Вовочка заканчивал раскладывать на мокром снегу шесть горок, сложенных из розовых с белым жиром кусков мяса. Из некоторых кусков торчали кое-как перерубленные кости, наподобие открытых переломов.
- Топор тупой, - сказал Сашка. - Они видели, как я здесь мучился, - кивнул он в сторону преемников топора.
Вовочка перекладывал куски из кучки в кучку, потом - обратно, потом снова, наконец выпрямился и деловито произнес: "Все!"
- Ну и наделил он вам, - ухмыльнулся Ильин.
- Вот когда себе нарубите, - ответил Сашка, надевая пальто, -делите как хотите, а мы уж и сами разберемся. - Он снял с гвоздя сумку: - Вова, твоя сумка?
- Его, его, а чья же еще, - опять ехидно кивнул Ильин.
Вовочка забрал свою сумку у Сашки и поставил ее на снег рядом с шестью мясными горками, собранными из разных кусков. Сумка была нескромно большой, казалось, что в нее войдет все мясо и еще место останется, и Вовочка отставил ее подальше, чтобы она не бросалась так в глаза.
- Как делить будем? - спросили Сашку соратники. - Кучи-то разные...
- Какие есть, - ответил Сашка.
Нам было интересно, и мы наблюдали за главной частью мясной эпопеи дележом.
- По должности, - подсказал Ильин. - Сначала - командиру, потом - штурману и так далее. Вовочке - последнему.
- Нет, неправильно, - сказал командир Хурков, входивший в первую группу. Несправедливо. Первым должен выбирать рубщик.
- Абсолютно верно, - отозвался рубщик второй команды радист Пупок и хрястнул топором по коровьему хребту. - Один рубщик работает, остальные стоят...
- Ты руби давай, - сказали ему товарищи.
- Поставьте Вовочку спиной, и пусть он говорит, какая куча - кому, предложил Ильин. - А то потом разноется... Так хоть сам себе выберет.
- Правильно, - подтвердил Сашка Иванов. - Ты, Володя, не обижайся, обратился он к Вовочке, - но сама идея правильная: чтобы никаких претензий. А уж когда разделим - меняйтесь кто с кем хочет.
Из дома, где находилось помещение нашей эскадрильи, то есть начальство, на крыльцо вышел комэска Бахолдин.
- Хурков! - крикнул он. - Зайди в эскадрилью.
Хурков ушел, а Вовочка повернулся спиной к разложенным мясным кучам и приготовился.
- Кому? - Иванов показал на ближайшую кучку.
- Хуркову...
- Кому?
- Тебе...
- Кому?..
Из небесного цвета деревянного сортира вдруг вышел совершенно пьяный Гарькин. Никто не заметил, как он туда входил, и поэтому все удивились.
- Эй, амбал! - весело крикнул Ильин Гарькину. - От кого прятался?
Гарькин подошел к нам и, глянув на лежащий на снегу "передок", икнул с довольной улыбкой:
- О-о!.. Мясо... Канаю в долю...
На крыльцо снова вышел Бахолдин и следом за ним - Хурков.
- Гарькин! А ты чего такой пьяный? - удивился комэска.
- Отпуск обмываю...
- Он у тебя еще только через неделю начнется... И завтра ты в плане стоишь, вот, - показал он на Хуркова, - на Диксон. - А ты нажрался...
- Я ж не знал... Два месяца не летаем...
- Ты, между прочим, на работе находишься. И должен знать, что на работе не пьют.
- Так ведь разбор-то уже закончился, - нашелся Гарькин.
- Я вот тебе дам "закончился", - пригрозил ему Бахолдин и повернулся к Хуркову. - Меняй этого алкаша.
- Кого взамен? - спросил Хурков.
- Кого хочешь. Можно и Свердлова...
- Во - поперло! - сказал Гарькин, повернувшись к потерявшему дар речи Вовочке.
- Полетишь? - спросил Вовочку Хурков.
- Еще бы он отказался, - сказал Ильин.
Вовочка согласно кивнул и ответил:
- Конечно, полечу...
- А еще кто? - спросил Хуркова Ильин.
- Ты, - начал перечислять Хурков, - Митин, Двигунов. Проверяющим - Мышкин.
- Без проверяющего, конечно, никак... - прокомментировал Леха.
- Значит, впечатываю в задание Свердлова? - спросил Бахолдин.
- Свердлова, - подтвердил Хурков. И Бахолдин ушел в домик.
- Зато - не пьет... - съехидничал Гарькин. - Кто пойдет в столовку за закуской? У меня две поллитры за гальюном спрятаны.