амиль, — Сколько лет, сколько зим. Как жизнь, как дела? Ну и видок у тебя… — тараторил он без умолку.
Найраду болтать не хотелось. Похоже, Амиль был не в курсе случившегося или почему-то делал вид, что не в курсе.
— Дружище, давай без этого, башка раскалывается, — просто прервал его Найрад.
— Понял-отстал, — насупился слегка разочарованный Амиль.
Найрад припомнил, что этим он ему и нравился. Простой, дружелюбный и в то же время ненавязчивый.
К отщепенцам в общине относились с непониманием, но без ненависти. Порой им даже завидовали.
«Каждый делает свой выбор», — говаривал Лис.
Впрочем, на практике особого выбора у оборотней, обязанных беспрекословно подчиняться вожаку, не было.
Стараясь отвлечься от невесёлых мыслей, Найрад глядел в окно.
Утро было в самом разгаре: редкие прохожие спешили по делам, солнце ласково светило на серые девятиэтажки.
Почему Амиль ведёт себя так, будто ничего не случилось? Гибель волков — редкость в последнее время. Все должны были почувствовать уход Лесса, не только Инго и Майк. Голос Майка звучал по телефону как-то странно. Здоровяк никогда не отличался тактичностью, но в такой ситуации… Может, винил Найрада в смерти друга?
До места назначения доехали с ветерком. По дороге Найрад задремал и проснулся уже на подъезде к уединенной лесной общине. Дрожь пробежала по телу, когда он взглянул на знакомые ворота, которые не видел уже много лет. Те с шумом распахнулись. Незнакомый парень козырнул Амилю на пропускном.
Что-то не так. Флаг на здании собраний развевался по ветру, его не опустили.
Амиль высадил пассажира перед главным корпусом и тут же уехал. Инго встретил его на ступенях.
— Милорад Эдуардович ждёт! — только и сказал Инго.
Бывший пленник выглядел уставшим и осунувшимся, похоже, бедняга не спал всю ночь. Но почему?
Провожать Найрада до кабинета вожака никто не стал, да в этом и не было необходимости, Найрад и сам прекрасно знал дорогу.
Ох не так Найрад представлял себе свое возвращение в общину после стольких лет, но судьба распорядилась иначе…
— Хорошо, что приехал! — вместо приветствия сказал Лис. — Проходи! — он кивком головы указав на кресло для посетителей.
Сам вожак сидел за массивным столом и сосредоточенно смотрел в монитор ноутбука. Найрад не знал, что сказать, поэтому только рассеянно кивнул.
В былые времена ему нравилось бывать в этом кабинете и рассматривать замысловатые картины в стиле авангардизма, висящие на бархатистых бордовых обоях. Кабинет Лиса был воплощением стиля и безопасности. Казалось, за этими дверями решаются судьбы мира. А вожак — сама справедливость, лидер и учитель в одном лице. Но это впечатление прошло после смерти родителей.
— Как Глен? — Найрад устроился в кресле напротив стола.
Какое-то время тишину нарушал только стук клавиш. Лис закрыл крышку ноутбука и внимательно посмотрел на блудного волка. От взгляда старика не укрылись ссадины и помятая одежда, но он смотрел глубже.
— В порядке, — после паузы ответил вожак, — другой вопрос, как ты? — хозяин кабинета буквально сверлил Найрада взглядом.
— Я в норме, — отмахнулся Найрад.
— Это ты называешь нормой? — с укоризной поинтересовался Лис. — На тебе сияния нет! Выжат как лимон.
— Я приехал, чтобы помочь Глену.
— Ты обессилен, так что сначала тебе самому требуется помощь! Удивительно, как ещё держишься на ногах, — вожак встал и прохаживался вдоль стены, раскуривая антикварную трубку.
— Милорад Эдуардович… Что я должен сделать, чтобы помочь Глену? — упрямо продолжил гнуть свою линию Найрад.
— Для начала расскажи, что случилось? — сказал Лис не терпящим возражения тоном.
Найрад не стал артачиться, и в деталях поведал о случившемся. Вожак слушал, время от времени приглаживая седую щетину.
— Я вытащу Мирту, чего бы это ни стоило! — завершил свой рассказ Найрад.
Лис только покачал головой.
— Конечно, конечно, — вместо того, чтобы читать нотации Лис неожиданно согласился, — только сначала отдохни. Ты очень устал.
Найрад понял, что старик прав. Он действительно очень устал и больше всего на свете хотел спать. Веки казались свинцовыми, будто в них скопилась вся тяжесть мира. Найрад зевнул, поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза.
Еще какое-то время Лис внимательно смотрел на гостя хмурым гипнотическим взглядом исподлобья.
— Что же с тобой делать, герой? — проворчал старик, склонивштись над сопящим гостем, он провел ладонью по светлым волосам.
С его пальцев на голову Найрада струился светящаяся пыль зототистого цвета, которая моментально растворялась в прострастве, залатывая энергетические дыры на сиянии молодого оборотня.
***
Найрад проснулся и почувствовал себя отдохнувшим впервые за несколько дней. Он лежал в своей кровати. За окном стемнело. Несколько секунд он соображал, где находится.
В следующую секунду он вскочил с кровати, вспоминая, что произошло.
Подлый Лис усыпил его!
Гипнотические штучки вожака Найрад ненавидел с самого детства. После смерти родителей вожак держал его в полусонном состоянии несколько месяцев.
Странно было снова оказаться в своей комнате, где он провел детство. За эти годы его комнату так никто и не занял. Всё здесь осталось прежним, будто Найрад отсутствовал всего лишь несколько недель.
Рисунки карандашом, приколотые к стене, старые плакаты с рок-звездами, психоделический ковёр с мандалами и оранжевый самодельный абажур из папье-маше. Плёнку будто отмотали на несколько лет назад, даже запах его комнаты остался прежним, разве что с примесью пыли.
Найрад не думал, что ему будет приятно снова оказаться в логове, почувствовать себя дома, хотя бы на несколько минут. Он давно забыл это чувство. Дома у него не было уже несколько лет, и вряд ли когда-то будет.
Переезды, конспирация и одиночество измотывали. Старые вещи напомнили о былых днях, когда он ещё не был отщепенцем. До возвращения сюда Найрад даже не осознавал, что его мучила тоска по прежней жизни. Тогда у него было всё: любовь родителей, друзей и собратьев. А что осталось теперь? Независимость и ненависть к Анти. Всё могло сложиться иначе, если бы родители остались живы.
От размышлений его отвлек звук шагов в коридоре. Вскоре в дверь постучали.
— Пора, — сказал Инго.
Собрат выглядел подавленным. Похоже, беднягу терзали последствия жизни в неволе.
Они прошли по знакомому коридору. Найрад помнил все трещины на полу и царапины на стенах. Странно, что за столько лет здесь не сделали ремонт.
По пути к лазарету Найрад автоматически сунул руку в карман. Пальцы нащупали леденец, подарок Мирты, про который он совсем забыл. Похоже, самое время им воспользоваться, если Лис решит выкинуть что-нибудь эдакое. Козырь в рукаве ещё никому не повредил.
Прежде чем переступить порог он положил конфету в рот. Защита в виде оберега поможет ему чувствовать себя увереннее в компании Лиса, действие конфеты продлится несколько дней. Задерживаться в общине дольше Найрад в любом случае не собирался.
В одной из палат Лазарета лежал Лесс в больничной сорочке. Выглядел собрат не очень. Он был похож на мертвеца: серое лицо, тёмные круги под глазами, едва заметное дыхание.
Найрад посмотрел на раненого особым взглядом. От бедняги исходило слабое сияние, а над головой крутилась замысловатая энергетическая воронка, напоминающая портативный вентилятор. От макушки к ней тянулись тысячи тончайших нитей, по которым порхало множество крошечных бабочек. Они летали в колпак и обратно, поставляя больному жизненную энергию.
Медведь, нахмурившись, сидел в кресле. Инго остался в коридоре и тихонько прикрыл за собой дверь. Лис стоял в палате спиной к окну.
— Зачем вы меня усыпили? — возмутился Найрад.
— Отдых пошел тебе на пользу, — сказал вожак не оборачиваясь, — выглядишь лучше.
— Что я должен делать? — спросил Найрад, желая поскорее покончить с этим.
— Поможешь мне, — неопределенно ответил Лис, обернувшись от окна и посмотрев на собеседника.
Найрад слабо представлял, чем может помочь, и почему это должен сделать именно он. Целительскими способностями Найрад не обладал, запасом энергии тоже. В общине имелось минимум три целительницы и три — четыре «аккумулятора». Волки с редким даром делиться жизненной энергией, которых Лис не стеснялся находить по провинциям и приближать к себе.
— Целители не могут вытащить с того света, — сказал старик, будто читая мысли гостя, — он при смерти. Вливание энергии уже не сработает. Только ты и я можем помочь, если объединим силы.
— Но как? — недоуменно спросил Найрад.
— Мы вожаки, действующий и будущий. Это даже не волчья магия, а колдовство. Работа с намерением, если хочешь.
— Не совсем понимаю.
— Энергетическое тело имеет несколько слоёв, которые помещаются друг в друга, словно матрёшки. Оборотни могут видеть второй слой, который мы называем сиянием, а люди — аурой, вторая матрёшка после физического тела.
Найрад на всякий случай кивнул, хотя не совсем понимал, куда он клонит.
— Самый глубокий пласт — это благочестие, или вместилище намерения, — философским тоном продолжил Лис, — там хранится вся информация, потенциал и, если хочешь, судьба. У тебя он скроен иначе, чем у большинства оборотней. В нём есть зазоры, через которые свободно проходят нити Вселенной. За счёт этой свободной энергии ты можешь быть сильнее, видеть яснее, а также вести за собой других. Источник силы даёт сострадание и позволяет заботиться о стае. Глубоко в этом слое скрыта персональная меркаба, с её помощью можно даже остановить смерть. Чтобы спасти того, кто одной ногой уже на том свете, нужно как минимум две меркабы. Ты готов помочь?
— Да, но я не знаю, как это работает…
Найрад боялся, что ничего не выйдет, ведь он много лет не пользовался своим даром, игнорируя в себе волка.
— Не беспокойся, я помогу, если позволишь, — подбодрил его Лис.
Лис подошел к Глену, склонился над ним и сделал несколько пассов руками, пробежался пальцами по энергетическому колпаку. Нити и бабочки, что поддерживали в нем жизнь, исчезли. Дыхание оборотня стало слабее.
Найрад подошел и встал с другой стороны кровати.
Вблизи Глен казался ещё бледнее, сияние собрата угасало на глазах.
— Давай руки, — скомандовал Лис.
Найрад подчинился. Теперь они стояли друг напротив друга, держа сцепленные руки над раненным собратом.
— Закрой глаза и иди вглубь себя, — приказал вожак, — так далеко, как можешь.
Найрад последовал указаниям и сконцентрировался. Всё отошло на задний план, как при медитации, только намного быстрее. Он шагнув в темноту внутри себя.
Лис помогал.
Реальность отступала на мягких лапах, погружаясь в забвение. Осталось только движение воздуха в ноздрях на вдохе и стук сердца на выдохе. А также тёплые руки вожака, которые с каждой секундой становились всё горячей.
— Хорошо! — донёсся голос Лиса откуда-то издалека.
Темнота колыхалась лохматыми краями. Перед внутренним взором мелькали радужные круги, похожие на гигантские мыльные пузыри. Найрад погрузился в состояние, похожее на транс или гипнотический сон, хотя понимал, что не спит, и всё это вполне реально.
Вдруг он увидел яркое и манящее ослепительное сияние. Оно переливалось всеми цветами светового спектра. Бесформенная масса плавно перетекала в пространстве вокруг центральной точки. Чем дольше он смотрел, тем медленней становилось колыхание, и чётче вырисовывался образ. Через какой-то промежуток времени видение прояснилось, и перед ним предстала вращающаяся пятиконечная звезда из его снов.
Найрад никогда не видел ничего прекрасней нее! Не в силах оторваться, он смотрел как заворожённый.
— Открывайся! — скомандовал Лис.
Найрад вздрогнул от неожиданности и открыл психические барьеры.
Меркаба поблекла и исчезла. Он ощутил щемящую пустоту в сердце и почувствовал, что земля уходит из-под ног. Сильные руки подхватили его, кто-то поддержал его за плечи, не дав ему упасть.
Ладони Лиса обжигали.
Найраду хотелось отдёрнуть руки, но он не мог даже пошевелиться. Кончики пальцев горели, а вслед за ними, вспыхивало всё тело. Казалось, черепная коробка скоро распахнётся, из неё вырвутся языки пламени, а из ушей повалит чёрный дым. Вскоре ощущения исчезли, будто перегорели в этом пожаре. Осталось только биение сердца, медленное и гулкое, словно бубен. Найрад держался за этот ритм как за спасительную соломинку. Но потом всё исчезло. Он ощутил невесомость, как в свободном падении, и провалился в тёмный колодец.
Найрад проснулся в своей комнате.
Голова раскалывалась, мышцы ныли, будто он всю ночь грузил мешки с углем. Лоб покрывал липкий пот, а во рту не иначе как чокнутая ведьма варила колдовские зелья с примесью кошачьей мочи.
Лис сидел у изголовья кровати.
— Как Глен? — спросил Найрад, едва разлепив глаза. Голос звучал слабо.
— Будет жить, — ответил вожак.
Найрад осторожно приподнялся и сел, касаясь босыми ногами холодного пола.
— Я часто видел ее во сне. Что это была за звезда? — спросил он.
— Меркаба, — ответил Лис.
— Почему она исчезла? Вы забрали её?
— Одолжил по твоему разрешению, — поправил Лис, — её нельзя отнять, потому что это часть тебя.
— Почему я раньше не видел ее наяву?
— Ты не пытался.
— Значит, моих родителей можно было спасти, точно также как Глена?
— Круговорот жизни и смерти вечен и неизменен. Они ушли в своё время, — философски ответил старик.
Найрада мутило. Он встал, пошатываясь, подошел к окну, открыл форточку и жадно вдохнул свежий лесной воздух.
Почувствовав на себе тяжёлый взгляд вожака оборотень обернулся. Цепкие щупальца чужого сознания бесцеремонно вторгались в его личное пространство.
Лис менялся на глазах. За несколько секунд он вырос до огромных размеров и теперь занимал полкомнаты. Перед Найрадом стоял исполинский пепельно-серый волк с коваными серебром когтями. Воплощение величия и могущества. Мудрый, быстрый и великий. Сила и ярость. Защита и милость. Перед ним хотелось склонить голову.
— Ты за фуфло? — прошептал Найрад, прикрываясь рукой.
Он не слышал, чтобы Лис пытался кого-то подчинить себе насильно.
— Ко мне! — скомандовал вожак.
Властный голос призывал подчиниться. Внутреннему волку не терпелось припасть на передние лапы и подставить шею.
Найрад уже отвык ориентироваться на волчью душу, поэтому колебался.
— Подойди! — повторил приказ Лис.
Найрад помимо собственной воли сделал шаг навстречу.
Как вдруг картинка потускнела. Теперь вожак будто находился за толстой полиэтиленовой плёнкой. Его влияние заметно ослабло. Найрад все еще мог выбирать.
Невидимая черта пролегла между ними. Стоит её пересечь и проблемы исчезнут, сомнения, горести и одиночество растворятся в темноте ночи. Он станет частью семьи, будет под защитой, познает радость стайной жизни. А остальное — пропади пропадом!
Лис смотрел в глаза не отрываясь.
Найрад сделал ещё один шаг. Мысли плыли медленно и лениво, будто завязли в густом тумане. Он понимал, что не хочет идти, но ноги двигались вперёд помимо его воли.
Мирта. Воспоминание о ней пронеслось яркой вспышкой, хотя сил сопротивляться не прибавило.
Он получил приказ. Жгучий и требующий немедленного выполнения.
Тело тряслось от желания. Сделать сейчас, думать потом.
Найрад силой воли заставил себя остановился.
Что будет с Миртой, если он пересечёт эту невидимую черту? Как он сможет ей помочь? Только если Лис прикажет, а он вряд ли это сделает.
Найрад поднял ногу и застыл на месте. На мгновение туман рассеялся. Внушение дало сбой.
— Что за…? — вскричал Найрад, отпрыгнув к окну, — что вы себе позволяете? — крикнул он.
— Чёрт возьми! — выругался Лис, — не сопротивляйся, никто не может.
— Какая подлость! — выпалил с раздражением Найрад, — Лесс был прав на вас счет, кажется, даже Мирта обо всём догадалась. Только я все равно приехал, словно последний идиот.
— Рыжуля поделилась конфеткой? Что ж, это всё объясняет. — выругался Лис.
— Таков был план? Заманить и подчинить?
— Нет времени играться в бирюльки.
— Что это значит?
— Ты нужен стае.
— Где-то я это уже слышал, — буркнул Найрад.
— Заглядывал бы чаще, знал бы, что творится. Думаешь, мне хочется тащить тебя в стаю силой?
— И что же такого твориться? — саркастическим тоном спросил Найрад, — кодекс волков оправдывает подобные меры только в военное время.
— Сейчас и есть военное время! — заявил Лис.
— Что-то я не заметил!
— На носу массовая охота на оборотней и гражданская война.
— Что!?
— А то! Что ты нужен стае, — устало повторил Лис, — я всегда думал, что лидер жертвует своим счастьем ради общественного и умеет управлять собой, но ты не таков. — вожак покачал головой и продолжил, — в наше время молодняк соперничал за это право, вожаков рождалось больше. Как только ты появился на свет, я понял, что работёнка предстоит непростая. Но не мог и представить, что подчиню кого-то силой. Но в нынешней ситуации, — он махнул рукой, — долг перед собратьями важнее чести.
— Старая песня на новый лад? — не выдержал Найрад, не до конца понимая, правду говорил Лис или просто запугивает его, пытаясь уболтать вернуться.
— Из-за твоего упрямства погибнет много оборотней. Мне жаль твоих родителей, но прошлого не вернуть. Скоро погибнут другие: молодняк, старики. От тебя не требуется возглавить общину, только принять авторитет и оказать посильную помощь. В любом случае этого не избежать. Когда начнется массовая охота, прятаться будет негде. Так в чём проблема?
— Если долго и упорно толкать кого-то в одном направлении, другое выглядит более привлекательным, — ответил Найрад.
Найрад никогда не следил за политикой, только иногда просматривал сводки новостей в интернете. Никаких предпосылок для войны он не припоминал.
— Анти планируют переворот. За последние годы они собрали и подготовили армию.
Найрад не мог поверить своим ушам. Сложно придумать худший сценарий.
— Поэтому последнее время меня чаще преследовали? — размышляя вслух произнес он.
— Ты счастливчик, что остался жив, — заметил Лис.
— А Лесс? Он возглавлял одиноких волков, поэтому его убили?
Лис кивнул.
— Анти сильны как никогда, но это ещё не всё.
— Мирта?
— Она у них. Ублюдки уверены, что девчонка — гибрид человека и волка. Она нужна для опытов, поэтому до сих пор жива.
— И мы тут беседуем?! — Найрад не заметил, как перешёл на крик.
— Тише-тише! — сказал Лис грустно.
Сейчас он больше походил на печального, потрепанного жизнью старика, а не на вожака общины.
— Сколько я спал?
— Три дня.
— Какого дьявола?!
— Ты чуть не погиб! Сначала выложился на Лесса. Хоть представляешь, сколько энергии нужно для работы с меркабой? В своё время я готовился, чтобы взглянуть на неё, целый год. Потом эта омерзительная таблетка, для неё, знаешь ли, тоже требуется личная сила! Видно, ты не практиковал волчью магию много лет, мне и в голову не могло прийти, что ты так слаб.
— Я не собираюсь слушать эту чушь, есть дела поважнее. — Найрад махнул рукой, давая понять, что разговор окончен и решительно направился к выходу.
Лис схватил его за плечо, Найрад попытался вывернуться из цепкой хватки, но не смог. От резких движений перед его глазами заплясали чёрные точки.
— Хочешь штурмовать базу в одиночку? — издевательским тоном спросил Лис.
— Собираетесь сидеть в стороне? Ваше право! Кроме вашей стаи есть одинокие волки.
— Их больше нет.
— Что!? Не может такого быть.
— Глен, Инго и Майк примкнули к стае, остальные мертвы.
— Наглая ложь! Я знаю есть полсотни бойцов, и это только в окресностях.
— Все, кто вне стаи, погибли! — медленно чеканя каждое слово повторил Лис.
— Но Как это возможно? — воскликнул Найрад, голос предательски дрогнул, — новое оружие? — предположил он.
Лис кивнул.
Значит началось то, что снилось ему в кошмарах… Массовая охота на оборотней.
Найрада бросило в холодный пот.
— Я должен спасти Мирту. Если это правда, что отщепенцы погибли, то соберу отряд из стаи. Вы не имеете права препятствовать добровольцам.
— Ты не можешь позволить себе такую роскошь, — покровительственно усмехнулся Лис.
— Какую роскошь? — не понял Найрад.
— Смерть. Ты нужен стае. Не только Серебряному Следу, стае стай.
— Что за бред? — возразил Найрад, — какая от меня польза стае стай?
— Ты возглавишь сопротивление.