Дождливое ранее утро, осеннего понедельника. Казалось бы: начало недели, начало новых суматох и новых проблем. К которым, на удивление, люди так сильно стремятся приблизиться. Солнце ещё не встало из-за горизонта, ночь ещё застилает Саратов, а они уже опаздывают на работу.
Выглянув из окна многоэтажки, можно увидеть проезжающие под моросящим дождиком машины. Красные и жёлтые фары то и дело отражались от мокрого асфальта, проносясь с высокой скоростью от одного поворота до другого.
И правда, осенняя погода. Она усердно пыталась вогнать меня в уныние, но я не позволял. Не сейчас. Не в день моего совершеннолетия.
— Я сегодня должен улыбаться, — устало потерев глаза, я посмотрел на ярко горящий циферблат, что одиноко стоял на тумбе. Он уверенно показывал 4:30.
Поняв, что завтракать ещё рано, я неуклюже упал в мягкое кресло, казалось, моё тело просто утонуло в нём.
— Хорошо, что мне никуда не нужно, — наблюдая за тем, как капли дождя, разбиваясь об окно, медленно стекали вниз, я думал о том, как мне быть дальше.
Так получилось, что в этом мире, я остался совсем один, если не считать мою бабушку, а не считал я её, так как она лежала в коме, прогнозы врачей говорили, что ей осталось немного. На душе… как-то грустно. Мне сегодня исполнилось восемнадцать, наследнику огромной кампании, которая владеет самыми различными сетями магазинов — это спокойно обеспечивает мою жизнь. Вот только какой смысл? Если мне даже нет ради кого жить? Ни друзей, ни семьи — ничего, кроме денег. Да я даже компанией не особо-то управляю, всё на плечах близкого друга моего деда — Степан какой-то. Не помню даже как он выглядит.
Рука потянулась к журнальному столику, схватила банку энергетика, поднесла ко рту. Я наклонил голову, чтобы сделать глоток, но бодрящего эликсира внутри не оказалось.
— Чёрт… — бросил банку в сторону, даже не собираясь вставать с кресла.
И зачем мне его помнить, это лицо? Деньги каждый месяц просто приходят на мой счёт, и всё. Каждый раз сумма менялась, и всегда это было в бо́льшую сторону. Степан — честный человек, однако.
Я посмотрел на лежащую в углу визитку, которую ещё вчера швырнул после неприятных известий из больницы.
— Всегда можно позвонить, — снова посмотрел на расслабляющие капли дождя, — но если честно, не хочу…
— М-да, не особо я… — медленно запрокинул голову на спинку кресла, теперь уже рассматривая белые узоры потолка, — люблю общество… Как-то это всё сложно! Эти друзья, праздники, прогулки, взаимопомощь — всё это бред, как по мне.
Наклонив голову вправо, я смог различить в темноте фотографию бабушки и дедушки: держась за руки, они вместе стояли на фоне огромного дома и мило мне улыбались.
— Тогда я был ещё мелким, — на меня нахлынули детские воспоминания. От одной мысли стало смешно, «детские», — хах, вчера ещё ребёнком был, а уже как бы взрослый? Но по ощущениям, будто ничего не изменилось.
Под звуки всё тех же разбивающихся капель, во всё той же одинокой тишине, раздалось едва слышимое бурчание живота.
— Ладно, — приложив к животу правую руку, я медленно приподнялся с кресла, и направился в сторону кухни, — пора завтракать, а вечером навещу бабушку.
Мысли о еде заставили меня снова улыбнуться, вот только я не особо помню, что там, внутри этого белого холодного склада, поэтому даже для меня содержимое холодильника будет ярким сюрпризом.
Проходя мимо стула, я схватил серые спортивки. Хоть дома я один, но разгуливать в одних трусах неприлично.
— Ну что же, хах, могучий ящик Пандоры, — я медленно потянул за ручку холодильника, и моё лицо медленно обдало ярким светом, из-за чего привыкшие к темноте глаза начали слезиться, — раскрой… мне свои тайны!
— Твою ж… мать, — передо мной предстала неописуемо ужасная картина: пустой холодильник, только баночка грёбаного соевого соуса стояла в полном одиночестве, таясь на верхней полочке двери холодильника, томительно ожидая своего часа, который, скорее всего, уже не настанет.
Грустно хлопнув дверью холодильника, с непониманием куда пропала моя еда, я пошёл одеваться. Меня угнетала та мысль, что сегодня, так рано, придётся общаться с людьми. Ведь я уже мысленно направлялся в ближайший круглосуточный.
— Когда же… я это всё съел? — задавшись вопросом, я медленно и нудно натягивал кофту, — там же столько еды было, вчера же всё заказывал…
Уже одевшись, приготовившись выходить наружу, я вспомнил про дождь, поэтому пришлось шустро вернуться за зелёным дождевиком. Он находился в гардеробной, я даже зачем-то разулся, пока за ним бегал. По пути ещё включил компьютер, давно не следил за новостями, что там вообще в мире происходит, может что-то страшное, но вряд ли…
Снова обув кроссовки, я вышел в подъезд, здесь всё пропахло сыростью, будто бы внутри прошлась туча. Но мне нравился этот запах, заполнив им лёгкие, я вслух сказал:
— Приключение… туда и обратно начинается, — я с улыбкой быстро спустился с девятого этажа на первый, вышел на улицу, накинул капюшон и направился в сторону ближайшего магазина.
Идя в магазин по мокрым улочкам, пытаясь обходить большие лужи и не вступать в грязь, я всё думал, что купить. Может, копчёную колбаску? Да с хлебушком, ещё и огурчиком. Живот сильнее забурчал.
Я подошёл к магазину, меня встречала неизменная надпись «24 часа», что висела над старой пластмассовой белой дверью. Мне нравилось это место тем, что здесь всегда тихо, никого живого в этом переулке кроме продавца не бывает. Зашёл вовнутрь, увидел спящего мужика за кассой.
— Славно, — я быстро набрал что хотел, подошёл к кассе, разбудил уже не молодого продавца, тот злобно зыркнул на меня, мол зачем потревожил его блаженный сон, небось наркоманом ещё обозвал…
Шустро расплатившись, я вышел из магазина, и тут же понял, какой же я придурок. Зачем я так быстро запихнул всё по карманам, неужели не мог пакет попросить? В итоге во рту колбаса, в карманах сырки, в обеих руках сложенное в кучу всё остальное. Как я дверь открою.
— Слышь ты?
— Мм-м? — я повернул голову на источник звука, это оказалась какая-то фигура, чьё лицо было скрыто в тени длинного капюшона. Судя по голосу, мужик. Что он тут так рано делает, может время спросить хочет, а в таком положении хрен я ему чё отвечу, он разве не видит?
— Помрёшь сегодня! Хе-хе-хе! — из кармана кофты он вытащил пистолет, меня сразу нагнал ужас, я интуитивно поднял руки, уронив всё на землю.
— Дядь, ты… ты чего? — голос по-детски задрожал.
— Да мне так хочется, — мокрый капюшон незнакомого свалился на затылок, и я увидел его безумные зелёные глаза. — Хех, вряд ли… ты поймёшь, но руки так и чешутся кого-то пристрелить.
— Так-к, почему, я-то? — сглотнув слюну, через силу спросил я, не отводя взгляда от ужасающего меня дула, хотелось верить, что оно не настоящее.
— Просто ты оказался не в то время, не в том месте… — говорил он, покачивая головой. И, как назло, никого рядом, полностью пустая улица. А ведь мы буквально в центре Саратова! Ну почему сейчас, ну почему. Тело дрожало, руки дрожали, сердце бешено билось, неужели так и умру, не повидав ещё столького.
— Дядь, ну не надо, у меня день рождения сегодня! — как-то умоляюще промямлил я. Но это словно не повлияло на него, он даже не дёрнулся, просто безумно смотрел.
— Хех, тогда — это мой подарок. — Он направил на меня пистолет, наклонив вбок голову и прицелившись, незнакомец спустил курок.
В округе раздался громкий выстрел, мою грудь пронзила ужасающая боль, такого я ещё никогда не испытывал.
Я медленно опустил голову, увидел, как зелёный цвет дождевика окрашивался в алый, дрожащей рукой я прикоснулся к ране, сквозь пальцы начала сочиться кровь. Ноги подкосило, я упал на колени прямо в грязь, из-за чего весь измазался, но кого это сейчас волнует. Невольно поднял голову на сумасшедшего убийцу. И он удивил меня ещё больше, незнакомец направил на свою голову всё то же дуло пистолета. И с грустной, но в то же время довольной улыбкой он снова спустил курок. Снова громкий выстрел. С громким шлепком, он упал лицом в лужу.
Моё тело тоже стало непослушно, медленно заваливаться вперёд, я даже несколько раз успел это обдумать — как я падаю. Мысли в голове вертелись с ужасающей скоростью, заставляя всё вокруг замедляться. Видимо, это то, что видят люди перед смертью? Сейчас пойдут флешбэки из жизни?
Позади послышались громкие крики не пойми откуда взявшихся людей. Эти звуки доносились слишком медленно…
Может, меня успеют спасти? Всё же организм молодой, должен выдержать?
— Хыхыхы! Не успе-еют, у тебя сердце дырявое, дружок! — в голове заиграл чужой голос: отвратительный, игривый, насмешливый.
— Шизу словил? Вовремя…
— Хе-хе, а мне нравится ход твоих мыслей, но нет, я не шиза! Хы. — казалось, что голос меня подстрекает, — Я нечто большее, чем какая-то болезнь.
— Тульпа?
— Что-о-о-о?.. Хе-хе, а тульпа может дать тебе возможность переродиться?
— Мм-м, вроде нет. — какие-то глупые вопросы в моей голове, может это что-то предсмертное?
— Значит нет, ха-ха-ха! Я нечто больше, чем твоя эта… тульпа!
— Бог, что ли?
— Фу-у-у, нет! Ты что! — как-то обидчиво возмутился голос в голове, — не сравнивай меня с этими мерзкими существами! Я создатель, хыхыхы, самое могучее существо из всех, что есть. Я тот, кто обычным словом может подарить и забрать чью угодно жизнь! Понимаешь меня, дружок?
— Аааа, ну-у-у… А я-то тебе зачем? — это, наверное, то, чего я точно не понимал.
— Затем, что мне скучно… понимаешь? — с надеждой спросил создатель.
— Вряд ли.
— Жаль, но жить-то хочешь? Хе, я могу устроить?
Возможность продолжить жить в этом гнусном мире, после того как я уже умер, не вселяло в меня каких-то новых надежд. Смотря на лежащего, уже как труп, сумасшедшего, хотелось чего-то нового. Меня и так тут ничего не держит, а опять здесь жить, тоже не вариант. Так ещё и умер так глупо, от какого-то мудака с пистолетом. Нет бы от старости, смертельной перестрелки, а здесь я даже сделать ничего не мог, помимо того, как зашвырнуть в него палку колбасы и банку энергетика. Чёрт! Как же это всё глупо выглядит, а меня даже оплакивать некому! Если перерождаться, то явно не здесь, и найти тех, кто бы мной дорожил, тех за кого я был бы готов умереть!
— Хочу, но только не здесь! — уверенно сказал я.
— ДА! Ой, хах, так о Земле речи и не шло, дружок, — насмешливый голос сопровождался громким щелчком пальцем.
Перед глазами всё пропало, будто я ослеп: всё такое тёмное, никаких очертаний чего-либо, хоть глаз выколи! Да и все звуки в голове пропали, будто я уже и правда умер… значит всё-таки шизофрения? А это рай или так выглядит ад?
Снова громкий щелчок, который уже отразился болью в голове.
— Хах, это мои покои… Чувствуй себя как дома, хыхыхы! — это не тот голос, который я хотел бы первым услышать здесь — в раю и аду.
Хоть я стал слышать, но видеть ещё не видел. Непроизвольно я потянулся рукой к глазам, чтобы потереть их, так как очень неприятные ощущения, когда ничего не видишь. Но, чёрт, либо у меня нет рук, либо нет лица! Меня охватила истерика, из-за того, что я ничего не могу сделать.
Не мог шевелиться, как бы я не крутился, как бы не всматривался, как бы не старался протереть глаза, ничего не получалось. Даже не могу понять мёртв я или ещё жив. А есть ли у меня вообще рот?
— Какого чёрта! — к моему счастью, я услышал свой голос, хоть немного, но это успокаивало.
— Да не психуй ты так, хы! Да, ты щас без тела, но это ведь просто сосуд для твоей души, дружок! Ты-то, живой всегда, если так подумать, ну-у… пока твою душу не убьют, а тела — это не важно.
— Кто ты такой?! Кто такие создатели?! Почему именно я? — в истерике, начал осаждать его вопросами, вкидывая один за другим.
— Да успоко-ойся ты, ха-ха-ха, — с усмешкой протянул он, — я Девятый, зовут меня так, хех, а ты Сергей, эт я тоже знаю. Ведь я один из создателей, ха-ха-ха. Ах да, чуть не забыл.
Эхом раздался новый щелчок, и я приготовился к чему-то непонятному и страшному. Но после щелчка ко мне вернулось зрение.
— Во-от, это я!
Я находился среди непроглядной тьмы, куда ни посмотри, ничего не видно, только огромный трон размером с девятиэтажку отражался от какого-то света чёрным глянцем. А на нём, как властитель всего живого, сидел огромнейший чёрный титан. Единственное, что помогло его рассмотреть, это перевязанная какими-то белыми лентами рука, ярко выраженные зеленые глаза с кошачьим зрачком. И самое пугающее — это его улыбка, которая расстилалась по всему лицу, обнажив до удивления белые и острые зубы.
— Хахаха, да-а я красивый, знаю! — он говорил, но его улыбка была совершенно неподвижной, — все-е об этом говорят, и никто, никто не может устоять!
— Заметно… — само вырвалось у меня. — Так я умер?
— Не-е-е-т, что ты… Конечно, ты умер придурок. У тебя ни рук, ни ног, одна душа наружу. Хахаха, прям как у меня! — его насмешливое лицо и голос — казалось, идеальное сочетание. — Только остаточные ощущения, то есть, ты чувствуешь то, чего нет, — он хлопнул ладонями, и послышался громкий смех, он начал наклоняться то вперёд, то назад, держась за свой живот. — Хахахахаха, смешно, правда? Ух-х-х.
Этот тот момент, когда над шуткой посмеялся комик, и только, ведь шутка явно не зашла.
— Хлопаю без остановки. — сказал я.
— ха-хА-ХА, что же дружок, — он указал на меня пальцем, — настало твоё время!
— Моё… время?
— Да-а! — не переставая указывать на меня пальцем, другой рукой он почесал свой подбородок, — Ха! У меня гениальнейшая мысль, Сергей. Почему бы тебе самому не выбрать в кого переродиться? Мм-м?
— А где хоть? — ничего не понимая, спросил я.
— Хах, как где? — непонимающе посмотрел он на меня, — В Альдрагоре конечно!
Только сейчас я заметил, как вокруг меня пари́ли рот и мои уши, всё время вырисовывая интересные траектории. Как только я начинал говорить, рот тоже открывался, как это работало, я не понимал.
— Я придумал! Какой же я гениальный создатель! Ха-ха! — Девятый обнял себя руками и смотрел на меня безумными зелёными глазами, — Какой же я… создательский создатель! Ха-ха-ха.
— Аа-а-аа, и кем я могу переродиться, а? — решив не ломать ему кайф, тихонечко спросил я. — Что там с выбором?
Что за Альдрагора, потом разберусь, сейчас не профукать возможность с перерождением, нужно создателя как-то подтолкнуть в правильное русло.
— Я придумал! Кем, тебя, переродить! — довольно высказал создатель, наклонившись ко мне, при этом упёршись руками об свои колени.
— А как же выб…
Девятый нагло меня перебил, своей мерзкой насмешкой:
— А я, хы, пе-ре-ду-мал! Да! Я такой! — Девятый медленно встал со своего изящного трона, приподнял ужасающую ногу и весело сказал, — Что же, дружочек-пирожочек, а тебе пора.
После чего, огромная, будто здание, нога начала с огромной скоростью падать на меня в попытке раздавить. Здесь уже правда пролетела вся жизнь перед глазами. Даже рот, орущий на всю, мельком прошмыгнул передо мной.
— Ах да, хах, чуть не забыл, кину тебе туда слугу, — на мгновение показалось, что сейчас всё прекратится, но это только показалось, — Чёрт зовут, вроде друг Люцифера, но не суть. Всё! Давай пока, ха-хе-хы-х-ха!
— Чё? — это последнее, что успел вымолвить парящий рот.