Выбраться из города оказалось не так сложно, как я думала — то ли Его Величество уж слишком испугался и просто не успел пока сориентироваться и послать погоню за нами, то ли и правда отпустил. Но в последнее, почему-то, мне верилось с большим трудом.
Мы с Айриком бежали по мощеным улицам, спеша поскорее выбраться за пределы столицы королевства Марис. Не смотря на опустившиеся сумерки, город даже не собирался спать — улицы освещались факелами, люди сновали туда-сюда, из таверны раздавались чьи-то пьяные песни, женщины с корзинами продуктов торопились по домам… Знали ли горожане о том, что только что произошло во дворе замка? Конечно же, нет… Узнают ли они? Маловероятно… А что будет с теми солдатами, которые остались корчится в муках на мостовой? Что-то подсказывало мне, что им уже не придется посидеть вот так в таверне и поорать песни за кружкой пива или чего-то покрепче! И во всем этом была виновата я, ведь именно я вызвала ту тварь, что устроила кровавую бойню на глазах короля и советника. Как мне это удалось? Почему она послушалась меня, почему освободила Айрика? Почему я вдруг перестала понимать язык местных жителей и заговорила на родном русском? Вопросов у меня было больше чем ответов, и, как я не старалась убедить себя в том, что сейчас нужно выбраться из столицы, а уже потом думать обо всем произошедшем, забыть случившееся не получалось. Перед глазами стояло лицо латника, час назад умолявшего Горна отрубить ему руку, отравленную красным маревом, чтобы только не чувствовать боли, а в ушах все еще звучали нечеловеческие вопли катающихся по земле мужчин…
Задумавшись, я налетела на кого-то из горожан и, не удержавшись на ногах, свалилась на дорогу.
— Иден зе! Иден! — я не сразу поняла, что фраза на непонятном языке была адресована мне и произносил ее никто иной, как Айрик. Парнишка дергал меня за руку, пытаясь поднять и указывал рукой на виднеющуюся впереди крепостную стену. — Иден!
Хотя я сейчас и не понимала язык, на котором говорил мальчик, не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что он звал меня скорее двигаться вперед. Идти или, вероятно, даже бежать к городским воротам, которые пока были распахнуты.
Собственно, до ворот мы добрались без приключений, равно как и вышли за них. Бросились прочь от городской стены в направлении раскинувшегося в небольшом отдалении леса, того самого, через который мы ехали с Горном из родной деревни Айрика, и только добежав до деревьев смогли, наконец, перевести дух.
Уже совсем стемнело. Лес встретил неприветливо — холодной вечерней росой и недовольно покрикивающими на нас птицами. Сквозь кроны деревьев пробивался слабый лунный свет, от чего все вокруг казалось еще более мрачным и зловещим. Как мы не старались идти между кустов и деревьев тихо, выходило плохо! Зайдя в лес с какой-то другой стороны мы оказались не в светлом реденьком пролеске, а в настоящей чаще с буреломом, пробираться через который приходилось практически на ощупь.
— Гре делано ремиле! — тихо сказал Айрик. — Аз итиле!
— Да не понимаю я, — тихо пробормотала я, осознавая, что снова говорю на русском. — Ни черта я не понимаю!
Айрик расстроенно вздохнул, сообразив, что говорим мы теперь на разных языках и, остановившись, указал рукой на огромную ель, под нижними лапами которой вполне можно было бы устроиться, чтобы перевести дух. Я кивнула. И хотя в моих планах было лишь немного передохнуть и сразу же продолжить путь, стоило нам с мальчиком забраться в наше временное убежище, как оба мы просто вырубились, а когда я открыла глаза солнце уже давно взошло, и даже мрачный лес, так пугавший меня ночью, в его лучах казался не таким ужасным.
Айрик спал, свернувшись калачиком на поросших мхом корнях огромной ели, по-детски положив ладонь под щеку и слегка хмурился во сне. Я решила его не будить и потому, усевшись рядом, принялась размышлять о произошедшем вчера — так почему же ко мне явилась темная тварь, которая спасла Айрика от костра? Напрягая мозги, я снова и снова прокручивала в голове вчерашнюю сцену и то, что произошло во время моего первого знакомства в черным мраком в подвале дома ведьмы еще в моем мире. Тогда облако хотело убить меня, но вчера наоборот встало на мою защиту… Прежде чем пропустить меня в коридор, мрак назвал меня «новым хозяином», а все потому, что увидел медальон у меня на шее… Медальон! Ну конечно, все это из-за него! Чертов медальон Родера, который имеется в этом мире у любого носителя силы…
Я лихорадочно принялась копаться в вороте платья, стараясь извлечь на свет золотой кругляшек. Какого же было мое разочарование, когда вытянув цепочку я обнаружила, что медальон изменился. Монетка с выпуклой головой оленя потемнела и словно истерлась, а по середине украшения пролегла большая ветвистая трещина, которая словно хотела расколоть его надвое, но не смогла. Впрочем, разлом был заметен — внизу половинки медальона разошлись в стороны и теперь не соприкасались друг с другом. Расстроенно вздохнув, я крепко сжала украшение в ладони — все-таки, это был последний подарок Костика…
— Доброе утро, — сонный голос Айрика заставил меня вздрогнуть. — Мы что, уснули вчера?
От неожиданности я даже вскрикнула:
— Айрик! Я тебя понимаю!
Мальчик на секунду замешкался, а потом радостно закивал головой, всем своим видом показывая, что сейчас он тоже понимает меня.
— А я уже подумал, что теперь ты всегда будешь говорить на том странном языке! — обрадовался он, вскакивая на колени и охватывая меня руками за шею. Я рассмеялась и тоже обняла Айрика покрепче прижимая его к себе. — Лога неди марэ! Семастив аз! — закончил начатую фразу мальчик.
Градус веселья у меня сразу снизился, получается, что свободно общаться с мальчиком мы все же не можем? Или…
— А, сейчас на каком языке я говорю? — спросила я и уже по лицу ребенка поняла, что он ничего не понимает. — Скажи что-нибудь, — попросила я мальчика и, в ответ на его недоуменный взгляд, жестом показала, что прошу его что-нибудь произнести.
— Дезе маре? Иден лурим девинар! Аз нирикас… — в этом месте я снова зажала медальон в руке так, чтобы соединить расходящиеся половинки украшения и столь ожидаемое мною чудо действительно произошло — речь Айрика стала мне понятна. — И что теперь делать? Ты не понимаешь, что говорю я, а я не понимаю, что говоришь ты… Король наверняка пошлет за нами погоню! — закончил мальчик.
— Нет, я понимаю! Это все медальон…
— Медальон?
— Да, он треснул… Когда он разваливается я перестаю тебя понимать, но если сжать его вот так, — я показала Айрику как сжимаю половинки украшения, — то все нормально…
Впрочем, через некоторое время мы сообразили, что все время держать медальон рукой не нужно — я оторвала тонкую ленту от подола моей юбки и просто обмотала многострадальное украшение, не давая ему разваливаться. Сейчас нам предстояло решить куда более серьезный вопрос — что, собственно, нам теперь делать?
Мы единодушно пришли к выводу, что Его Величество не оставит нас в покое. И даже если сейчас в его памяти еще свежи образы вчерашней расправы над латниками, через неделю король успокоится, перестанет бояться и отправит отряд на наши поиски. А что еще более вероятно — нет у нас никакой недели, максимум — сегодняшний день.
Шастать по лесам королевства мы, конечно, можем долго — благо, густые лесные чащи и непроходимые болота так и располагают к партизанской жизни, но хотим ли мы этого? Нет. Я честно рассказала Айрику, что ведьма из меня так себе и я сама не до конца понимаю, как здесь оказалась. Что жезл, оставленный мною в замке, на самом деле технический прибор — там, откуда я родом, они не редкость, там вообще есть много чего интересного. Не скажу, чтобы мальчик был очень уж разочарован — он весьма деловито поинтересовался, был ли вчерашний дым тоже из прибора или это все-таки была магия, и я, не зная, что ответить честно призналась, что не имею ни малейшего понятия…
— Значит магия, — уверенно сказал Айрик. — И ты, значит, настоящий маг, раз сумела управлять такой мощной штукой! А раз ты маг, нам нужно к Родерам…
Идея была не плоха, но где их искать, этих Родеров? Порассуждав, мы пришли к выводу что бежать нам нужно на границу — в Марисе магических помощников у короля нет, но ведь за пределами этого королевства, в других странах, есть чародеи, которые ни от кого не прячутся и найти их будет не сложно! Они-то нам и помогут… Они просто обязаны помочь нам! Если в этом мире никому нельзя причинять вред тем, кто обладает силой, они же должны наказать местного властителя и защитить меня?
— Алина, — тихо спросил Айрик. — А ты можешь еще вызвать эту… ммм… ну сущность?
— Не знаю, — честно ответила я. Хотя внутренний голос подсказывал мне, что вызвать то ее я, наверное, смогу, но это скорее всего будет последний раз — второго такого ритуала мой пострадавший медальон не выдержит, а без него — черт знает, будет ли черный дым слушаться меня? Да и вообще, уберется ли восвояси или так и останется хозяйничать здесь собирая жертвы? Лучше не проверять!
— Здесь в лесах есть зимовья, — сказал Айрик, когда мы составляли план дальнейших действий. — Такие землянки, в которых охотники останавливаются, когда отправляются на охоту. Они должны быть на расстоянии дневного перехода — просто разбросаны по лесам, если мы их отыщем, то сможем отсиживаться там днем, а по ночам идти. Ночью солдаты за нами идти не будут! Испугаются!
Я задумчиво кивнула. Я бы тоже испугалась себя преследовать на их месте, но местные вояки, кажется привыкли просто исполнять озвучиваемые им королем приказы: велено ребенка на костер — пожалуйста; сказано ведьму, в одиночку четверых покалечившую, ловить по лесам — будет сделано, Ваше Благородие…
Хотя я слабо верила, что мы сумеем отыскать в лесной чаще хоть одну землянку, не зная ни ориентиров, ни дороги к ней, сидеть на одном месте без еды и воды все равно не имело смысла. Нужно было либо добыть продовольствие и какое-то оружие, либо — отправляться в дорогу. Поскольку вариантов с поисками еды в лесу у нас не было, мы решили пока продолжать путь на голодный желудок.
Айрик уверенно заявил, что идти нам нужно на север — так королевство граничит с другим государством, где есть магия. Я спорить не стала и мы двинулись в выбранном мальчиком направлении. Впрочем, спустя пару часов плутания по чащобам мой энтузиазм слегка поутих, а желудок стал намекать на то, что не плохо бы было подкрепиться… Вот только вариантов чем перекусить у меня не было — ягоды в лесу еще не созрели, грибы мне не попадались, а на убийство какой-нибудь птицы или, например, зайца, я пока еще была не способна. Да и не получится у меня выйти на охоту без оружия, а без ножа я даже палку себе заточить как следует не смогу! Радовал меня только тот факт, что в кармане моего платья нашлась родная зажигалка и оставшийся в одиночестве леденец, который, впрочем, я великодушно отдала Айрику. Что же — хотя бы костер развести я, наверное сумею.
Спустя еще час пути мы вышли на берег реки. В отличие от того ручья, что я видела у деревни, река была настоящая — широкая, хоть и очень спокойная. Айрик уверенно заявил, что река эта называется Эск и протекает через все королевство, а нам нужно двигаться против ее течения и тогда мы точно выйдем к границе!
Вскоре, когда мы голодные и злые брели по берегу Эска, нам, наконец, улыбнулась удача — на галечном пляже я заметила лодку, ткнувшуюся носом в травянистый берег. Маленький весельный ялик — такие и у нас частенько используют рыбаки, думаю, здесь дела обстоят примерно также. К своему великому счастью, я не ошиблась — в 20 метрах от берега обнаружились и рыболовные сети, развешанные на вкопанных по периметру небольшой полянки столбах, а вскоре отыскался и их хозяин — загорелый мужик, лет, наверно, шестидесяти. Сухонький, невысокий, с пепельно-седой аккуратно подстриженной бородой, он сразу же напомнил мне папиного друга — капитана дальнего плавания, любителя рассказывать о своих путешествиях и приключениях и непревзойденного кулинара в деле приготовления ухи и копченой рыбки. Его огромный железный корабль, пригнанный на лодочную станцию откуда-то с севера выгодно отличался от сотен небольших катеров и лодок с подвесными моторами, ведь когда я была маленькой, это был единственный большой кораблю на всю округу…
Воспоминания о доме вместе с усталостью и голодом взяли свое, и я уныло шмыгнула носом, вспомнив маму и папу — как они там? Наверное, ищут меня…
— Приветствую, — поздоровался рыбак. — Откуда вы тут? Заблудились?
— Добрый вечер, — отозвалась я. — Мы и правда заблудились…
— И очень проголодались, — не стесняясь добавил Айрик.
Не знаю, что заставило рыбака пожалеть нас — то ли мой скорбный вид, то ли взгляд Айрика, настолько красноречивый, что он, кажется готов был бы съесть сейчас даже сырую рыбу, если бы она нашлась у мужика, но рыбаку нас стало жалко. Он вывел нас на полянку, где был разведен костер и кипела уха, за которой присматривал еще один мужичок, оказавшийся его сыном. Тикос, так звали рыбака, жил в деревне, что находилась не очень далеко отсюда. Сюда вместе с сыном приезжал постоянно — рыба тут хорошо ловилась. Маленький ялик легко помещался на телеге рыбака, которая, вместе с гнедой кобылкой, обнаружилась неподалеку. Приезжали обычно на один день, но бывало, оставались и с ночевкой, благо тут не далеко располагалось одно из тех зимовий, что упоминал Айрик.
Нас накормили и расспросили о том, кто мы такие и куда направляемся — пришлось на ходу выдумывать какую-то нелепую историю о том, что идем мы в один из небольших местных городков к моему жениху — старшему брату Айрика. И хотя даже у меня по ходу рождения этой легенды возникала целая куча вопросов, Тикос, кажется рассказом остался весьма доволен — во всяком случае, он очень внимательно слушал нас и одобрительно кивал в те моменты, когда мы с Айриком на перебой начинали выдумывать какие-то детали нашего путешествия.
Расспрашивая Тикоса и его сына о ловле рыбы и охоте в этих краях, нам весьма ловко удалось выяснить, где здесь располагается то самое зимовье, а потому, когда рыбаки собрали свои снасти и погрузили на телегу ялик, мы, поблагодарив их за гостеприимство, отправились именно к нему…
Уже снова наступил вечер, когда мы, достаточно далеко отойдя от реки, наконец нашли обещанную нам землянку. Впрочем, на землянку это строение было похоже мало — скорее, это было некоторое подобие пещеры, вырытой у основания невысокого холма, поросшего сверху молодым ельником, и укрепленное деревянными бревнами. Углы прохода в зимовье были затянуты паутиной, а земля под ногами казалась какой-то особенно рыхлой и мягкой. Упершись руками в косяк входа, я заглянула внутрь — в лицо мне сразу же ударил запах сырости и еще какой-то аромат, отдаленно напоминающие запах мокрой собаки. Свет уходящего за горизонт солнца сюда практически не проникал, а потому я могла видеть только очертания каких-о предметов, располагавшихся внутри землянки: вот лавка, вот — стол, вот некое подобие очага и поленница дров, сваленная в углу… Стоило мне отвернуться, как поленница неожиданно зашевелилась и стала резко увеличиваться в размерах.
— Беги, — прошептала я Айрику, пятясь назад…