Идти по этой чудесной траве, да под теплым, ласковым солнцем, приятно оказалось лишь первые несколько часов. А потом красоты как — то приелись, а теплое и ласковое солнышко начало знатно припекать. Однако, жара была не самой большой проблемой молодого человека. Тима, как — то раньше не обращал внимания на то во что он одет и обут, если не считать, конечно, того эпизода с походом в кустики, но там его больше занимали другие проблемы, а потом как — то забылось. К тому же — одежда была настолько привычной для его тела, что он даже и думать забыл о ней. А вот обувь подкачала. Очень отдаленно похожая на некий гибрид вьетнамок и сандалий, она явно была не предназначена для подобного передвижения. Трава забивалась в пространство между ногой и деревянной подошвой, ее стебли цеплялись за веревки, которыми обувь крепилась к ноге. И если Тима не хотел, чтобы его ноги были испачканы неприятной кашицей, в которую перемалывало траву между его ногой и подошвой, то ему приходилось останавливаться каждые несколько минут и вытаскивать весь этот гербарий. А процедурой это было крайне утомительной, так как несовершенная конструкция доставшейся ему обуви, не позволяла снимать оную быстро. В конце — концов, Тима плюнул и просто — напросто снял этот шедевр местной моды, убрав его в рюкзак, и дальше уже пошел босиком. И как же здорово оказалось шлепать босыми ногами по мягкой травке. Он даже на время позабыл про палящее солнце.
Спустя еще несколько часов, Тима начал ощущать пока легкий, но все же голод, поэтому устроил привал у очередного небольшого деревца и уже было решил пообедать доставшимися ему от неизвестного благодетеля припасами, однако вовремя вспомнил о своем первом в жизни охотничьем трофее. Как ни крути, но вяленое мясо и хлеб были продуктами долгого хранения, а вот то, что на такой жаре тушка птички не сдохнет к завтрашнему утру — сильно сомневался.
Если быть до конца откровенным — ему очень не хотелось пробовать на вкус мясо этого мутанта, но бедным выбирать не приходится, жрать то все — равно нужно. Он же не робот какой. Да и не зря же он пол дня подрабатывал катафалком для птички.
К сожалению, Тима не был профессиональным выживальщиком, да и никогда особо не интересовался подобными вещами. Однако, жизнь в постиндустриальном обществе накладывала на любого человека свой отпечаток. Современные люди пропускали через себя такие объемы информации, какие среднестатистический житель века XVIII не мог получить и за всю свою жизнь. Конечно, подавляющее ее большинство терялось и забывалось, однако что — то все — таки задерживалось. Именно поэтому, а еще благодаря своему походному опыту, Тима имел некоторое представление о своих дальнейших действиях.
Перво — наперво он нашел подходящее место, уселся поудобнее, облокотившись спиной о дерево и начал постигать науку ощипывания перьев. А она оказалась ой какой непростой. Казалось бы, что тут сложного? Знай себе дергай перышки, да выкидывай. Но, мертвая крикунья, казалось, держала каждое всеми своими силами, не давая их спокойно выдергивать. Что послужило тому причиной — изначальное строение тела или уже начавшееся трупное окоченение, или просто все птицы по такие собственники, Тима не знал, однако упорно, по одному, отвоевывал у злобной и жадной твари ее одежду.
Когда же приноровился, то процесс оказался крайне медитативным и Тима, незаметно даже для самого себя, вернулся мыслями к ситуации в которой оказался. А подумать тут было явно о чем. Как ни крути, но оказаться в незнакомом месте, возможно даже, в чужом мире — незаурядная вещь. И Тиму беспокоила его собственная реакция на произошедшее. Не будучи врачом, а тем более психиатром, он тем не менее очень сильно сомневался, что настолько спокойное поведение с его стороны нормально. Ему бы трястись от ужаса перед неизведанным, опасаться незнакомой местности, тосковать о том что было, в конце то концов. Но нет. Он был спокоен и уверен в правильности своих поступков и принимаемых решений. И вот такая, ничем не обоснованная, самоуверенность больше всего и настораживала. Но что было делать? Специально разводить в себе чувство паники? Глупо. Оставаться на месте? Бессмысленно. Особенно, если он действительно попаданец и оказался в другом мире. Так куда же он держит путь то? Вот на какой вопрос стоило ответить в первую очередь.
Перво — наперво нужно найти убежище, — решил он после недолгих раздумий. Имея надежное укрытие можно будет подумать о том что делать дальше. Быть последовательным и осторожным, именно такую установку он себе дал на ближайшее время. Не было никакого смысла сейчас распыляться на более масштабные цели, вроде изготовления баллистических ракет из стволов местных сосен. Или чем там еще попаданцы обычно занимаются? Кстати о попаданцах, Тима слегка усмехнулся. Ему тут пришла в голову забавная мысль о том, что если уж не все, то подавляющее большинство попаданцев оказывались любителями фентези в целом, и книг про попаданцев в частности. Не могло быть так, что это как — то взаимосвязано? Может какой — нибудь злобный демон использует подобные книги, для своих темных дел, навечно запирая души сотен ни в чем не повинных людей в подобного рода низкосортной беллетристике? Или может этот демон просто ненавидит группу «Ария»? Этого Тима не знал, но вот то, что книги про попаданцев, женское любовное фентези и в особенности — литрпг, придуманы лично Сатаной — даже не сомневался. И ему очень сильно хотелось верить, что он просто был украден какими — нибудь бандитами и увезен на другой конец света. Или в то, что его сбил паровоз и он сейчас находится в коме. Все было лучше, чем оказаться попаданцем, особенно книжным, особенно в руках неопытного автора.
Внезапно Тима осознал, что задумчиво вертит в руках абсолютно лысую птичью тушку. Сколько он с ней возился — не знал, однако, бросив взгляд на солнце, понял, что никак не меньше часа. Вполне хороший результат для новичка. Отложив птицу в сторону и привалившись спиной к стволу дерева, Тима задумчиво посмотрел на небольшую горку перьев. Нужно было решить оставить ли их тут или забрать с собой. Перья, как ни крути, вещь в хозяйстве полезная, однако места в его импровизированном рюкзаке оставалось не так уж и много.
Так ничего и не решив — поднялся на ноги и взял в руки трупик птицы, повертел ее так и эдак, примеряясь к тому с чего бы начать. Нет, он конечно не был дураком и с общими принципами потрошения тушек был знаком. Но было несколько существенных проблем, главная из которых — отсутствие хорошего режущего инструмента. Однако время шло, а сделать нужно было еще очень много, поэтому он с тяжелым вздохом всадил острый край, уже послужившего ему ранее, камня в брюхо птахе. Брызнула кровь. Естественно, по закону подлости, большая ее часть попала ему на лицо.
— С — с—с — ука! — громко выругался Тима. Он же где — то читал, что нужно сначала кровь сливать, чтобы мясо дольше хранилось и не было мерзким на вкус. Да даже если бы и не читал — мог ведь и сам догадаться, ведь учил же биологию в школе — мысленно укорил он себя. Однако, сейчас было явно не время для самобичевания — нужно было быстрее решать что делать дальше. Немного подумав и решив, что ни купаться в крови, как это уже случилось, ни оставлять уже ощипанную тушку местным хищникам, он не хочет, — Тима решил все — таки попробовать слить кровь с тушки и сделать все по — возможности правильно.
Протерев лицо от листьями представителя флоры, под которым отдыхал, начинающий охотник подготовил веревку из тех, что когда — то крепили шатер. Затем отошел к соседнему деревцу, под которым и планировал устроить кровопускание. Надежно привязав веревку к птичьим лапам, он все тем — же осколком камня начал отпиливать тушке голову. Процесс шел ни шатко, ни валко, да и пилить не особо острым камне висящую тушку оказалось тем еще испытанием, однако в конце — концов, молодой человек справился со своей грязной работой. Радовало одно — он лишь слегка запачкал руки. Правда, эта радость быстро ушла и появилось опасение, что это не просто так. Слишком уж мало крови натекло. Однако, решив, что не следует бросать начатое на пол — пути, Тима все же подвесил тушку на одну из веток и внимательно начал наблюдать за тем как кровь неохотно, с некой ленцой, но все же начала покидать мертвое тело. Правда не только из шеи, но и из отверстия, проделанного Тимой ранее. Но, так наверное даже было лучше. Больше отверстий, быстрее выйдет? По крайней мере ему на это хотелось надеяться.
Оставив птицу в одиночестве медленно истекать кровью, Тима решил заняться сооружением костра. И вот с этим была большая проблема. Ни спичек, ни зажигалки у него не было, а огонь разжечь нужно обязательно. Есть сырым мясо он не собирался, а бросать не хотел. Особенно после того сколько усилий уже потратил на свою добычу. Да и, как ни крути, но костер нужен был, хотя бы для обогрева, ведь черт его знает какие температуры тут бывают по ночам.
Тима был достаточно эрудированным парнем, поэтому про добычу огня при помощи трения, естественно, слышал. Однако, насколько это занятие окажется трудоемким и неблагодарным даже не представлял. Он битый час тер сухой палочкой о другую, надеясь на то, что та начнет тлеть. И можно будет поджечь, средних размеров, кучку дров, что ему все же удалось найти где — то за час блуждания вокруг места стоянки. Вообще, с дровами тут был явный недостаток. Пришлось даже одно, не слишком то и сухое, дерево сломать, дабы имелся хоть какой — то запас.
И вот, прошло никак не меньше часа с того момента, как он начал изображать из себя очень неэффективную дрель, а прогресса все не было. Может палочки были не те, или дерево сырое, а может зря он каждый раз лез пальцами в образовавшуюся небольшую воронку, дабы проверить — не тлеет ли? Тима точно не знал, но вот то, что у него ничего не получается — было очевидно.
— Да в жопу это все! — Наконец не выдержав, вскочил он на ноги, отбросил в сторону палочку, которой пытался разжечь костер и изо — всех сил пнул сложенные дрова. Те разлетелись в разные стороны, а Тима схватился за ушибленную конечность и повалился на землю.
— Сука! Ну вот почему я? Вот что я сделал такого, что меня надо было в такую задницу засовывать? — начал он жаловаться непонятно кому, — вот какого черта, на моем месте не оказался какой — нибудь спецназовец? Или какой — нибудь демон, с детства занимающийся магией? Я ничего ведь не умею! Я просто актер, причем даже недоучившийся! У меня даже диплома еще нет! Так почему я? Все попаданцы, как попаданцы, с плюшками какими — то. Один вообще с тачкой попал, а у меня даже сраной зажигали нет! Найду ту падлу, что меня сюда засунула — придушу. — Пообещал он, падая на спину и вытягиваясь во весь рост.
Некоторое время он лежал, тупо уставившись в безбрежное синее небо. Зрелище было столь умиротворяющим, что он стал постепенно успокаиваться. Когда к нему вернулась способность адекватно думать, Тима поразился несвойственному ему срыву. Видимо, все же его зацепило, а эффект только сейчас проявился. Зато он хоть убедился, что является живым человеком, а не чьим — то неумелым вымыслом.
Полностью успокоившись, Тима решил перетряхнуть сумку с травами и грибами, надеясь найти там что — нибудь легко воспламеняющееся. Когда доставал мешочки, один из них показался каким — то странным, чуть более тяжелым, что ли. Развязав его, он увидел там уже знакомые два камня и ветошь. Собрался было завязать мешочек и спрятать, но тут до жирафа дошло.
— Кретин… — Простонал он, хватаясь за голову, — орать про отсутствие плюшек и прошляпить банальное огниво! Я, наверное, самый тупой попаданец из всех!
С огнивом дело пошло веселее. Он дольше собирал разбросанные во время истерики дрова, чем разводил костер. Теперь же, когда в огороженном камешками кострище плясали язычки веселого пламени, можно было, наконец — то, заняться готовкой.
Впрочем, для начала, он должен был все же выпотрошить и разделать свой охотничий трофей. Тима не знал как быстро должна вытекать кровь у птиц подобного размера, однако надеялся, что времени, потраченного на розжиг костра, хватило.
Вблизи тушка выглядела крайне непрезентабельно. Розоватая, ранее, шкурка приобрела сейчас, сине — желтый оттенок и выглядела крайне нездорово. Впечатление, также, портили уже затвердевшие, темно — коричневые, потоки крови, залившие всю грудь птахи. Желание все бросить и перекусить трофейными запасами вернулось с новой силой. Однако, Тима собрал всю волю в кулак и, сняв тушку с дерева, начал расширять уже проделанное ранее отверстие в брюшине. Дело было трудоемким, грязным и крайне вонючим. Он старательно сдерживал рвотные позывы. Не стал давать волю своему желудку даже тогда, когда начал вытаскивать внутренности птахи. Но вот, найденное у нее в потрохах яйцо, попаданца все же доконало.
Как бы то ни было, однако, Тима все же закончил с неприятной для него работой. Оглядевшись по сторонам, он увидел что натворил и его даже слегка передернуло. Небольшое пространство под деревом сейчас больше всего напоминало сцену из фильма ужасов. Земля и трава были залиты кровью и рвотными массами, усеяны внутренними органами, валяющимися то тут, то там. А у корней, в луже крови, валялась небольшая птичья голова со страшным клювом, пустыми глазами смотрящая, казалось, в самую душу своего убийцы.
Он с трудом отвел взгляд от дел рук своих и побрел к костру, где сейчас вместо веселого огонька, поблескивали, все еще слабо видимые в свете закатного солнца, алые рубины углей. Нужно было до заката успеть привести себя в порядок, пожарить хоть часть птицы и отойти подальше от места экзекуции. После чего — устраиваться на ночлег.
Тима очень жалел, что не разделал птичку заранее и был неаккуратен. Понимал, что именно ночью большинство хищников выходит на охоту. И очень не хотел бы добавить уже свои внутренности к тем, что лежали неподалеку.
Жарить всю тушку не было ни времени, ни желания. Да и необходимое оборудование, вроде вертела, у него отсутствовало. Поэтому, решил начать с ног. С отрезанием которых, тоже, пришлось попотеть.
В конце концов, отвоевав у тушки ее задние конечности, задумался над тем, стоит ли использовать те травки, что находились в трофейных мешках в качестве специй, или стоит поберечься. Выбрал второй вариант. Если, уж там были мухоморы, то и травки могли быть не менее веселыми. А замутненное сознание — явно не то, что ему сейчас нужно. Хотел, было, даже спалить все к чертям в костре, но решил попридержать. Мало — ли, а вдруг пригодится? Сам наркоманом не был, и даже почти не пил, считая, что употреблять нужно в первую очередь ради вкуса, а не для того, чтобы уйти от реальности, однако к наркотикам, как таковым, относился терпимо, признавая их полезность в некоторых случаях.
Как оказалось — готовить на костре, не имея для этого решетки или шампуров — дело крайне неблагодарное, долгое и утомительное. Первое время — не раз ронял то одну, то другую ногу в костер. В конце концов, ему это надоело и он догадался увеличить количество прутиков, на которые были насажены окорочка. Так оказалось намного удобнее и дело пошло веселее.
Когда мясо, по прикидкам Тимы, было готово — солнце уже скрылось за горизонтом и наступили вечерние сумерки. Понимая, что если останется тут, то место для ночевки придется искать в темноте, решил ужин перенести на более позднее время, хотя желудок, раззадоренный запахом жареного мяса, настойчиво требовал еды. Но, молодой человек стоически проигнорировал намеки своего пищеварительного органа и, насколько мог, быстро собрался. Закидав землей уже почти погасший костер, он двинулся вперед на поиски удобного и менее грязного места для ночлега.
Спустя, примерно, минут тридцать быстрой ходьбы, Тима увидел чуть правее от намеченного маршрута небольшое скопление деревьев. Решив, что лучше места для ночевки ему сейчас вряд — ли найти, двинулся к цели. Деревья оказались немного дальше, чем он рассчитывал, поэтому подошел он к ним уже в глубоких сумерках. Однако, не поленился и, насколько мог в текущих условиях, тщательно осмотрел местность где ему предстояло провести ночь. Ничего подозрительного, к счастью, не нашел. Поэтому, со спокойной душой, он достал из своего импровизированного рюкзака самодельный гамак и начал крепить его к двум, удачно расположенным деревьям. Матросом Тима не был, поэтому хитрых узлов не знал, вот и пришлось провозиться до самой темноты и спальное место опробовать уже тогда, когда на небе вовсю сияли звезды.
Именно они и стали неопровержимым доказательством того, что молодого человека занесло куда — то в совсем другой, чужой для него мир. Тима лежал в гамаке, достойно выдержавшем испытание тушкой попаданца, смотрел в просветы в кронах деревьев и не видел ни одной знакомой звезды. И хоть он и не был завзятым курильщиком, однако сейчас бы не отказался выкурить сигаретку — другую. Успокоиться. Прав был, все — таки этот легендарный исполнитель. Однако чего не было — того не было и придется справляться своими силами.
Да и так ли все страшно на самом деле? Он жив и, вроде бы, здоров. У него целы руки и ноги. Есть голова на плечах и некоторые, знания, могущие оказаться очень полезными для этого мира. Авось не пропадет. Да и морально он уже был готов к новостям о том, что стал попаданцем. Краем сознания понимал, что просто так люди не переносятся из страны с умеренным климатом куда — то в тропики.
Из задумчивого состояния новоявленного попаданца вывел желудок, сильным урчанием напомнивший о том, что его все же следовало бы наполнить. Вздохнув, Тима все — таки слез с гамака и наощупь нашел жаренные птичьи ноги. Жрать хотелось неистово, поэтому он не стал, как хотел изначально, проверять мясо на ядовитость, понадеявшись на «авось» и на свое попаданческое везение. Должен же быть и у него свой рояль. Пусть и такой крохотный, как не сдохнуть от ядовитого мяса в первые часы попаданчества.
Мясо у птицы оказалось жестким и невкусным. Однако, нищими выбирать не приходится, поэтому Тима слопал обе ноги в один присест, и даже отсутствие специй, ему ничуть не помешало.
Приятная тяжесть в животе вкупе с перенесенным стрессом сделали свое дело — Тиму потянуло в сон. Он промочил горло из доставшейся ему в наследство от неизвестного благодетеля, фляги, спрятал птичьи косточки в рюкзак, а сам рюкзак положил себе в ноги. После чего завалился в гамак и практически мгновенно уснул.
Снился ему какой — то смуглый молодой парень, одетый точно в такую же одежду, в которую был одет он сам. Парень стоял и смотрел на Тиму, но ничего не говорил. И было столько силы и власти в этом взгляде, что попаданцу хотелось подойти к парню, стать перед ним на колени, а после выполнять все его приказы.
Тима изо — всех сил старался не сделать ни шага навстречу незнакомцу. Он почему — то знал, что если уступить, то это будет его самой большой ошибкой в жизни, поэтому держался.
Время во сне — переменчиво и непостоянно, поэтому сколько они так стояли, смотря друг — другу в глаза, попаданец не знал. Однако, чувствовал, что ему становится все сложнее сопротивляться.
Жуткий крик вырвал его из дремы как раз тогда, когда он уже был готов сделать шаг навстречу этому странному парню.
Тима поднял голову и осмотрелся. Как оказалось, он проспал почти до самого утра. На востоке уже заалело. Хотя солнце все — еще не спешило подниматься над горизонтом.
— Приснится же такое, — тихо, себе под нос, пробубнил попаданец, пытаясь выбраться из гамака, но тут снова раздался жуткий крик и Тима от неожиданности, упал обратно.
— Вот же падла! А ну пошла отсюда! — Закричал он на очередную птицу со странным клювом, которая сейчас сидела на соседнем дереве. Та, к его удивлению, послушалась и свалила, видимо испугавшись громкого крика или, что вероятнее — не захотев иметь никаких дел с таким грубияном. Сам же попаданец, продолжил попытки выбраться из своего спального места. Впрочем, в этот раз, ничто Тиме не помешало и спустя несколько секунду он уже стоял на своих двоих.
Отойдя в сторонку и справив естественные потребности, он вернулся к гамаку и теперь, ежась под порывами утреннего ветерка, размышлял над своими дальнейшими действиями. По хорошему — ему нужно было позавтракать, однако жарить птичью тушку не хотелось. Видимо ее мясо все — таки оказалось ядовитым, ведь не зря же Тиме всю ночь снилось вся эта муть. Но и тратить долгохранящийся НЗ в виде вяленого мяса, хотелось не больше. А искать что — то новое для пропитания — терять кучу времени. Ведь охотник из него — так себе.
В конце — концов, решив, что странные сны — не самое плохое, что с ним могло случиться, выбрал все же зажарить остатки крикуньи, тем более срок годности у тушки уже явно подходил к концу.
Новый костер разводить не стал, рассудив, что быстрее и проще будет вернуться к старому, чем заново собирать и таскать дрова.
Он, насколько мог, быстро распутал узлы и сложил отлично зарекомендовавший себя гамак, собрал остальные вещи и двинулся в обратный путь. Найти старое кострище оказалось не самой простой задачей. Пришлось немного поплутать в его поисках, однако он справился.
Небольшое пространство под деревом, на котором он потрошил тушку, выглядело точно таким — же, как он его оставил. Не было похоже, чтобы хоть какие — нибудь животные ночью заинтересовались внутренностями крикуньи.
— Что — ж, наверное это и к лучшему, — тихо проговорил Тима, рассматривая последствия дел рук своих.
Розжиг костра много времени не занял. А пока угли прогорали — попаданец занимался разделкой остатков туши на более мелкие и удобные для жарки куски. Пожарить решил все и сразу, дабы хранилось подольше. И в условиях отсутствия нормального инструмента — свою работу он закончил аккурат к моменту готовности углей.
Пока обжаривал мясо, ему в голову пришла интересная мысль. И заключалась она в том, что он дурак. Причем, дурак круглый и набитый. Сейчас, по прошествии суток, он понял какую глупость сделал, выбрав путь через плато. Травяное море его заворожило, ага. А ведь мог сообразить, что на плато ему будет гораздо тяжелее найти себе пропитание и воду, чем рядом с рекой, до которой, между прочим, было рукой подать. И это не говоря уже о том, что в лесу и дров больше. Вон — он вчера битый час собирал дрова для костра, планируя, что их хватит на всю ночь, а что в итоге — сжег все за два подхода. И это хорошо еще, что ночи тут теплые.
— В общем, если и существует самый тупой попаданец, то это ты, Тима, — с грустью обратился он сам к себе, подводя итог своим размышлениям и принимая решение возвращаться обратно к обрыву и искать спуск к реке.
Обратно он шел уже особо не разглядывая, так захватившие его в первое время, пейзажи. Не то чтобы они ему уже успели приесться, нет. Скорее, все дело было в его злости на самого себя из — за неправильно принятого решения. И это хорошо еще, что он вовремя догадался отыграть все назад. А если бы он не захотел возвращаться к вчерашнему кострищу и дожаривать тушку крикуньи? Как быстро бы до него дошло? Скорее всего тогда, когда закончилась вода в трофейной фляжке. А в ней было еще на пару суток экономного потребления. И что бы он тогда делал? Впрочем, известно что. А вообще, было бы забавно, если бы он не нашел в той стороне, куда изначально двигался, ни одного родника. Получилась бы самая короткая история про попаданца. Он даже название для нее придумал — «Как тупой попаданец от жажды сдох».
Подобные мысли занимали его все то время, которое он потратил на дорогу к обрыву. Когда же добрался до него, то настолько залюбовался открывающимися видами, что даже перестал заниматься самоедством. Впрочем, долго любоваться, все же не стал. Непонятно было, еще, сколько времени понадобится для того, чтобы найти удобный и безопасный спуск.
Мимоходом взглянув на солнце, сейчас едва — едва перевалившее через середину небосвода, Тима краем сознания отметил, что вероятнее всего в этом мире он появился вчера уже во второй половине дня. Это знание не давало ему ничего ценного, кроме небольшого удовлетворения, что на своих побегушках туда и обратно, он потерял не так уж и много времени.
А вот поиски спуска затянулись, причем основательно. Лишь к вечеру, уже в глубоких сумерках, ему удалось найти нечто, отдаленно напоминающее тропку. И вот он лежал на краю обрыва и свесив голову рассматривал возможный путь вниз и размышлял о том насколько велики его шансы свалиться и сломать себе шею при спуске.
Впрочем, сейчас, когда солнце уже давно спустилось за горизонт, разглядеть что — либо было практически нереально. Поняв это, Тима поднялся на ноги и двинулся вглубь плато, подыскивая себе удобное для ночлега место.
К счастью, далеко идти не пришлось и вскоре он уже привязывал свой гамак к двум деревцам в рощице, как две капли воды похожей на ту, в которой он ночевал накануне.
Огня разжигать не стал, решив, что не имеет смысла, а мясо он может съесть и холодным. Да и сомневался, если честно, что на костре можно нормально разогреть еду при отсутствии какой бы то ни было посуды.
Тима так и не понял что было тому причиной — то, что он сильно проголодался или еще что, но даже холодное и жесткое, птичье мясо было не столь отвратительным на вкус как до этого. Поэтому, он умял даже чуть больше, чем собирался изначально. После чего, довольный, завалился спать, успев краем сознания подметить как — же мало, все — таки, человеку нужно для счастья.
Ночью Тиме вновь приснился тот самый молодой парнишка. Он все так же стоял и смотрел ему в глаза и молча требовал подчинения.
«Кто ты? Какого хрена тебе нужно», — хотел спросить попаданец, однако не смог произнести ни слова.
Молчал и его визави. И все смотрел и смотрел на Тиму. И взгляд был все такой — же требовательный. И продолжалось это все, казалось, вечность.
В этот раз, из странного сна, в котором ему было все сложнее удержаться и не покориться незнакомому парню, Тиму вырвал луч солнца, едва — едва показавшегося над горизонтом.
— Приснится же такое, — пробурчал он себе под нос, вылезая из гамака, — нет уж, пора завязывать с поеданием этой птички. Какое — то мясо у нее уж очень стремное.
Он говорил эти слова, однако понимал, что врет сам себе. Не могло никакое мясо провоцировать подобные видения. Тем более — настолько одинаковые видения. Ведь парень был точно тем же, что и во вчерашнем сне, Тима был в этом уверен на сто процентов. А следовательно — не все так просто, как кажется на первый взгляд и мясо местного хищного попугая тут совершенно не причем.
Однако, он решил пока оставить решение данного вопроса и обдумать все позже, когда наконец — то спустится с обрыва и найдет какое — нибудь уютное и безопасное местечко.
Спуститься, кстати, удалось на удивление просто. Даже рюкзак не понадобилось снимать. Это в сумерках, найденная им тропка казалась очень крутой и опасной. Однако, при свете дня, все оказалось не так уж и страшно.
Поэтому, позавтракав остатками крикуньи, Тима неспешно собрался и уже минут через двадцать стоял внизу, задумчивая рассматривая, на первый взгляд, практически отвесную стену обрыва, по которой только что спустился.
Самое интересное заключалось в том, что если не знать, что тут есть путь наверх, то никогда не догадаешься что он тут есть. Впрочем, надолго Тима тут не задержался, ведь впереди его ждала неблизкая дорога.