Как оказалось, это был подарок: от питерского "папы" - "папе" ханты-мансийскому.
Сам "папа" летел вместе с нами, джипом и двумя охранниками, с которыми он весь полет дулся в карты. Я заметил: это была классическая игра - очко...
В Ханты-Мансийск мы тогда прилетели, когда уже совсем стемнело.
Сбоку, у края самолетной стоянки горел один-единственный фонарь, и выгрузку джипа освещали фары нескольких машин, собравшихся полукругом возле нашего самолета.
Мои товарищи остались пить чай, ожидая окончания выгрузки, а я вышел из самолета покурить и, отойдя в сторонку, наблюдал, как идет дело.
В воздухе пахло осенним лесом, начинавшимся сразу за стоянкой, и я с удовольствием дышал, глядя, как встречающие снуют по опущенной на землю из самолета "рампе", по которой джип нужно было аккуратно выкатить наружу.
- Где командир?
Я обернулся и увидел молодого, очень крепкого парня в костюме и при галстуке. С нами он не летел.
У него было очень серьезное лицо. Смотрел он в упор.
- В самолете, - ответил я, и он, сразу потеряв ко мне интерес, направился к стремянке, торчавшей перед дверцей в кабину.
Я пошел следом за ним. Он, по-видимому, слышал, что я иду сзади, и поэтому не стал подниматься в кабину, а только коротко бросил в мою сторону:
- Позови.
Я поднялся в самолет.
Командир допивал чай. Остальные лениво переговаривались, глядя, как джип, облепленный крепкими ребятами, готовится выкатиться по "рампе" на стоянку, ярко освещенную автомобильными фарами со всех сторон.
- Юра, - сказал я командиру, - там тебя ждут.
- Очень хорошо, что ждут, - ответил командир и, поставив пустую кружку на сиденье, спустился по стремянке наружу.
- Мани-мани? - подмигнул мне Ильин.
- Наверное, - ответил я.
- Лесом пахнет - обалдеть, - сказал Леха, - даже здесь чувствуется.
- Можжевельник, - пояснил Ильин.
Заскрипела стремянка - это возвращался командир. Мы молча смотрели на него, ожидая сообщений.
- По четыре штуки! - шепотом объявил он.
- Ого! - отозвался Леха.
- Достойно, - подтвердил Ильин.
Еще бы - это был мой месячный оклад.
- Ребята, - снова прошептал Юра, - они просят, чтобы мы остались до воскресенья: этот "мафиози" (он имел в виду питерского "папика", прилетевшего с нами) хочет сходить на охоту... или рыбалку - черт его знает...
На дворе заканчивалась пятница, и мы согласились.
- Заплатили нормально, - ответил за всех Леха.
- Значит, согласны?
- Ждем, - ответили мы.
Командир снова спустился наружу.
- Чего ж хорошего человека не подождать? - сказал Леха. - Отдохнем. Водочки можно выпить. А грибов тут, наверное, море?! В лес можно сходить...
- Ты чего? - удивился Ильин.
- Ну, если недалеко, - уточнил Леха.
Командир снова поднялся в самолет.
- Ребята, они и нас на рыбалку зовут, - неуверенно проговорил он.
- Да брось ты, Юра, - в погонах, что ли?
- Конечно. Какая рыбалка?
- Значит, не поедем? Отказываемся?!
Командир отправился передать приглашающим наш отказ, а мы остались совещаться, выясняя, хватит ли наших домашних припасов на ужин или надо будет где-то что-то прикупать.
Через некоторое время из двери снова показалась голова командира.
- Надо ехать; они говорят, что рыбалка, оказывается, на пароходе...
- Но это же меняет дело! - воскликнул Ильин. - Ежели на пароходе - то это нам нравится!
- Закрывайте самолет, - сказал командир, - они уже нас ждут.
Потом они рассадили нас по разным машинам, отчего мы слегка напряглись, и повезли в город.
Мы долго петляли по каким-то плохо освещенным улочкам, вдоль которых стояли выхваченные светом фар заборы, с прятавшимися за ними в темноте двухэтажными деревянными домами.
Наконец подъехали к красивому кирпичному особняку. Судя по многочисленной охране, вышедшей нас встречать, это был их центральный офис.
Оттуда начали выносить какие-то коробки и грузить в "Ниссан-патрол".
Сидевшие в нашей машине два парня вышли и тоже занялись погрузкой. Водитель остался.