Отринуть любовь - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 29

Глава 29. Прыжок в неизвестность

Я быстро проскочил подземный ход и выбрался в просторном зале, который, как мне помнилось, находился на первом подземном уровне. Хорошо бы встретить кого-нибудь и заставить показать дорогу, так быстрее и надежнее. Выбравшись на первый этаж, я остановился, вспоминая дни, когда бывал здесь частым гостем. Эх, давненько это было… лет пятьдесят назад. Вверх вели две спиральные лестницы, похожие на изрезанные арками столбы. Пусто. Тихо. Есть здесь хоть кто-нибудь? Я заглянул в следующий зал и оказался в полупустом помещении с низким потолком, вдоль стен которого стояли скамьи, затейливыми ковриками, а в конце виднелась полуоткрытая дверь. Пройдя половину зала, я услышал, как дверь за моей спиной захлопнулась.

Я обернулся. Джана.

— Ты все-таки пришел, — усмехнулась она. — Кэйн так и говорил — ты обязательно сунешься, если тебя подначить. Стоило тебе что-то запретить, как ты сразу лезешь на рожон.

— Где девушка?

Она удивилась.

— Не говори мне, что ты пришел сюда ради нее.

— Ради чего же?

— Саблей помахать. Защитником себя выставить. Покрасоваться.

Я оторопел. Она сделала несколько шагов навстречу и вдруг я понял, что и у нее на поясе висят две сабли, и тоже — нигийские.

— А ты и правда считаешь себя защитником, — усмехнулась она, холодно глядя мне в лицо. — Не льсти себе. В тебе, как и во всех остальных, сидит демон, которого ты считаешь ручным, но он управляет тобой гораздо успешнее, чем ты сам.

— Я его убил, — парировал я, невольно вспомнив Анг Мирт.

— Разве? Тогда что за демона я видела несколько дней назад?

— Таким, как ты и твои дружки, не будет никакой пощады, — сказал я со злостью.

— Все верно, — презрительно подтвердила она. — Звери не рассуждают. Они просто… грызут. Бросаются. Убивают без рассуждения.

— Так где девушка? — повторил я, оставив попытки понять, что она имеет в виду.

— На третьем этаже, в гостевых покоях. Только ты туда не пойдешь. Ты тут ляжешь.

Я криво усмехнулся.

— Ты себя не переоцениваешь?

— Я — нет. Ты — да. Рано или поздно мы тебя прикончим.

— Рассчитываете прибрать к рукам нового Ворона? Не боитесь, что получите еще одного Змея?

— Не боимся, — отрезала она. — Признаю, с Алексом мы ошиблись. Он — чужак. Взрослый чужак… Тут мы просчитались. Его человеческая часть сформирована иной культурой, сколько бы он не жил здесь, он не перестанет быть жителем Основы. А юный Ворон… — она улыбнулась. — Совсем другое дело.

Вспышка ненависти и страха накрыла меня, и я вытащил вторую саблю, до этого покоившуюся в ножнах.

— Или покажи мне дорогу к девушке, или уйди, — сказал я ей, сдерживая ярость. — Никогда еще не убивал женщин. И не хочу открывать этот счет.

— Ну, мой счет открыт, — холодно сказала она, — хотя я тоже никогда еще не убивала Вечных.

И она бросилась на меня.

Уже по первым движениям я понял, что действительно ее недооценил. Она билась мастерски, не хуже Шандра, а если учитывать, что практиковалась она намного дольше его, противник мне попался устрашающий. Проигрывая в физической силе и в напоре, она выигрывала в ловкости и подвижности. Пока я держался за счет силы и выносливости, ну и хоть какой-то, но практики.

Сколько раз я еще поблагодарю Шандра за науку…

В очередной раз отбросив ее назад так, что она упала на плиты, я быстро глянул на приоткрытую дверь в конце зала. В мои цели не входило показательное фехтование, мне надо было найти Юльку. Возможно, Джана тянет время, ожидая, когда вернется Кинэн. Ваэль обещал мне даже не час, а больше, у него была идея, как не только удержать Кинэна, но и напугать, и заставить на какое-то время вернуться к себе в Ледеру. В разговоре с ним я понял, что Ваэль сообщил нам далеко не все, и нам еще придется расхлебывать неожиданные последствия их союза. Что ж, все потом.

Поднявшись, она бросила на меня полный ненависти взгляд.

— Твой образ сделала я, — сказала она с отвращением. — Я их вообще хорошо делаю… Образ Реваля, Ваэля. Сделала тогда, сделаю снова.

— Сашин тоже? — поинтересовался я насмешливо

— Нет. Я его не встречала. Алекса сделал Рейнард.

— Управляла мною тоже ты?

— Сначала Кинэн, потом Лануэль. Интересно, как ты сумел разрушить связь?

— Это не очень сложно, — заявил я. — Главное — понять, что тобой управляют, остальное — дело техники. Думаю, такой фокус у вас мог получиться, только пока мы не знали, что это возможно.

— Придумаем что-нибудь новенькое, — улыбнулась она.

— Если выживите.

Мы все еще стояли друг напротив друга, собираясь продолжить и выжидая. Я заметил, что она тяжело дышит.

— Что, старушка, может все-таки отойдешь? — я решил уязвить ее, чтобы спровоцировать атаку. — Кстати, как тебе Ант? Мне рассказывали, что он был очень грубым и жестоким любовником, особенно, когда его одолевал приступ голода.

— Ты не лучше, — огрызнулась она.

— Поделись секретом, как ты это делаешь?

— Как Кольер.

— Неужели беря в плен юных девственников и лишая их этого достоинства? — обидно расхохотался я, и у нее тоже вырвался смешок.

— Зачем? Достаточно любого ритуального убийства в свою честь. Ну или как недавно с тобой, — взгляд ее стал тяжелым и она сделала несколько шагов назад, явно собираясь напасть снова. — Можно ведь и не убивать. Достаточно выпить человека до капли, высосать из него силы, если знать, как. Вы, мужики, для меня что батарейки, особенно когда в постель ложитесь.

И она сделала шаг назад, отведя саблю в сторону, словно приглашая меня напасть. Ярость нахлынула на меня, дурная, неконтролируемая ярость, и я атаковал ее, свирепо и бешено тесня к стене. Она парировала мои удары, но с каждым разом все менее ловко, словно с трудом, явно выдыхаясь и уставая. В конце концов она оступилась и раскрылась, и я понял, что мое начатое движение сейчас убьет ее, и в последний момент изменил его как мог. Не хватило у меня решимости убить ее, и кажется, она это поняла. Она извернулась, сумев уйти от удара, зато я увидел просверк рукоятки у виска и получил сильный удар по голове. Чувствуя, что ноги подгибаются и сознание меркнет, я уловил ускользающими остатками разума, что она наклоняется ко мне… и целует. И в этот же момент гаснет сознание.

***

Юлька вздрогнула, когда шум за дверью неожиданно усилился. Заскрежетал замок, дверь открылась и порог ее роскошной тюрьмы неожиданно переступила Джана. Оглядевшись, она покосилась на окна, а потом отступила в сторону, сделав приглашающий жест.

— Я тут тебе компанию нашла, — сказала она со смешком в голосе. — Ненадолго. До утра.

Два лэйсе втащили и бросили на пол бесчувственное тело, в котором Юлька с ужасом узнала Рессера. Подавив вопль отчаяния, она подняла на Джану глаза и спросила со всем невозможным в этот момент хладнокровием:

— А утром?

— А утром придет Кэйн и разберется, что с ним дальше делать.

— Очнется и улетит, — сказала Юлька со злостью. — А я помогу — окошко открою и подержу, чтоб не захлопнулось.

— Не улетит, — хмыкнула Джана. — Ему уже вкололи… что надо. Не обернется. По крайней мере пару-тройку суток — точно. Но нам и этого достаточно.

Она брезгливо толкнула ногой его растрепанную голову и перевела взгляд на Юльку.

— Что, жалко спасителя? — хмыкнула она с презрением. — Неужели думаешь, что хоть один из них стоит твоей жалости?

Юлька промолчала. Джана, постояв недолго в ожидании ответа — ей явно хотелось поговорить — и не дождавшись реакции, еще раз презрительно фыркнула и ушла. Юлька слышала за дверью, как она отдает указание сторожить дверь и жестко пресекать все попытки ее взломать, даже не сомневаясь, что таковые последуют.

Дождавшись, пока шаги стихнут, она села на пол с неожиданно навалившейся тяжелой усталостью. Что ж ты сделал не так, подумала она с горечью, какой бой проиграл? На лбу у него была большая ссадина от удара. Она осмотрела его, насколько могла, и убедилась, что других ран нет. Погладив растрепанные волосы, она привалилась к стене, подняла его голову и уложила себе на колени, горюя в ожидании, как он очнется и поймет, что вместо освобождения сам оказался в плену, да еще и лишенный возможности что-либо сделать и для себя, и для нее.

Через какое-то время он действительно открыл глаза. Поначалу взгляд его бессмысленно блуждал по потолку, затем задержался на Юльке и только потом обрел сосредоточенное и недоумевающее выражение.

— Тебя притащила Джана, — сказала Юлька, погладив его по плечу. — Тебе сделали какой-то укол, чтобы ты не обернулся.

Он закрыл глаза и Юлька увидела уже знакомое по Белому оврагу усилие, которое привело, как и тогда, к судорогам, скрутившим все тело и к полуобморочному изнеможению.

— Тихо, тихо, — прошептала она, удерживая его голову на коленях. — Не трать силы. Сомневаюсь, что она врала.

Полежав немного в неподвижности, он медленно сел.

— Дурак, — с горечью сплюнул он. — Идиот.

— Почему?

— Надо было ее убить, — пояснил он. — А я… рука дрогнула.

— Она вампирша, — сказала Юлька. — Ты в курсе? Как Кольер, только без убийства. Силы сосет.

— Это я уже знаю, — печально признался Рес. — Говорю же, идиот…

Он медленно поднялся на ноги и, слегка пошатываясь, обошел и внимательно осмотрел комнаты, ненадолго задержавшись в ванне. Потом подтянулся и запрыгнул на окно, выглянул вниз и коротко усмехнулся.

— Да, отсюда только птичкой, — прокомментировал он. — Или насмерть.

— Утром должен вернуться Кинэн, — продолжила Юлька. — По твою душу. По крайней мере, она так сказала.

Рес, закончив обход, повалился на кровать.

— Полежу немного — попробую выломать дверь, — заявил он со вздохом. — Она явно ко мне приложилась… Шатает. Но с дверью должно получиться, даже в человеческом облике.

— Тебя там ждут, — возразила она. — За дверью.

— Ну, пока другого пути нет, — вздохнул он. — Разве что заманивать их сюда поодиночке и сворачивать шеи.

— Одному свернешь, остальные поостерегутся, — опять возразила Юлька. — Но если что— у меня есть вилка.

— Уже здорово, — кивнул он и протянул ей руки. — Побудь со мной. Вдруг больше не удастся?

Она охотно поднялась с пола и легла рядом, прижавшись к нему и положив голову ему на грудь.

— Расскажи лучше, что у вас там происходит и как ты сюда попал, — попросила она, неожиданно расслабляясь под его ласковыми руками и чувствуя себя почти счастливой. Рес вздохнул и пересказал события последних дней, начав со вскрытия Либрума и пересыпая рассказ едкими саркастическими комментариями в адрес всех участников событий, а больше всех — себя самого.

— Я запаниковал, — признался он, — когда Либрум взорвали. Понимаешь, главное их условие сразу же стало невыполнимым. Я запаниковал, а они — Саша, Шандр — поддались, и Эрлен тоже, к сожалению. А надо было атаковать этот очаг силами Пауков через очаг в Тайреме, перестроив ее персональный шеадари в обычный, я это умею. Потеряли бы в неожиданности, зато я бы точно здесь не валялся.

Она потерлась носом о его плечо.

— Все не предскажешь. И не рассчитаешь.

— Но некоторых глупостей можно избежать.

— Как ты думаешь, что дальше?

— Ну, скорее всего, меня поначалу все-таки не убьют, — предположил он со смешком. — Зато условий с моей помощью можно диктовать гораздо больше и уже не юному неопытному Алексу, а тем же Ширин, Ревалю и Даллаху. А значит и ставки будут повыше.

— Как долго действует этот яд, блокирующий ипостась?

— Все мы преодолели его действие без противоядия, но не сразу, — задумавшись, ответил он. — Скорее всего, мне не дадут очухаться — добавлять будут.

Юлька вздохнула.

— А Реваль с Ширин пойдут на их условия?

— Пойдут, — кивнул он. — Наверно. Но я бы на месте Кинэна попытался их обмануть. Я бы на месте Кинэна вообще не отдавал заложников, обеспечив себе таким образом неприкосновенность. Совет Вечных решил убрать действующую ипостась Кинэна, но Даллах хочет дать Лануэль шанс отступить.

— Но он должен понимать, что если Вечные объединятся против него, то заложники его не спасут, — предположила Юлька. — Даже если он нас убьет, это ничего не изменит.

— Значит, у него только один выход — отвести им глаза, устроив длительный и красочный торг, поручив его, например, той же Джане с Лануэль, а самому сбежать в Анг Мирт и срочно оттуда ударить, — вздохнул Рес. — Удерживать меня здесь, чтобы я гарантированно не смог вмешаться, когда Анг Мирт нападет. Убить меня раньше времени нельзя, статуэтки потухнут, это станет сигналом. Я бы, пожалуй, прикончил себя-заложника незадолго до атаки, вот прямо за пару-тройку часов. Заодно и деморализовал бы противоположную сторону, подкинув труп куда-нибудь на видное место, — хмыкнул он. — Эх, дурак же я все-таки, — опять вздохнул он.

Юлька промолчала, теснее прижавшись к нему.

— Теперь ты рассказывай, — предложил он после паузы. — Как тебя заманили?

Юлька коротко пересказала, как оказалась здесь и как провела два последних дня, опустив непристойное предложение Кинэна, чтобы не расстраивать его еще больше.

— Бедная ты моя, — прошептал он, целуя ее макушку. — Одни беды тебе от нас с Алексом. Если выберемся — спрячу тебя куда-нибудь, чтобы никто не нашел.

— Я не хочу прятаться, — вздохнула Юлька. — Это не жизнь. Пусть уж лучше так, как есть.

Рес не ответил, и она закрыла глаза, слушая, как сильно, взволновано бьется его сердце. Они долго лежали почти неподвижно, тесно прижавшись друг к другу и напряженно прислушиваясь к любым звукам, доносившимся извне. Он по-прежнему гладил ее, мягко, невесомо скользя по телу, и она была почти благодарна Джане за этот неожиданный подарок — горсть драгоценных мгновений нежности и покоя.

— Он тебя хоть не обижал, этот хорек облезлый? — вдруг спросил Рес, резко приподнявшись на локте. — А то ведь он страхом до остановки сердца может довести. Да и не только этим. Слухи про него ходят… мерзкие.

Юлька на секунду замялась, а потом поспешила заверить его, что нет. Не успел.

— У меня вилка есть, — заявила она шутливым тоном, за которым отчетливо слышалась решимость. — Пусть попробует— сразу по яйцам получит.

— Ты только осторожнее, — он легонько прикоснулся губами к ее губам, и резко поднялся. — Себе не навреди.

Еще раз пройдясь по комнатам в глубокой задумчивости, он подошел к окнам и, забравшись на высокий подоконник, долго смотрел вниз.

— Я вижу только один способ бегства, — вдруг сказал он странным, бесцветным голосом. — Я прыгну.

— Убьешься, — констатировала Юлька. — Кинэн, конечно, лишится козыря, но может, ты все-таки еще поборешься?

— Если убьюсь, то да, лишится, — согласился Рес. — Да и черт с ним, я знал, на что шел. Но видишь ли… Вечное божество не дает тебе самому себя уничтожить. Оно вмешивается… Я пробовал… когда-то. Ни разу еще не было такого, чтобы Ворон не перехватил контроль. Высота тут большая, если божественная сила не возьмет верх, то грош ей тогда цена. Я обернусь и поднимусь обратно, а ты вылезешь через окно мне на спину. Я спущу тебя вниз и унесу в когтях. Наденешь мою куртку, чтобы я мог за нее зацепиться. За нее, а не за твои плечи. Такой способ путешествий весьма болезненный и страшный, но я полечу медленно и постараюсь быть максимально осторожным.

— А вдруг оно… не вмешается? — прошептала она с ужасом.

— Значит — не вмешается, — ответил Рес твердо. — Будет у нас через пару лет другой Ворон, поумнее меня. Я готов рискнуть. В заложники к Кинэну я точно не хочу.

Он спрыгнул с подоконника и стащил куртку через голову, оставшись в одной рубашке. Потом, подумав, снял ремень.

— Надевай.

Юлька покачала головой.

— Ты сошел с ума.

— К сожалению, опыт только что показал, что мне не с чего сходить, — фыркнул он язвительно. — Надевай и перетянись ремнем потуже, чтобы не выскользнуть из куртки во время полета. Держи локти прижатыми к телу.

Она покорно надела куртку, и он туго затянул ремень у нее под грудью.

— Потушим свет, чтобы глаза привыкли к темноте, — он вывернул из гнезд все аэры. Какое-то время они сидели в кромешной тьме, потом, когда Юлька стала все лучше и лучше различать очертания предметов, Рес подтащил к окну чайный столик из соседней комнаты.

— Залезешь? — уточнил он.

— Как-нибудь залезу, — проворчала она. — Может, все-таки не будем?

— Если я разобьюсь, скажи Шандру, чтобы сразу после моей смерти следил за всеми всплесками способностей у детей Ворона, — сказал он деловито. — Но ни в коем случае не привлекал внимания к этим людям, просто наблюдал. Кинэн и компания тоже будут искать нового Ворона, чтобы взять его под контроль. Шандр должен успеть первым. Вычислить и защитить… может быть, даже спрятать, отдалить от центра событий.

— Нет уж, — отрезала Юлька. — Сам ему скажи. Не будет никаких новых Воронов.

— Надеюсь, что он сам сообразит, если что, — вздохнул Рес и решительно взобрался на подоконник, но выпрямиться на окне в полный рост у него не получилось. Свесив ноги вниз, он еще раз оглянулся на Юльку. А потом — прыгнул.

Она закрыла глаза и стала считать, чтобы не думать. Там, за окном, было по-прежнему тихо, и, досчитав до пятидесяти, она вдруг поняла, что так и не знает результата. Похолодев от ужаса, она вскочила на подоконник и сразу же увидела почти вровень с окном гигантскую черную тень, слегка мерцающую синим. Дрожа от страха, она вытянула вперед руки, нащупала плотные, скользкие перья и, с трудом удерживая лихорадочную дрожь, кое-как, по-пластунски, переползла ему на спину, судорожно цепляясь за гладкое оперение. Он принялся медленно и плавно опускаться вниз, прижимаясь одним крылом к стене очага, а добравшись до земли, распластался, давая Юльке съехать со спины и подняться на ноги. Тут же он взлетел, и, не дав ей одуматься, схватил когтями за воротник куртки и резко пошел вверх. Юлька едва успела прижать руки к бокам, почувствовав, что действительно может вывалиться из куртки…

Лететь было неудобно и страшно — ледяной ветер бил в лицо, не давая дышать, спина и ноги моментально замерзли и ее начала бить нервно-холодная дрожь. В какой-то момент она ощутила отвратительное, тошнотворно-болезненное чувство разрыва, словно все органы сразу решили вывернуться наизнанку, и поняла, что прошла вместе с ним сквозь Грань вне стационарного перехода. И сразу же почувствовала, как изменился воздух, став влажным и соленым на вкус, но и более промозглым. Движение вниз оказалось еще противнее: у нее заложило уши и перевернулся желудок. Когда ноги ее коснулись посадочной площадки Северной башни, тело онемело настолько, что Юлька мешком повалилась на камни, крупно трясясь и не зная, как встать.

Дальнейшее она помнила не очень отчетливо. Рес принес ее в кабинет и долго приводил в чувство, растирая руки и ноги, отпаивая горячим вином и все время шепча что-то успокоительно-подбадривающее. В конце концов она дико, истерично разрыдалась, обзывая его всеми ругательствами, пришедшими в голову. А потом, успокоившись и согревшись, поняла, что засыпает, убаюканная, как ребенок, его ласковыми объятиями.

— Ты быстро обернулся? — спросила она уже почти сквозь сон.

— Почти, — ответил он успокаивающим тоном, и она облегченно вздохнула, проваливаясь в приятную темноту. — Почти у самой земли, — добавил он беззвучно.