- Здравствуй, старая! Вижу, ты меня встречаешь не с пустыми руками! Раз, два, три, - считал Герр Директор тех, кто стоял на крыльце, включая и Кулека. - У меня для тебя есть гостинец, ты, видать, постаралась! Девять, Йоргу, - крикнул он с азартом страстного игрока в "железку". - Мы в выигрыше!
- Барин, пожалуйте умываться.
- Ай-яй-яй! Профира, ты все испортила! Я проиграл... Йоргу, какие мы все неудачники!
- Не говори!
- Ступай, Профира! Ступай домой.
- Ольгуца, разве так говорят?! - нахмурилась госпожа Деляну.
- Мамочка, я ведь хочу помочь Герр Директору.
- Молодец, Ольгуца! Но мы все равно в проигрыше, потому что кухарка стоит двоих!
- Четверых, Герр Директор!
- Дорогого стоит, - услужливо подтвердила кухарка.
- Однако пора садиться за стол!
- Сперва надо умыться, сударыня!
- Да умойся же наконец!
- Пойдем, Дэнуц!
- Не забудь вынести ведро! - прошептала Ольгуца на ухо брату... - А об арбузе не беспокойся... я все устроила.
Бритая наголо круглая голова Герр Директора казалась серой, как глыба соли. Госпожа Деляну утверждала, что не казалась, а действительно была из-за чрезмерного увлечения одеколоном.
- И ты, Дэнуц, станешь таким же седым и старым, как дядя Пуйу!
Подражая дядюшке, Дэнуц злоупотреблял одеколоном, правда принадлежащим не ему, а госпоже Деляну.
- Клевета! - запротестовал Герр Директор.
- Доказательство!
- Свидетельство о рождении, которое я не скрываю; монокль, который я открыто ношу; и успехи... которые всем известны!
- Та-та-та! Отпусти сначала волосы. Вот тогда и посмотрим.
- Я предпочитаю клевету!
По мнению Герр Директора, волосы, длиннее трех сантиметров, превращались в космы - поэтические, а следовательно, неопрятные, некрасивые и к тому же неудобные. Он не признавал волос и в виде бороды и усов. "Волосы - сущее мученье даже для мужчины, а уж о женщинах и говорить нечего".
- Герр Директор, а когда ты выйдешь замуж, ты ведь острижешь свою жену? - как-то однажды спросила его Ольгуца.
- Ольгуца, сколько раз я говорила тебе, что только женщины выходят замуж! - вмешалась госпожа Деляну.
- Почему, мама? Я, например, хочу жениться. Кто мне запретит?
- Я.
- Но я хочу жениться... Я не женщина... Скажи, Герр Директор, ты ведь острижешь свою жену?
- Нет.
- Почему?
- Потому что я не выйду замуж, как ты выражаешься.
- И не женишься, как говорит мама?
- Нет... Umberufen!* - добавил он, постучав пальцем по дереву, как это делают суеверные люди.
______________
* Чтоб не сглазить! (нем.)
- И я тоже, - присоединился Дэнуц.
- Тогда остригись, - жестко и логично заключила Ольгуца.
Дэнуц лишился дара речи. Чтобы не стричься, он даже готов был жениться...
- Кто там?
- Я, целую руку, - отрекомендовалась невидимая Профира по ту сторону двери в ванную комнату. - Барыня спрашивает, окончилось ли у вас крещение... - И, чувствуя, что ее одолевает смех, Профира постучала ладонью по преступным своим губам... - А то, может, позовем батюшку из деревни: так барыня говорит.
- Передай хозяйке дома, что мне мало одного священника, пусть пришлют care* священников. Так и скажи.
______________
* Каре (фр.).
Дэнуц то и дело смачивал губку водой из большого кувшина; засучивал непослушный рукав; протягивал полотенце... Наконец наступила очередь одеколона. Дэнуц отвинтил металлическую пробку.
- Кто там?
- Каре священников или гора священников, как говорит Профира. Можно войти, Герр Директор?
- Нельзя, - дерзко ответил Дэнуц, держа флакон с одеколоном в руке.
- А тебя не спрашивают, Плюшка! - крикнула Ольгуца.