— Мне салат с рыбой и грибками, — сказал Камье, — и с голландским соусом.
— Сегодня нету, — сказал бармен.
— Ну, тогда сэндвич с кузнечиками, — сказал Камье.
— Только что закончились, — сказал бармен. Ему уже объяснили, что им лучше потакать.
— Вы очень учтивы, — сказал Мерсье. Он повернулся к Камье. — Что это за ночлежка? — сказал он. — Что это за путешествие?
И в этот момент, действительно, было очень похоже, что путешествие Мерсье и Камье потерпело крах. Если этого все-таки не случилось, то без сомнения исключительно благодаря Камье, олицетворению изобретательности и великодушия.
— Мерсье, — сказал он, — предоставь это мне.
— Сделай что-нибудь, ради Бога, — сказал Мерсье, — сделаешь что-нибудь? Почему я всегда все должен принимать на себя?
— Зови своего главного, — сказал Камье.
Бармену, видимо, не очень— то хотелось.
— Зови его, дружище, — сказал Мерсье, — зови, раз тебе говорят. Издай маленький звук, который он сумеет отличить от всякого другого и расслышал бы даже среди завываний бури. Или сделай маленький кивок, которого не заметит никто, кроме него, и который заставил бы его примчаться, даже если будут рушиться небеса.
Но тот, кого Мерсье назвал м-р Голл, уже стоял подле них.
— Я имею честь обращаться к хозяину данного заведения? — сказал Камье.
— Я управляющий, — сказал управляющий, ибо он был управляющий.
— Похоже, нету больше ни кузнечика, — сказал Мерсье. — Для управляющего у вас странная манера управлять. Что вы сделали со своими зубами? Вы это называете gemuetlich?
Управляющий принял задумчивый вид. Он не любил скандалов. Концы его свисающих серых усов вот-вот, казалось, соприкоснутся. Бармен пристально за ним следил. Мерсье поразили редкие, словно у младенца, серые пряди, зачесанные с жалким кокетством с затылка на лоб через макушку. М-р Голл никогда не являлся ему таким, но только бодрым, и улыбающимся, и сияющим.
— Хорошо, — сказал Мерсье, — довольно об этом, такая нехватка объяснима, в конце концов.
— Не найдется ли у вас комнаты, — сказал Камье, — где мой друг мог бы несколько минут отдохнуть? Он падает от усталости. Камье наклонился к управляющему и зашептал ему на ухо.
— Его мать? — сказал управляющий.
— Это вы о моей матери? — сказал Мерсье. — Она умерла, состряпав меня, сука. Предпочла умереть, только бы не встречаться со мной глазами. Что все это значит? — сказал он Камье. — У тебя нет уважения к моей семье?
— Я мог бы устроить комнату, — сказал управляющий, — но, конечно.
— Несколько минут отдыха, — сказал Камье, — он валится с ног.
— Давай, герой ночных кошмаров, — сказал Мерсье, — ты не можешь отказать мне в этом.
— Конечно, платить как за полные сутки, — сказал управляющий.
— В верхнем этаже и самую дальнюю, — сказал Мерсье, — чтобы я смог при случае спокойно выброситься из окна.
— Вы за него отвечаете? — сказал управляющий.
— Полностью, — сказал Камье.
— Патрик! — закричал управляющий. — Где Патрик? — сказал он бармену.
— Болен, — сказал бармен.
— То есть как это болен? — сказал управляющий. — Я его видел вчера вечером. Я даже думал, что видел его прямо сейчас.
— Болен, — сказал бармен. — Говорят, надежды нет. Быстро слабеет.
— Какая досада, — сказал управляющий. — Что с ним такое?
— Не знаю, — сказал бармен.
— А почему меня не поставили в известность? — сказал управляющий.
— Должно быть, мы думали, что вы уже знаете, — сказал бармен.
— И кто говорит, что это серьезно? — сказал управляющий.
— Слухи такие ходят, — сказал бармен.
— И где он? — сказал управляющий. — Дома или.
— Сифон у твоего Патрика! — закричал Мерсье. — Ты прикончить меня желаешь?
— Проводи джентльменов наверх, — сказал управляющий, — прими заказ и сразу назад.
— Шестой? — сказал бармен.
— Или седьмой, — сказал управляющий. — Какой джентльмены пожелают.
Он смотрел, как они уходят. Он налил себе стакан и выпил его залпом.
— А, м-р Грэйвс, — сказал он, — выпьете что-нибудь[24]?
— Милая парочка, — сказал м-р Грэйвс.
— О, это ничего, — сказал управляющий, — я к такому привык.
— И где же, позвольте узнать, вы к такому привыкли? — сказал м-р Грэйвс густым басом начинающего сельского патриарха. — Клянусь, не у нас.
— Где привык? — сказал управляющий. Он закрыл глаза, чтобы отчетливее увидеть то, что, вопреки всему, до сих пор еще было ему немного дорого. У моих хозяев, — сказал он.
— Рад слышать это от вас, — сказал м-р Грэйвс. — Желаю вам всего наилучшего.