Кавалерия Тьора перестраивалась на ходу. С марша сразу в бой. Они выстраивались в некий запланированный порядок, два полка в ширину, три полка в глубину. Шесть тысяч копий. Шесть полков из восьми привел сюда кто? Торн искал взглядом Нейла и не находил его. Затем его глаза зацепились за знакомую фигуру, которая металась вдоль фронта. Скарт! Вот кто привел кавалерию. Но какой во всем этом смысл. Поймать Рональда, разбить крестианцев, или и то и другое.
— Ты говорил, что Нейл договорился с крестианцами и пропустил их сюда, — сказал рядом Рональд.
— Да, я так думал, — ответил Торн. Сейчас уже ничего не понимаю.
— Я тоже, отец бы разобрался. Я нет, увы, не могу, — Рональд бросил горестный взгляд назад на побоище.
В это время затрубили сигнальные рога и тьорская кавалерия пошла в атаку. Удар был нацелен в центр крестиансткой рати. Крестианская кавалерия была на флангах. Сейчас она начала выдвигаться вперед. Хотят взять в клещи, — подумал Торн, — идиоты. Крестиандр ничего не сможет противопоставить Скарту, но он этого еще не понимает. Вообще надо быть глупцом, чтобы вообще полезть с войной в Тьор, — размышлял капитан.
В это время неудержимая лавина стали и смерти обрушилась на центр крестианского войска и ни на секунду не задержавшись разрезала его пополам. Два первых полка кавалерии пройдя строй врага развернулись в цепи и атаковали с тыла, точно также сделали два последних полка развернувшись вдоль всего фронта крестианцев. Вся армия империи перекрестия оказалась в двух котлах, в парализованном и недееспособном виде. Сколько из крестианцев выживет теперь полностью зависело от милости тьорских кавалеристов. Победа за пять минут.
— Надо уходить, — сказал Торн Рональду. Сейчас начнется бойня, а потом вспомнят про нас. А Вам нужен врач, принц.
Они погрузились на галеры и поплыли на другой берег, не дожидаясь исхода битвы. Врачи были на галерах, и они начали сразу оказывать помощь. Ранены были практически все. Несколько человек умерло во время переправы. Когда уже в темноте корабли причалили к восточному берегу, среди женщин, ожидавших своих мужей и сыновей, пошедших в ополчение, поднялся вой. Ни один ополченец не вернулся. Рыдания неслись отовсюду и уносились к холодным, безразличным звездам, выступившим на небе. А приплывшие солдаты повалились прямо на землю и уснули, не обращая на плачь никакого внимания. Они просто устали, чтобы сострадать. Их мозг выключил в голове функцию сострадания, чтобы просто выжить.
С утра, когда Торн проснулся, Рональд уже был на ногах. Хромая он ходил туда сюда и раздавал указания.
— Я хочу чтобы они здесь разбили лагерь, под охраной солдат южной армии, — пояснил он капитану. У кавалеристов с той стороны нет кораблей, они не смогут переправиться. Поэтому полсотни оставшихся солдат хватит, правда всего один офицер остался, катапультёр. Но он малый способный, справится. А мы с гвардейцами поедем искать оставшуюся часть южной армии.
— И что потом? — спросил Торн.
— Не знаю, — отвел глаза Рональд, пока не знаю. С крестианцами всё понятно, выбора у нас не было. Но я тоже, как и ты не хочу гражданской войны. Вот только я ли управляю ситуацией или она мною?! — добавил принц, встал и пошел дальше раздавать указания.
Торн устроил смотр своим гвардейцам. Четырнадцать человек, из которых три лучника. Моральный дух на нуле. Глаза пустые.
— Послушайте меня, — громко сказал им Торн. Смерти наших товарищей не бессмысленны. Мы спасли мирное население, людей, женщин, детей. Понятно? — он обвел всех взглядом. Это наш долг. И наши братья отдали жизни, чтобы сдержать врага, пока не подошли основные силы. Иначе и быть не может.
— Что дальше? — спросил кто-то.
— Дальше? Дальше наша задача охранять принца и довести его до южной армии. Что потом пока сказать не могу. Предлагаю пока добраться до армии, а там решим.
Солдаты устало разбрелись, а Торн отправился в палаточный город готовить лошадей. Население Южного Форта теперь жило в палатках двух погибших полков Южной Армии Тьора. В основном остались старики, женщины и дети. Все мужчины сложили головы на западном берегу. Торн был не уверен, что пятидесяти солдат достаточно для охраны и, что им надо идти дальше. Но он был обязан повиноваться императору, которым стал принц после смерти отца.
И вот шестнадцать всадников едут по степи. Рональд ехал впереди в плохом настроении. Он хотел попрощаться с подданными, но никто не вышел провожать его. Более того они не скрывали радости, что Рональд уезжает. Они считали, что он привез им беду. Что он виноват в смерти их родных. Торн ехал и думал о том, что начало правления у Рональда не задалось, и капитан пока не видел путей это поправить. Отряду нужно было пересечь дружественную Корсу и нейтральную Рыдону. После этого пройти через перевал на земли Южного континента, где уже искать Южную Армию, гоняющуюся за нулгами.
Они выехали с утра. До Корсы было два дня пути. Но уже к полудню солдаты наткнулись на отдыхающий и обедающий в овраге патрульный отряд бляшников из десяти человек. Бляшники были полуразбойничим кочевым народом, организовавшим в степи свое небольшое государство. В основном они разводили лошадей и кочевали в поисках корма для скота. Когда гвардейцы показались бляшникам, те без разговоров на них напали. Бляшники были вооружены легко, они не носили доспехов. Ходили в свободных рубахах и штанах яркого цвета, на голове носили меховые шапки с пришитыми сверху красными колпаками. Вооружены были кривыми саблями и небольшими деревянными щитами. Достойного сопротивления они оказать не смогли. Гвардейцы потеряли в стычке одного убитым и одного тяжело раненным. Бляшников убили всех кроме одного. Торну было интересно почему они напали на них. Форму гвардии императора знали во всех концах земли.
Оказалось, они охотились на Рональда. Нейл прислал сообщение атаману бляшников, где пригрозил истребить всё его племя, если они не поймают Рональда. Вся степь кишела отрядами бляшников.
Торн предложил переночевать здесь, в овраге и обдумать ситуацию. Двигаться в степи было опасно. Они похоронили убитых и, не гнушаясь, съели обед бляшников. Гвардейцы, выставив караул, стали устаиваться на отдых. К вечеру умер раненый гвардеец. Торн пытался несколько раз переговорить с Рональдом, но тот был мрачен, задумчив и неразговорчив.
Утро принесло новые сюрпризы. Проснувшись Торн, сел и сразу понял, что что-то не так. Лошадей не было, вернее было мало. Он увидел гвардейца сидящего у потухшего костра.
— Что случилось, где остальные? — спросил Торн.
— Они ушли, — ответил гвардеец. Совсем ушли. У них семьи в Тьоре. Бляшника взяли проводником.
— Так! — протяжно сказал Торн, хотя он ожидал нечто подобное. А что же ты не пошел?
— У меня нет семьи, — сказал солдат пожав плечами. А здесь ничем не хуже, чем в Тьоре. Я люблю путешествовать. Кроме того, мне нравится молодой император, в нем есть стержень. Когда он снова сядет на трон, сделает меня полковником.
Торн разбудил Рональда и сообщил о том, что солдаты ушли.
— Предатели, — Рональд сплюнул.
— Просто люди, — ответил ему Торн. У них семьи.
— Все равно это подло бросить своего императора и командира в степи.
— Хорошо, что они нам глотки не перерезали во сне.
— Как зовут оставшегося? — спросил Рональд.
— Змей, — ответил сам гвардеец.
— Змей?! — переспросил молодой император.
— Это кличка, за успехи в борьбе без оружия, за ловкость, — сказал Торн. Змей один из лучших солдат.
— И честных, — добавил принц. Спасибо тебе Змей, я запомню твою верность.
Они поменяли план. Идти втроем через степь, наполненную патрулями бляшников было бы безумием. Поэтому они решили снова перебраться на западный берег реки, где их искать не станут, и идти в Фолворст, баронство, где вырос Торн. Капитан был дальним родственником барона. Оттуда в Лоттленд, чтобы нанять корабль и попасть на Южный Континент морем.