— Достал, всё-таки, колдун трухлявый!? — даже с холма Яромир чувствовал весь гнев и бесстрашие Ярослава. — Знай, что сына только через мой хладный труп увидишь!
— За язык тебя никто не тянул, княже. — холодно и мрачно прохрипел Кащей, обнажив свой искривленный обсидиановый клинок. — Зуб Забвения уже так давно не вкушал славной крови…
Это оружие, Яромир множество раз видел его в своих видениях.
Леденящий холод смерти пробежал по его спине, необузданный страх перехватил дыхание.
Неужели тот черный воин с холма, что принесёт Яромиру смерть сам Кащей…?
Меч-кладенец и Зуб Забвения столкнулись, выбив сноп разноцветных искр.
Ни один из клинков не уступал другому в силе, ровно, как и воины, что ими владели.
Велес, видя, что Ярослав отрезан от остальных крутанул посох над головой и с силой ударил о землю.
Невиданной силы волна воздуха вырвалась из-под него, на много шагов отбросив заметно превосходящих числом чудищ назад.
У воинов появилось короткое время на передышку и перегруппировку, ведь несколько из них всё же пали под натиском верлиок, сирин, каркарадилов и упырей.
— Помните, — с величественным видом, перед заметно уставшими воинами выехал Велес. — всё в Этом мире смертно! Нет страха! Нет боли! Сегодня вы умрёте, но уже завтра возродитесь вновь, аки солнце, оже рождается с рассветом! Докажите мне, оже вы властны над смертью! Оже вы, аки первые анты — подобны ассам! Пусть отродье чёрное зреет лишь пламя в ваших очах! Пусть они страшатся вас! Устройте воронам пир, невиданный доселе! Гой еси, братия! Вернём же поганых тварей обратно в Забвение!
Мужики, успевшие перевести дух, одобрительно застучали рукоятями по умбарам.
Траян резко дернулся в сторону и рядом с ухом Велеса просвистела стрела, насквозь пробившая доспех ратника, стоящего за ним.
— Девана… — Велес бросил злобный взгляд на уже натягивающую следующую стрелу зеленоволосую охотницу и громко скомандовал. — Сомкнуть щиты! Прикрыть холм!
Дружина перестроилась мгновенно, а сам Велес занял оставшуюся открытой позицию за каретой.
Одну за другой Девана пускала стрелы, глубоко вонзающиеся в толстые дубовые щиты, силой выстрела, едва не выбивая витязей из седла.
Яга, инеголовый и рыжебородый сбросили вотолы и стали медленно спускаться с холма.
Патлатый старец, что остался с лучницей на верху, поворожил над посохом, стукнул им о землю, подобно Велесу, и твари, до этого умерщвлённые мечами дружинников, принялись подыматься на ноги.
Глаза их горели бледно-зеленым, тусклым светом и из пастей шёл такой же зачарованный пар.
Ни живые, ни мертвые, подобия вурдалаков навалились на Велеса с новой силой.
Яромир почувствовал, как от волнения намокли ладони и пот лился по спине ручьём.
Он никогда еще не встречался с такой силой, и она его по-настоящему пугала…
Как Велес думал, он сможет совладать хотя бы с одним из них, если без ворожбы даже простейшего беса одолеть не смог?! А тут целые боги…
Ярослав же все это время пытался пробиться к остальным, то и дело безуспешно оттесняя и продавливая Кащея, который, как успел подметить Яромир, сражался далеко не в полную силу.
Уже несколько раз Ярослав открывался, но Кащей намеренно не наносил смертельного удара. Он лишь изматывал и издевался над князем.
Яромир понял, что у костлявого были на отца совсем другие планы.
Чудовища, плотно наседавшие на дружинников, неожиданно остановились и дали дорогу своим предводителям.
Первым вышел огнебородый.
С играючей ухмылкой он выхватил из-за пояса два клинка-полумесяца, лезвия которых переливались ярким цветом расплавленного золота.
«Былины не лгали…» — с любопытством разглядывал огнебородого Яромир. — «Дый Златолюб и его Когти Жар Птицы.»
Инеголового Яромир не знал, но его вотола скрывала под собой ледяные доспехи, парящие холодной дымкой, а на месте, где ступала его нога оставался отчетливый след из снега.
Морозный воин протянул руку в сторону. Ветер вокруг его ладони закружился, быстро слепляя влагу тумана, которая превращалась в длинное, крайне острое на вид, ледяное лезвие.
И даже при виде настолько необычных и устрашающих врагов дружина Ярослава не дрогнула и не пустилась наутёк.
Они сомкнули щиты, издали громогласный рёв и пошли в опрометчивую атаку, понимая, что впереди их ждёт только лишь смерть.
В этот миг всё нутро Яромира наполнилось к этим мужам безграничным уважением, ведь на их месте он поступил бы точно так же, как и любой истинный воин…
Один за одним, они, вместе с лошадьми, замертво валились на землю, пораженные колдовским оружием.
Последние силы стремительно покидали их. Кровь безостановочно хлестала из множества ран.
Когти и зубы вновь и вновь восстающих чудовищ глубоко впивались в их тела, отрывали руки и головы, но и тогда никто из дружинников не отступил.
Даже невероятно точные стрелы Деваны, с легкостью пробивающие самые толстые доспехи, не смогли сломить их.
Жили настоящими воинами… и умирали, настоящими воинами…
Велес, видя, что дружины больше нет, спрыгнул с Траяна, лихо отшвыривающему чудищ серебряными копытами в разные стороны, и бросился наперерез Дыю и Инеголовому:
— А ну, сопляки, покажите, чему вас обучил этот мешок с костями!
Он дерзко попытался привлечь к себе внимание и ему это удалось.
Ассы переглянулись и вместе набросились на Велеса, принявшегося с неистовой яростью охаживать их посохом.
Яромир почувствовал, как он всё ещё давал Ярославу шанс успеть первым добраться до кареты.
Яга же будто плыла над полем брани.
Она аккуратно переступала через лежащие у её ног тела, бережно поднимая подол платья, чтобы ненароком не испачкать его в лужах крови.
Всё-таки она подошла к карете первой и, только ей стоило открыть дверцу, как изнутри блеснуло лезвие, срезав прядь её распущенных лоснящихся волос и оставив на щеке неглубокий порез.
Княжна Ольга, с выпученными от страха голубыми глазами, яростно размахивала маленьким клинком, старательно пряча плачущего на её руках маленького Яромира.