Отряд эльфов двигался уже двадцатый день подряд. Таурон не позволял вольностей в отряде. Движение происходило практически беззвучно, за любой лишний звук наказывали. Колонна эльфийских воинов, извиваясь змеёй, перемещалась по склонам холмов. Без необходимости избегая спускаться в низины с текущими ручьями и мелкими болотцами, чтобы не оставлять лишних следов. После возвращения отряда Ханона из опасного похода с победой, его авторитет среди воинов сильно возрос. Пользуясь этим, Таурон поставил его командиром своей разведки, заставляя его звезду постоянно патрулировать пространство вокруг отряда. Попутно личный состав звезды постоянно менялся, сохраняя неизменным командира. Это давало Таурону постоянно повышать боевой опыт бойцов отряда. Не забывал Таурон и общаться с магами. За время пути, во время остановок, маги успели подлечить всех бойцов. Таурон был доволен, но не позволял себе расслабляться. Большинство орков уже заняли свои места в засадах вокруг болота. Но некоторые орочьи отряды до сих пор двигались в том направлении. Эльфийскому отряду приходилось совершать многочисленные глубокие обходы, чтобы не столкнуться с этими отрядами. Сгубить своих бойцов перед самым домом — это не то, о чём мечтал Таурон. Что бы там не говорили остальные, а главный талант военачальника — это сохранить свой отряд. Теперь, когда портал уже разрушен, война приобретёт совершенно другие черты. Лишившись поддержки, орочьи отряды вынуждены будут либо уйти в другое место, либо рассеяться на мелкие группы. Потому, что прокормить большие группы орков охотой станет тяжело. Это стандартная тактика орков. Только тогда станет возможным истребить эту опасность по частям. Но для этого нужно, чтобы сейчас отряд вернулся домой в целостности. Молодые бойцы этого не понимают, рвутся в бой. Горячая эльфийская кровь. Приходится наводить порядок и удерживать горячие головы дисциплиной. Понимая это, Таурон был щедр на грубые слова и даже оплеухи. Все объяснения потом, если останутся живы.
На ночных стоянках Таурон не позволял разводить костры, чтобы не привлекать внимание врагов дымом и всполохами огня. Это приходилось объяснять уже по ходу действия. Эльфы роптали, но приказу подчинялись. Бойцы сильно уставали. Сказывались перенесённые раны, напряжение физическое и душевное. По мере накопления усталости, их глаза пустели. Они становились похожими на кукол-марионеток, послушно выполняющих приказы. Ему это не нравилось, но избежать этого было нельзя, приходилось мириться. Оставалось совсем немного до момента, когда они вырвутся из кольца орков. А потому он гнал их нещадно. До поселения Солем оставалось совсем немного.
Наступил вечер. От усталости эльфы повалились на землю. Холодало. Неосознанно они жались друг к другу, надеясь согреться после тяжёлого перехода. В вечернем лесу быстро сгущались тени, заполняя темнотой окружающее пространство. И если в вершинах деревьев еще можно было разглядеть светлые пятна неба, то у его подножия с каждой минутой становилось всё темнее. Эльфы собирались в плотную группу, чтобы даже в семерках продолжать если не видеть друг друга, то хотя бы слышать и чувствовать. По приказу им предстояло и эту ночь провести без тепла костров. Раздались первые крики ночных птиц, вышедших на ночную охоту. Становилось жутко. Вспоминались детские страхи и истории о чудищах, обитающих в ночи. Раздался шорох и из темноты показались движущиеся тени. Спустя несколько мгновений нервного напряжения они превратились в бойцов звезды Ханона. Бойцы вернулись из разведки. В ночи раздались тихие голоса паролей и переклички. Ханон призывал к себе начальника отряда — Таурона. Таурон поднялся и направился в сторону голосов. Отряд напрягся. Такого ещё не случалось, назревало что-то неординарное. Мгновенно наступила тишина, нарушаемая только звуками природы. Все пытались уловить звуки разговора военачальников. Спустя некоторое время Таурон вернулся к отряду. Его тёмный силуэт привлек всеобще внимание. Наступила пауза тишины.
— Все здесь? — Спросил Таурон, и ответом ему прозвучал разнобой голосов его воинов. — Призываю к тишине — выдержав мгновение, он продолжил. — Мы проделали большой путь и сильно устали. Нам удалось обойти все орочьи отряды. Но сейчас перед нами преграда, которую нам обойти не удастся. Завтра к обеду мы можем достигнуть нашего поселения. Проблема заключается в том, что между нами и городом находится орочий отряд примерно из ста бойцов. Они не нападают на город. Похоже, что они здесь по нашу душу. Их задача не пустить нас обратно. Здесь много горячих голов, мечтающих подраться с орками. Завтра ваша мечта осуществится. Мы даём бой.
Его слова были прерваны одобрительным гомоном эльфийских воинов. Многих утомило бессмысленное, по их мнению, блуждание. Они радовались возможности сразиться с врагом. Таурон подождал, пока стихнут голоса и продолжил.
— Сейчас все ложатся спать. Ночью я разбужу вас, и мы отправимся в путь. — Раздались возмущенные голоса. — Понимаю ваше недовольство, вы устали. Но это нужно, чтобы застать орков врасплох. Мы должны на рассвете напасть на них, пока они не пришли в себя. Тогда у нас будет шанс. Поскольку их вдвое больше нас, то распоряжение будет таким. Никакого мечевого и копейного боя. Только бой стрелами. Держать дистанцию. Иначе вы все трупы, а я не хочу хоронить вас на пороге нашего дома. Надеюсь, вы не разучились стрелять. Вопросы есть?
В ответ послышался неясный шум голосов. Воины обсуждали последние новости. Наконец из толпы тёмных силуэтов послышался голос.
— Что делать с человеческим магом?
Выдержав паузу, Таурон произнёс.
— Возьмём с собой. Отведём к Голендилу. Из нас всех он единственный знает имперский язык. Да, у нас нет договора с Империей людей о взаимопомощи, как у Светлых эльфов — проговорил он громко, пресекая следующий вопрос. — Вернём имперцам мага, будет возможность его заключить. Мы сейчас нуждаемся в любой помощи. — Он выдержал паузу — Если кто забыл, напомню, что этот маг один изменил ход всего похода в нашу пользу. Надо быть немного благодарными. Можно слегка и поступиться принципами. Если потребуется, я лично отведу его в земли Империи.
Таурон вслушался в негромкий шум голосов. Возражений не было, бойцы негромко обсуждали между собой новости. Таурон понимал, что сейчас он своей властью временно протолкнул эту проблему. Но не решил её. Среди его воинов много несогласных с этим решением, но в данный момент они подчинятся. А завтра будет завтра. Эти юнцы, причисляющие себя к старшей, перворождённой расе, высокомерны под воздействием юношеского максимализма. Они привыкли презрительно относиться к представителям других рас. Им не хватает жизненного опыта.
— Если возражений нет, тогда слушать приказ: готовить оружие, снаряжение и спать. Скоро в бой.
Бесшумной тенью Таурон соскользнул со своего места и растворился в толпе. Со всех сторон слышался неясный шум. Бойцы негромко переговаривались, на ощупь перебирали свои вещи, подготавливали место для ночлега. Таурону нравились эти звуки. Это были звуки походного лагеря, походной повседневности. Жаль нельзя развести костров. Свет костров мог выдать их отряд, и с этим приходилось мириться. Может он и перестраховывался, но запретил даже свет масляных фонариков. Никогда нельзя быть уверенным, что в темноте леса не скрываются вражеские патрули. Даже свет свечи может быть заметен в лесу на расстоянии многих сотен шагов. Ему нравилась такая жизнь, быть в пути и чувствовать жизнь своих соплеменников вокруг себя. Большую часть своей жизни он провёл в походах по лесу, охотничьих, боевых и патрульно-разведывательных. Так он получил свое имя — «Лесной». Такая жизнь закалила его. И когда случилась беда нашествия нежити, эта закалка помогла ему выжить. Большинство городских неженок погибло во время великого исхода. Большинство эльфийских воинов сгубили не битвы с нежитью, а неприспособленность к походной жизни. Остальные вынуждены были приспособиться. Но измениться пришлось и ему. Пришлось в совершенстве осваивать военную науку и умение общаться с окружающими. Последнего он никогда не любил, но перемещение больших эльфийских обозов научило его и этому. А также терпеливости. И теперь он должен был не просто погасить огонь недовольства, а привлечь этих недовольных на свою сторону. Он не мог ошибиться, голос из темноты принадлежал Вэону. Поэтому теперь следовало его найти и выяснить отношения, сделав своим союзником. А чего хочет такой честолюбец как Вэон? Надо надавить на его слабости и в первую очередь потешить его самолюбие.
Глаза уже адаптировались к сумраку вечернего леса, и он легко отыскал группу, расположившуюся отдельно, которую собрал вокруг себя недовольный Вэон. Помимо обычной подготовки к ночлегу они переговаривались. И на фоне их голосов выделялся голос Вэона. Таурон шагнул к группе.
— Обсуждаете приказ? — спросил он спокойным, но твёрдым голосом.
В свое время Таурон потратил много времени, чтобы добиться такого эффекта от своих слов. Голоса его воинов стихли, а сами они слегка сжались и вжали головы в плечи. Каждому из них сейчас послышалась угроза. Многие из них сейчас задумались о правильности своих возражений, а самые стойкие стали оглядываться на вожака в поиске поддержки. Как и ожидалось, заговорил Вэон.
— Мы против того, что этого хуманса приведут в наш город. Наша земля священна! Там нет места для таких грязных…
Вэон не повышал голоса. Он шипел и переходил на хрип от переполнявшего его негодования.
— И поэтому ты намерен нарушить мой приказ?
Таурон не мог в сумраке разглядеть лица Вэона, но ясно видел его силуэт. Он шагнул к нему и навис над своим оппонентом, вперив взор в область его лица. Вэон стушевался. Он не мог прямо заявить об отказе выполнить приказ вышестоящего командира. Это могло подорвать его авторитет среди его единомышленников. Было видно, как Вэон вздрогнул, воздух из его груди с шипением обозначил выдохи и выдохи. Он боролся с собой, подавляя гнев.
— Я выполню приказ — проговорил Вэон сквозь стиснутые зубы.
— Это правильно. Терпеть не могу тех, кто предаёт своих.
Наступила тишина. Таурон представил, как лицо Вэона исказилось от гнева.
— Ты смеешь…?
— Надеюсь, что нет. А людского мага мы используем — Таурон выдержал паузу, чтобы смысл сказанного дошёл до окружающих, в том числе и раскалённых от гнева — для своей пользы — эту фразу он проговорил внятно и по словам — раз он сильнее нашей магички.
Не говоря больше ни слова, он развернулся и ушёл в темноту вечернего леса. Вэон может злиться сколько угодно, но если нарушит приказ, то потеряет своих единомышленников. Он достаточно умён, чтобы понимать это. А разногласия разрешим после, если выживем. Он привык использовать для своего возвышения своих друзей, пусть поймет, что можно использовать и своих врагов. Если осознает, то станет умнее. Что победит? Гнев или разум. Завтра узнаем. А за лидером, который потакает своим похотям и эмоциям воины не пойдут. И он это тоже скоро поймёт.
Теперь следовало договориться с людским магом. Таурон ясно помнил место, где расположился Ханон со своим выводком юнцов. За время похода Ханон приобрёл среди воинов большой авторитет, особенно среди молодых. Невил с самого своего появления, неосознанно старался находиться среди бойцов этого отряда. Там же можно было встретить Элентитту. Эти трое тянулись друг к другу. Элентитта перенимала у Невила его повадки и систему подготовки. В нарушении традиций, она каждое утро теперь пыталась повторить за ним его систему разминки, вместо обычных для эльфийских магов танцев. В юности ему приходилось сопровождать в походе по лесу одного мага. Тот каждое утро выполнял сложный танец под песню, которую сам себе и пел. Тот тогда объяснил ему, что танцы и музыка являются обязательной частью подготовки мага. Ханон каждого раненного бойца тащил к Невилу, а потому раненых и больных бойцов в его отряде не было от слова совсем. Невил же пытался у этих двоих научиться говорить по-эльфийски. На сегодняшний момент он уже понимал некоторые слова. Это сильно облегчало общение с ним.
Едва он ступил на поляну, которую занимал отряд Ханона, как вокруг раздалось шевеление. Эльфы поднимались со своих мест и занимали боевые позиции. Таурон разглядел несколько силуэтов с копьями и луками, готовыми к бою, меж деревьев мелькнул блеск ножа. Таурон внутренне напрягся, но внешне сохранил расслабленную позу.
— Свои — прозвучал в ночи его голос. — Мне нужен Невил для разговора.
— Проходите к нам, командир, — из темноты раздался голос Ханона — вольно, всем спать.
Снова раздалось шевеление. Бойцы расходились по своим местам. Таурон прошел в сторону голоса Ханона, стараясь не наступать на лежащих на земле эльфов.
— Мы здесь — из темноты выступило три силуэта, в одном из них угадывался человеческий маг.
— Он знает, что произойдёт завтра?
— Да. Мы ему объяснили. Он согласился нам помочь.
Таурон перевёл взгляд на силуэт людского мага. Помня, что в разговоре с ним надо использовать лишь самые простые слова и жесты, он стал медленно произносить их, помогая жестами.
— Завтра… бой… Ты… нам… помогать?
И получил ответ.
— Да… Я… помогать.
После этих слов Невил потряс своим посохом.