Оставалось совсем немного — крохотная цель была так близко под слоем жирной глины и камней, что казалось, помани её, и она сама прыгнет в руки. Однако же не прыгала, погребённая под слоем перекопанной земли и пепла, и, похоже, зажатая камнями.
Он надеялся, что камнями.
Подвинул ближе фонарь, тяжёлый от масла и старого медного набалдашника, направляющего свет вниз, и снова воткнул лопату в землю да наступил ногой, проталкивая её глубже и чувствуя, как неприятно металл царапает по камню.
Яма углублялась медленно, но неотвратимо, время, впрочем, тоже шло своим чередом, уйдя далеко за полночь, что не радовало — он надеялся управиться быстрее, но эти камни…
— Предки! — вырвалось невольно, когда лопата вывернула из земли откровенный кусок обожжённой кости. Шоуки поёжился. Раскапывать тайно ночью братские могилы — это последнее, чем в его представлении следовало заниматься порядочному слуге при императорском дворе! — Матушка, извинись за меня перед этими несчастными, хорошо?
Он поднял взгляд в небеса, но они казались особенно тёмными и неприветливыми, едва проглядывая в разрывы шелестящих древесных крон. Так и не дождавшись знака свыше, что его слова услышаны, он вздохнул, и, отодвинув осколок кости в сторону, принялся копать дальше.
К счастью, вскоре крохотный кусочек металла начал поддаваться его зову, и, подцепив лопатой скрытый в пепле камень, ему удалось освободить почерневшую капельку небесного железа. Выдохнул, сунул добычу в мешочек на поясе и принялся закапывать всё обратно, тщательно утаптывая, чтобы закрыть потом аккуратно срезанным дёрном. Умаялся уже некуда, изгваздав сапоги и одежду в смеси глины и пепла. Его, впрочем, тревожило больше не то, что он испачкался, а то, что испачкался в сожжённых человеческих останках, но как проявить в этой ситуации должное почтение и такт, он не представлял, а потому помолился над захоронением ещё раз, и, повесив лопату рядом с лампой, подобрал дерюгу, на которую выгребал землю, и, спустившись к подножию холма, отмыл грязь с сапог и лопаты в заболоченном ручье.
От такой наглости обитающие в нём лягушки позамолкали, негодующе заквакав ему в спину только когда он направился к поместью, притушив лампу и едва не ежеминутно спотыкаясь о выступающие из земли корни. Дерюгу он припрятал под каким-то кустом, надеясь, что там она и пропадёт и прорастёт мхом и дикими травами. Если лопаты с лампой могли хватиться, то этого старого куска грубой ткани — вряд ли.
Ночь была темна и прискорбно полна всего, за что можно было зацепиться, и обо что споткнуться. Но двигаться следовало тихо — в ночи звуки разносились далеко, несмотря на стрекот кузнечиков и сверчков. А в дозорах сидели опытные кариты, как успел убедиться Шоуки. Мимо них к стенам поместья нужно было прокрасться предельно тихо и аккуратно — в связи с обстоятельствами охрана была усилена и клювами люди клана Тагари не хлопали, ответственно относясь к возложенным на них обязанностям.
И железом обвешались они так, что Шоуки почти не напрягался, разыскивая и присматривая за караульными. Пробрался неторопливо через подступающие к поместью рощи, тихо и медленно преодолел открытое пространство, пробираясь едва ли не ползком в пышной зелени, поюлил у стены, обходя и обманывая печати и выжидая удобные моменты в движении караульных. А там — одним движением перемахнуть высокую стену, оставив самое сложное позади.
Он добрался до нужного сарайчика, оставил лопату да фонарь на своих местах, и, уже почти не таясь, направился к помещениям, отведённым для высоких гостей. Старался не мелькать лишний раз на глазах у караульных, пару раз перемахнул стены внутренних дворов, и наконец взошёл на крыльцо одного из строений и отодвинул дверь.
— Не спишь? — констатирует тихо да пройдёт внутрь, закрыв за собою дверь.
— Поспишь тут… — Амарими сидел в медитативной позе, но при этом устало ссутулившись и свесив кисти. Щёки его нездорово раскраснелись, а глаза влажно поблёскивали. В комнате витал слабый запах крепкого спиртного, почти перебиваемый запахом горького травяного настоя.
— Проспался бы, и с утра был свеж, как цветок лотоса, без всяких дополнительных средств, — заметил Шоуки, подойдя к низкому столику и заинтересованно изучив содержание чайника.
— Но мне же любопытно! — с трудом сдерживая эмоции объявил младший принц.
Шоуки усмехнулся, налил в пустую чашку давно остывший чай, и постучал пальцем по столешнице, напоминая о пластине. Амарими встрепенулся, охлопал себя по бокам, и, достав из-за пазухи пластинку с вырезанными на ней печатями, подсел к столу и активировал купол тишины.
— Ну?! — Амарими тоже сунулся в чайник, но тот был пуст, и принцу оставалось только вздохнуть.
Шоуки кивнул, сделал глоток, но нашёл остывший чай не слишком притягательным напитком и вернул кружку на столешницу.
— Нашёл. Там и вправду было проклятое ядрышко. Одно, что, наверное, подтверждает первоначальную версию.
— Сомневаюсь. Скорее, Тагари не при делах, слишком пекутся за свою репутацию, и потому предпочли скрыть странное и непонятное, чтобы не поползли слухи, что на их территории происходит какая-то чертовщина, — страдающий принц не преминул подхватить оставленную другом чашку и опрокинуть её в себя. Шоуки с жалостью посмотрел на молодую пьянь, думая, что следует принести свежей воды из колодца.
— Не берусь судить насчёт этого, я с ними особо не общался.
— Везунчик! — простонал Амарими, закатывая глаза.
Бремя ответственности явно его не радовало, хотя вначале, помнится, младший принц испытывал немалый энтузиазм, принимая на себя новые обязанности.
Уже полгода его брат носил траур после внезапной кончины супруги, и это не позволяло ему выполнять некоторые обязанности, в частности, представительские поездки, которые подразумевали, кроме обмена подарками и передачи различных документов, ещё и праздненства с выпивкой и прочими увеселениями. Так что эту функцию Наместник спихнул на Амарими, и это, надо сказать, оказалось идеей просто потрясающей! Шоуки восхищала способность младшего принца ставить всех на уши, едва оказавшись в чужом поместье, и заставлять знать водить вокруг себя хороводы.
И пока все были заняты высокородным гостем, у его спутников было вдосталь времени тихо делать свою работу.
Но, судя по помятому и несчастному виду младшего принца, строить из себя центр вселенной и водить за нос породистых аристократов было работой тяжёлой и утомительной. Особенно когда организм не слишком хорошо реагирует на крепкие напитки.
— Это с какой стороны посмотреть, — возразил Шоуки единственно из желания подразнить принца. — Твои слова ловят главы и наследники кланов, чиновники ходят за тобой хвостиками, и юные барышни кружат около тебя, аки пчёлки вокруг едва распустившегося цветка! Ко мне же если и лезут, так разве что подраться.
— Вот про девиц — не надо! — дурно блеснув глазами Амарими указал на карита дрожащим перстом. — Чтоб тебя половина Империи рассматривала как выгодную партию!
Шоуки склонил голову на бок, но подначивать дальше не стал. Юный принц приближался к брачному возрасту, и пусть его брат — конечно после траура — был целью куда предпочтительнее, Амарими всё равно доставалось нездоровое внимание от благородных, желающих пристроить своих дочерей, и науськанных ими кровиночек. Кено бы непременно позубоскалил на предмет того, что стоит пользоваться возможностью, а не то попадётся жена… как у некоторых, и с молоденькими потом не забалуешь! Кстати, про Кено…
— Остальные вернулись?
— А? — хлопнул глазами сбитый с мысли принц. — А! Да, управились быстро, и ещё догуливали банкет.
— И где?.. — нахмурился Шоуки. Принц состроил какую-то странную гримасу и качнул головой в сторону стены, к которой примыкала пристройка.
Шоуки прищурился, поднялся из-за стола да, выйдя, направился к дверям пристройки. Распахнул двери. В нос шибануло запахом перегара и почему-то рыбного супа. Троица каритов валялась посреди помещения на полу в одних нижних одеждах. Босые пятки грязные, тонкая ткань мокрая и липнущая к телесам, волосы похожи на мокрую паклю. И посапывают ещё так сладко и спокойно…
У Шоуки задёргался глаз.
— Ничего не знаю, с банкета они уходили только слегка навеселе. Потом Шимай утащил их по каким-то делам, а вернулись они уже… вот так, — заметил подошедший младший принц. В его словах отчётливо слышалось обиженное “А меня с собой не взяли!”.
Шоуки медленно вдохнул, прикрывая глаза. Выдохнул.
— Схожу ка я к колодцу. За водой, — холодно произнёс он, и развернувшись, направился искать вёдра побольше.
***
— Но мы добывали важные сведения! — не унимался Кено, страдальчески заламывая брови и морщась от мучающего его похмелья.
Амарими в этом вопросе ощущал превосходство, выпрямившись в седле и делая страшные глаза, чтобы хоть как-то повлиять на полукровку. После медитаций и отваров, а пуще того — зрелища расправы над компаньонами, его похмелье быстро отпустило прошлой ночью. Но да он и не так много пил, отпивая каждый раз по чуть-чуть, либо делая вид, что отпивая, либо ненароком сливая содержимое куда-нибудь и старательно теряя свою чашку. Просто не заходило ему крепкое спиртное совершенно! Да и на светлую голову играть словами куда сподручнее.
А вот парни страдали, да ещё после устроенной взбучки…
— Кто ж виноват, что эти идиоты так не вовремя полезли в драку? — не унимался страдающий карит под предостерегающими взглядами уже всей компании.
Но увы, было поздно.
Едущий впереди Шоуки чуть натянул поводья, и лоснящийся жеребец повернулся боком, вызывающе вскидывая голову и перегородив дорогу остальным. Взгляд его наездника обжёг, будто сотнями крошечных иголочек мазнув по коже, от чего по спине побежали мурашки. Амарими изобразил невозмутимость, хотя внутри всё сжалось — Шоуки во гневе он уже видел, но привыкнуть к этому совершенно не мог.
Ни Шоуки, не Тамай не обладали достаточным количеством духовной силы, чтобы эффективно угнетать ею окружающих, но это не мешало молодому кариту делать что-то… эдакое, когда он злился. Хотелось забиться под лежачий камень или притвориться ветошью, лишь бы не чувствовать на себе этого обжигающего холодного гнева.
— Что мешало вам проявлять сдержанность и следить за количеством выпитого во время вашей “спецоперации по втиранию в доверие”? Тогда бы и драку вы быстро и без разрушений свели на нет, и не опозорились бы, смывая в пруду с карпами последствия, утопив в процессе и оружие, и одежду! Молитесь, чтобы в ту ночь глаза и уши Предков были закрыты, и знание о этом позоре не потревожило их посмертие!
Кариты синхронно опустили глаза. Даже Амарими, который был не при делах, и Таики с Шимаем, которые, вообще-то, были старше Шоуки.
Демонический Зимний Гром этой картиной был удовлетворён, и тронул коня, продолжая путь. Полегчало всем сразу, до тихого сдавленного выдоха.
Ещё какое-то время ехали молча, что позволило молодому принцу ещё раз перетрясти полученную информацию, поворочать факты с боку на бок и подвергнуть сомнению сделанные выводы. Выводы упорно держались, представляясь логичными и правильными.
— Около пятидесяти лет назад в клане Тагари случилось несчастье, наследник… вероятнее всего помутился рассудком, либо был отравлен чем-то, дающим схожий эффект. Погибли люди. Наследника изолировали и держали в надёжном месте до его смерти через несколько лет. Это событие стоило клану дорого, как ни пытались они умалчивать о произошедшем, слухи разорвали несколько намечающихся браков, торговые соглашения тоже претерпели неприятные последствия, и желающих стать каритами клана одарённых тоже поубавилось, — началрассказывать Амарими, внимательно наблюдая за едущим впереди Шоуки.
Тот придержал коня и повернул голову, прислушиваясь. Вроде уже не злился, и молодой принц, воодушевившись, продолжил:
— Это событие быстро связали с некоторыми историческими личностями и их жестокостью на поле боя ли или же в быту. Репутация клана серьёзно пострадала. Они до сих пор очень старательно прячут свои семейные проблемы за ширмой, и пекутся о моральном облике клана. Это чувствуется. Если что-то неприятное произошло в их владениях, для них вполне естественно было постараться это скрыть. Особенно, если произошло — такое. Да и вовлечённость в настолько тёмные дела при таком отношении к репутации весьма сомнительна. Либо отдача от разрешения ставить эксперименты на их земле и их людях должна быть запредельно высокой.
— Определённо, — кивнул Таики. — Но непохоже, чтобы клан стремительно разбогател за последние несколько лет, либо укрепил свои политические позиции сверх закономерного в сложившейся ситуации. И представить, чтобы они претендовали на амулет Наместника сложно — они в конце списка тех, кто может иметь хоть какие-то основания для подобных телодвижений.
— Произошедшее вызвало суету и панику среди слуг, — добавил Шимай осторожно. — Это было непредвиденное событие, незапланированное, не подготовленное тем или иным образом. Слуги этого поместья получают пространный инструктаж — что делать в том случае, что делать в ином. Подобного не предусматривалось, судя по всему. Многие и вовсе наперво посчитали, что к ним прорвалось какое-то чудовище с проклятых земель за перевалом.
— Должно быть, отчасти так оно и было. Наши таинственные неприятели ставили опыты над людьми на проклятой земле и упустили один из экземпляров по некой причине, — кивнул Амарими. — А тотвышел к людям и устроил бойню.
— Звучит разумно, — согласился Шоуки, повернувшись. Вроде успокоился?
Всё равно после его слов над маленьким отрядом повисла тишина. Мимо проплывали пышные рощи, впереди на каменистом холме вырастала дозорная башня, контролирующая оживлённый торговый тракт. Мерно трепыхалось на ветру приспущенное знамя.
Амарими отвёл от него взгляд, и украдкой оглядел страдающих похмельем парней. Конечно, опростоволосились они знатно, устроив безобразную пьяную драку на кухнях малого двора поместья Тагари… Но, это странным образом успокаивало молодого принца. Тайные шпионы такого головотяпства бы себе не позволили. Амарими присматривался к ним давно, их тайно проверили люди господина Инари, но некое смутное беспокойство у него оставалось… Вот ровно до этой ночи. Похоже, можно было потихоньку открывать им оставшиеся тайны имперского значения, в купе с самой-самой главной из них…
Поразмыслив об этом ещё немного и уверившись в правильности решения, Амарими приободрился да начал строить планы. Тот кусочек проклятой земли, с которого, вероятно, прешёл к Тагари одержимый, следовало навестить и осмотреть как следует — возможно злоумышленники не смогли замести все следы, когда оттуда уходили. Не могли не уйти! Слишком аккуратно, сволочи, действовали. Так что, узнав о происшествии с их недоделком, они наверняка перебрались в другое место.
Но поискать стоит, и Шоуки с Тамаем там будут очень кстати. И Алана обязательно взять, он давно просится. Заодно и посмотреть, насколько быстро троица сообразит, кто перед ними.
А если… Хм, получится ли уломать Тамая свернуть по пути к Императорскому камню? Или извернуться так, чтобы их отпустили без Тамая? А получится ли? Надавить на то, что столь большая и сильная свита только вызовет подозрения?
Сбежать, банально…
А то всё никак не удавалось выкроить время — то одно навалится, то другое, то их позорно заловят перелезающими через стену, то ещё что…
А он же обещал показать! Плохо не выполнять обещания…