В назначенный срок принцесса Миллисент родила здорового мальчика, которого назвали Кервин. Авес был безумно счастлив. Наконец, его род получил наследника. Поэтому поводу маркиз закатил грандиозный праздник.
Позже, выждав положенное время траура, он женился на принцессе. Она была покорной женой, занималась воспитанием детей и не лезла в дела мужа.
Миллисент много времени проводила в детской, принимая активное участие в жизни Элис, но не забывала и про своего сына. В отличие от жены, Авес приходил к дочери только ночью, когда малышка уже спала. Он не мог смотреть на дочь, с каждым годом она все больше и больше становилась похожа на свою мать. В жизни сына Авес принимал куда большее участие, несмотря на занятость в совете.
Принцесса очень хотела, чтобы дети дружили и опекали друг друга. Маленькая маркиза только начала ходить и решила продемонстрировать свои умения, запнувшись о кубики разбросанные на полу, она упала и заплакала. Миллисент подхватила малышку на руки, пытаясь успокоить.
— Мама! — обняв за шею девушку, прошептала Элис. — Мама, бо!
— Болит? — со слезами радости начала осмотр принцесса. — Где болит, ангел мой? — девочка показала на коленку. Девушка подула на ссадину и поцеловала малышку в щечку. — Теперь не будет болеть, только не бегай больше, хорошо? — вытирая слезки с личика девочки произнесла индирка. Элис кивнула в знак согласия.
Она была ошеломлена таким признанием, испытывая смешанные чувства. Леди Эрин, которая укачивала Кервина, тоже заплакала. Няня, как никто другой знала, что маленькая госпожа нуждается в маме.
— Ну все, хватит сырость разводить! — смахнув слезы улыбнулась принцесса. — Леди Элис, пора ложиться спать, смотри, братик уже спит.
Малышка имела на это свое мнение.
— Элис, в кроватку! — строго произнесла Миллисент. — А после сна пойдем гулять в сад! — девочка, подумав немного, разрешила уложить себя на дневной сон.
***
Государь же не часто мог позволить себе общение с детьми. Он вернулся к исполнению своих прямых обязанностей с новыми силами и новыми мыслями. Времени на общение с мальчиками оставалось совсем мало, но, когда он мог выкроить часик-другой, тут наступал настоящий праздник.
— Джуди, собирай мальчиков! — распорядился Аскольд. — Я купил им породистых лошадей!
— Кого ты купил?! — удивилась леди. — Спешу напомнить, наследнику и лорду нет еще и двух лет!
— Да не бойся, это всего лишь пони! Мы просто посмотрим, да, господа? — подмигнул он “господам” в слюнявчиках.
— Ладно, хорошо! — с вздохом согласилась Джуд. — Только не долго!
— Давай мне Лео, он тяжелее, а сама бери Эдгарда. Лео, друг мой, ты весишь на все два года! — Лео был пухлощеким малышом с очаровательной улыбкой. Эдгадр же, как отец — худой, светловолосый и голубоглазый непоседа.
Процессия в сопровождении охраны выдвинулась к конюшне, мальчики с интересом рассматривали лошадей.
— Стив! — позвал государь. — Где “скакуны” Его Высочества и милорда?
— Уже веду, Ваше Величество! — сообщил конюх, выводя под уздцы двух белых пони. — Вот они, красавцы!
— Так Лео, иди к маме пока! — произнес Аскольд поставив малыша на землю. — Сын, подойди. Смотри, это твоя первая лошадь. А ну-ка, давай садись, мой дорогой. — государь помог сесть на лошадку принцу и, придерживая его за спинку, попытался прокатить. Эдгард сначала испугался, но потом почувствовал поддержку отца, вцепился в гриву пони и дальше ехал спокойно.
Теперь твоя очередь Леонардо! — снимая с пони наследника, произнес государь. — Иди сюда! Оп, да ты наездник прирожденный. А, Лео?
Мальчик уже не пугался и довольно смело держался в седле.
Леди наблюдала с улыбкой за тем, как Аскольд возиться с детьми. Он в этот момент преображался и сам становился ребенком.
После занятий с лошадьми, сонных детей несли в спальню на руках. Поездка на пони очень утомила юных наездников и они, почти не капризничая, уснули, не дожидаясь обеда.
— Еще мечи надо им сделать маленькие деревянные! — планировал государь. — Они же будущие воины.
— Ваше Величество, осмелюсь заметить, скорее мечи нужны Вам нежели мальчикам! — плохо скрывая улыбку, произнесла леди.
— Джудит, ты нарываешься! — со смехом пригрозил государь.
Отношения Аскольда и Джуд были скорее дружескими, их объединяло общее прошлое, а теперь и дети. Рядом с ней боль от потери Изольды немного притупилась, но все равно в сердце государя место было только для одной женщины. Леди знала об этом, и на место законной супруги никогда не претендовала. Она довольствовалась тем, что имеет, и за это Аскольд был ей очень признателен.
Следующие семь лет правления Аскольда для Эльвии прошли относительно спокойно, без потрясений. Наследник Евстахия оказался более самостоятельным правителем, чем ожидал совет. Его политика находила благосклонный отзыв у народа, но далеко не всем нравилась в высших сословиях и правящих кругах. Он нажил себе много врагов.
Авеса, как советника государя раздражало, что Аскольд принимает зачастую единоличные рискованные решения вопреки его доводам и предложениям совета. Маркиз придерживался консервативной политики, в стройную и выверенную структуру которой не вписывались реформаторские взгляды Аскольда.
***
По залитому летним солнцем коридору бежала девчушка в пышном зеленом платье с оборками. Ее мелкие рыжие кудри выбились из красивой прически. Наставница не успевала за этим сорванцов в юбке и кричала вдогонку:
— Леди Элис, я требую — остановитесь. Вы разобьете себе колени. Немедленно стойте!
Элис бежала, ей было весело и радостно. Из-за угла вышел мужчина крепкого телосложения с черными кудрями, лицо его покрывала щетина, одет он был в черные одежды. Элис не успела остановиться и врезалась прямо в него. Тот сурово глянул на девочку. Она опустила глаза в пол и не смела их поднять. Маркиз спешил на заседание совета и встреча с дочерью не входила в его планы.
— Леди Элис, потрудитесь объяснить куда Вы мчались, как заправская гончая? — строго спросил отец. — И почему Ваш внешний вид не соответствует Вашему титулу? Вы ведь благородная леди?
Девочка не успела ответить, как тут же подбежала наставница и стала оправдываться.
— Лорд Авес, госпожа больше не будет вести себя как не подобает леди. Это получилось скорее по моей нерасторопности, моя госпожа соблюдает правила дома. Извините, пожалуйста, меня и леди!
Маркиз взглянул с неприязнью на Эрин, он ценил ее профессионализм, но квохтанье над его дочерью раздражало. Если бы позволял возраст, он бы давно избавился от девчонки, выгодно выдав ее замуж.
— Леди Элис, я прощаю Вам Ваше недостойное поведение и впредь надеюсь Вы будете вести себя должным образом, — снисходительно произнес лорд.
— Да, отец! — тихо ответила девочка и подняла взгляд. Авеса передернуло от этого взгляда. Ему на минуту показалось, что на него смотрит сама Беатрис.
Он подал руку дочери. Девочка, сдерживая рвущиеся слезы, поцеловала ее в знак благодарности и покорности. Настроение ребенка было испорчено окончательно и она повернула обратно.
— Эрин, пойдем в покои! — расстроено попросила маленькая госпожа.
— Ну, как же прогулка? — растерялась няня. — Элис, ты так хотела посмотреть на лебедей.
— Уже не хочу. Что-то настроения нет, — степенной походкой, как того требовал отец, Элис вернулась в свою комнату.
***
Авес всю дорогу до зала заседания думал о своей семье. Его единственный сын растет слишком мягким и крайне зависим от матери. Маркиза не волновало, что мальчику еще нет и семи лет. Жена тоже надоела своей покорностью, казалось, что у нее нет своего мнения. Нужно было решать вопрос с Миллисент. И он придумал жестокий, но, как казалось, единственно верный выход.
Принцесса, как обычно, укладывала спать сына. Они лежали на кровати, обнявшись, и малыш рассказывал что важного с ним случилось за день. Миллисент сейчас бы с удовольствием обнимала двоих своих детей, но Элис запрещено появляться на половине отца, а они проживали именно там с Кервином. Вдруг в гостиной покоев послышался какой-то шум. Леди надела халат, заплела волосы в косу на ходу.
— Сынок, посиди тихо, как мышка! — попросила мать. Мальчик кивнул и спрятался под одеялом.
В гостиной стоял маркиз в сопровождении нескольких охранников и испуганной служанки.
— Авес, что происходит? — спросила принцесса.
— Миллисент, собирайся, ты уезжаешь! — приказал лорд, его лицо не выражало никаких эмоций.
— Как? — не до конца понимая что происходит, спросила принцесса. — Нужно же детей собрать, личные вещи, платья. Что произошло?
— Ты уезжаешь одна в монастырь Высшего Бога! — жестко произнес маркиз. — Дети остаются дома! Собирайся быстрее. С собой ничего не бери, там тебя всем необходимым обеспечат.
— Авес, за что? — с ужасом спросила Миллисент. Мальчик услышал разговор родителей и со слезами выбежал к ним.
— Мама, нет! — цепляясь за руки матери, плакал ребенок. — Мамочка, не уезжай!
— Успокой сына и немедленно отправляйся. У крыльца тебя уже ждет экипаж. — сказал лорд.
— Кервин, сынок! — она встала на колени, вытерла ему слезы. — Мальчик мой, помни ты сильный и храбрый! Не плачь, не нужно! Я люблю тебя и Элис! Заботься о сестренке и передай ей, что я очень вас люблю! — еле сдерживая слезы, чтобы больше не испугать ребенка, прошептала мать. — Кервин, ступай в свою комнату и ничего не бойся! Никогда ничего не бойся!
Она крепко напоследок обняла сына. Мальчик сопротивлялся, но его выдернули из объятий матери и унесли в другую комнату.
— Ненавижу! — прокричала принцесса мужу. — Ублюдок!
Маркиз прервал принцессу, ударив ее по лицу открытой ладонью. Его пальцы скользнули по ее щеке. Острая жгучая боль поразила Миллисент. Из глаз покатились слезы, а из груди вырвался сдавленный стон.
— Скажи спасибо, что ты родила Кервина. И поэтому сейчас едешь в монастырь! — произнес маркиз, склонившись над ухом принцессы. — А могла бы закончить как Беатрис. Окон в моем доме много. Увести!
Охранники схватили Миллисент под руки и вывели из спальни.
Мальчик не мог уснуть этой ночью, постоянно плакал. Няня дала ему успокоительный отвар. После этого Кервин уснул, но ему снился кошмар, случившийся наяву, как его разлучают с мамой. Этот сон будет мучить его на протяжении практически всей жизни.
Авес, удовлетворенный отъездом надоевшей жены, пришел к себе в покои, выпил вина и спокойно лег спать. Он считал, что дети рано или поздно успокоятся. У Кервина начнутся занятия и мальчик забудет мать. Наставником для сына маркиз выбрал своего брата, барона Амадея Бонво.
Все последующие дни Кервин, действительно, как и Элис, никогда при отце не упоминал об Миллисент. Но ночью они плакали в подушку от тоски по любимой маме.
Индирка сходила с ума в заточении в монастыре. Каждую минуту она вспоминала детей. Как они? Не обижают ли их? При монастыре был приют для сирот, там и нашла свое утешение леди.
***
В годовщину смерти государыни Изольды, трое ее любимых мужчин молча шли к семейной усыпальнице. Принца за руку вел отец. Мальчик не помнил свою маму, видел ее только на портрете, но с малых лет знал: чтобы он жил, она пожертвовала собой. В усыпальницу первым зашел молчаливый Дир с букетом цветов. После смерти сестры он стал замкнут и нелюдим, постарел, горечь от потери он носил в себе и ни с кем никогда не делился своей болью. Спустя несколько минут Веральди вышел и отошел в сторону. Отставной капитан не хотел, чтобы племянник видел его слезы.
Принц побаивался входить в усыпальницу, крепче сжав руку отца, сделал первый шаг. Они вдвоем вошли в просторное помещение, которое освещал один факел. В ряд стояли черные мраморных саркофага.
— Эдгард, давай букет и ягоды положим маме, — предложил Аскольд.
— Давай, — тихо согласился мальчик и протянул отцу корзиночку. Он был тут не впервые, но каждый раз чувствовал себя неуютно. — А этот букет кому?
— А эти цветы положим дедушке, — ответил государь и возложил букет. — Тут похоронены все твои предки. Когда-то и мы займем тут свои места.
— Папа, я не хочу сюда, — в ужасе прошептал принц. — Мне дома нравиться.
— О, малыш, не бойся, всему свое время! — опустился на колени отец и обнял сына за плечи. — Ты сначала станешь великим правителем, родишь много детей, а потом только стареньким уснешь вечным спокойным сном и займешь место тут.
— Ну, хорошо! — обрадовался мальчик. Он наблюдал, как отец что-то шептал над могилой матери. Слов разобрать он не мог, но слезы на лице государя заметил.
— Эдгард, пойдем! — позвал Аскольд спустя несколько минут. Они, взявшись за руки, начали подниматься по ступеням.
— Папа, а ты маму любил? — спросил мальчик и внимательно посмотрел на отца.
— Я и сейчас ее очень люблю! — честно ответил государь. — Твоя мама единственная женщина в моем сердце!
— А как же мама Лео? — недоумевая, спросил мальчик, — Она же тоже всегда с нами!
— Леди Джудит — наш друг, — после паузы ответил государь. — Ее я тоже ценю и люблю, но как друга.
— Ну что, возвращаемся во дворец? — спросил хмурый Дир.
— Да, пойдем, — согласился государь. — Мне еще в совет надо на заседание, а у вас занятия. Как Лео, кстати?
— Лео, это уникальный боец, — усмехнулся Веральди. — Он смелый мальчик, но природная стеснительность всю храбрость убивает. Ничего, поработаем и все будет хорошо.
— Да, он хороший парень! — согласился Аскольд. — Его тянет к точным наукам, вот думаю лабораторию ему сделать, пусть с учителем занимается. Да и Эдгарду подтянуть знания не помещает. Как думаешь?
— Думаю, что наука никому еще не мешала!
***
После напряженного заседания в совете Авес в гневе ворвался в кабинет государя в след за Аскольдом.
— Зачем ты даешь свободу магам? Почему ты им покровительствуешь?
— В моей стране свободен каждый по праву рождения. А что касается магов — я намерен не запрещать их дар, а контролировать. Ты же сам видишь какого прогресса мы добились в промышленности используя магию.
— Аскольд, а ты не забыл из-за кого началась война? Ты не забыл все ужасы, что творили маги? Или твоя жена перед смертью тебя одурманила?
— Авес, я все помню! — с нажимом произнес государь. — Не впутывай в дела государства мою жену!
— А почему нет? Государыня наша при жизни магом была. Она и нашептывала тебе нужные слова в уши. А ты и рад стараться, теперь выполняешь ее волю.
— Изольда, умерла семь лет назад в послеродовой горячке. Она никак не влияла на мои решения. Я единственный хозяин своему слову.
— В горячке! Как бы не так. Ты, видимо, единственный не знаешь от чего Изольда твоя умерла. А я тебе скажу, эта горячка проклятьем рода Гелен называется.
— Не смей! Слышишь! Никогда в жизни произносить даже имени ее! — государь схватил лорда за грудки. — Я знаю отчего умерла Изольда. Она пожертвовала собой ради нашего сына. Тебе откуда это известно?
— Иванна, служанка государыни, интересные письма писала. Прям зачитаешься.
— Письма? Кто приказал? Кто еще в курсе?
— Никто. Я лично вскрывал конверты и читал переписку.
— Я освобождаю тебя от этой обязанности. И если бы не наша дружба, за свой самовольный поступок ты висел бы на главной площади. А теперь пошел вон и никому ни слова о нашем разговоре!
Прошло десять лет.
— Ну что ты тут окопался, как медведь в берлоге! — словно ураган влетел в лабораторию наследник престола Эдгард. — Нам срочно нужно пойти “поздороваться” с бабушкой!
— И тебе доброе утро, Ваше Высочество! — не отрываясь от своих опытов, проговорил Лео. — Ой ли, с бабушкой ты решил здороваться! Насколько я помню, сегодня у нее чай с благородными девицами и я никуда не пойду, сразу предупреждаю! — лорда передернуло только от мысли покинуть свою любимую лабораторию. — Да и ради чего? Каких-то девчонок.
— Леонардо, подбери свои жирки и пошли! — ущипнул за бок друга, весело произнес принц. — Зря тебе отец оборудовал тут все! Раньше ты чаще меня поддерживал.
— Во-первых, ученый должен быть солидный! — подняв указательный палец, ответил лорд. — А во-вторых, леди Элис ты и без меня прекрасно по- улыбаешься. Не мешай, Эдгард, до занятий с лордом Диром осталось всего полтора часа, а мне эксперимент надо закончить. А в третьих, Его Величество благоволит науке во всех ее проявлениях. А теперь брысь отсюда!
— Лео, ну что тебе стоит, а! — посмотрел умоляющим взглядом принц. — Один разочек. Ну не могу я один туда пойти, понимаешь?
— Ладно! — махнул на все рукой лорд. — Один разочек, один разочек! Это я каждый раз слышу.
В малой гостиной собрались, в ожидании государыни девицы из благородных семей. Многие были в сопровождении матерей или тетушек. Леди Элис Бово сопровождала ее верная и преданная Эрин. Женщина набрала вес за эти годы, выглядела грузно, но доброе лицо и мягкая улыбка преображали ее в миг. Для Элис после ссылки Миллисент нянюшка стала самым близким человеком. С братом они тоже дружили и он оберегал ее как мог, но всегда держал дистанцию. Леди росла озорной девчонкой, но под гнетом воспитания отца она научилась прятать все чувства и эмоции, поэтому рыжеволосая красавица многим казалась холодной и закрытой.
Государыня Аглая и фрейлины, среди которых была и леди Джудит — постоянная фаворитка государя, вошли в комнату. Все находившиеся там леди поклонились.
— Дамы, я рада приветствовать вас на нашем чаепитии! — торжественно произнесла Аглая. — Прошу, присаживайтесь.
После того, как Ее Величество заняла свое кресло, остальные тоже расселись по своим местам. Слуги внесли чай и угощение. Дамы вели неспешные беседы: о вышивке, погоде, природе и прочих приятных мелочах. Государыня на протяжение всего чаепития не выпускала из виду внучку своей покойной подруги. Элис характером очень напоминала ей Иларию. У девушки был стержень и Аглаю это радовало.
От лаборатории до гостиной Эдгард и Лео бежали на перегонки, чуть не сбив с ног прислугу с подносами. Добежав до двери они остановились переводя дух.
— Лео, ну как я хорош? — спросил Эдгард, волнуясь.
— Рыжик твой оценит. Входи уже.
— Дорогая бабушка. Дамы. Я пришел пожелать вам доброго утра и справиться о Вашем здоровье. — склоняясь для благословения, произнес принц.
— Это очень мило с твоей стороны, Эдгард. Спасибо за беспокойство. Все хорошо. Как видишь мы с дамами пьем чай. — сказала государыня и посмотрела на мявшегося в дверях Лео
— Доброе утро, Ваше Величество! Дамы! — неловко поклонился лорд.
— Леонардо, подойди поближе! — позвала государыня. — Как твои успехи в изучении наук?
— На прошлой неделе мы начали изучать алхимию, — растерявшись от внимания, ответил юноша. — Скоро я закончу свои опыты и некоторые из них продемонстрирую Вам, Ваше Величество!
— Это прекрасно. С нетерпением буду ждать. — Аглая посмотрела на Джудит в глазах, которой читался неподдельное волнение.
«Хоть бы дворец уцелел.» — подумала Джудит.
Принц окинул взглядом всех присутствующих и на миг его взор остановился на любимой. Встретившись с ним взглядом, Элис засмущалась. Эдгард влюбился в нее, когда увидел в первый раз несколько лет назад на балу, посвященному годовщине Победы над красирцами, и больше не мог забыть. Принц надеялся, что чувства взаимны, но проверить это возможности покане предоставлялось.
— Бабушка, разрешите откланяться, нам уже пора на занятия!
— Конечно, ступайте, дорогие мои! — разрешила государыня. Она знала для чего каждый раз приходит внук не препятствовала этому.
Выйдя из гостиной, лорд вздохнул с облегчением, его смущали все эти девицы и он еще больше радовался, что испытывает любовь только к одной “леди”. Его страстью была наука.
— Видишь, Лео, и совсем не страшно! — похлопав по плечу друга, произнес принц. — Пошли уже, а то дядя ругаться будет.
— Насмотрелся на своего рыжика? — съязвил в ответ лорд. — И что ты в ней нашел? Не понимаю!
— Придет момент — поймешь!
Фехтование на шпагах не было любимым уроком лорда, но матушка настаивала, и он не стал перечить. Наследник куда более ловчее управлялся с оружием. Шпага словно становилась продолжением его руки. Каждый раз как он побеждал лорда, Лео неизменно говорил, что врага можно победить и наукой.
С большой неохотой юный лорд посещал занятия по военному искусству. Он бы с большим удовольствием не выходил из своей любимой лаборатории, если бы туда исправно доставляли еду.
Принц, напротив, торопился на занятия, активно подгоняя друга.
Сидя на пне в саду, юношей ожидал наставник. Дир задумчиво смотрел вдаль и курил трубку.
— Господа, вы опоздали! — посмотрев на карманные часы, произнес Веральди. — Берем мешки с песком и бегом марш вокруг сада.
— Это ты виноват, Ваше Высочество! — с досадой произнес Лео. — Бегать, так еще и с мешком песка! Ужас! Я же — ученый, а не солдат!
— Не гунди, Лео! — возмутился принц. — Лучше завяжи мешок покрепче. А то будем потом песок, как в тот раз, собирать.
— Три круга! — приказал наставник. — Если не уложитесь в пятнадцать минут, еще дополнительный круг. — А Вы, лорд Леонардо, — мужчина, а значит должны уметь защитить себя и близких!
Дир был привязан к мальчикам, но спуска им не давал. Относился к ним строго, но справедливо. Ребята отвечали ему взаимностью. Взвалив мешки на спину, они побежали по дорожке вокруг сада. Первым бежал наследник, за ним — молодой лорд.