«Мерцающий лес»
Элиот не делал резких движений, скорее всего он способен вырезать всё поселение, и это ускорило бы регенерацию, но они ведь не хотели.
Страж странно на них смотрел, в его глазах скрывались глубокие ноты сочувствия. Хоть вид его жуткий. Сердце имеет доброту, — Тебе наверное тяжело, можешь посадить свою женщину куда-нибудь, я вас не трону, — промолвил он уже более мягким тоном на удалении.
— Не нужно, и так хорошо, — проговорил я с улыбкой, да и, Лилию не хотелось отпускать, чувствовать её спиной приятно. И о чем я вообще думаю в такой-то момент.
Зеваки стекались с поселения к вратам. Детишки пытались пялиться украдкой, женщины возвращались с водоема и останавливались в тридцати метрах, побаиваясь двинуться в нашу сторону.
Через две минуты послышался хриплый голос, — Кого там нелёгкая притянула, разойдитесь вы, разойдитесь, — показалась сгорбленная старуха временем, без одного глаза, уже давно седая, она была весьма крупная по человеческим меркам. Руки её жилистые, а пальцы длинные, как сухие ветви, которые сжимают средних размеров трость, самую обычную.
Старуха узрела путников, лицо окрасилось смятением, а глаз загорелся страхом, забегал. Тело прошибло потом.
— Всё хорошо, мы пришли с миром, нам нужно укрытие. Не причиним вам вреда, клянусь, — Лилия произнесла спокойным голосом.
Стража явно заметила неспокойность старосты, но молча стояли.
''Видимо авторитет этой женщины высок, раз не лезут, на вид брутальны, а так совсем непохожи на плохих парней,'' — мельком подметил я.
— Мы приютим вас, — старуха выдала не дыша, — Вот только неспокойно у нас, иное племя то и дело ходит с налётом, — говорила поглядывая на ледяные ножны.
''Бабка не глупая, она явно пытается решить свои проблемы, видимо поняла кто мы такие.''
— За вашу доброту, мы поможем в час нужды, — проговорил я.
— Тогда проходите, гости дорогие, селение топор всегда радо путникам, что не несут злого умысла, — старуха чуть поклонила голову, стража повторила её действие, люди расслабились, а я, медленно пошёл к вратам, пара мигов и стаю напротив неё, она почти моего роста, будь человеком, она бы легко меня скрутила, а после оторвала конечности.
— Благодарю вас староста, — глаза старухи округлились, она покашляла в руку, — Не стоит, я всего-навсего старая женщина, которая присматривает за молодёжью, — она повернулась к сочувствующему стражу — Асот, проведи гостей в свой новый дом на холме.
— Но... — Не нокай мне тут, слушай бабку, я с тобой потом поговорю...
Несчастный Асот опустил голову, что создавало интересный контраст. Огромный брутальный лоб виновато смотрит на хрустящую траву под ногами.
Мы молча ступили за стражником деревни, она оказалась весьма просторна, простенькие хижины с окошками и трубами печей, очень похожи на славянские избушки, дети игрались с радостными лицами, молодые девушки, их вида, с огромнейшим любопытством наблюдали за диковинными странниками, одинокий кузнец в полном раздражении колотил молотом кусок дерева. Дерево не горело, а раскалялось, молот стучал выбивая десятки искр. Деревушка ухоженная, нету пьяниц на дворах, нету мусора или покинутых халуп. Здешние люди одеты скромно, но чисто.
Через десять минут молчаливого созерцания деревни, мы зашли на холм, там растёт большое-пребольшое кристаллическое дерево, а вокруг него выстроенная хижина в два этажа! Самая красивая и большая постройка деревни, — Это ничего, сто мы вот так поживём в твоём доме? — спросила Лилия, с большим интересом.
— Ех... Раз бабушка сказала, значит нужно! — он с опаской посмотрел на слизь, которая плелась за нами, — Она мудрая женщина, никогда не ошибается! Всё ровно жить там буду только через пол года.
— Ты сам это построил? — спросил я, ведь домик действительно сделан на славу. Окошки с узорами, бревна выложенные невероятно плотно, дымоход широк, дверь массивная и ручка из железа, ещё и расписанная! Целый коттедж, для этого места.
— Да! Каждую крупицу! — твёрдо ответил он, — Это испытание для брака... У нас родители невесты ставят испытание жениху, если справился, то отдадут дочь в узы брака! — гордо говорил он, — Я своё полностью исполнил с лихвой. Каждую минуту работал с потом, с пылом, — распылялся жених в своей гордости за труд.
— Выглядит потрясающе, для нас будет честь пожить тут чуть-чуть, мы ничего не повредим, — с улыбкой сказала Лилия.
''Видимо ей приятно играть в такую игру, её можно понять, это действительно любопытно, ведь узнай он, то кланялся до рассвета и заката.''
— Скажете потом как вам? Наверное сперва пустить гостей, даже лучше. Дверь не запертая, у нас воров не водится, да и, брать там особо нечего, — обычно сказал он и развернувшись ушёл.
— Давай-давай муженёк, чего медлишь? Переноси жену через порог в семейные гнездо, — я оторопел и смутился, эта девушка слишком поменяла поведение. Но все же направился в дом. А слизень медленно пополз следом, бесшумно, оставляя зелёную полосу, которая моментально испарялась.
Они немного болтали отдавая похвалу простате обители, в ней было почти что пусто, пара стульев на кухне стоящие за столом, несколько пустых деревянных тарелок. Деревянная большая кровать, под размеры обитателей поселения. Бушующая обитель молодожёнов была чиста, её регулярно подметали метлой и вытерли полотенцем. Следов мусора или пыли отсутствовали.
Элиот посадил Лилию на пустующую кровать без белья и обдумывал, что делать дальше. Время капало под обычные разговоры. Девушка на удивление оживилась, не смотря на отсутствие ног. Приключение нравилось ей.
— Тук-тук-тук. Длинные постукивания костяшек прозвучали от дверей. Чуткие уши вечного слышали нервное дыхание, которое терпеливо ожидало ответа.
Элиот направился ко двери, рука легла на ручку, дверь отварилась. Старуха стояла с кувшином в руке, а в другой с одеялом, — Величественный господин, прошу вашего разрешения войти в вашу обитель, — говорила она почтительно не поднимая головы.
— Проходи бабушка, не стоит так нервничать, — проговорил я, попутно дав пройти.
Дверь тихо закрылась.
Женщина прошла в спальную, она положила кувшин и одеяло на пол, а потом пала на колени, преклонив лоб в пол, — Великие владыки крови, прошу простить мою дерзость ранее, я бы не посмела в иных обстоятельствах проявлять своё непочтение. Молю, не вырезайте жителей деревни для своего пропитания. Прости им глупость если они обидят вас, молю, молю... Мы всецело верны вечному народу, мы почитаем вас. Я принесла вам еды и..., — старая женщина изливала поток слов трепетным голос. Чувствовал как страх разгорается в ней.
Лилия перебила её речь, — Успокойся женщина, я обещала, что мы не сделаем вам зла, все останутся живы. Сохрани наше происхождение в тайне, — говорила Лилия спокойным голосом, — Как ты поняла, что мы из вечного народа?
— Благодарю вас великая госпожа! — сказала она с облегчением, ведь вечному незачем врать, будь на то воля, всё поселение было бы выпито, — Мои покойные родители были магами второй ступени, они кое-чему меня обучили, особенно узнавать и почитать сильнейший. Я чувствую вашу великую ауру, и запах крови от господина, — договорила она.
— Что же, ты права. Когда мы восстановимся: уйдем. Твой народ не пострадает, а когда я,вернусь в город, то распоряжусь дать этому месту статус заповедника и расширить твоё поселение, до города! — властно проговорила Лилия.
— Благодарю, благодарю вас!
— Организуй один кувшин с кровь в день, большего не требуется, а теперь оставь нас.
— В моей крови обитает манна первой ступени, я лично буду наполнять каждый кувшин, и подносить свежую кровь, — женщина поднялась, а после поклонилась трижды Лили и мне. Она покинула здание.
— Лет восемьдесят прошло, а я ещё к такому не привык, — с улыбкой произнёс я, — Так будет всегда?
— Я тоже. Ведь особо не пересекаюсь со смертными. Да, пока наша власть крепка, на территории вечных повиновение беспрекословное, ведь даже новорождённый способен погасит такое селение.
— Ты когда-то видел голодного и озверевшего вечного? — с грустью сказала Лилия.
— Нет, не видел.
— Очень много времени назад, мне надоело сидеть дома, под покровительством моего отца. Он настоящие чудовище кровопролития и тиран, но не ко мне. Ко мне он добр и излишне опекающий. Он постоянно говорит — Я создан для войны, а ты моя лучшая часть, в тебе всё мое угасшее добро. Мне было скучно и одиноко, все избегали меня, а окружающие дети были консервативны и кратки, они боялись сказать лишнего.Одной ночью, когда мой отец уехал в военный поход, я сбежала из дому. Просто посмотреть на мир, мне было грустно, есть не хотелось. Просто бродила куда глаза глядят, смотрела на жизнь смертных. А потом нашла интересное место, там было множество сельских детишек. Мы играли, говорили, кидались грязью, — Лилия вздохнула, — Я чувствовала счастье, а потом кровь взяла своё. Моё тело озверело, я разорвала всех своих друзей. Выпивала их досуха, отрывала конечности от тел, безумно смеясь под из крики ужаса. Помню те испуганные глаза. А потом, я убивала их родителей, стариков, скотину, всё. Через день, не осталось никого... Мы самые настоящие монстры, хищники и убийцы, прямо с пелёнок. И всё жители континента прекрасно это знают.
— Когда вечный не ест относительно долгое время, его кровь жрёт сама себя. Мы этого не ощущаем до самого последнего момента. Потом резко наступает состояние ''Озверевшего'' В нём разум уходит на сотый план, он заменяется жестокостью, жаждой крови и может длится пока кровь полностью не удовлетвориться, но при этом мы всё помним, — говорила она с грустью, она корила себя, мне захотелось поддержать Лилию, я сел рядом и положил свою руку на её руку, от чего зрачки Лили расширились, — Да поступок ужасный, но ты ведь не виновата, ты была ребёнком который хотел компанию. Ты помнишь об этом и коришь себя, время нельзя вернуть вспять. Поэтому этого достаточно, — Лилия пристально посмотрела на меня и неожиданно поцеловала в щёку, — Спасибо... А теперь вали заниматься чем-то полезным, ведь ноги у тебя! Я не собираюсь ползать на руках, хотя скакун из тебя неплохой, — с улыбкой произнесла она.
— Ха! Да уж, настроение вы менять умеете леди Лилия, я уже кое-что придумал. Будет вам сюрприз, — с улыбкой сказал я.
— Иди уже, — с улыбкой произнесла она.
Я поднялся посмотрел на неё, наши лица выражали симпатию и дружелюбие. Твёрдым шагом направился к выходу, моя рука легла на ручку. Я услышал всхлипывания и удары капель вечных слёз на деревянную кровать. Моё выражение лица стало холодным. Глубоко в сердце, я знал, что так случится.
''Иногда добрая душа, запертая в череде злых событий, жестокого мира и реальности. Так говорим мне отец,'' — Элиот направился к кузнецу.
«Время»
Элиот пришёл к тому кузницу, которого мельком видел. Он оказался тем ещё ворчуном, наотрез отказался работать бесплатно. Оно было ясно с самого начала. Элиот хотел предложить за услуги свой меч, который взял с собой в экспедицию, но он был утерян во время падения. Но, Элиот объяснил ему, что он хочет построить подобие маленькой повозки, для своей любимой, облегчить её сложную жизнь.
Кузнец заинтересовался и чуток смягчился. Он разрешил использовать кузницу, даже капельку помочь.
Каждый день он приходил работать в кузницу, создавая прочные колёса и каркас, для инвалидного кресла. Кузнец нашёл перспективным данное изобретение, оно поможет больным, старикам и калекам, ведь их поселение иногда атакую, да и, травмы от зверья никто не отменял.
В свободное время Элиот говорил с Лилией, узнавал людей из деревни. Они называли его «Маленький человек» Ведь он был почти что коротышка, по сравнению с местными.
Селение вызывало положительное впечатление, люди пытались помочь друг другу. Селение насчитывало около восемьсот представителей народа Кай. Так они себя называли.
Мужчины и женщины безустанно работали, некоторые даже тренировались управляться с топором, выстраивать боевые построения. Витал детский смех и восхищённые взгляды смотрящие на отцов. Жены носили им еду, новую чистую одежду.
Прошёл месяц.
Коляска закончена. Кузнец нарисовал чертёж, и даже подарил бутылку местного вина в благодарность. Он оказался не таким плохим парнем. Даже хорошим и трудовым.
Лилия обрадовалась подарку, ей понравилось изобретение. Каждый день, Элиот катал её по деревне за душевными разговорами. В его сердце потихоньку расцветали алые цветы любви, возможно и в ней тоже. Им начала нравится такая спокойная жизнь.
Асот приходил в гости, он безумно волновался за свой дом, это было его сокровище. Как то раз он выдал фразу, — Негоже мужчине без дела сидеть! Элиот, ты хоть и однорукий, но это не конец! Пошли с нами охотится, будешь добычу помогать носить, за двадцать процентов мяса.
Элиот согласился, он помогал в охоте, подрабатывая носильщиком, а мясо передавал слизню. Он поселился в отхожей комнате, эта штука оказалась ненасытной, просто утилизатор всего биологического. Даже чуть-чуть подрос. Иногда они его жарили и ели. Так для виду, а ещё приходилось маскировать конечности, они постепенно отрастали.
Вечный хотел быстрее вернуть руку и ноги Лилии, он купил кузнеца простенький крупный молот, за часть мяса. И под прикрытием ночи выходил из поселения. Мелкая дичь, кристаллические волки, антилопы, были просто детской игрой. Элиот начал лучше понимать свою природу, головы несчастных животных взрывались от одного удара молота. У них не было шанса сбежать. Охота начала приносить удовольствие, звериному нутру вечного нравилась кровь и убийства. Вот только скучно, оно хотело большего.
Процесс регистрации двигался быстрей. Так и прошло три месяца. Молодые люди узнали, что завтра будет праздник пьяных лун. Раз в год устраивали фестиваль, с большим количеством мяса и вина, кострами, танцами. Это было отличное время для поисков пары. Молодые неуклонно сближались от горячего вина и близких танцев. Старуха сшила Лили платье, которое хорошо закрывает ноги, а после предложила сходить. Конечно она предлагала в своей трепетной манере общения.
Элиот и Лилия, решили сходить.
«Праздник пьяных лун»
Вся деревня горела огнями светильников, в которых поместили зелёных светлячков. В центре города бушевал костёр, он издавал приятное оранжевое пламя, которое образовалось от горения местных деревьев. Молодые люди прыгали через костёр держась за руки.
Играли инструменты похожие на лютни, приятный звон и пение резонировали со смехом веселья. Вино лилось рекой, баллады слетали с уст.
Глаза Лили пылали счастьем, а моё дыхание утопало в море. Я безвозвратно утонул.
— Что ты делаешь Элиот? — я взял Лилию на руки, подняв её с кресла, — Веду тебя танцевать, отсутствие ног, не повод не наслаждаться праздником! — весело произнёс, — Ладно, — она обняла мою шею руками.
Мы медленно кружились на месте, мои руки нежно покачивали женское тело, имитируя танец. От этого становилось теплее.
— Прекрасное время, вот бы оно не заканчивалось вечность, я боюсь, что это сон, и когда мы вернёмся он развеется, — немного грустно сказал.
— Если хочешь то не закончится, мне кажется, что влюбилась в тебя, — тихо сказала она. От её слов замер, не в силах произнести слова.
— Что не ожидал? — хоть голос уверенный, но взгляд дрогнул.
Подул ветер усилив пламя от костра, он подхватывал искры разнося их по округе. Я чувствовал аромат волос Лилии, она была так близко.
— Пошли в место спокойней, — тихо сказала она.
Как можно отказать, мои ноги сделали шаг. Мы молчаливо двигались на окраину деревни, трепетные мысли гудели в моей голове, все сомнения, к черту их. Пускай сгорят в костре, я не хочу отпускать. Я не хочу отступать.
На окраине деревни росло могучие дерево, тут было тихо, не одной живой души кроме нас. Я сел под дерево, умостив лилию на свои ноги она смотрела на меня.
— Всё решила, ты хочешь взять меня в жёны? — говорила она уверенно, но тело дрожало, словно отказ оборвёт её сердце.
Элиот закрыл глаза, в потом открыл их, посмотрев в прекрасные глаза, — Да, я хочу. Выходи за меня!
Наступило молчание. Пара не знала что сказать.
— Но, почему я? Твой статус невероятно высок, под стать твоей красоте. Ты умна, харизматична. А я, обычен и слаб...
— Потому что... Это не имеет значения, ты не такой как все, твоё отношение ко мне особенное, тебе не страшно. Хотя, ты наверное просто глупый, — она немного посмеялась, — Мне нравится твоя личность, она нашла во мне отклик, я влюбилась... А у вечных это надолго, мне не хочется тебя потерять, понимаешь?
— Если не хочешь, то никогда не потеряешь, я клянусь, — твёрдо произнёс Элиот смотря в глаза Лили.
— Тогда забирай меня, на веки забирай, — Лилия разрезала ладонь об свой острый клык, кровь начали плескать в ладонь, образовав небольшой глоток, — Сделай тоже самоё и поклянись крови.
Элиот разрезал ладонь и кровь потекла в неё, создав небольшой глоток.
— Я Лилия кровавая, клянусь навечно любить и уважать своего мужа, Элиота. Даже смерть этого не изменит, — кровь в ладони начала немного бурлить, она ожила, заплясала.
— Я Элиот, клянусь навечно любить и уважать Лилию Кровавую. Даже смерть этого не изменит, навечно, — кровь в руке ожила и ликовала.
— Теперь выпьем кровь. С этого момента мы муж и жена, наша кровь всегда будет помнить обещание, пока сам мир не погаснет, — Лилия протянула ладонь, я сделал тоже самое, мои губы притронусь к её ладони, от чего она дрогнула, уста измазались кровью. Пьянящая жидкость потекла по горлу, обжигая, как сама жизнь. Не прошло и секунды, меня обуял жар, а с ним пришло чувство родства, теперь нету никого родней Лилии.
Лилия выпила кровь, а после её уста впились в мои, руки обняли шею, последовал долгий жаркий поцелуй, со вкусом кровь. Возбуждение подступало к сплетению солнца, только она была в моих мыслях.
Солнце алое взойдёт, подарив день новый в статусе супругов. И дом наполнится счастьем.
— ЖАЛКИЕ ТВАРИ ИЗ ПЛЕМЕНИ КАЙ, ЧТО ТАНЦУЛЬКИ УСТРОИЛИ, ПОРА ПОДЫХАТЬ, — прогремел голос, за которым последовал стук топоров об щиты, боевые кличи и ржание ездового скота. Деревню обуяла паника, мигом потушив веселье и посеяв панику. Мужчины прятали детей и женщин, брались за оружие.
Лицо Лили замёрзло, оно стало холодней зимней вьюги, неподвижней льда, — Какая тварь посмела испортить праздник нашей жизни, мою свадьбу, он сейчас сдохнет! — говорила она холодно, жестоко.
— Шип, ко мне, — она протянула руку в сторону. В доме на тумбочки, ледяной шип вибрировал он оголился от ножен и полетел ручной вперёд, ручка пробила окно домна и неостановимой кометой ринулось к Лили в руку, уже через секунду рукоять шипа лежала в её руке.
— Зимняя ночь придёт, она жизнь захолодит и больше не будут люди слышать, и больше, не будут говорить! Замрите льдом, бесчувственно умрите! — губы произнесли слова, земля вокруг замерзала из кончика шипа слетела ледяная звёздочка ввысь. Звезда взорвалась, от неё пошли волны холодом, которые превратились в буран, буран пробежался вокруг деревушки не тронув жителей.
И стало тихо за пределом, и щиты смолкли, и голоса; и дыхание жизни погасло без следа.
Стало всё закованное льдом. Деревья замёрзли, и озерцо с рыбами, даже земля. Бесшумный убийственный холод тихи стёр их жизнь.
— Ну вот и всё, словно небывало, забудем об этом милый, — холодные глаза убийцы всё ещё сверкали на её лице, от этого улыбка становилась страшна. Но это необъяснимо возбуждало.
''Может я просто люблю ходить по лезвию ножа, нужно меньше её злить, а то буду ледышкой в саду.''
— Хорошая у тебя шпага, пойдём домой? За второй частью свадьбы, — сказал улыбаясь, поднимая Лилию на руки, она слегка потерялась и замерла.
Мы направились домой под шум и непонимание деревни. Только староста улыбалась во все оставшиеся зубы, её глаза горели ликованием. Ведь досадную проблему стёрли с лица мира.