— Представь, что самые богатые князья в одночасье становятся самыми нищим из всех нищих… — заумно начала Яга, но её тут же оборвал Велес.
— Не перебивай, приблуда! В день Великой ассы мы потеряли дом, близких и связь с силой Рода. Еже бы Славомиру по счастливой случайности не досталась сила Сварога, то и от оставшихся из нас давно уже ничего не осталось. И аз верил в Славомира, оже он вновь объединить нас. Аз смог убедить остальных довериться ему, но и в нём мы ошиблись…
— Ты ведь уже хорошо успел понять людей, мой хороший?! Ты видел человеческие страхи, низменность желаний и скудность дум. Славомир взял их под своё крыло и использовал многих из ассов в основании Новой Сварги, в то время как люди, защищенные от нечисти и ни в чем не нуждающиеся, плодились с невиданной скоростью. И что думаешь произошло дальше?
— Полагаю, что ничего хорошего…
— Анты крепчали, — с явной обидой в голосе продолжил Велес. — их становилось все больше и больше. Славомир рождал богатырей, люди — людей, а мы — медленно увядали.
— В то время мы с тобой и сошлись… — ностальгически вздохнула Яга, бросив в сторону Велеса кокетливый взгляд.
Велес же сделал вид, будто её совсем не замечает:
— Славомир позабыл, про данное мне обещание! Ассы воспротивились Сварогу, внегда он породил антов. Лишь аз поддержал его! Аз дал антам порядок! Аз породил всё живое, дабы род их мог жить! Аз даровал им знания, дабы в суровую зиму Марены род их мог жить! Асс не может пресмыкаться перед антом!
Возмущенный тон разозлившегося Велеса громогласно пронёсся по Туманным топям, распугав приготовившихся ко сну птиц.
— И мы пришли к Славомиру, выдвинули требования, но получили отказ. Позорный отказ, выставивший нас немощными и недостойными… Тогда-то анты и увидели в ассах равных, а внегда мы решили напомнить им их место, то они хватились за вилы.
— Яромир, люди, обезумевшие от страха оказаться под пятой богов с хомутом на шее, объявили на нас охоту. Они наплевали на запреты Славомира, хоть к нему самому и продолжали относиться с почитанием. Остальных же из нас резали, жгли, топили, расчленяли, душили, топтали копытами. Для людей быть ассом стало страшнее поганейшей из нечисти.
— Аз и решил взять всё в свои руки. — Велес тяжело вздохнул. — Кто-то из ассов смирился и подчинился антам, кто-то бежал в дальние края, кто-то смог скрыться в толпе и стал жить среди людей, а кто-то так и не смог стерпеть унижения.
— Но, почему именно Круг Черного солнца?
— Идеи Чернобога критичны, безжалостны и неотвратимы, но полны смысла и вызывают глубокое уважение. Хоть аз с ними в корень не согласен, но, всё же, взял часть из них за основу…
— Мы взяли… — обиженно попыталась перебить его Яга, но Велес вновь сделал вид, что её не замечает.
— Своими собственными руками аз возводил эти миры. Каждая пылинка и травинка, каждая пчелка, каждый гад — часть меня, часть каждого из ассов. Жизнь — прекрасна, смерть — прекрасна и аз не желаю, абы всё наши труды оказались стёрты в небытии. Аз желал найти врата в Ирий, возродить Старград, дать ассам новый дом, в дали от антов, восстановить утраченные силы, но Кащей лишь улыбался в глаза, и вёл за спиной свою незримую игру.
— Брат возжелал вернуть отца к жизни. Он верит, что с возвращением Чернобога мы вновь обретём былое бессмертие, силу и власть — то, что принадлежит нам по праву.
— Глупец! — Велес гневно ударил кулаком о землю. — Чернобог принесёт с собой лишь разрушение, страдание и конец всего живого! Аз не желаю антам зла. Ярило смог показать мне, оже люди, со своей короткой жизнью, не так уж и отличаются от нас. Среди трусости и порока, полно прекрасного, нежного, умеющего не только разрушать, но и создавать настолько чудесные вещи, оже диву даёшься. Сын ценой собственной жизни доказал: анты достойны той свободы, оже пожелал дать им Сварог. И тогда ко мне пришло осознание замысла брата и отца-Рода… Наблюдая за антами, ассы должны были научиться создавать, ценить, любить и заботиться! На деле, ассы оказались аже боле заносчивы, самовлюблённы и трусливы, чем анты. Но никто же не хотел слушать Сварога… Аз пожелал оставить людей в покое и повести ассов, обучить их, дать новую жизнь, но меня предали. Она предала…
— Признаюсь, виновата! — невинно пожала плечами Яга, тщетно старавшаяся отряхнуть порванное, испачканное платье. — Все пошли, и я за ними. Ох, как же лукавые речи Кащея бессовестно дурманили умы…
— Сын, намотай на ус: Чернобог не должен ступить в Этот мир, иначе всё, оже мы знаем сгорит в пожарище проклятой звезды. Аже Семаргл не сможет укротить её пламени. Внегда мои очи узрели эту истину, аз поднял ассов, как думал, убил Кащея и разрушил Круг Черного Солнца.
— Так много славных ассов сложили головы за зря… Дурни, вновь доверились тебе, но так ничего и не добились. В прочем, как всегда… Брат живее всех живых и безмерно жаждет поквитаться с тобой.
— Ты снова не ответил на мой вопрос. — нарушил молчание Яромир, подняв на Велеса полный недоверия взгляд. — Для чего тебе нужен был я?
— На Черный день. — коротко и твердо ответил тот.
Языки костра яростно плясали в тяжелом, гнетущем взгляде Велеса, но Яромир выдержал его и не отвернулся.
— Он, Яромир, — насмехающимся тоном подхватила Яга. — верит, в предсказания одной скрюченной, слепой, карги.
— Макошь, аки ведаешь, никогда не ошибалась. — сурово возразил Велес.
— Брехня! Дитя Славомира, ни черное, ни белое, что вернёт ассов в Ирий, либо принесёт им погибель. Напомнить, сколько кругов вы с Кащеем искали подходящего славича, сколько рек крови пролили и что толку?
— Никто из нас не чист. — Велес подсел поближе к костру и запустил руку в огонь, который, на удивление Яромира, его совсем не обжигал. — Аз совершил множество ошибок, но: время — не вода, вспять не воротишь. Жизнь среди антов многому меня научила, и теперь аз вижу мир совершенно иначе. Сын, тернистый путь свёл меня с твоим отцом и именно тогда аз понял, оже время настало. Аз поведал князю всю правду, и они с женой по добру позволили мне выбрать нужного из вас. Ты, Яромир, источал самую сильную энергию среди всех, поэтому аз дал обещание стеречь тебя, аки зеницу ока, и сделать всё, дабы ты был готов окончательно покончить с темной силой. Тогда же аз прознал, оже и Кащей направился за вами в Слав-город. В спешке было принято решение бежать, но Ольга не смогла тебя оторвать от сердца, поэтому Ярослав в тайне вывез нас из города и путь наш лежал как раз через эти самые топи… Но, оже разговоры разговаривать, еже можно лицезреть всё её глазами.
Велес настойчиво переглянулся с Ягой.
— Ну уж нет! — возмущённо вскликнула она и подскочила на ноги. — Хочешь, сам показывай, а меня не впутывай?!
— Во что тебя не впутывать? — насторожился Яромир, крепче сжимая рукоять Кладенца. — Тебе сейчас лучше выкладывать всё, как есть, подобру-поздорову, покуда я окончательно не осерчал!
— Ишь какой! — фыркнула Яга. — Дали мальчишке палку-убивалку, теперь будет думать, что может кошмарить всех, кого ни попадя!
— Заткнулась!
Велес ударил посохом о землю, и Яга, задыхаясь, рухнула на колени.
— Аз же тебе предрёк, — его голос железным звоном отзывался в голове Яромира. — ещё один писк с твоей стороны — придушу!
Лицо Яги стремительно синело, глаза налились кровью. Она умоляюще протянула руку Велесу, давая понять, что согласна на всё.
Раздался ещё один удар посоха и Яга, свернувшись калачиком, принялась жадно хватать ртом воздух.
— Кхе-кхе! Вот, как такому мужчине можно отказать? Кхе-кхе!
Яга бросила на Велеса полный ненависти взгляд, ещё раз прокашлялась, вырвала небольшой клок волос и бросила его в огонь:
— Будь так любезен! — вызывающе попросила она Велеса, глазами указывая на посох.
На третий удар рыжее пламя костра снова залилось зеленью и вокруг Яромира быстро заклубился густой черный дым.
Он тут же вспомнил прошлый опыт, приключившийся с ним у старушки на болотах, поэтому расслабился и затаил дыхание.
***
Дым рассеялся, и Яромир вновь оказался на злосчастном холме, под развесистыми зелёными ветвями дуба.
Вокруг не было ни единого признака топей, лишь протоптанная множеством караванов тропа пересекала поросшую редкой осокой низину, расстелившуюся перед сосняком, что едва проглядывался сквозь клубящуюся стену дыма.
Как и в прошлый раз, первым показался князь Ярослав, облаченный в то же тёмно-красное платье, расшитое золотыми нитями и опоясанный мечом-кладенцом. Только сейчас грудь князя дополнительно защищал и стальной доспех, аккуратно подогнанный и застегнутый поверх одежды и искусно выгравированной Звездой Сварога.
Точно такую же защиту носил и Руевит, каждый раз, когда выезжал в поле.
При виде отца, будто сошедшего с той самой картины, висевшей над очагом Игоря в Слав-городском тереме, у Яромира перехватило дыхание.
Он уже и не мог надеяться, что ему вновь доведётся увидеть отца воочию, пусть даже в таком причудливом видении…