- Посмотрим!
- Я тоже немало знаю о вашей семейке. Когда развяжутся все узлы и всплывет на поверхность история с "желтыми" часами, посмотрим, кто кого схватит за руку.
- Утопающие хватаются за соломинку, - сказал Мехман с презрением. Именем закона вы отстраняетесь от работы.
Муртузов бросился к телефону. Он хотел позвонить Кямилову.
- Никуда никому вам не надо звонить, гражданин Муртузов. Вопрос решен. Я получил санкцию в прокура туре республики.
Муртузов с шумом втянул воздух, ему трудно было дышать.
- Знают ли в прокуратуре республики про золотые часы? - спросил он. Нельзя подходить к вопросу односторонне.
- Часы эти в надежном месте, - ответил Мехман и, распахнув несгораемый шкаф, достал часы. - Чистую совесть никаким золотом не купишь!
И он с омерзением бросил часы обратно в шкаф, как отбрасывают гнилой орех.
...Всю ночь Мехман работал, склонясь над столом, читал дело. Несколько раз звонил телефон. Мехман брал трубку, но, услышав голос Шехла-ханум, клал ее обратно на рычаг. Темная ночь казалась бесконечной. Совсем изнурившись, он прилег на диван и немного вздремнул.
Занялась заря. Медленно поднималось над горизонтом солнце.
Человек в калошах, тоже всю ночь бродивший по двору и следивший через окно за прокурором, собрал бумажные клочки и окурки, подмел двор. Солнце осветило комнату, озарив усталое, бледное лицо Мехмана. Человек в калошах открыл дверь, вошел в кабинет. Мехман очнулся, сел, протер глаза. Кривая тень человека в калошах, словно темное пятно, лежала на крашеном полу. Не говоря Калошу ни слова, Мехман поднялся, позвонил начальнику милиции Джабирову.
- Джабиров, будь добр направить ко мне милиционера. - И на расспросы Джабирова ответил кратко: - Пошли милиционера. Прошу...
Человек в калошах ринулся к двери, но прокурор повелительным жестом остановил его.
- Постойте!
- Раскрыть тайну своей семьи - это все равно, что броситься в бездонное море, - дерзко заявил Калош, пожимая плечами.
- Пускай даже в океан.
Мехман сел и начал писать постановление о мере пресечения. Пришел милиционер.
- Явился по приказанию начальника!
Мехман подписался, поставил точку.
- Отведите этого гражданина в тюрьму.
- Кого? - удивленно опросил милиционер, словно не веря глазам своим, и оглянулся по сторонам.
- Вот этого преступника.
- Подумайте еще раз... пожалейте жену... - пробормотал Калош.
- Уведите арестованного! - твердым голосом приказал Мехман. - Он ответит по закону.
Человек в калошах оторопело, с удивлением смотрел на прокурора, так изменившегося за одну ночь, ставшего суровым, грозным. Калош как будто врос в землю, колени его затряслись.
- Парень, одумайся, смотри: близкие тебе люди будут стоять перед судом! Ты и так уже седой...
- Каждый, кто виноват, понесет заслуженное наказание.
- Ну-ну! - сказал милиционер и слегка подтолкнул человека в калошах. Ступай!
Тот обернулся, искоса посмотрел на Мехмана и, с трудом передвигая ноги, вышел. Солнце стерло с половиц, его уродливую тень.
Мехман посмотрел вслед.
"Это только предисловие к сложной книге борьбы, - подумал он. Клянусь, что рука моя никогда не дрогнет. Я буду беспощадно карать зло!"
И всей своей грудью Мехман вдохнул приятную утреннюю свежесть, струившуюся в раскрытое окно с гор.