Машину подкинуло на очередном ухабе, я резко довернул руля вправо, стараясь избежать попадания в очередную яму. И почти справился, все же краем колеса влетел, по днищу не слабо ударило, я скривился, от жалости к подвеске. И сразу себя одернул, машина не моя, всё равно бросать придётся, нечего зря переживать. Это все нервное, пытаюсь отвлечься. И чуть придавил педаль акселератора, быстрей приеду, быстрей начну, целее нервы будут. Начало лета, а дороги уже разбиты, и ведь ровнять их явно некому. Сильно сомневаюсь, что правильные пацаны из Коттеджного поселка поедут на грейдере дорожное покрытия приводить в должное состояние. Мда, а что через год с грунтовым покрытием станет, а через два. Вопрос сугубо риторический и так понятно.
— Фу, — выдохнул я, расправил пальцы, а то вцепился в руль, аж занемели.
Еще минут пять бездорожья и подъеду к воротам. Несмотря на утренний мелкий дождик, луж не было, а к обеду, солнце испарило все намеки на влагу.
Вчера на общем совещании во временном лагере, парни согласились со мной, что надо применять план Б. И тому было несколько причин: главная никто из поселка за все время нашего наблюдения не выезжал. Так что применить самый безопасный план и устроить засаду на маршруте следования урода не получиться. Так что остаться только ловля на живца, а наживкой выступлю понятно дело я. И дело не в глупом геройстве, тут есть свой резон. Михалыч стар для таких подвигов, Коляну такое не доверишь, нет в нем некого стержня что ли, на подхвате да, а вот на важное дело брать его не хочется, тем более отправлять. Можно Петра, он и говорить умеет, да и сам представительный, но вот почти двухметровый громила, может вызвать ненужную нервозность. Ну а Рома у нас главная ударная сила, им рисковать не в коем случаи нельзя. Кто из плена спасать будет, если что пойдет не так. План по спасению у нас тоже имелся, мы вечерами не только макароны с тушенкой ели, но кое о чем еще и думали. В случае плена и последующего выгона на хоз. работы, уходить буду рекой под прикрытием пулемёта. Они тут пленников охраняют без учета огневой поддержки. А до реки я добраться сумею. В теории.
Да и не будут меня в плен брать, очень уже мы вкусную наживку приготовили. Наглая ложь она ведь сперва всегда на правду похожа. Поэтому приеду, попрошу встречи с главным (а этот придурок там за лидера, мы в этом убедились), под предлогом. "У нас поселение четырнадцать человек, пять мужиков девять баб, хотим аж не можем под вашу руку. Где находимся не знаю, а вот показать могу". Так что убивать или сажать в подвал не станут, им рабы нужны. А чтобы он сам поехал, а не перепоручил кому или там просто не приказа, самим приезжать. Мы заготовили десерт, если уже продолжать аналогии с кухней: виде, десятка сумок с патронами. А они сейчас такая валюта, что и корову купить можно, и чего по специфичнее, и отсюда вывод "деньги" в руки подчинённым не давать. Как пить дать что-нибудь да сопрут. Поэтому только сам, только под личный контроль.
Я разжал онемевшие пальцы, не заметил, как снова стиснул руль, гоняя мысли по кругу в сотый раз. Наш план попахивает авантюрой, но ведь должен сработать по любому должен. Я аккуратно нажал на педаль тормоза, забрал левее в крутом повороте. Сощурился, пытаясь высмотреть в кустах Рому с пулемётом. Но тщетно, хотя точно знаю он там, готов во все оружия спасать меня в случаи неприятностей. На этом повороте, по возвращению нужно будет оторваться от машин сопровождения, когда поедем за людьми и патронами, и тогда Рома приласкает их из крупнокалиберного пулемёта. Не верю я, что они большой конвой пошлю, максимум три машины. Им большой толпой ехать не резон, потенциальных жертв могут испугать. Мы и сигналы разработали, чтобы показать в какой машине этот урод засел, без света — первая, с включёнными габаритами — вторая, с ближним светом — третья ну, а поворотник покажу то пятая. А если все обломится и этот пошлет кого другого, то должен буду заглохнуть. Тогда наши быстро собираются и переходят к резервному плану. Виду эскорт к двум трёхэтажным домам, там есть недостроенный магазин, возле него по газам, а парни сверху пугают этих автоматными очередями. У нас путей отхода немерено, а эти будут зажаты. Если совсем плохо все будет, закидаем гранатами, ибо есть их у нас. А дальше будем голову ломать, как этого достать. Штурм поселения точно отменяется, ибо там заложники, да и мы ни разу не спецназ.
Ох, что-то я опять нервничаю, должно выгореть, ведь не может, не остаться справедливость в этом умирающем мире.
До ворот метров пятьдесят, я почти физически почувствовал, как незримый часовой наводит ствол автомата. Сейчас окрик и очередь. Фу, Игорь спокойно, только спокойное. Не доезжая пяти метров, забрал левее, развернул машину своей дверь к воротам, так в случае чего убегать будет сподручнее. В идеале лучше вообще поставить мордой к дороге, но могу вызвать лишние подозрения. Ох, как бы меня там не узнали? Не должны, видели мельком. Да и не интересен я им, чтоб запоминать мои приметы, к тому же зарос, что белорусский партизан, плюс кепка, да куртка на размер больше, уволень, а не боец, не должны всполошиться. Заглушил мотор, зажмурился и на выдохе выбрался наружу, держа старенькую двустволку за дуло. И медленным шагом направился калитке, то и дело косясь в сторону вышки. Тихий скрип петель и ко мне вышел мужичок с заспанной рожей, и майке без рукавов, с помповиком наперевес.
— Что надо? — на государственном, тьфу какое сейчас государство, на латышском спросил он.
— Обсудить, это… меня поговорить послали, наши старшие к вашему, — на русском ответил я, и присматриваясь к его реакции. Вроде не кривиться, это хорошо, а то с националистами разговор сложился бы очень трудно.
— Хм, о чем говорить будете? — с легким акцентом, но на русском поинтересовался он.
— Это… у нас там люди, и мы это… к вам хотим, — речь я не репетировал, как сказал Петр, зазубренные слова звучат фальшиво.
— Так приезжайте, мы только рады, — а улыбку ехидную сдержать не может, совсем уже чувствует себя хозяином положения.
— Так это мне сказали обговорить кой-чего, — промямлил я. Ох, лишь бы он не включил сейчас режим мелкого босса, наслаждаясь толикой власти.
— Хм. Ну пошли, поговоришь, — он широко улыбнулся, делая приглашающий жест.
Вот и всё, полез я к шакалам в рожу мясом тыкать.
Он первым прошел через жестяную калитку, я двинулся следом, все так же держа ружье за дуло. Перешагнул невысокий порог замер, потеряв из виду провожатого.
— Стволы на стол клади, — раздался голос сбоку.
Повернулся, стоит оружие вроде не угрожает. Я чуть замешкался, подошел к пластиковому столику, стоящему сразу возле входа в вагончик. Положил ружье, после достал из кармана ПМ и примостил его рядом. Глянул на охранника, стоит лыбиться. "Блин как бы он меня сейчас в спину не тыкнул и в сарай для разговора с пристрастием не повел", — трепыхнулась нервозная мысль.
— Всё? — с ленцой спросил он.
Я утвердительно кивнул, переминаясь с ноги на ногу, надо изображать из себя перепуганного недотепу.
— Тогда пошли, — и, развернулся ко мне спиной, повел куда-то вглубь поселка, даже не подумав обыскать. Да, самоуверенность у них тут зашкаливает на уровень абсурда.
Пока шли, старался сильно по сторонам не смотреть, так пару раз повертел головой, обозначая любопытство. На улице никого не встретили все ушли на работы, другие предпочитают находиться в теньке, а не слоняться без дела. Я было подумал, движемся к двухэтажному особняку с претензией на готику, но ошибся, мужик провел дальше к бревенчатому срубу, в два этажа. Дом выглядел шикарно, словно терем, из киносказки, бревнышко к брёвнышку, ставни резные, на крыше ветрянки тоже с узором. Забор по кругу плетеный их прутьев, сама калитка вроде и простая, но на все сто вписывалась в общий дизайн. Внутри пара лавок, собачья будка все так же из сруба, откуда-то изнутри дома доносилась ритмичная музыка. Пошли далее по дорожке мощеной природным камнем, к крыльцу, где крышу подпирали несколько деревянных колон, покрытых резьбой. Что же, пожалуй, я понимаю выбор этого Урода сам бы сюда с удовольствием переехал, нежели в тут бетонную поделку с претензией.
— Марк, — неожиданно крикнул провожатый, — принимай… посланца.
Из пристройки сбоку вышел крепкого вида боец, в штанах цвета хаки и синей майке, лицо суровое и явно недовольное, на поясе кобура расстёгнута, оттуда рукоять серебром отблескивает. У меня помимо воли все внутри сжалось, в предчувствии беды.
— Че надо? — злобно рыкнул он. Мужик сместился правее, давая понять, что его дело сторона.
— Так это кх. Я поговорить с вашим боссом. Меня послали, нас там много, мы жить к вам ехать хотим, — сбиваясь и запинаясь проговорил я.
Марк нахмурился еще больше. У него что похмелье. Ведь специально выжидали ближе обеду выезжать, что они тут проснулись, опохмелились и пришли в благостное состояние души.
— Хозяин спит? — на латышском спросил мой провожатый, и мне показалось или в голосе проскользнуло ехидство.
— Нет. Завтракать уже встал, — так же ответил ему Марк. И уже мне на русском, — пошли.
Фу, пронесло, а то я дыхание не заметил, как задержал, аж до боли в легких.
Он двинулся первым я следом, перед входом тщательно обтер ноги, сначала об первый коврик после, о второй. Прошли в небольшой коридор, где царил полумрак. Озлобленный мужик дернул массивную дверь справа от себя, по ушам резанул роковый запил из восьмидесятых, и он, не мешкая скользнул внутрь, не оборачиваясь. Я сглотнул ком в горле, призывая себя к спокойствию. Той любой ярости, испытываемый к убийце, больше нет, осталась лишь холодная ненависть. По крайней мере я в это верил. Перешагнул порог, прикрыл глаза от яркого света, сделал пару шагов. Дьявол надо дверь закрыть. Но меня опередили, щуплая девчушка в легком сарафане, скользнула мимо и осторожно прикрыла дверь. Звук музыки убавили до разумных пределов.
— Хозяин, этот говорит, что людей может привести, — с сильным акцентом по-русски сказал Марк.
— Хорошо, — откуда-то из дальнего угла послышался вялый мужской голос.
Я перевел взгляд туда. Сука. Мразь в человеческом обличии узнал сразу, усы, стрижку, черты лица, и даже голос. Убийца сидел, развалившись в плетеном кресле, белая расстёгнутая рубаха обнажала пузо, далее виднелись шорты в клеточку бежевого окраса. Внутри что-то шелохнулось, злое нехорошее, то, что может вырвать из подсознания зверя, жаждущего крови, но холод разума пока держал оковы.
Выдохнул, и мир расширился, вернулись звуки. Я полностью смог оценить обстановку. Просторная кухня, слева огромный камин стилизованный под русскую печь, рядом с топкой поленница, подле нее кованые кочерги, в металлическом чехле. Справа внушительных размеров стол, заваленный едой, с виду остатки со вчерашней попойки, чашка с засаленным шашлыком, нарезанные колбасы, хлеб, полу постоя тарелка со свежими огурцами и помидорами. Три бутылки пива, одна открытая стоит ближе к Уроду, рядом валялся огромный охотничий нож, носившей больше декоративную функцию, чем практичную. И над всем этим довлеет запах, какой-то кислятины вперемешку с дымом.
— Здравствуй. Меня Иван зовут. А тебя как? — после непродолжительной паузы заговорил урод.
— Я Игорь, — сказал так, словно хотел выкрикнуть ты знаешь, кто я и знаешь, зачем я пришел. Нет, так дело не пойдет больше робости, больше страха, стянул кепку, тут же смял ее пальцами.
— Ну, рассказывай зачем к нам пожаловал? — охранник тем временем несколько не стесняясь, уселся за стол и принялся сооружать себе бутерброд из нескольких видов колбасы, — да ты не бойся, подходи ближе, садись.
Мразь, вежливый какой. Я присеменил, ближе стараясь отводить глаза. Замер возле угла стола, и словно нашкодивший ребенок оправдывающейся перед грозным дядькой, заговорил.
— Мы это хотим к вам. У нас пять мужиков и семь баб, — мать её так запутался, ладно не суть, — готовы работать. И это мы все нормальные без криминала.
— Аха, — я украдкой глянул на скотину, ну верь мне, я же сопляк стою, трясусь от страха, глазки отвожу. Таких, как я надо гнуть и ломать.
— И это у нас есть, — я приблизился и понизил голос, — две сумки с патронами.
— Что?
Он явно меня не расслышал, качнулся вперед, пытаюсь выбраться из кресла. Затем повернул голову в бок, и медленно, словно угодил в тягучую патоку одновременно открыл рот и распахнул глаза. Я глянул через плечо, и так же удивленно замер. Девчонка в сарафане, давила охраннику в шею, с локоть длиной шокером, того сотрясала конвульсия. Я ни разу не физиономист, но стоило нашим взглядам встретиться, как я отчетливо услышал ее внутренний крик. Бей. Почти не думая, схватил ножик, сбил коленом толстяка назад в кресло, и ударил в область сердца. Я ожидал сопротивления стали, но клинок на удивление легко пробил плоть. Послышался хрип, и только после я увидел, как левая рука закрывает рот жертве. Удар сердца, я как заворожённый смотрю в глаза умирающему, следя, как оттуда уходит жизнь.
— Сюда, — пискнуло откуда-то из-за спины. Я волевым усилием, заставил себя обернуться, казалось, стоит мне разорвать зрительный контакт с жертвой, и он воспрянет и начнет активно сопротивляться.
Девчонка стояла возле межкомнатного проема, в одной руке кочерга в другой шокер. Мать честная, там есть еще кто-то. Я отпрянул от дёргающегося тела, поймал брошенную кочергу, перехватил поудобнее и замахнулся для удара, стараясь даже не дышать. На полу появилась тень, босая нога шагнула через порог, еще секунда и все тело оказалось на кухне. Я ударил как бил сотни раз до этого, в череп мертвецам. Вошедшей охнул и покачнулся, заваливаясь вперед, но в последний момент подставил руку, и явно не собирался терять сознание. Пришлось судорожно врезать еще раз. Теперь уже без всяких сомнений насмерть.
— Что за, на хер, — из-за пересохшего горла, голос прозвучал сипло.
— Ты же их убивать пришел, — тяжело дыша, как после марш-броска с полной выкладкой, проговорила девчонка.
Я растерялся, не зная, что сказать.
— Там в подворье еще один, надо и его, — глаза шальные явно на адреналине.
— Как? — больше у себя чему у нее спросил я.
Все пошло наперекосяк. Как теперь выбираться. Да меня тут же убью и ее тоже. Мать, да как так-то. На хер, надо бежать. Куда? Аааа. Куча мыслей и все, судорожные и бестолковые, по телу гуляет чистый адреналин, не дающий толком упорядочить мысли. Действия, а не мысль, вот что сейчас движет мной.
— Я позову, а ты его в коридоре кочергой, — сказала и метнулась к двери, толчок створка отворилась, и она во всю мать ее силу легких, заорала, — Граф сюда.
Это конец. Я подбежал к ней, вместе мы вышли в коридор, мрак не позволял толком хоть что-то различить, еще и места как в гробу.
— Че надо? — послышалось с улицы.
Фу, так спокойно, я встал с боку, замахнулся, не выйдет слишком низкий потолок.
— Хозяин зовет, давай бегом, — спокойная, что удав.
Да и я вроде как тоже вернулся в адекватное русло, кочергу в сторону.
— Дай сюда, — схватил шокер, легкое сопротивление, она сама еще не готова расстаться с последним оружием, но отдала.
Сообщница открыла дворовую дверь, я встал за полотном. Этот войдет, а я его в спину. Он явно не ждет нападения, ведь на своей территории чего боятся. Пальцем нащупал выступ, вот она кнопка пуска, ничем иным это просто быть не может. Лучше бы проверить, но шуметь нельзя. В проеме потемнело, послышались шаги, и недовольный мужской голос прогудел.
— Да что надо ему?
Сообщница шмыгнула в сторону, противник ускорил шаг, я выскользнул из-за укрытия и словно ножом ударил шокером в шею. Послышался треск, тело завалилось вперед, содрогаясь в конвульсиях. Я согнулся и добавил еще раз для надежности. Поднял голову и тихо спросил.
— Еще есть?
— Нет, — глухо отозвалась та, лица девчонки не различить в полумраке, так и не понять, какие там эмоции гуляют.
И что дальше? Надо как-то уходить, и эту за собой тащить. Тут её оставлять точно нельзя, найдут тела и на ремни порежут, причем не фигурально выражаясь.
— Дверь на замок закрой, — она мыхукнул в ответ, уходя куда-то дальше в коридор.
Переступил через тело, толкнул дверь, пальцами нащупал массивный крючок, поднял, закину в петлю. Стало еще темнее, возвращаться назад пришлось, держась за стену. Возле входа столкнулся с сообщницей, отступил назад, пропуская, за спиной послышался стон контуженого. Дьявол только этого и не хватало. Идти за кочергой и голову проламывать? А смогу ли. В порыве страха да, на адреналине убивать одно, а на холодную голову. Связать?
— Дай, — из моих ослабших рук девицы вырвала шокер, и не секунды, не колеблясь воткнула его в голову стонавшему, новый треск, и тело обмякло.
— Какого, — непроизвольно вырвалось у меня.
— Эта мразь трех девочек насмерть запорола. Воспитатель хренов, — в голосе одна кипучая ярость, так врать могут только актеры высшего калибра, так что однозначно правду говорит.
Молча вернулись на кухню, я сощурился от яркого света, но все равно смог различить склонившуюся над телом фигуру. Толстяк ожил. Ну да, я же ему сердце пробил и только. Пару шагов, взял новую кочергу, машинально отметил, осталось еще две. Шаг и заученным движением успокоил воскресшего. Обернулся, к первому оглушённому, девчонка стоит над ним, а синий разряд почти обуглил голову бандита. И по гримасе ярости, исказившей ее лицо, было ясно, там что-то очень личное. И вопросы по типу, ты чего творишь крайне неуместны.
— Сюда никто не придет? — спросил я, когда она выпрямилась.
— Нет. Пару часов так точно. У них сейчас сиеста, — дрожащим голосом ответила девушка.
— Ну, я же пришел, и пустили.
— Ты форс-мажор. Да и без одобрения этого, — она пнула близлежащие тело, — никто не сунуться сюда. Да и я отошью если что.
— Ясно, — я бегло зашторил окна, случайные свидетели нам не к чему, — а теперь о главном. Какого хрена ты сделала?!
Я сам поразился, настолько мерно прозвучал голос. Хотя ситуация к спокойствию нисколько не располагала. Она вздохнула, положила шокер на стол и, закусив нижнюю губу, призадумалась.
— Ты же Игорь сын Бориса Андреевича? — я кивнул, — ну вот значит, ты приехал сюда этого убивать. Так?
— Так, да не так. Я его не прям тут хотел убивать, — после сказанного она, с облегчением выдохнула, и снова активизировалась. Прошла мимо меня в комнату, беззаботно наступив на трупы. Я последовал за сообщницей, и тоже по телам. А как иначе?
Огромная гостиная, с двумя диванными, сейчас расправленными и со смятыми простынями. Плазма на стене к ней подключённая "сони плейстейшен", на кресле раскидана одежда.
— Тебя звать как?
— Лиза, — коротко бросила она, ловко расстегнула пуговицу на платье, повела плечами, одежда свалилась на пол, оставляя девушку только в одних трусиках. Я невольно прошёлся по взглядом по девичьему телу, сама худая почти тощая, а вот грудь впечатляла размерами, возможно просто на контрасте худобы, но все же. Теперь ясно, почему ей уготовили роль прислуги у хозяина. Она развернулась ко мне спиной, не из-за стеснения просто одежду с кресла поднимала, и на спине я увидел огромный уже пожелтевший синяк, и пару шрамов, что как мне думаться оставляют плети. Да, добровольным ее служение никак назвать нельзя, да и причина настолько жестоко убийство тоже понятна.
— Лиза, ты вообще, как додумалась, что я буду убивать? — вопрос может уже и не так актуален, но важный для понимания ситуации.
— Так как ты вошел, так я тебя сразу узнала, — она привычно застегнула лифчик, и принялась выворачиваться свитер. — Да пол поселка помнит твою истерику, когда ты узнал, что отца убили. Вы тогда вовремя уехали, еще бы пару часов и всё, вас бы не выпустили. А мы дураки остались. А эти мрази просто тебя в лицо не знали.
Она наконец-то одела свитер, пришел черед джинсов, плюхнувшись на кресло, принялась натягивать их.
Я провёл ладонями по лицу. Девчонка увидела свой шанс сбежать вот и действовала. Импульсивно не думая о последствия. И винить ее за это нет никакого смысла, я может и сам так поступил бы. Так что нечего зря разоряться, надо думать, как отсюда сбежать.
— Ты знаешь, как отсюда свалить по-тихому? — а вдруг у нее имеется план, может удача все же расцелует меня еще раз.
— Я могу уйти за периметр, а дальше вдоль забора почти до самых ворот. Меня не увидят. «Ты же на машине?» — закусив нижнею губу и собирая волосы в хвостик спросила она. Я кивнул, про себя примерно представлял, как буду уходить, — а дальше пока эти алкаши на вышке очнется, мы уже далеко будем.
— Откуда такая уверенность? — наобум так рисковать нисколько не хотелось.
— Там Костян сегодня, на вышке, а из него стрелок как из говна пуля. И слова дисциплина для него знакома только на бумаге. Да и с похмелья он скорей сам застрелиться, чем в нас попадет, — бойко объясняла Лиза, чувствовалось, она этот вопрос уже прорабатывала.
Это мы хорошо придумали после пьянки ехать.
Хм, и что мы имеем: косорукого стрелка на вышке с автоматом, против жестяной крыши автомобиля. Расклад вроде и в мою пользу, но ни разу не оптимистичный. Сколько времени надо, чтобы вскинуть к плечу автомат? Секунду, ну пусть пять, а у меня не спорткар, чтобы за это время до сотни разогнаться. По любому располосует. А с другой стороны, если он там сидит, то это надо еще вскочить, схватить оружие, снять с предохранителя. А все это секунды, отдаляющее меня от свинца. С дисциплиной тут не важно, сам видел, да и девушка подтвердила мои догадки.
— Не успеем уехать, расстреляют, что в тире, — глухо сказал я.
— Успеем, — твердо и безапелляционно заявила девушка.
На ее слово и приходить полагаться. А что есть выбор?
— Хорошо если так. Значит, действуем так. — План наглый, но только такой сейчас и сработает, — если я выйду и прикинусь, что бегу выполнять приказ хозяина, меня выпустят?
— Да, — почти не думая ответила она, — если прикинешься испуганным, то поверят. Они тут вообще себя считаю самыми умными и сильными.
— Отлично. У меня возле ворот машина, к ней подойти сможешь?
— Да. С вышки вдоль забора ни черта не видна. Проверяла.
— Хорошо. Теперь следующее: кто поедет в погоню? И сколько их будет?
— Две машины, по двое в каждой. Тут дорога одна, так что догонит нас минут через пять, — четко ответила она, — уже ловили беглецов. Будем отстреливаться?
— Там на повороте у нас засада. Есть, кому отход прикрыть.
Она кивнула и пошла на кухню, наступила на спину трупа, и ловко перепрыгивая натекшую лужу крови. Дьявол меня побери, нашел взглядом на стенное зеркало, подошел. Мда, на свитер несколько крупных пятен крови, куртка вроде чистая, нет точно чистая, на лице, правда, углядел с десяток мелких капель. Спешно избавился от свитера, наглухо застегнул куртку. На кухне возле умывальника тщательно вымыл лицо с мылом. Глянул на обувь, и тут весь загваздался, да киллер из меня неважный. Пришлось чистить подошву мокрым полотенцем.
Пока занимался ликвидацией улик, пришел к неожиданной мысли, а ведь эти двое, что были убить шокером так и не встали. Получается тут главное головной мозг повредить, чтоб упокоить тварь навсегда? Да народная мудрость нигде не врет, "Век живи — век учись". Наклонился над телом первого убитого охранника, с опаской извлек из кобуры пистолет. Интересный экземпляр такие только в фильмах американских видел, могу ошибаться, но вроде это кольт.
— Ты там, где? — в дверном проеме показалось встревоженное лицо Лизы.
— Иду, — вот без оружия выбираться отсюда я точно не собирался.
Не спеша, повертел в руках новое приобретение, вытащил магазин, ага тут семь патронов, вернул обратно, убрал с предохранителя. Опа, а это что, за флажок на рукояти, хм получаться еще один предохранитель. Умно. Передернул затвор, убрал оружие в карман. Вот теперь стало как-то спокойнее.
Зашел в крыльцо, лампочка над потолком с разгоном полумрака справлялась едва-едва. Толком и не видно, как Лиза, нервно теребит ручку плетеной корзины, содержимое не видно, ибо закрыто белой тряпицей.
— Сначала ты. Потом я иди. Двигайся как можно медленнее, я буду ждать тебя слева от ворот, — я кивнул, провернул флажок замка, — только дождись меня. Хорошо.
В голосе одна мольба. Ведь, по сути, я ее единственный шанс на выживание. И тут же в голову заползла паническая мысль: вот выхожу, а она орет благим матом что я такой злодей всех убил. И все мне конец, а она вроде как молодец. Нет! вздор, она тут наложницей была, и дальше жить так явно не собиралась. Слишком она рисковала убивая бандитов.
Выскользнул на улицу, несмотря на жару, меня прошиб холодный пот. Думал так только в кино бывает, а нет, майка к спине прилипала. Несколько не притворяясь, со страхом посеменил к воротам, когда за спиной ударила калитка, дернулся, оглянулся, Лиза беззаботной походкой ушла направо. Я выдохнул и поспешил дальше, косясь на вышку. Там торчала голова из-за ограды, часовой явно сидит на лавке. Может виной тому мое воображение, но вроде как мелькнуло донышко бутылки пива. Возле вагончика в шезлонге сидел мой провожатый, в подлокотнике стояла баночка хмельного, стоило приблизиться, как углядел этикетку безалкогольного. Похоже, не все тут в корень распустились. Он встал на ноги, когда между нами осталось не более пяти шагов.
— Чего? — с напором спросил страж ворот.
— Сказано ехать сюда.
— Хм. Тогда ждем, — левый уголок на губах вздёрнулся, придавая всему лицу, снисходительное выражение.
Подойдя к столу, взял двустволку и замешкался, не найдя пистолета.
— А где мой Макаров?
— А на кой он тебе? — ага вот и гопнические повадки полезли наружу
Я втянул голову в плечи, сказал
— Так, он же мой
— Вот приедешь назад, верну. В залоге подержу, — вот именно из-за таких придурков многие операции у злодеев и рушатся. Так что живи придурок и гадь своим изнутри пока тебе голову не проломят.
— Ааа, хорошо, — с этими словами выскользнул через ворота, но ожидаемого хлопка за спиной не раздалось. Обернулся, хмырь встал в проеме, помповик за спиной, сам же согнулся и усиленно пытается прикурить сигарету. Контролёр хренов и как мне теперь девчонку спасать? Горящая спичка улетела в песок, дверь захлопнулась, отгораживая меня от охранника. Я сглотнул ком в горле, за пару секунду переволновался едва ли не больше, чем за всю операцию.
Не спеша, направился к автомобилю, охлопывая себя по карманам, будто ключи ищу. Надо выигрывать время. Положил ружье на крышу, отворил дверь. Сам же, то и дело кошусь вправо на забор. Ну, где ты там. Уселся на сиденье, вставил ключ в замковую скважину, подождал секунд десять, провернул, мотор рыкнул, отозвавшись легкой вибрацией в кузове. Снова взгляд вправо. "Давай ты пошевеливайся" — мысленно обругал я девушку. Облизал пересохшие губы, захлопнул дверь. После снова открыл, с видом дурочка, что забыл оружие на крыше. Простенький спектакль для нежелательных наблюдателей. Когда оказался снова внутри автомобиля, тяжело вздохнул, утопил педаль сцепления, переключил рычаг на заднюю передачу. Да мать ее, где эта дура бегает. Руки моментально вспотели, я аккуратно отъехал назад, почти к самым воротам. И что делать? Бросить ее, или же, как придурку ожидать, когда мной заинтересуются. И подойдут с вопросом чего я такой тупой, раз уехать не могу. Новый взгляд в сторону, увидел, как Лиза, согнувшись и чуть ли не цепляя плечом забор бежит ко мне.
— Давай, давай, — прохрипел я, было дёрнулся открыть заднюю дверь, но вовремя понял, не успею.
Нагнулся, глянул на вышку, не видно никого. Она подскочила к двери, дернула на себя, и щучкой нырнула внутрь. Так теперь главное осторожность, чтобы нас не увидели. Отжал сцепление, воткнул первую скорость, и надавил на газ, нещадно паля сцепление, мотор недовольно рыкнул, машина дернулась.
Вырвались? Еще нет, еще надо уехать. Сердце бешено стучало, отдаваясь гулом в ушах. Переключился на вторую… и бухнул выстрел, я дернулся голову, в шее слева больно кольнуло, еще выстрел. Мы трупы? Я запоздало осознал, что палят по нам из помповика, а не автомата. Мельком глянул в зеркало заднего вида. Лиза валялась на полу, дверь приоткрыта, заднего стекла нет, от ворот двигаясь к нам, стреляет давешний провожатый. Гад все же не утерпел, пошел смотреть чего это я так долго вожусь. Бахнул еще выстрел, машину дернуло и заметно повело вправо. Колесу хана, Лиза завизжала, как-то тихо почти скуля. Я сцепил зубы и вдавил педаль газа, менять передачу нет смысла, нам бы эту скорость сохранить. Отъехать мы успели на метров пятьдесят-шестьдесят, так что не побежит, а до поворота с Роменым прикрытием еще метров двести. Должны успеть, просто обязаны.
Я прилагал все усилия, удерживая машину на дороге, постоянно косясь в зеркало заднего вида, и не зря. Ворота распахнулись и из них черными тенями выскочили два "гелентвагена".
— Нам конец, — пискнули за спиной.
Я вытащил кольт из кармана кинул назад, и проорал.
— Стреляй!
Сто метров и тогда мы уйдем с линии обстрела, Ромка навряд ли успеет перенести пулемёт. Так что надо давить до поворота. Сзади бахнул кольт, так что в ушах зазвенело.
— Не попадаю, — завизжала Лиза.
— Просто пали в их сторону, — ответный огонь может поумерить пыл преследователей.
Но куда там, черные внедорожники набирали скорость, их одинокие выстрелы нисколько не заботили. До поворота оставалось еще добрых сто метров, как ударил пулемёт, от неожиданности я чуть было не угодил в канаву. Лиза снова бухнулась на пол, я же глянул в зеркало, один из "гелеков", съехал в канаву, второй затормозил, поднимая облако пыли. Пулемёт не унимался, долбя по врагам. Даже мне стало страшно чуть ли не до мокрых штанов, а что уже говорить про бандитов. Жаль толком рассмотреть принесённый урон, не получилось. Но это детали — это не важно.
Неожиданно резко пулемёт умолк, в наступившей тишине рык перегруженного мотора казался приятной музыкой. Прежде чем завернуть за поворот, еще раз посмотрел на подбитые машины. Преследовать нас более никто не спешил. Оно и немудрено, против пулемёта разве что миномет поможет или же отчаянное везение с храбростью. Ни того, ни другого у бандитов понятно дело нет. Протащившись еще метров двести, свернул на просеку, там по плану я должен был забрать Рому, после стрельбы. Машина окончательно потеряла ход, но побегать нам еще предстоит, поэтому упрямо тащился вперед. Возле приметно березки тормознул. Толкнул дверь, вывалился наружу, и чуть было не упал, хорошо за крышу схватился, в ногах от чего-то образовалась вялость. Тут же пришел испуг, что ранен, и на адреналине не заметил, как кровь теряю. Фу, сидение чистое, просто нервы. Это не с мертвяками воевать, в очередной раз убеждаюсь, с людьми куда как страшнее.
— Чего замер, поехали, — через звон в ушах, донесся крик Лизы.
— Вылезай, дальше ногами, — увидел в ее трясущихся руках пистолет, добавил, — сейчас наши подойдут, так что не стреляй. Поняла?
— А, — глаза шальные сама не понимает, что тут твориться, у нее сейчас в голове только одно бежать, и еще раз бежать.
— Говорю, вылезай и ствол в землю, — прикрикнул я.
Кусты затрещали, я присел за капот, выставил ружье в сторону шума. Из зарослей, словно лось выскочил Рома, с пулемётом на плече, кивнул мне, и двинул дальше в лес.
— Ты как к бегу относишься? — чего за идиотские вопросы, — надеюсь, хорошо.
Сказал и припустил вслед за товарищем. До следующей машины нам еще бежать километра два-три. Раз Рома спокоен, погони можно не опасаться, по крайней мере, сию секунду. Несмотря на возможную опасность преследования, бежали в среднем темпе, загонять себя нет смысла. Даже если бандиты вышли в погоню, они не смогут так вольготно передвигаться по лесополосе. Опыт пулемётной засады им такого не позволит. Так что время терпит. Через пять минут так и вовсе перешли на быстрый шаг. Рома откровенно замахался тащить на себе эту бандуру, а если судить по тяжёлому дыханию Лизы, то спорт явно не входил в список ее хобби.
— Давай мне, — нагнав Рому, предложил я, протягивая руки к пулемёту. Лучше пусть у него будут руки свободны, как стрелок он в раз лучше меня.
Перекинул двустволку за спину, положил пулемёт на плечо, тяжеловато. С таким сильно не побегаешь. Рома же перехватил автомат со спины, и махнул рукой, мол иди, а я следом. Правильно пусть прикрывает, по уму надо было сразу у него оружие забрать, но вот все мы крепки задним умом.
Прежде чем выйти на дорогу тщательно осмотрелся, пытаясь сориентироваться на местности. Вроде нам налево, ага точно туда, вон в канаве "Камаз" лежит, от него метров через двести должна быть тропа, а там замаскированный "крузак" и Петром на охране. Прошли по канаве, пулемет изрядно отдавил плечо, перекинул на левое, и тут же стрельнула болью шея. Прошел шагов десять, нет, так дело не пойдет, вернул его назад. "Крузак" заметил сразу, а вот Петра нет.
— Лиза давай за мной, — скомандовал я.
— Это твой?
— Наш, — послышалось из кустов, и к нам настороженно вышел Петр, — что за война? И где Рома?
— Рома сейчас будет, — я с облегчением кинул пулемёт на капот, — прикрывает наш отход, а стреляли, отсекая погоню. И да Урода я грохнул.
На последнем слове он улыбнулся с облегчением. Покосился на девушку и все же спросил.
— А это кто?
— Сообщница, — без тени сарказма сообщил я.
Не прошло и пяти минут как к нам присоединился Рома.
— Чисто, уходим.
Дальнейший отход продвигался уже по плану. Трясясь на заднем сидении, я то и дело прогонял ситуацию в голове и каждый раз понимал; любая авантюра нуждается в солидном запасе удачи. Хороший план, верные друзья, это две трети дела, за остальным стоит удача.
До базы добирались хоть и окружным путем, но максимально быстро. По горячим следам погоню явно не пустят, из наблюдений за бандой, было ясно большим количеством людей они явно не обладают. Неоткуда им взять полноценную облаву. И если учесть, что мы уже показали всю мощь своего огнестрела, то желание воевать у них сейчас ниже плинтуса. И вот чую я, Петров этот не был лидером, за которого прям кинуться мстить, не тот типаж. Да и сильно сомневаюсь, что найдётся какой-нибудь мега оратор способный замотивировать бандитов на активные действия. А вот вызвать подкрепление — это запросто, налет на базу так вот просто никто не оставят. Ведь привозят им откуда-то продукты, и как показала разведка местные стелиться перед приезжими, а не наоборот. Отсюда вывод, они на вторых ролях. Правда, не понятно, чем они там занимаются, но это мы по приезду у Лизы спросим. И вот с подкреплением связываться ой как не хочется.
"Крузака" бросили на проселочной дороге, в кустах, а далее ногами до базы. Неохота как-то оставлять свежие следы, мы и раньше вот так с Ромой после разведки возвращались. Стоило зайти в помещении из нас, словно воздух выпустите все растеклись по стульям. Мы это сделали, хоть и с нервотрепкой и не по плану, но справились, и главное все живы и здоровы.
— А это кто? — Михалыч указал узловатым пальцем на Лизу.
— Сообщница, — за меня ответил Рома.
— Ага. Я тогда кофе ставлю. И вы мне все по полочкам разложите. Добро?
— Добро, — сказал Рома, вставая со стула и, растягивая куртку, — Лиза, как быстро к ним может приехать подмога?
— А? — девушка дернулась, обвела нас растерянным взглядом, и стушевавшись ближе придвинулась ко мне, — думаю минут за… нет час, примерно так. Когда на нас демон напал, подмога пришла через час.
— Что за демон? — спросил я, хотя на девушку смотрели все удивленно.
— Ну, такой большой прыткий, — она не определено махнула рукой, словно пытаясь обрисовать это нечто, — мужики его чуть упокоили. Он троих задрать успел.
— Мутан из мертвяков, — прояснил я ситуацию, — зомби, когда отъедаться мясом, становится вот таким мутантам или морфам как кому удобнее. А по-вашему, выходит демон.
Я машинально глянул на часы, без пяти три. Блин вот и сколько мы сюда добирался? Надо было на время глянуть как в "крузак" сел. Но как обычно умная, мысля, запаздывает.
— Значит так, моемся, бреемся, и через полчаса в подвал думу думать, — взял в свои руки ситуацию Петр, — спешить некуда, шанс уйти по-быстрому мы уже упустили.
Никто возражать не стал.
— Лиза тебе что-нибудь надо? — уже направляясь в свою комнату, спросил я.
— Ааа, — растерянно, протянула она.
— Иди уже боец, я за ней присмотрю, — спас положение вовремя пришедшей Михалыч.
В своей комнате разделся до трусов, старую одежду сложил в черный сто литровый пакет. И с нескрываемой радостью облачился в уже полюбившуюся горку, сразу появилось чувство уверенности. Ванную первым занял Петр поэтому, прихватив бритвенные принадлежности и получив кипяток в кружке, отправился править бороду на кухню.
— О, блин и тут уже занята, — пропыхтел Рома, стоило мне занять место возле зеркала.
Я с любопытством осмотрел свое отражение, лицо загорелое, глаза усталые, покрутил головой и так и этак, и принял решение бороду под ноль не ликвидировать. Так укорочу в два раза, и все, в идеале бы машинкой пройтись, но ее заряжать надо, а где я возьму электричество. Правильно нигде. По прошествию двадцати минут, я таки остался доволен результатом. Изменился не сказать, чтобы сильно, но в купе с формой и зачёсанными назад волосами, выглядел вполне себе солидно. Понятно, что, если присмотреться да сопоставить, то узнаю без проблемно, по сути, меня нормально разглядел только один человек, это охранник возле ворот. И если он в прошлом не был отличным портретистом, то узнать меня, шансов нет. Это из живых, а так-то на мне три трупа. И что совесть? Молчит еще, не отошла от шока…
— Игорь ты где? — ага это меня на совещание зовут, позже займусь самокопанием.
Спустился в подвал, на столе дымились четыре кружки с кофе, а в чашке развалилась гора печенья. Как и я, все преобразились за исключением Лизы, она скромно стояла сбоку от стола, не решаясь приблизиться. Петр расположился на стуле, бороду сбрил, оставив лишь усы, что дорожками уходили вниз. Так вроде в семидесятые модно было, или, как сейчас, у Американских Байкеров из телешоу. Ему это, к слову, добавило брутальности, этакий бывалый ездок, что повидал мир и знает себе цены. Рома же избавился от растительности на лице, под ноль, и даже парфюм применил, отсюда чую, сквозь ароматы кофе пробивается. Стоит, сияет что самовар. Подошел сел на стул, придвинул к себе кружку, после небольшого колебания взял печёнку. Лизу сразу же уместилась рядом. Парней опасается, а я вроде как свой и в обиду не дам.
— Михалыч и Коля в соседнем доме на крыше засели, — без всяких предисловий начал Рома, — если кто нагрянет и сообщить успеют, и в тылы им зайдут.
Я кивнул, мол, информацию усвоил.
— Дорогая Лизанька ты не против, если мы тебя тут немного попытаем? — Рома тут же осекся, подобная метафора была явно лишней, — поспрашиваем.
Лиза глянула на меня, после кивнула, я же пододвинул к ней кружку. Петя наклонился и подтолкнул чашку к моей сообщницы. Максимум заботы, пусть и топорной.
— Как хорошо ты осведомлена о банде и тех, кто приедет к ним виде подкрепления? — начал расспрос наш вояка.
— Ох. Я была в служанках у хозяина… много где ходила и… слышала.
— Сколько бойцов в поселке и сколько приедет к ним в помощь?
Лиза поджала губы и закатила глаза к потолку, явно что-то вспоминая.
— Ну, если отнять четверых, что убил ваш друг. — Ох, ты же блин, это чего она, мне всех покойников приписала? Хочет казаться белой и пушистой, и боится, что на нее косо станут смотреть. Свою версию события я еще изложить не успел, в машине не до того было, а после мы тут очухивались от стресса. Ладно, я еще вставлю свои пять копеек. — Двое на складе, один на вышке, еще два сменщика, пять на обходе, еще один за крепостными присматривает, ну и у ворот Вирш. И того двенадцать, я правда не знаю, может кто в машинах пострадал. И приедут еще человек пятнадцать, не больше. По крайней мере, в прошлый раз было столько.
Исходя из худшего, их будет человек двадцать, — все разом погрустнели, цифра в наших реалиях впечатляла. Если хорошо возьмутся, могут и найти.
— Вы так сильно не переживайте, — наиграно бодро, заговорила Лиза, — они вас искать если и будут, то чисто для виду.
— Поясни, — потребовал я.
— Кхм, — она приосанилась как ученица перед приемной комиссией, — Игорь убил всех вожаков. Там если и соберутся, только когда приедет Гунар, до этого они запрутся и носа не высунут.
— Что за Гунар? — перебил ее Петр.
— Самый главный, ему все подчиняются, он всем приказы отдает, без его ведома ничего не происходит, а сам он вроде как живет в Вольном городе. Что под Эстонией.
Все настороженно глянули на меня. Оно и понятно, вдруг меня переклинит, и я кинусь мстить главе банды, под предлогом надо казнить все причастных. Но в душе уже был покой, непосредственный виновник гибели отца устранен. Мне этого хватит. Но если подвернуться случай я и с этим Гунором поквитаюсь. И тут же усмехнулся. Блин вояка хренов, один раз повезло выкрутиться теперь аки Рэмбо всех и каждого буду наказывать. Ага, губозакаталку куплю и сразу пойду.
Не дождавшись от меня реакции Лиза, сделала глоток кофе, продолжила.
— Хозяин с Гунаром какие-то родственники, поэтому тот и сидел на складе за главного.
— Что…
— Петь дай девочки договорить, — вмешался Рома.
— Но он навряд ли поедет мстить за этого. Петров был нужен Гунару для грязной работы. Через недели две его бы сместили… он оказался неэффективным менеджером, — последние слова явно чья-то цитата, по изменившейся интонации понял.
— Откуда такие мысли? — когда Лиза умолкла, спросил Роман.
— Это все понимали, кажется даже сам Петров. Марк уже давно всеми делами заведует, но Гунар отчего-то держал Петрова за главного.
Ну, тут причина как мне видится проста. Из этой мрази хотели сделать козла отпущения, свалив на него все грехи. И к кому его поведут на заклание, не имеет значения. Я озвучил свою мысль, все согласно закивали.
— Мне думается, пошумят для поддержания авторитета и всего, — высказал вполне резонную мысль Петр.
А девушка оказалась во всех смыслах полезна, и в доме помогла и тут важной информацией поделилась. Еще одна удача в нашей авантюре. А что, если бы она не напала? Как бы дальше все прошло? Ладно, сейчас проясним, чего томить.
— Лиз Урод бы поехал со мной, если бы узнал, что человек пятнадцать хотят к нему переехать еще и с патронами?
— Думаю да. Ему нужно как воздух зарабатывать баллы полезности перед Гунаром. Так что поехал бы сам, такой кусок он точно бы никому не доверил.
Понимание того, что твой план сработал бы, приятно согрело душу.
— А что там про склад? — Петр все же вернулся к не заданному вопросу.
— Как я поняла, — Лиза сделала глоток, то ли преднамеренно интригуя, то ли случайно, так и не поймешь, за время беседы она изрядно набралась уверенности, — они там хранят наркотики.
— Ох, ты, — удивленно выдохнул я, пожалуй, отображая общие эмоции.
— Там в основной травка, но и тяжелые есть.
— На херам сейчас, кому-то наркота нужна, — больше удивляясь чем, спрашивая, сказал Рома.
Повисла пауза, все призадумались. Наркотики — это такое зло, с которым мириться никак нельзя, если ты адекватный человек. Сейчас вокруг ситуация, что закон ушел с прежней властью, и на его остатках закладывается новое законодательство, по большей части построенное на моральных принципах людей. Где властвуют социализм, где капитализм, где бандитизм и анархия. И если кто вкинет туже травку в это брожение умов, то можно изрядно обогатиться и забрать часть власти.
Тот же самогон гнать все умеют, а кто нет? быстро сообразит, как это сделать, да и пиво варить скоро наловчатся, а те, что по терпеливее заложат вино и сидр. В общем с алкоголем проблем не наблюдается от слова совсем. И это без упоминаний про тонны запасённого. Другое дело легкие наркотики, для тяжелых, у нас тупо населения не хватает, вымрут все от передоза. А вот всякая там марихуана и гашишь ой как могут зайти народу, сейчас вон чуть ли не каждый второй курит. А тут вроде как выкурил косячок, и настрой хороший и работать вполне получиться. И проглядеть эту проблему власть вполне способна, чуть недооценить масштабы надвигающегося бедствия, и все, потом уже не запретишь. Встречались мне такие экземпляры и не раз, что утверждали, мол алкоголь — это удел быдла и дураков. А правильные люди курят косяк, ибо от него только польза и никакого вреда. И им говори не говори, приводи аргументы, и доводы все впустую. Надо наше начальство оповестить о проблеме и место указать, откуда ноги растут. А там уже они разберутся.
— А поподробнее, — нарушил затянувшуюся паузу Петр.
— Ну как я поняла, Гунор, свозит к нам, то есть к ним, некие запасы. И где-то еще строиться ферма для выращивания травы, но я не уверена, слышала только обрывки фраз. У нас травку все курят, кто больше, кто меньше, это не возбраняется, а даже я бы сказала поощряться негласно. А вот тяжелые под запретом, тут три недели назад, поймали Янку Курса. Так сразу определили на скотный двор. Это где крепостные содержатся.
— Кстати наш налет на них как-нибудь отразиться, — мда поздновато ты Борисыч вспомнил про чужие жизни.
— Нет, — твердо отпечатал девушка, и сразу пояснил категоричность своего заявления, — как бы это странно не звучало они к работягам там нормально относиться. Не бьют и кормят хорошо, понимают, что если этих угробить, то новых им взять будет неоткуда. Первые недели эти лютовали, били кого непоподя, насиловали, — на этом слове она споткнулась, — убили многих как им казалось бунтовщиков. А после опомнились. Когда был третий побег, поймали четверых, ну поставили на колени, а Граф им в головы стрелял, перед общим строем. А после оказалось, что эти только и смыслили в огородном хозяйстве. Остальные у нас все горожане, что кроме кактусов ни черта не растили. Хозяин тогда у Гунора еще крепостных просил, но тот его матом обложил и сказал пользовать тех, что остались. С тех пор жизнь их и улучшилась.
— А твое бегство? — пока девушка промачивала гордо кофием, спросил я.
— А я… я в личное услужение была у… хозяина. Они никакого отношения ко мне не имели, и даже как мне думаться в тихую меня ненавидели.
Ну, хоть с этим разобрались. А чего ненавидели это, кстати, понятно. Они в земле копаться, а она в доме да в чистоте прислуживает, надо понимать разницу. Я еще из книг помню, полевые рабы, когда восстали в Америке, за милую душу резали домашних рабов вместе с хозяевами. Так что Лиза, по сути, находилась между молотом и наковальней.
— Тогда я вот чего не пойму, — Рома по привычке почесал подбородок, — почему такая слабая охрана если имеется столь ценное добро?
— А где больше и лучше взять? — Мне показалось или у нее в голосе прозвучал вызов? — Людей мало, лучше находятся при Гунаре ему сила нужна, чтоб не убили, еще кто-то охраняет строителей, что возводят ферму. Еще есть снабженцы. Это прорва неработающего народу, и все жрать хотят в три горла, — мда вся эта прорва двинет к нам в Новоград искать легкой наживы, — а так место у нас удалённое, так сразу и не найдешь. Гунор больше на секретность рассчитывал, чем на огневую мощь.
— Но мы-то приехали, — резонно заметил Петр.
— Вы приехали, потому что специально искали нас, и примерно знали, где мы есть. А другие этого не знают. Мертвяки к нашим стенам подходили больше, чем два месяца назад. Ты не поверишь у нас есть девчонки, что вообще зомби не видели. Как приехали на дачи в начале Армагеддона так там и сидят. Еще раз говорю у Гунора нет людей для нормальной защиты. И вообще если бы не Марк то, и на вышку был залазили с одной целью отоспаться. Он кое-как организовывал людей.
— Что за Марк? — интерес Ромы был понятен, нужно разузнать о потенциально сильном сопернике как можно больше.
Лиза промолчала, и из подлобья глянула на меня, пришлось рассказать.
— Он мертв.
— Уже легче. Ладно, хватит девочку пытать. Всем отдыхать, — завершил нашу беседу Петр.
— Игорь к девяти на фишку заступишь, — когда все отгрохотали стульями, сказал Рома, — один справишься.
— Да, чего нет.
— К двенадцати я тебя сменю, — сказал и пристально посмотрел в глаз, — ты как?
Я дождался пока Петр с Лизой покинут помещение и после вздоха произнес.
— Херова, постоянно лица перед глазами. Пройдет? — вот сейчас успокоился, и стали в голову лезть воспоминания об убитых.
— Обязательно. Только вот тебе мой совет не бухай. Такое алкоголем не задавишь.
— А я слышал, что он как раз очень эффективен от таких проблем, — не весело усмехнулся я.
— Бухло хорошо, только чтобы снять стресс. Да и забыться, ты прав помогает, только вот одна беда, всегда нужно держать градус в теле.
— Не буду я пить. Приедем домой сядем и нажремся до поросячьего визга. Вот с тобой сяду и нажрусь, — как это не печально только он и проявил заботы из всех друзей.
— Заметано, — он добродушно улыбнулся, — возьмем Михалыча Петра и нажремся. А то эти двое за тебя переживали, раз в пять больше, чем ты сам. А у них возраст…
Я чуть было не сказал, что-то я этого не заметил, но вовремя сообразил, они специально храбрились и делали невозмутимые рожи. Чтоб меня лишний раз не нервировать. Ох, им явно было, не легче чем мне. А я про них напраслину подумал, вот такой я друг блин…
— Хм, куда мы без них, семья, как-никак, — вот такой вот пафос, а куда деваться, если это, правда.
— Вот и славненько, а теперь давай рассказывай, что там случилось во всех подробностях и деталях. Самому станет легче, и нас просветишь.
— Ставь чайник, — сказал и вернулся на свое место.
Поначалу говорить не хотелось, а после как-то само пошло. По итогу разговор отнял у нас две кружки чая, и час времени. Рома ушел озадаченный и в глубокой задумчивости. Я же с немного облегчённой совестью.