Из шеи посиневшего Ярослава торчала игла Кащея.
Князь с мольбой посмотрел на Ягу, кровь фонтаном брызнула из его рта, забрызгав и Ольгу, и Ягу.
Он повалился на колени и стал жадно хватать ртом воздух. Жизнь стремительно покидала его…
Нет, нет, нет, нет! — Яга истерично вцепилась в волосы и в приступе отчаяния незаметно, для себя, вырвала целый клок. — Подлый костлявый ублюдок! Всё, всё насмарку… Так, Яга, держи себя в руках… Ольга, доченька, здесь всё, нужно уходить! Ты всё ещё можешь помочь сыну, но ему мы уже не поможем…
Яга схватила Ольгу и поволокла за собой, но та лишь одернулась и крепко припала к груди задыхающегося князя.
Яромир, видевший отчаяние матери и страдания отца, не смог сдержать слёз…
— Послушай, — трясущаяся от страха Яга села возле Ольги и стала гладить её по запачканным кровью белокурым волосам. — Кащей проклял его! Он уже не жилец! И если мы сейчас не уйдём, то будем тоже!
Слезы рекой текли по щекам Ольги, но ещё сильнее прижалась к Ярославу, тело забилось в конвульсиях.
— Подумай о сыне! — от волнения Яга едва выдавливала слова. — Теперь можно не скрываться, я знаю, знаю про него!
Ольга в ужасе перевела взгляд на Ягу и руки её беспомощно разжались.
— Больше не нужно скрываться! — у Яги получилась ухватить её за живое. — Я знаю, чей он… У мальчика его глаза и их не спутать ни с чьими другими… Без Ярослава ему будет спокойнее, всем будет спокойнее! Ты всё ещё можешь сама вырастить его, не боясь гонений и порицаний, только доверься мне!
Яга протянула Ольге руку.
Ольга суматошно вертела головой между ней и князем.
Охладевшее тело Ярослава уже окончательно перестало подавать признаки жизни.
Он умер.
Ольга залилась слезами. Без криков и стенаний, но Яромир всем телом чувствовал её боль и отчаяние.
Всё, что было так дорого Ольге оказалось потеряно и в конце концов она нехотя приняла предложение Яги.
Но Ольга не смогла уйти, не простившись…
Княжна склонилась над бездыханным телом мужа, как неожиданно он схватил её за шею.
Ярослав открыл глаза, которых уже не было в глазницах.
«Не может быть…» — у Яромира перехватило дыхание, и он в ужасе попятился назад, уткнувшись спиной в ствол дуба. — «Не может быть…!»
Столько лет прошло, а он до сих пор продолжал видеть в кошмарах этот холодный, пропитанный гневом и отчаянием взгляд, пристально всматривающийся в посиневшее от удушья лицо Ольги.
Яростное рычание вырвалось изо рта Ярослава.
Он поднялся на ноги и стремительно увеличивался в размерах.
Кожа на его руках и голове с мерзким шипением рвалась на части, оголяя кости и череп, а единственная костлявая лапа всё сильнее и сильнее сдавливала горло Ольги.
Яга, окончательно потерявшая всякую надежду, поспешила скрыться за дымной пеленой.
Ольга колотила Ярослава по хлюпающей от крови руке, била ногами, но всё безрезультатно.
Чудовище, в которое превратился князь, оторвало её от земли и крепко сжало когтистую лапу.
Шея Ольги громко щёлкнула и тело безжизненно обмякло.
Она жила в любви, и умерла от любви…
Водяной издал оглушительный, до боли знакомый рёв, заставивший нутро Яромира затрястись от страха.
Яромир беспомощно обхватил колени и горькие слёзы сами собой потекли по его щекам.
Дым заклубился, но он так и не нашёл в себе силы посмотреть на обратившегося ужасным чудовищем отца, убившим его мать…
***
Недолгое время пробирающую до дрожи тишину нарушал лишь слабый треск хвороста в костре.
Казалось, будто сама природа страшилась закипающей в груди Яромира ярости…
За этот вечер на него так много всего свалилось, что голова неистово гудела, не давая возможности остановиться и обдумать хотя бы одну мысль из всех, что копошились внутри него шипящим змеиным клубком.
— Ты всё время это знал? — словно в пустоту мрачно спросил Яромир.
— Смотря о чём ты спрашиваешь. — Велес, пурпурное пятно которого уже полностью залило руку и бок, закашлялся кровью. — Оже Ярослав обратился водяным, убил твою мать и схоронился на Туманных топях? Да. Оже Ольга рода чёрного? Да, но и помыслить не мог, оже от её породы…
Яга со всей возможной надменностью поклонилась.
— Почему ты сказала матери, что Ярослав мне не отец?! — Яромир раздраженно сверкнул на неё глазами. — Или ты опять играешь со мной? Учти, сейчас я больше всего на свете не настроен шутить.
— О каких забавах речь? — Яга невинно развела руками. — Так сложилось, что твой настоящий отец — Перун.
Яромир неожиданно подскочил и попытался схватить Ягу за горло.
Браслет, всё ещё находившийся на её руке, загорелся и его рука, будто со всего маху, ударилась о каменную стену.
Дикая боль поднялась до самого плеча, заставив Яромира отступить.
— Но-но! — Яга важно потрясла золотым браслетом перед его лицом. — Теперь ты не сможешь причинить мне вреда!
— Оковы Радагаста. — прохрипел Велес. — Хитрая выдра нацепила их, пока ты витал во сне… Их не сломить против её воли.
Яромир осторожно провёл остриём Кладенца по незримой стене, выбивая из воздуха огненные искры и длинные нити молний.
— Хочешь злись, буянь, круши всё вокруг, — самодовольно выпалила Яга. — только правды это не изменит. Не веришь? У него спроси!