— Но…
— Прощай, Таман. Я не вернусь. Молись, чтобы Нунна и Мира вернулись.
Как бы ни хотелось Таман остаться в памяти мужа красивой, она не смогла сдержать чувств и разрыдалась, прижимаясь к Арнунне так крепко, как будто пыталась раствориться в нём.
— Я пойду с тобой, — сквозь рыдания судья с трудом разобрал слова. — Я не дам тебя убить… Я упрошу его. В ноги брошусь, именем его матери буду молить… Есть же у него сердце…
Арнунна неожиданно зло и грубо оттолкнул её, широко распахнул глаза и грозно крикнул:
— Не смей позорить меня, женщина! Я приму свою судьбу с честью! Даже не думай позорить наш род унижениями!
— Арнунна! Прости! — закрыв заплаканное лицо ладонями, Таман замотала головой. — Прости меня!
Он вновь притянул жену к себе, виновато произнёс:
— Боги благословили меня, дав такую супругу, — он коснулся её волос губами. — Не бойся, Таман, моя милая. Мы снова будем счастливы в садах Астарны.
Таман лишь громко рыдала, уткнувшись лбом в грудь мужа.
***
Жители Дарфии верили, что всякое время пользуется особым покровительством кого-то из божеств. Прохладное и светлое утро, время земледельческого труда, управлялось божественным пахарем Ирутаром; в полдень, когда жгучий жар не даёт выйти из дома, могла помочь только супруга Ирутара Тааль, хранительница всех источников и рек, дева-вода; вечер, без сомнений, принадлежал богине страсти Астарне; а время с полуночи и до рассвета было временем зла и крови, временем непобедимого бессмертного воителя Эллашира. Аарка-Луна и Адуана-Солнце, по мнению дарфийцев, могли лишь изредка спорить с богами-хранителями. Но вот уже которую ночь многие из энаранцев надеялись, что ссоры Эллашира с его доброй сестрой Ааркой будут особенно жаркими, и небесный покровитель идшарцев отвернётся от них, занявшись своими собственными делами.
И всё же ночь по-прежнему была на стороне Идшара. Аарка-Луна скрылась за чёрными облаками, и непроглядная темнота закрывала дали. Стражники на энаранской заставе, которые должны были зажечь огонь на башне при появлении врага, не успели исполнить свою задачу. Меткие стрелы аркских предателей, нацеленные по светящимся в ночи факелам энаранских стражей, пронзили дозорных на смотровой площадке, а их сменщики, что спали внутри, не успели проснуться прежде, чем в башню вошли воины Идшара.
Энаранский порт был пуст, если не считать нескольких рыбацких лодок, ведь Арк перекрыл реку для кораблей, как и Ризайя, город чуть ниже по течению Великой Реки. Когда первые лучи рассвета коснулись дозорных башен города, громогласно зазвучал рог, предупреждающий об опасности — идшарские воители были на подходе.
Жители пригородов спешно устремились к городским воротам, надеясь укрыться за крепкими стенами. Стражи и воины еле сдерживали людей, чтобы те сами не передавили друг друга в надежде спастись. Эсин Луганг смотрел на город из окна одной из башен, с тоской выслушивая прибежавшего вестника.
Эсин вздохнул, окидывая взглядом раскинувшийся внизу Энаран. Он был так красив, этот цветущий город-сад. Полный зелени и воды, изящный, изысканный, почти совершенный.
Больше всего на свете эсин Луганг хотел бы, чтобы город стоял вечно. И всё же мысль о том, что для этого самому Лугангу стоило умереть, пугала и отталкивала.
И он не вышел на зов Асахира.
***
Слишком поздно прозвучал тревожный рог — не все успели покинуть опасное место. Стрелы и камни осыпали улицы окружавшего порт поселения; рыбаки и рабочие спешно разбегались, надеясь укрыться в домах и подвалах. Те же, кто охранял порт Энарана, выхватывали оружие и мчались к башне, собираясь там принять бой. Гарнизон — лишь чуть больше сотни воинов да пара десятков стражей.
Энаранские дозорные-лучники выстроились в ряд, вложив стрелы, целясь и ожидая приказа командира. Раздался возглас «Залп!», и ливень стрел устремился к врагам; но в ту же долю секунды прозвучал и приказ для мчавшихся вперёд идшарцев, резко замеревших и поднявших тяжёлые щиты. Переждав опасное мгновение, идшарцы так же молниеносно рванулись продолжать свой путь.
— Эллашир!.. — грянул и пронёсся над окрестностями громогласный боевой клич идшарцев.
— Залп! — ещё раз скомандовал предводитель энаранцев, и в этот раз получилось удачнее — несколько человек упали, ещё нескольких зацепило, хотя едва ли серьёзно ранило.
Расстояние сокращалось слишком стремительно, и командир портовой стражи не видел смысла в битве здесь и сейчас — огромное численное преимущество идшарцев не давало никакой надежды на победу в честном бою.
— Отступаем! — закричал он, рукой указывая назад. — Отходим назад!
Воины и стражи бросились врассыпную, надеясь затеряться среди домов и попытаться поймать тех из идшарцев, кто попытается скорее пройти через хитросплетение улиц портового посёлка и отойдёт на какое-то расстояние от товарищей.
Асахир, как и всегда, мчался в первых рядах. Сражаться на улицах незнакомого городка было бы опасно, будь у Энарана хоть немного больше людей. Но Асахир отправил на эту первую вылазку шесть сотен, не считая сотни аркских стрелков, сделавших несколько залпов до боя и теперь стоявших поодаль и прикрывавших подход основной части войска — больше, чем нужно, но излишне рисковать военачальник не хотел.
Лязг оружия, редкие воззвания гулкого рога и крики — привычные и приятные звуки для байру, живущего войной. Отряд защитников порта бросился врассыпную после двух не слишком удачных залпов, но стрелы то и дело свистели мимо, выпущенные высунувшимися откуда-нибудь лучниками.
Асахир краем глаза успевал заметить, что почти все подобные вылазки заканчиваются плачевно для отчаявшихся энаранцев. Показавшего свое местоположение стражника сразу же замечали и окружали, не давая возможности покинуть укрытие. Ещё хуже обстояли дела у мечников и копейщиков — тех, кто пытался высунуться, думая, что застал отбившегося от товарищей одиночку, растерзать могли почти мгновенно. Асахир приказал верным спутникам идти в другом направлении, отдалившись от них и свернув в одну из небольших улиц в надежде наткнуться на прятавшегося энаранца.
Ему повезло почти сразу. Из-за изгороди одного из двориков вынырнул мечник, тут же набросившийся на Асахира, причём довольно ловко — байру едва успел увернуться от удара, уходя в сторону и поднимая щит, с лязгом встретившийся с клинком защитника.
— Идшар! — рявкнул боевой клич Асахир, замахиваясь копьём. Но раненое в прошлое битве плечо, чудесным образом залеченное Энеатой, вдруг подвело воителя. Копьё качнулось, встретив древком мощный удар щита соперника, и чуть не выпало из почти разжавшейся ладони Асахира. Энаранский мечник не дал ему отшагнуть назад в попытке как следует размахнуться — подскочив, энаранец быстрым и точным выпадом заставил Асахира закрыться щитом и отпрыгнуть в сторону.
Боль в плече на месте прежней раны не собиралась отступать, с каждым мгновением становясь всё сильнее, но для Асахира не существовало нестерпимой боли. Куда больше его волновала предательски дрожавшая рука, упорно не желавшая как следует сжать древко. Отбив очередной удар, Асахир резко развернулся боком и швырнул в сторону свой щит, перехватив копьё левой ладонью. Здоровая рука тут же крепко сомкнулась на тёплой древесине, и последовавший мощный удар пронзил бы энаранца насквозь, если б тот не успел пригнуться. Копьё просвистело над головой стража.
— Асахир!.. — раздался возглас Азмара, одного из сотников Асахира, свернувшего в этот же переулок.
Рука Асахира вновь дрогнула, когда он пытался ударить. Из-за невыносимой боли в плече у Асахира на мгновение потемнело в глазах, и он пропустил выпад энаранца — к своему счастью, не слишком точный. Лезвие скользнуло по руке, разодрав наруч и кожу. Сотник Азмар рванулся на помощь, но назвать раной такую царапину байру и не подумал.
Только разъярившись от осознания собственной уязвимости, в порыве бешенства Асахир взмахнул копьём, ударив энаранца древком, а не наконечником. Тяжёлый сокрушающий удар пришёлся по виску, и стражник рухнул на дорогу.
— Тьма Хеды!.. — прорычал Асахир, вновь беря оружие в правую руку.
Военачальник было крепко сжал в руке древко тяжелого копья, но тут же, пошатнувшись, уткнул его в землю. Тяжело опершись на него, как на посох, Асахир одарил бранью память прошлого сражения.
— Хиру?.. — испуганно бросился к нему Азмар.
Асахир раздражённо отмахнулся.
— Отступай, — настойчиво предложил сотник. — Я прикрою. Тебе нужен лекарь.
— Я с ним говорил. Он мне не поможет.
— По крайней мере, рана уже не опасна. Ещё немного времени, и всё наладится, я уверен. Но…
— У меня нет времени, Азмар!.. — Асахир резким движением подхватил копьё, и на этот раз удержал его на весу. Преодолеть боль он бы смог, но рука предательски дрожала, и надеяться на точность ударов воин не смел. Несколько проверочных выпадов — и Асахир снова опустил копьё, бранясь.
— Хиру, брат, — попытался уговорить военачальника Азмар. — Прости, но здесь тебе… не место…
Увидев выражение лица Асахира, Азмар, побледнев, очень торопливо добавил:
— Сейчас… Пока что!
— Мне?! Не место в битве?! А где мне, по-твоему, быть?! Идти пока тут порыбачить?!
— Хиру, прошу тебя! Тебя убьют! Отступай!
— Мои люди пойдут в бой за мной, — Асахир тяжело вздохнул. — После меня.