— Ты будешь всегда одна, — монотонная речь Фергюсона, грубоватая и тихая. Он старался выбирать выражения попроще, чтобы не обидеть Марину и не отвлекать от неплохого ритма тренировок. Путешественница из другого мира, как обычно, сидела с похлебкой в руках, уставившись куда-то во тьму пещеры. Старый мастер даже не знал наверняка, слышит ли она его сейчас. Понимает ли всю важность того, что ему необходимо рассказать? — Люди, нелюди — никто и никогда не станет твоим союзником. Они могут выбирать твою сторону, могут пытаться использовать тебя. Но друзьями с ними тебе никогда не стать. Мастер Меча — путь полный одиночества и бесконечных сражений. Пройти по нему сложно, а оступиться — крайне легко. Запомни это, Марина. Куда бы ты не отправилась, кто бы не стоял рядом с тобой. Когда настанет время битвы, только тогда ты осознаешь свое одиночество.
Марина продолжала сноровисто поглощать похлебку, прикидывая, что еще успеет потренироваться в фехтовании, сделать несколько силовых упражнений и тогда, возможно, Фергюсон не станет заставлять ее проделывать дополнительные фигуры перед сном. Да, именно на этом она и сконцентрируется. Сделать чуть больше упражнений сегодня, чем обычно. А в результате она сможет чуть дольше поспать! Как чудесно! Этот план пришелся Марине по душе. Она закончила с похлебкой и поторопилась к выходу из пещеры.
Фергюсон не стал ей препятствовать, осторожно следуя рядом. Он сам ввел ее в этот бешеный ритм, а потому не смел прерывать бесконечный цикл тренировок-еды-сна. Только так она сможет хоть чему-то научиться. Старик в это не сильно верил, но ему почему-то хотелось, чтобы девушка выжила.
Он наблюдал, как она размахивает мечом в воздухе, слишком быстро переходя из одной фигуры в другую. Грубый баланс и слишком пренебрежительное отношение к форме. Ее меч издавал приятный гул, но этого было недостаточно. Любой тренированный фехтовальщик сразу же увидел бы у нее с десяток прорех в защите. Марина очень много двигалась, но практически не уставала. Это было поразительно, ее тело оказалось намного выносливее, чем думал Фергюсон. Может быть, в ее мире у всех людей были такие выносливые тела?
— Ты встретишь множество Мастеров Мечей. Все они будут твоими врагами, — продолжил рассказ старик. Он не надеялся, что Марина услышит эти слова и поймет их сейчас. Он просто рассчитывал, что они возымеют эффект намного позже. Тогда, когда ей предоставится время поразмыслить и понять ситуацию, в которой девушка оказалась. Фергюсон надеялся только, что это время не наступит слишком поздно. — Тебе придется научиться сражаться. Не просто сражаться, а побеждать. И делать это самостоятельно. Кто-то будет слабее тебя. Единицы. Может быть, пара человек. Все остальные — будут сильнее. Значительно сильнее. Настолько, что все то время, что ты потратила на тренировки покажется бессмысленным.
— И что мне делать тогда? — Марина остановилась в момент сложного удара, прямо в середине сильного, кругового выпада. Фергюсон довольно ухмыльнулся. Похоже этот самый "танец", которому она посвятила большую часть своей жизни в Гидграде подарил девушке отличную базу для фехтования.
— Ты можешь попробовать убежать, — все-таки она его слушала. Это было прекрасно.
— Вряд ли это получится. Поворачиваться спиной к Мастеру Меча мне хорошей идеей не кажется, — уверенно сказала Марина после недолгих раздумий. Позу она так и не поменяла, зависнув на одной ноге и сжимая меч высоко над головой.
— Тогда тебе остается только одно. Бейся так, как будто от этого зависит твоя жизнь. Это будет легко, Марина. Ведь в тот самый момент — она действительно будет от этого зависеть.
***
— Нет! — зарычала Марина. Только не так. Только не сейчас. Плевать, что болят руки. Плевать на слова Фергюсона, всплывшие в сознании. Она не собирается сдаваться. Опускать руки, перестать защищаться? Как бы не так! Не для этого она попала в этот треклятый мир и провела на горе со старым троллем черти сколько лет. Тем более, она только-только привела себя в порядок, надела в кои-то веке чистые вещи и этот мечник посмел уронить ее в грязь!
Меч несся вниз, она чувствовала его вес еще до удара. Защититься не получится, все тело болело. Даже если примет удар и меч не треснет — лезвие с большой долей вероятности прожмет ее руки и тогда… Об этом не стоило даже думать. Марина твердо решила не сдаваться. Какой-то непонятный мечник не сможет остановить ее. Только не сейчас.
"Прими мою ярость," — это была просьба. Странная просьба. Она шла изнутри, Марина отчетливо это почувствовала. Но это была не обычная ярость, которую излучала Ин'Фрит, отравляляя душу, затуманивая взор. Это была ярость, которую испытывает человек, загнанный в угол и ненавидящий своих врагов. Демонесса не пыталась обмануть ее, не пыталась использовать. Вероломная Ин'Фрит боялась, что сейчас их история оборвется. Противник был слишком серьезным.
Путь Воздуха был очень силен. Особенно в руках настоящего мастера, которым Марина пока не стала. Но был у него один неповторимый изъян. Путь Земли, тот, которым пользовался напавший Мастер Меча — превосходил его в силе и имел непробиваемую защиту. Марина никогда бы не победила, используя только свой Стормраннер и технику, которую изучала. Ей нужно было решение, которого противник не ждет.
Стормраннер отлетел в сторону, ударился о порог гостиницы и издал ревностный звон. Марина успела кое-как вскочить на колени. Лезвие меча неслось на нее слишком быстро. Мастер Меча ликовал. Он думал, что девушка сдалась. Марина смотрела прямо в его безжизненные, блекло-голубые глаза. Она хлопнула руками над собой, надеясь, что инстинкты сработают. Ладони ударились о холод лезвия грубого, тяжелого двуручного меча. Нападавший вздрогнул, не ожидая такого странного движения. Это была не техника Воздуха. Путь Воды. Фергюсон показал ей лишь пару движений. Он не думал, что Марина сможет их выучить, но она повторяла их все равно. Просто потому, что не хотела расстраивать учителя.
Клинок несся вниз, утягивая Марину с собой. Она почувствовала, как будто потеряла форму. Превратилась в легкий водяной всплеск, который обнимает оружие и обтекает его, не чувствуя боли. Она "соскользнула", изворачиваясь всем телом, пропуская клинок мимо. Тяжелый меч упал в грязь, разбрызгивая черные капли в разные стороны. Марина услышала страшный звук, с которым меч вспорол землю под слоем грязи, утопая на половину длины. Времени на раздумья не было.
Она ударила. Ногой, с разворота, прямо в лицо нападавшему. Удар был не слишком сильным, но мечник скорее опешил, не ожидая такой атаки. Марине удалось зачерпнуть немного грязи и она метнула в лицо Мастеру Меча. Он дернул клинок, чтобы защититься, но тот слишком глубоко завяз в почве. Нападавший вскрикнул, когда комки ударили по глазам. Марина ударила еще раз. В этот раз по ногам. Нападавший оступился и грохнулся в грязь.
Девушка отпрыгнула, разворачиваясь и подхватывая Стормраннер. Она увидела орков, что сгрудились на крыльце. Первым стоял Гримлок, ошарашенно смотря на нее, боясь отвести взор. Марина только прорычала, не пытаясь выкрикивать что-то. Схватила клинок и приготовилась атаковать. Грязь не давала быстро двигаться, да и руки болелил, но она все же смогла отпрыгнуть от земли, стараясь исполнить одну из самых сильных атак в своем арсенале.
Стормраннер столкнулся с мечом нападавшего. Сноп искр разлетелся в разные стороны. Марина бешено закричала, стараясь всем весом навалиться сверху, но незнакомец даже не двинулся. Она увидела его эльфийские глаза, наполненные ненавистью и вогнутые ноги, которые предательски тряслись. Мастер Меча ударил локтем по своему клинку, развернутого плашмя, откидывая Марину, сделал это так, как будто отбивал подачу ракеткой для большого тенниса.
Марина отлетела назад, но не упала, перехватывая Стормраннер в одну из фигур танца Грома. Это было рискованно, она не владела этой техникой в полной мере, но полагаться на Путь Воды второй раз было бы еще более глупым. Так у нее хотя бы будет шанс.
— Иктее фир требул, тарак, — прошипел эльф. Он ударил мечом вниз, поднимая огромный всполох грязи, закрывающий его. Марина сделала длинный шаг, заручивая меч над собой, перехватывая двумя руками и посылая в клинок весь вес своего небольшого тела. В очередной раз прогремел гром, разбивающий на части облако грязи. Марина надеялась, что услышит звон клинка, а еще лучше — крик пораженного эльфа. Но в ответ была только тишина.
— Где ты! — закричала Марина, будя тех, кто каким-то чудом проспал всю битву. Даже обнимающиеся орк с гномом подпрыгнули и закричали в ответ, обзывая Марину недобрыми словами.
Незнакомый мечник исчез так же внезапно, как и появился. Сбежал, когда поднял вокруг себя облако грязи. Отвратительный, трусливый трюк. Марина сплюнула себе под ноги. А Фергюсон говорил, что убегать это не вариант. Или же это Марина так решила?
Она еще раз осмотрелась вокруг, но при темноте надвигающейся ночи, по колено в грязи и слыша гомон нелицеприятных выкриков, которые лились из открытых окон — найти эльфа было невозможно. Марине пришлось скрежетать зубами и отправиться в гостиницу.
— Кто это был? — голос Гримлока дрогнул, когда Марина посмотрела на него своими красными глазами, полными ярости и негодования.
— Это был эльф, — огрызнулась она. — Спасибо за помощь, кстати.
— Орки не сражаются с Мастерами Меча, — это был голос Линтары, Марина легко узнала его.
— Орки имени Тур ни с кем не сражаются, — прорычала Марина. — Колмир, — она увидела, как шаман стоит у дверей и не поднимает глаз, — что этот эльф сказал в конце. Ты понял?
— "Иктее фир требул, тарак", — Колмир прокашлялся, прочищая горло. — Дословно это означает: "твоя смерть неизбежна, чужак".
— Примерно так я и думала. В сторону, — Марина посмотрела на орков и те шарахнулись в разные стороны, пропуская разъяренную девушку. Линтара не посмела взглянуть ей в глаза. Гримлок отвел взор.
Орки понимали все, что произошло. Кто-то понимал лучше, кто-то хуже. Но одно было ясно. Сегодня что-то случилось. И теперь Марина Щербинина вряд ли останется "защитницей орков".
Марина взлетела наверх, к своей комнате. Нашла ключ в одном из карманов камзола и, трясущимися руками, открыла дверь. Сильно захлопнула ее и, хватая подушку, забилась в угол. Стормраннер все еще был в руках, она не могла отпустить его. Подушкой закрывала лицо, стараясь плакать так, чтобы никто не слышал. В итоге получалось странное, приглушенное мычание. Впервые, после того как она оказалась в этом мире, Марина так явственно ощутила настоящую опасность для своей жизни. Не было никакого азарта и радости от победы. Все тело болело, а руки тряслись. И больше всего на свете она мечтала, чтобы поскорее наступило утро.
— Ты будешь всегда одна, — эти слова снова не вовремя всплыли на задворках памяти. От них стало еще горестнее. Марина уже не могла плакать, она задыхалась от слез, стараясь найти хотя бы кого-то, кто мог бы обнять ее. Держать за голову и не давать срываться на истерию и страх, которые подбирались все ближе и ближе к сердцу.
Внезапно она почувствовала жар и привычный уже запах пепла. Горло стянуло от недостатка кислорода, но это было даже лучше. Она почувствовала, как Ин'Фрит садится рядом. Сейчас она не могла сопротивляться. Ей было слишком страшно. Предложи ей демонесса продать свою душу и избавить Марину от страха и горести — та согласилась бы. Но Ин'Фрит не интересовали такие легкие победы. Она хотела, чтобы девушка приняла ее с чистым сердцем. А пока, она просто раскрыла свои объятия, а дрожащая Марина упала к ней, зарываясь лицом в тяжелый, палящий доспех. Прижимаясь щекой, обжигаясь, но все равно не убирая голову. Ей нравилось представлять, как слезы испаряются, стоит им только скользнуть вниз и встретится с пылающим железом демонического доспеха. Ин'Фрит положила Марине на голову руку и девушка почувствовала себя так, как чувствовала себя, когда еще была ребенком. Тогда ее часто пугала гроза и дождь, и она прибегала к маме, чтобы та обняла ее и спрятала от ужасов ночи под одеялом. Потом приходило утро и все плохое, что случилось прошлой ночью исчезало, оставляя Марине только радость и мамино тепло.
***
В дверь тяжело постучали. Марина нехотя поднялась с пола. Демонесса исчезла, только Стормраннер оставался с ней на протяжении всей ночи. Девушка аккуратно убрала его в ножны, подошла к окну. На улице уже рассвело, Мастер Меча с удовольствием открыла окно, впуская в комнату легкий ветерок и улыбаясь утренним лучам.
Она не хотела, но все же посмотрела вниз. Ее окно выходило как раз на крыльцо гостиницы, где вчера разразилась безумная битва. Конечно, внизу ничего не изменилось. Праздные ходоки за утро успели размесить грязь и скрыть все последствия дуэли. Только испачканная одежда Марины, небольшой, но ощутимый порез на носу и зудящие тело были реальным доказательством ночной битвы. И всем вокруг было наплевать.
Стук повторился. В этот раз более настойчиво.
Марина тяжело вздохнула и поплелась открывать. Она ожидала увидеть Гримлока или Колмира. Точно не Линтару. Когда дверь открылась — девушка удивленно вскинула брови.
— Ты уже проснулась? — Буддок выглядел виноватым и это ему совсем не шло. Даже по сравнению с Гримлоком он был огромен. Скорее всего, во времена своей молодости он считался невероятно сильным орком. Сильнейшим. Сейчас он тяжело дышал и Марина видела, как перекатывалась могучая грудь, выкидывая воздух мощными толчками. Когда он выдыхал, то напор будоражил ощетинившуюся седую бороду, делая Буддока похожим на сказочного персонажа, управляющего ветром. Если бы он захотел, мог бы сдуть ее с места, подумала Марина и еле смогла сдержать усталую улыбку.
— Нет, но ты меня разбудил, — огрызнулась вместо этого девушка, отходя в сторону от открытой двери и жестом приглашая старого вождя пройти внутрь.
— Ну раз так, — Буддок поплелся внутрь. Уселся на кровати, которая тут же протяжно скрипнула. Задумчиво уставился на потолок, почесав шрам на лице. В такие моменты он выглядел недоуменным, как будто хотел дотронуться до глаза, не находил его и силился вспомнить, когда же его потерял.
— Тебя послал Гримлок, чтобы уговорить меня участвовать в вашей опасной миссии? — Марина подошла к небольшому графину, в котором еще оставалась вода. Не предлагая Буддоку, она демонстративно осушила графин прямо из горла.
— Не так, — Буддок говорил, чуть запинаясь. Иногда старый вождь разговаривал, будто забывая общий язык. Марина помнила несколько раз, когда он говорил абсолютно нормально. В другие же разы разговаривал как какой-нибудь неотесанный орк. — Меня обеспокоили твои слова вчера. Мы не боялись бы сражаться за тебя. Но не с Мастером Меча. Сразиться с ним — значит умереть.
— Но если убьют меня, это не страшно?
— Ты — Мастер Меча.
— Я помогала вам.
— А мы — тебе, — Буддок не выдержал и стукнул кулаком по кровати. Она протяжно заскрипела, но выдержала. Неудивительно, ведь эту гостиницу держали орки. Должны знать, каких постояльцев им придется содержать. — Что произошло вчера? Линтара молчит, Колмир молчит. Все молчат. Я не понимаю этого. Мы сражались с тобой в одной битве. Мы братья по оружию. Почему ты вчера сказала эти слова?
— Линтара дала мне понять, что орки никогда не примут меня в свой клуб.
— Клуб?
— Не примут меня как сестру по оружию, — передразнила Марина Буддока. Про "клуб" она зря сказала, но слово, как говорится, не воробей. — Вот что, Буддок. Все эти вопросы тебе лучше задать Линтаре или Колмиру. Вчера они ясно дали мне понять, что я вам нужна только как наемник, который носит при себе меч. А значит — могу быть полезной оркам с именем Тур.
На Буддока тяжело было смотреть. Все эти разговоры давались ему с трудом. Он устало покачал головой. Встал с кровати и долго думал, что сказать дальше. Прятал взгляд своего единственного глаза, бегая от пола к потолку, осмотрел окно и, наконец, сделав полный круг по комнате, вернулся к Марине.
— Когда отец Гримлока был жив, орки имени Тур были гордым племенем. Мы сражались. Забирали то, что принадлежит нам по праву силы. Ни перед кем не склоняли головы. Перфрун принадлежал нам. Или мы так думали. Отец Гримлока принял бой. Всего один человек. Орки бесчестны в битве, Марина. Ты должна это понимать. Мы нападали все вместе. Самые сильные, самые закаленные. Всего один человек. Блестящие золотом глаза и мечи, быстрее которых я не видел в своей жизни. Единицы выжили. Отца Гримлока не оказалось в их числе.
Буддок сделал долгую паузу. Могло показаться, что он забыл, что хотел сказать, а потом вспомнил, но из головы вылетели подходящие слова из общего языка. Он почесал бороду, чуть расправил плечи и продолжил:
— Все изменилось тогда. Орков имени Тур стало меньше. Они не умерли — просто ушли. В другие племена. Шаманы покинули нас. За ними ушли воины. Остались только мы. Старики и дети. Никого больше, кто поднял бы топор. Кто подул бы в рог и повел за собой. Сердце воина умерло в орках имени Тур. Мы стали вспахивать землю. И склонили головы.
Орк сделал шаг вперед, слишком быстрый, несвойственный своему старому телу. Схватил Марину и поднял ее за плечи, бережно, как только мог. Он смотрел на нее вплотную, стараясь заставить увидеть смесь горечи и надежды, которую пытался передать:
— Но потом, мы встретили тебя, Марина. Мастер Меча, что согласился помочь оркам. Что подарил им надежду. Ты говоришь, не можешь быть сестрой оркам имени Тур? Говоришь, так сказала Линтара? Она лишь девчонка. Ее ртом не говорят орки. Колмир? Старый дурак, слушающий только духов. Послушай, что говорю тебе я — воин, который не знает ничего, кроме битвы! Ты нужна нам. Нужна оркам имени Тур! И я, Буддок Тур, буду просить тебя о помощи.
Марину должна была воодушевить эта речь. Вдохновить и заставить действовать. Но все, что она чувствовала — это усталость. От этих речей, неотесанных манер и взглядов, полных ярости. Орки показали вчера свои истинные лица. Теперь она просто не могла им верить.
— Я заберу половину тех звонких монет, что обещали вам за рабоут, — Буддок аккуратно опустил ее и отступил в сторону. — Не нужно этих слов, старый вождь. Это мое финальное предложение. Половину мне и половину оркам имени Тур. И я готова выдвигаться только после того, как наведаюсь в купель.
Марина протянула руку вперед. Рукопожатие скрепит их договор, если, конечно, Буддок вправе на него соглашаться. Старый орк сопел и думал, не зная, как реагировать. Она попала точно в цель своим высказыванием. Им понадобиться ее помощь. Так сказал ему Гримлок. Делай что угодно, но убеди ее остаться. Так решили Гримлок и Линтара. Ну что же. Он сделал все, что мог. Рука старого орка потянулась вперед и Марина крепко схватила ее, сжимая так сильно, как только могла. Старик от неожиданности охнул, но убрать руку не попытался:
— Женщины и дети остаются здесь. Не хочу, чтобы нас сопровождали слабаки. И помни, мы скрепили свои слова обещанием, Буддок Тур.
— Я запомню, — в его глазах больше не было тех притворных чувств. Осталась только та самая злоба, которую она часто замечала в его взгляде. — Веди себя как обычно. Молодые орки смотрят на тебя с огромными глазами, Ке'брит'орка.
"Защитница орков," — Марина не успела привыкнуть к этому имени, но хотя бы знала, что оно означает.
— Караван отправляется скоро. Постарайся быть готова, — сказал старый орк, покидая комнату. Марина ничего не ответила ему вслед. Только громко крикнула, чтобы работники гостиницы поторапливались и набирали купель.
Когда она услышала утвердительные слова и шевеление тел за дверью, то позволила себе улыбку. Как она и думала — их разговор подслушивала добрая половина персонала гостиницы и орки имени Тур. Они хотели использовать ее? Пожалуйста. Но цена за это будет соответствующая. Марина была уверена — можно было запросить и намного больше звонких монет, но перебарщивать не стоило. Она выполнит это задание и отправиться Гринхолл.
Хватит с нее орков и их проблем. Она не нанималась восстанавливать честь этих лживых, высокомерных нелюдей. В жизни были вещи поважнее. Например, защитить Линарис. Марина даже не почувствовала, как эта мысль быстро проскользнула в ее голове, плотно усевшись там. Только безымянный палец немного заболел, но все тело и так саднило, поэтому Марина не придала этому ни большое, ни даже маленькое значение. А стоило бы.
***
Орки ждали ее у огромной ухоженной дороги. Часть была вымощена камнем. Центральная и самая важная дорога Дундимара, носящая имя Конрадса Волевого. Судя по имени и отличному качеству дороги, не сложно было сделать вывод, что это какой-то известный гном. А может быть — и сам создатель дороги.
О таких вещах Марина не задумывалась. Ей было абсолютно наплевать кто, как и почему назвал так дорогу. Единственное, что она знала — этот путь вел прочь из города, в сторону западных земель. Или — на восток, туда, где располагался Гринхолл. Конечно же, оркам необходимо было отправиться на запад. Ведь иначе и быть не могло. Как можно только подумать о том, что Марине наконец-то начало везти?
Хорошо, что вчера Линтара принесла ей несколько мешков с вещами. Времени стирать и сушить грязную одежду не было. Поэтому Марина отдала предпочтение новым черным штанам, плотной рубахе и черному пальто с подкладкой. Рубаха была из приятного материала, похожего на жесткий ворс, но на ощупь оказалась очень даже мягкой. Пальто сильно походило на обычное пальто с Земли. Внутри — жесткая стеганая подкладка. Она не давала ветру пробраться внутрь и хорошо держала тепло. Марина подумала, что с легкостью сможет спать в этом пальто даже на земле, если понадобиться.
К удивлению Марины, она обнаружила настоящее столпотворение рядом с одним из придорожных домов. Орки стояли напротив, угрюмые и злые. У многих лица посветлели, когда они увидели Мастера Меча, свою "защитницу". Как Буддок и говорил — для рядового орка ничего не изменилось. А вот Колмир даже смотреть в ее сторону не стал. Гримлок выглядел уставшим.
— Что происходит? — вместо приветствия задала вопрос девушка, вставая рядом с молодым вождем. Все орки были при "полном параде". Держали в руках щиты и оружие, за спинами — тяжелые, грубоватые луки со стрелами. На головах неопрятные, покореженные, но от этого внушающие еще больший страх, шлема. Броня у орков была частичной, закрывала не все тело, в основном плечи, грудь и колени. Выглядели они действительно внушительно.
— Мы ожидаем, когда появится наш наниматель, — с неохотой проговорил Гримлок, стараясь вплести в свои слова приветливость, которая была откровенно наигранной.
— И какова наша задача? Буддок ничего не сказал мне о работе.
— Мы будем сопровождать караван, — протянул Гримлок, стараясь не смотреть в сторону девушки.
— Ясно. И где мне идти?
— Там, где ты не будешь отставать, — огрызнулся Гримлок, а потом громко рявкнул, призывая к вниманию своих орков.
Они стянули щиты и плотным строем пошли к зданию, вокруг которого собралось несколько десятков недовольных жителей. Тут были все представители. Орки, огры, гномы, эльфы. Что-то происходящее за стенами этого дома расстроило или даже разъярило их всех. Двери распахнулись в тот самый момент, когда орки пробились сквозь толпу недовольных, расталкивая их в стороны.
Из дома вышел человек. Надменная ухмылка и аккуратные усы. Вот, что первое бросилось в глаза Марине. Он был одет с иголочки — идеально сшитый дорогой костюм, белоснежная рубаха и жилет с затейливым узором. Ботинки на ногах сверкали отражением небесных светил — так сильно они были начищены. На голове — озорной котелок, чуть съехавший набок. Он достал из внутреннего кармана тяжелые золотые часы и исподлобья взглянул на Гримлока:
— Опаздываете, господин орк.
— Мы ждали когда появится Мастер Меча, — Гримлок бессовестно свалил все на Марину, стоявшую с другой стороны дороги. Они говорили так громко, стараясь перекричать толпу, что девушка их отчетливо слышала.
— Прелестно, — почему-то сказал мужчина, разглядывая Марину. Он хлопнул Гримлока по плечу, повелевая ему отойти в сторону и легко пробежал по ступенькам, минуя толпу и оказался рядом с Мариной. Нелюди кричали ему вслед, бросали ругательства. Но мужчине до этого не было дела. Орки сдерживали их, но те особо и не горели желанием нападать. Кричать, выказывать недовольство, обзываться — это пожалуйста. Поднять руку на этого человека и причинить ему вред?
Ни один из них не решился бы.
Марина сразу же почувствовала странную силу, исходящую от мужчины. Он был долговяз, руки и ноги выглядели скорее стройными, чем сильными. Взгляд — постоянно оценивающие, опасно-яркие карие глаза с хитринкой. Смотрели сквозь человека, стараясь понять, что скрывается внутри. И вот сейчас они таращились на Марину, которая силилась не отвести взгляд, сжимая рукоять Стормраннера.
Первый человек, с которым она заговорит в этом мире. А что если он тут же раскроет, что она "попаданка"? Самозванка, которая схватила меч и пытается выжить в этом чужом мире? Марина не могла позволить себе испугаться. Она — Мастер Меча. Поэтому приходилось вести себя достойно.
— Теодор Флэнси, — мужчина протянул руку и Марина ответила крепким рукопожатием. К ее удивлению у мужчины была сильная рука с грубой кожей. Издалека он казался ей больше похожим на белоручку, который даже швабру в руках никогда не держал. Но кожа рассказывала другую историю. Пальцы были длинные и крепкие, схватили Марину так, будто ее рука была добычей.
— Марина Щербиниа, — ответила она, слегка растерявшись. От мужчины исходило странное давление и девушка не могла понять, что было его источником.
— Странное имя, откуда-то с северных земель?
— Предпочту не отвечать, — Марина лихорадочно искала правильные ответы. Мужчина сверлил ее взглядом, все еще не отпуская руку. Она боялась, что ладонь вспотеет и он поймает ее на лжи.
— Тайна лучше, чем вранье, — кивнул мужчина. — Вы будете сопровождать орков до самого конца?
— Так мы договорились.
— Зачем вам это? Мастер Меча может не тратить время на путешествие с орками. Если нужна работа, могу помочь вам найти подходящую. И оплата будет в несколько раз выше.
— Это вопрос долга. Они помогли мне. Одна работа и на этом все, — зубы Марины скрипнули. Она злилась и это не скрылось от Теодора. Небольшая ухмылка кончиками рта была тому доказательством.
— Быть в долгу перед орками отвратительно, — прошептал он, наклоняясь чуть вперед. — Я вас прекрасно понимаю. Ну что ж, надеюсь, вы сможете быстро справиться с этой работой и вернуться в Дундимар. Я бы хотел еще побеседовать с вами, Марина Щербинина.
Мужчина ухмыльнулся и собирался уже пойти обратно, отдавать команды Гримлоку и его орками. Но Марина не отпустила его руку и даже посмела дернуть его назад, разворачивая к себе.
— О!
— Господин Теодор, я понимаю, что вы наделены определенной властью в Дундимаре, это так? — мужчина снисходительно кивнул, не совсем понимая, куда клонит эта странная девушка. — Вчера ночью на меня напал Мастер Меча. Эльф. Не знаете, он все еще в городе?
Глаза мужчины вспыхнули интересом. Он развернулся к Марине и какое-то время рассматривал ее, будто не веря собственным глазам. А потом неожиданно потянул ее ладонь к себе, уставившись на безымянный палец.
— Предпочтете на отвечать откуда вы, — его улыбка вырастала с каждой секундой. — Очень, очень интересно, Мастер Меча.
Он поднял глаза и Марина увидела в них недобрый блеск. Отметина от кольца Альзара была все еще там. А что, если Теодор Флэнси знает о путешествиях между мирами? Знает об Альзаре? Марине захотелось высвободить руку, но мужчина не позволил. Сжал ее без особого труда так, что Марине захотелось закричать.
— Я надеюсь, — и он сделал отдельное ударение на это слово, подчеркивая его вес, — что вы действительно вернетесь и встретитесь со мной. Поверьте, это будет в ваших же интересах, Мастер Меча. Кто знает? Быть может я смогу вам помочь.
Он наконец отпустил Марину и, не дожидаясь ответа, развернулся и пошел к оркам, выкрикивая команды. Девушка увидела подозрительный взгляд Гримлока. Отлично. Теперь орки будут думать, что она договорилась с этим Теодором и попытается их подставить или еще что-нибудь в таком духе. Марине пришлось немного размять руку. Да кем был этот мужчина?
Орки оттеснили народ, а Гримлок зашел внутрь здания, вслед за Теодором, который явно был недоволен тем, что работа затягивается. Поэтому он еще раз специально посмотрел на часы и громко цыкнул языком. Рядом с Мариной оказался Буддок. Он старался не смотреть в ее сторону, зато тяжело сопел. Скорее всего, пришел выяснять о чем они говорили с Теодором. Марина решила опередить старого вождя:
— Кто это был? Этот Теодор Флэнси?
— Ха! Ты не знаешь его? — Марина мотнула головой.
— Ты не врешь? — Буддок выглядел озадаченным, отчего развернулся к Марине и пытался понять, обманывает ли его девушка.
— Нет, зачем мне это?
— Но, — Буддок задумался, осекся и решил не озвучивать свои мысли, — А впрочем, ладно. Можешь не говорить. Хотя это и странно.
— Так кто он?
— Теодор? — Марина готова была выхватить меч и хорошенько ударить старого вождя плашмя по голове.
— Да, — прошипела она.
— Он один из придворных магов Королевства Людей Перфруна. Поэтому и странно, что ты, живя в Гринхолле, не знаешь одного из пяти самых могущественных людей на этом континенте. Согласна?
Орк повернулся к Марине и подмигнул ей пустой глазницей. Ухмыльнулся и зашагал к зданию, у которого орки сдерживали толпу недовольных. Марина сдержалась и не выругалась, когда зубы ее предательски задрожали отбивая чечетку. Какого черта? Вот на этом она прокололась? На том, что не знает одного из магов этого мира? Да она даже не знала, что в этом мире есть магия!
Первой мыслью было — сбежать. Укрыться в лесу, может ей удастся там выжить, а потом дойти каким-то образом до Гринхолла. Назовется другим именем, а лучше вообще притворится немой. Хотя она не знает язык глухонемых, а может тут он вообще другой? Она же ни черта не знает об этом мире. Разговаривает на общем языке, а ни одной вывески прочесть не может. Страх липкими шажками находил дорогу в сердце Марины. Стало тяжело дышать и спина мгновенно намокла. Если раньше у нее никогда не было приступов паники — то вот он наступил. Нужно было перевести дыхание, нужно было успокоиться. Она придумает, что сделать. Придумает, как выбраться из этой ситуации. Нужно только дышать.
Марина так и сделала. Тяжелые, глубокие вдохи и выдохи. Закрыть глаза, собраться с мыслями. Так учил ее Фергюсон. Вдох-выдох. Все будет хорошо. Она справится.
Крики стали громче в несколько раз. Буквально заставляя Марину вернуться и отвлечься от своих тяжелых мыслей. Она открыла глаза и увидела, как откуда-то из заднего двора здания вывозят несколько груженых повозок. Всего пять повозок и на каждой стоит тяжелая, железная клетка. А внутри клеток — люди. Точнее, нелюди. Огромный огр, который просто валялся на полу, громогласно похрапывая. Двое гномов, угрюмо уставившись друг на друга, вместе сидели в одной клетке. Еще один гном ехал в третьей. Этот не был спокойным. Наоборот — метался по клетке так, что раскачивал повозку. Кричал на толпу и размахивал руками, пытаясь вылезти. Из его рта сыпались оскорбления и угрозы. В четвертой повозке была орчиха. Красивая, пожалуй даже слишком красивая для орка. Кривых острых зубов не было видно, волосы собраны в длинную, внушительную косу. На теле — прекрасное дорогое сине-белое платье. Она стояла, исполненная достоинства и гордости, закрыв глаза и стараясь не слушать оскорбления, летящие в свой адрес. В последней клетке ехал эльф. Марина начинала ненавидеть эту волшебную расу, а потому безошибочно определяла их в толпе. Он выглядел странно, болезненно слабым, даже для эльфа. Совсем худой, его голова подскакивала и шея опасно гнулась каждый раз, когда колесо повозки задевало даже не самый незначительный камень. Глаза выглядели безжизненными, потухшими. Рот стянулся в одну тонкую, почти незаметную линию. На голове не было волос. Только редкие волоски озорного горчичного цвета свидетельствовали о том, что они там когда-то были.
Когда повозки проезжали мимо Марины, она заметила, что у эльфа не было одной ноги и руки, с разных сторон. Из-за этого даже то, как он сидел, выглядело странным и удручающим. Но в тот самый момент, когда повозка с эльфом проезжала рядом, он неожиданно дернулся, будто все тело свело судорогой, вытаращил глаза и уставился на Марину.
— Хороший меч, жаль плохой мечник. Да? — а потом он засмеялся, противным, кашляющим смехом, заходясь всем телом, валясь на спину, не в силах остановиться.
— Выдвигаемся! — прорычал Гримлок на общем языке. Специально, чтобы Марина пришла в себя и отправилась следом.
Орки имени Тур двинулись вперед, сопровождая колонну из повозок с клетками. Марина была почти уверена — они сопровождают заключенных. Осужденных преступников. А толпа вокруг желает устроить самосуд. Орки должны защищать и сопровождать их. Но куда? Ей так никто ничего не объяснил. Марина попыталась скрыть свои эмоции и угрюмо зашагала следом за колонной орков. К счастью, повозки ехали отвратительно медленно, переваливаясь по дороге. А значит орки не смогут идти так быстро, чтобы девушка отставала.
Их процессия неспешно выезжала из города, под аккомпанемент гневных выкриков и пристального взгляда Теодора Флэнси, стоящего на втором этаже здания суда Дундимара. Он по привычке дотронулся до увесистого кольца, обосновавшегося у него на безымянном пальце. Поиграл им, раскачивая из стороны в сторону, а потом чуть надавил большим пальцем, приподнимая кольцо и дотрагиваясь кончиком пальца до шрама, полученного им много лет назад.
— Марина Щербинина. Добро пожаловать в этот дивный, убогий мир. Надеюсь, мы еще встретимся.