Жертва её интереса, ничего не подозревая, продолжала перебирать вываленные прямо на расстеленный кусок холстины многочисленные ножи. Придирчиво и совершенно неудовлетворённо. А ещё стратегически устроившись под навесом пристроенным в углу двора, так, чтобы спину прикрывали стены, всё пространство двора просматривалось, а сверху прикрывал этот самый навес.
Шиинна испытала чувство гордости, густо смешанное с досадой — мальчик усвоил науку и отлично выбрал выгодную для себя позицию.
Хотя теперь-то — какой уже мальчик?
За прошедшее время карит возмужал, да и свалившиеся на него невзгоды оставили свой отпечаток, выковав наконец из робкого юноши с растерянным взглядом взрослого и серьёзного карита.
И хотя эта перемена, в целом, ей нравилась — приятно знать, что Империя прирастает компетентными кадрами, оставалось решить уже для себя, кто был ей милее — застенчивый, но очень целеустремлённый и находчивый юноша, или же суровый карит с цепким взглядом и непроницаемым лицом.
Ещё раз прикинув экспозицию, Шиинна ухмыльнулась, и временно отступила — для того, чтобы преподать мальцу очередной урок, следовало немного подготовится. Конечно после мимолётной встречи с учеником Жнеца у дверей павильона Шиинна первым делом перетряхнула тщательно одежду, и прочесала волосы. И без удивления обнаружила аж целых три крохотных булавки согнутых хитрым образом. Осталось только забрать булавки из своего угла, отловить служанку, закрепить булавки на её одеждах и выдать распоряжения, так что через четверть часа девушка снова ступала босыми ногами по черепице, подкрадываясь к привычной добыче верхами.
Добралась аккуратно до удобного места для наблюдения и выжидала, чутко следя за молодым каритом. Видно его с этой позиции было плохо, но зато сам он не мог её заметить, не выйдя из под облюбованного навеса.
Вот парень насторожился — рука потянувшаяся за новым ножом замерла в воздухе, вот выжидает… Вот совершил ошибку, которую Шиинна и прогнозировала, и подался вперёд, пройдя вдоль стены на пару шагов. Прислушивается своим чутким даром, как настороженный едва слышным шелестом ветвей зверёк.
Девушка улыбнулась невольно — это выглядело так мило! И, выскользнув из укрытия, в считанные удары сердца преодолела расстояние до навеса. Духовная энергия окутывала её, позволяя невесомо ступать по черепице на верхушке стены и поддерживая каждую ниточку одежд, дабы ткань не смела выдать её передвижение шелестом. Соскользнула во двор она так же бесшумно, и спустя удал сердца привычно прижалась к парню со спины, обхватив его руками. О, как он дёрнулся, как вздрогнул от неожиданности, подхватывая в воздух и тут же роняя десятки разномастных ножей!
И всё же, какое это удовольствие — пугать новичка!
— Слишком часто полагаясь на один и тот же трюк, как бы хорош он ни был, — произнесла Шиинна, невозбранно пройдясь ладонями по крепкому телу парня, — будь готов к тому, что его рано лили поздно используют против тебя.
И тогда уже отпустила его. Шоуки тут же шарахнулся прочь, поворачиваясь на ходу, но быстро взял себя в руки и, склонив голову, сухо произнёс:
— Благодарю за науку, госпожа.
Шиинна благосклонно кивнула — лицо держит как ни в чём ни бывало. Любо-дорого посмотреть! Правда, шрам в дороге зажил безобразно, проведи он это время под присмотром целителей, осталась бы на коже тонкая белая полоска, а не вот это вот… С другой стороны, заматереет, и грубый рубец определённо добавит ему шарма.
— Как добрались? Легка ли была ваша дорога? — подчёркнуто вежливо спросил карит.
— Ах, следовало бы сказать, что хорошо, а главное быстро, но Круглое море есть Круглое море, а болтаться в нём в сезон штормов в низкобортной лоханке северян с единственным способом согреться — сесть на лавку за вёсла… Очень советую. После такого путешествия, ни боги, ни демоны не смогут внушить тебе страх, — Шиинна качнулась с пятки на носок, потом заинтересовалась раскатившимися ножами и присела на корточки, подобрав один. — К чему тебе столько?
Шоуки помедлил, потом сел на прежнее место под навесом, скрестив ноги, и потащил обратно раскатившиеся ножи.
— Пытаюсь определиться с формой, — пояснил он. — Мне нужно что-то вроде Хризантемы учителя, но — меня не устраивают её лепестки.
— И чем же? — заинтересовалась девушка.
— Мне всё же хотелось иметь возможность брать их в руки в случае чего. Значит нужна полноценная рукоять. Но и в целом — хотелось бы что-нибудь полегче и поуже. Мне… понравилось работать с вашими спицами, госпожа.
— О, приятно слышать, — улыбнулась Шиинна. — Но судя по тому что спиц здесь нет, они уступают ножам в удобстве?
— Слишком тонкие, скорее. Хороши для прямых точных ударов, но, увы — и только. Хотя согнутые крючком они пару раз тоже послужили мне добрую службу.
Девушка задумалась. Узкое лезвие, рукоять, крючок… Что-то такое определённо на глаза попадалось. Нужно будет посмотреть на складе.
— Сперва хочешь подобрать форму, и уже потом думать об их переноске?
— Вам Хризантема тоже кажется излишне громоздкой?
— Демаскирующей, скорее, — кивнула Шиинна. — Её тяжело спутать с чем-то другим, если слышал описание. Но мне и не доводилось брать её в руки. Так что на этот счёт могу только предполагать.
— Она и правда весьма тяжела, — заметил Шоуки задумчиво. — Крепкие доски, много металлических деталей внутри, скрепляющих корпус и карманы из толстой кожи. И сами ножи. Мне нужно что-то полегче. Поудобнее.
— И понезаметнее?
— И понезаметнее.
Шиинна удовлетворённо улыбнулась. Приятно знать, что юноша мыслит в правильном направлении.
— Вы поедете с нами? — спросит он вдруг. Аккуратно так, настороженно.
— Увы, нет, как бы мне ни хотелось сопровождать вас в этой экспедиции, — качнула головой девушка. — Обстоятельства сложились таким образом, что мне надлежит оставаться здесь.
— Что ж, жаль… — наудивление искренне вздохнул молодой карит.
Шиинна чуть вскинула бровь, но Шоуки не стал развивать тему, вместо этого спросив её мнение о наиболее подходящих видах стали. Тоже неплохая тема для беседы.
Да, отправиться в экспедицию к горе Аят Шиинне хотелось, и не только из-за возможности гонять подающего такие надежды карита. Но обстоятельства сложились иначе, может, и к лучшему — ей всё же следовало отдохнуть не столько с дороги, сколько от влияния проклятых северных земель. Много медитировать, пить отвары… Ну и присматривать заодно за Ясуми, с которой они были дружны с раннего возраста — её супруг аки баран упёрся рогом и не желал оставлять будущую мать без надлежащей охраны. Даже предложение перевезти её в столицу под присмотр отца не сработало — напротив, Тамай возвопил что лично зарежет любого, кто попытается подвергнуть его ненаглядную воздействию проклятой земли, даром, что проклятие дворца далеко не так опасно для людей с развитым духовным сосудом.
А говорят, женщины ведут себя неуравновешенно во время беременности!
Но в любом случае, застигнутый ею спор господина Коэна и Наместника закончился рядом договорённостей, и уже в соответствии с ними ей предстояло отдохнуть в компании подружки. Даже странно сокрушаться по поводу такого исхода…
А гора Аят… Шиинна планировала прожить долгую жизнь, глядишь, ещё доведётся наведаться туда. Тем более теперь, когда о возвращении Императора вот-вот объявят во всеуслышание.
***
Нет, определённо, в прошлую поездку Шоуки зря пенял на то что Алан переигрывает. Пожалуй, он тогда напротив, не доигрывал и вполне мог спалиться, столь фальшиво изображая радость от воссоединения с магией.
Потому что Демьен вывалился из седла, и хохоча как ненормальный, нарезал круги, разбрасывая в стороны горстями искрящиеся на солнце ледяные кристаллы и снежинки. Даже Маленькое Пятнышко косил на него глазом и вскидывал голову, топчась на месте в раздумье.
Да половина экспедиции наблюдала за ним выпучив глаза от удивления. Мало кто представлял, насколько сильно угнетает северных магов отсутствие “эфира”, особенно с непривычки. Хотя, насколько помнил Шоуки, у Демьена в добавок были какие-то особые обстоятельства, связанные с магическим даром. Он хорошо помнил северные руны, выведенные на коже северянина, что бы они не означали. Наверняка что-то важное, нужно будет спросить между делом. Когда дворянин подуспокоится. Вон, Алан и тот слез с коня и пытается ненавязчиво утихомирить соотечественника. Помочь, что-ли?
— Маги, — усмехнулся тихо Тамай, наблюдая за этим безобразием. — Забавно, не так ли?
— Забавнее только божественный замысел, приведший к такому, — качнул головой Шоуки. — Какая шутка — их жизнь на нашей земле невыносима, но и мы не сможем процветать в их краях.
— Апо мне — это весьма дальновидно, — возразит Жнец. — Иначе бы мы давным-давно вырезали друг друга, пытаясь захватить чужие земли. Мы слишком разные, чтобы ужиться в мире.
Шоуки покосился на него, отметил, как Алан положил ладони на плечи северянину и начал что-то втолковывать успокаивающе, и возразил:
— Но северяне сами такие разные и друг друга до сих пор не перебили. Хотя уживаются так себе, — заметил Шоуки, вспомнив события прошлой зимы.
— А скажешь, у нас на югах народ однороден и друг с другом не враждует по поводу и без? Как будто у нас не случается мятежей и войн на уничтожение между кланами?
Кхм… Нет, пожалуй.
Случаются, и ещё как. Вспомнить хотя бы, где учитель заработал своё прозвище…
— Такова природа человеческая! — жизнерадостно заявил Амарими, подводя коня ближе. — И нечего на неё пенять так громко, иначе старший жрец услышит и закатит полуторачасовую лекцию на тему божественного замысла, происхождения человека и великого предназначения.
Последнее, впрочем, он добавил зловещим шёпотом, заставив всех покоситься в сторону скучковавшихся у самой переправы жрецов.
Да, экспедиция была велика. Два десятка старших каритов из трёх кланов, десяток жрецов из главных храмов столицы и окрестностей, многие уже в преклонных сединах, более трёх дюжин слуг и погонщиков, четыре запряжённых волами подводы, “свита” Амарими, Демьен, Алан и двое его здоровяков-телохранителей.
Вот наличию магии они так бурно не радовались, напротив, деловито перебирали сейчас многочисленные амулеты, что-то такое проверяя и настраивая. По крайней мере проклятие от их манипуляций мелко подрагивало и шло ленивыми волнами. Насколько понял Шоуки, роль телохранителя на севере заключалась в том, чтобы быстро и эффективно прикрыть подопечного щитами и вывести из-под удара. Они полагались на амулеты и собственные физические навыки. А Демьен был именно боевым магом, зависимым от окружающего эфира куда больше других сортов северных одарённых, в которых Шоуки не очень разбирался.
— Ладно, завязываем с этим, — вздохнул Тамай, и тронув коня пятками, повёл его к воде. Там развернул скакуна, и, привлекая внимание отрядов, постучал по притороченному к седлу котелку камнем. — Напоминаю! Пересекая эту реку мы вступаем на проклятые земли! А за теми холмами заканчиваются и охотничьи угодья, как только мы минуем их — окажемся там, куда, возможно, не ступала нога человека в течении последних трёх сотен лет! А посему прошу вас соблюдать походный порядок и проявить исключительную бдительность. Мы двинемся старым имперским трактом, что должно облегчить продвижение вперёд, но ни в коей мере не сделает путь наш безопаснее. Именно из этих лесов приходят м’кари и шеошеги, именно здесь гнездятся иглоклювы и паукообезьяны. Не забывайте об этом.
И, похлопав коня по шее, направил его в воду. Благо, река разливалась здесь широко, образуя брод. Ради него с остатков имперского тракта и пришлось свернуть — тот вёл к давным-давно разрушенному мосту на узком, но глубоком участке реки.
Шоуки проследил за тем, чтобы Демьена упихали обратно в седло, и, пристроившись к остальным парням, повёл Пятнышко к воде. Две группы каритов прикрывали отряд по бокам.
— А изменённые проклятием рыбы тут водятся? — осторожно спросил Шимай.
— Водятся, — кивнул Алан. — По крайней мере, о них упоминается в записях. Гигантские сомы, способные проглотить всадника с лошадью. Но, в основном, тут можно выловить налимов, длинных, как змеи, и окуней с горизонтальным хвостовым плавником.
Парни озадаченно переглянулись, и, нервно хватаясь за клинки на поясах, направили коней в воду. Впрочем, переправились спокойно, почти без затруднений — только у одной телеги колесо угодило в какую-то подводную яму, и кариты попросту подняли её, ухватив даром за специальные скобы, закреплённые на бортах.
На том берегу проклятие наконец устаканилось, перестало напоминать терзаемый ветром клок тумана и породило новую порцию воодушевления у Демьена.
— Нет, ну насколько стабильный здесь фон! — заявил он восторженно. — И плотный!
— Это в целом характерно для эфирного поля здешних мест, — согласился Алан, поглядывая по сторонам с рассеянным интересом. — Его не терзают столетиями сотни бытовых плетений, защитные барьеры, и так далее, и то прочее. Соберись. Воспринимай это место в первую очередь как аномальную зону. И амулеты заряди.
— Да, точно! — спохватился на Орс, зашарив по карманам. Иней по прежнему оседал на его плаще…
Продравшись сквозь заросли прибрежной осоки отряд выбрался к холмам, и, приняв прежнее построение, двинулся вперёд. Отвлечённые разговоры пришлось прекратить, ибо жрецы дышали в затылок, бросая хищные взгляды на Алана. Эта ерунда, в целом, продолжалась всю дорогу, и на привалах будущего Императора приходилось буквально спасать от их навязчивого общества. Амарими героически жертвовал собой, отвлекая их вежливыми вопросами религиозно-философского характера, да ещё настолько провокационно сформулированными, что диспут затягивался надолго…
Его подвиг заслуживал восхищения, ибо сам Шоуки как ни старался, не смог придумать вопроса, что отвлёк бы жрецов надолго. А казалось бы, половину детства при храме провёл, должен бы сообразить что-то такое.
Глубоко за полдень они миновали наконец холмы, и, проехав немного на запад вдоль границы леса, наткнулись на остатки означенной дороги. Она сильно напоминала ту, на которой они в своё время наткнулись на м’кари, чем вызывала у Шоуки дурные предчувствия.
Но — обошлось. Углубившись в на удивление живой и кишащий птицами и мелкими зверьками лес, они без происшествий ехали до самого вечера, когда и начали присматривать поляну для привала. Две поляны забраковали из-за нор айрши — вроде как давно брошенных и полуосыпавшихся, но всё равно являющихся весомым аргументом, чтобы обойти их стороной. Третья полянка оказалась мала, камениста, и чересчур близка к заболоченной речушке, но солнце стремительно клонилось к закату, и потому расположились на ней.
Выставили охранный периметр — в одной из подвод везли крупные камни, покрытые нужными знаками, и якоря в виде огромных гвоздей в локоть длинной, что забивались прямо в землю. Получилось надёжно. Ещё и жрецы что-то такое намолили на переносном алтаре громовержца, что воздух на мгновение заискрил и начал пощипывать кожу.
Лошадей и волов загнали в загородку из телег и нарубленных тонких жердин, очерёдность караула распределили, разожгли костры да подвесили над ними котелки…
— Ты как? — Шоуки подсел к медитирующему кузену, но тот вроде держался неплохо. Ну или неплохо делал вид, что с ним всё в порядке.
— Получше. К этому и правда привыкаешь понемногу, — произнёс тот. — Тут ты был прав.
— Опыт! — Шоуки округлил глаза, и кивнул в сторону северян. — Ты представь, а для них такая плотность проклятия — обычна. Половина их столицы стоит на вот такой территории.
— Честно сказать, не верится. Хотя какой тебе резон врать?
— Никакого, — заверил его Шоуки, и обернулся резко, заметив, что кто-то из старших каритов, что дежурили по периметру лагеря, метнулся к кострам.
— Движение в чаще! Похоже, айрши! — выслушав карита, объявил Тамай спустя минуту. — Всем оставаться внутри периметра! Угроза минимальна!
Шоуки и Таики переглянулись.
Да, если оставаться внутри защитного периметра, угрозы нет. Но обоим подумалось, что кое-кто определённо захочет взглянуть на айрши поближе…