— Не думаю, что она может сделать что-то ещё.
— А если она нарочно сделала так, чтобы ты не мог биться? Не рискуй, прошу тебя!
Асахир молча снова попытался размахивать копьём. Сил хватило ненадолго — слишком широко размахнувшись, он пошатнулся и еле удержал оружие в руке.
— С мечом будет получше… — задумчиво произнёс он, пристально наблюдая за отчаянно дрожавшим в ослабевшей хватке копьём.
— Хиру!..
— Заткнись и подай мне щит.
Азмар нахмурился, но приказ выполнил. Асахир пристегнул копьё к ремням на спине, взял в руки короткий меч. Это оружие удержать на весу было действительно легче, и Асахир, вздохнув, отправился дальше.
Надежды уйти у защитников было мало. От самого города портовый посёлок отделяли поля, пройти по которым незамеченным было невероятно; единственной возможностью были виноградники, расположенные чуть в стороне — арки, оплетённые цепкими ветвями с густой зеленью, были чуть выше человеческого роста, и скрыться там не представляло бы труда.
Большинство идшарцев, вихрем промчавшись сквозь улицы, окружили поселение и перекрыли пути к отступлению. Те, кто остались искать и добивать затерявшихся во дворах энаранских стражей, старались прогнать всех в сторону засад и полей. Асахир присоединился к тем, кто сторожил выходы к виноградникам, сочтя, что большая часть защитников направится именно сюда.
Так оно и случилось. Очень скоро отряд энаранцев во главе с командиром портовой стражи, гонимый занявшими улицы идшарцами, попытался пробить себе выход к винограднику.
Появившись из-за поворотов улочек, стражи порта увидели поджидавших идшарцев. Не видя иного выхода, кроме как прорваться с боем, командир стражи протрубил в рог, приказывая своим людям идти вперёд. Небольшое пустое пространство площади, отделявшей дома порта от забора виноградника, стало местом решающего столкновения.
— Ирутар!.. — воззвали энаранцы, отчаянно бросаясь в наступление.
— Эллашир! Идшар!.. — грянули в ответ идшарцы.
Асахир теперь даже обрадовался, что успел заранее сменить тяжёлое копье на меч. Асахир слишком любил своё копьё — подарок жреца-наставника, огромное оружие с расписанным яркими красками древком из заморского дерева, тяжёлого и крепкого, как камень, и массивным наконечником из небесного железа — ценнейшего и редкого металла. Бросить горячо любимую вещь без присмотра военачальник не мог, а закрепить его за спиной ремешками было довольно сложным и долгим делом, так что на смену оружия пришлось бы потратить время, которого не было.
Оставшихся стражей порта оказалось где-то полсотни. Из них половина — городские стражники, больше привыкшие бегать за воришками на рынках, чем отстаивать право на жизнь в кровавом сражении. Выход к винограднику сторожили четыре десятка идшарцев, и у защитников Энарана была бы возможность победить, будь они хоть немного более опытны и закалены в боях…
Столкновение двух отрядов больше напоминало бойню, чем битву. Идшарцы влетели, просто сметая стражей, не давая тем даже опомниться и попытаться прикрыться щитами от точных и сильных ударов мечей. Энаранцы оттеснились назад, надеясь воспользоваться преимуществом в знании улиц и вновь скрыться в тесных проходах, но сзади уже подоспело ещё с десяток идшарцев, отрезавших все пути к отступлению. Остатки энаранцев, всего четверо совсем молодых стражей, бросили оружие на землю, сдаваясь на волю победителей и надеясь на милосердие захватчиков.
— Прочешите все дома, — приказал Асахир, обращаясь к одному из своих воинов. — Стражей, воинов и всех, кто попытается сопротивляться — убить. Жителям разрешить уйти в город.
Тот кивнул и протрубил в рог, созывая разбредшихся идшарцев. Сдавшимся стражникам Асахир задал вопрос:
— Теперь скажите мне, почему я должен вас щадить.
Те промолчали, но Асахир собирался дождаться ответа. Взвесив в руке меч, военачальник Идшара посмотрел на одного из пленников, прищурив глаза и криво ухмыляясь. Молодой стражник не выдержал и пролепетал:
— Я знаю, как пройти в город мимо стен… Есть проход…
Его товарищ, стоявший рядом, бросился к нему, выхватывая спрятанный за поясом маленький нож и намереваясь ударом остановить струсившего стража. Сотник Асахира Азмар успел рвануться и оттащить его, выбив нож из руки и отбросив в сторону. Асахир задумчиво посмотрел на говорившего, затем скосился в сторону, ухмыльнулся, предложил:
— Ну, продолжай, чего смолк.
— Вы отпустите меня, если я скажу?
— Пожалуй. Ты предлагаешь хорошую цену за свою жизнь. Меня устраивает.
— Заткнись!.. — рявкнул другой стражник, тот, которого отшвырнул от предателя Азмар. — Они всё равно тебя убьют, ты, безмоз…
Удар кулака Азмара перебил охоту стражника встревать в происходящее, но лишь на мгновение. В следующий миг он вновь попытался наброситься на предателя, но его остановил теперь уже меч Азмара.
— Надоел, — виновато произнёс Азмар, опустив голову и снизу вверх глядя на сердитого Асахира.
— Говори, — вновь настойчиво повторил Асахир.
— В храме Аарки есть проход, из зала провидицы… Он широкий… Ведёт в главный храм…
— Зала провидицы?
— Да, там небольшая комната, полотно с узорами — это на самом деле дверь…
Асахир хмыкнул, развернулся и явно собрался уходить.
— Так что с ними? — спросил Азмар.
— Убить.
— Ты обещал!.. — отчаянно выкрикнул предатель, рванувшись вперёд, но идшарцы удержали его на месте.
— Трусы и предатели не достойны милосердия, — холодно ответил Асахир, не желая даже оборачиваться.
Но обернуться пришлось. Вспыхнул ярчайший свет, на несколько мгновений заполонивший пространство и затем сменившийся тёмным серым туманом; с ног чуть не сбил пронесшийся по улице ураганный ветер. Непривычный леденящий холод объял воинов, и кто-то выкрикнул:
— Боги против, байру!..
— Бред! — грозно рыкнул Асахир.
Новая вспышка света сверкнула чуть в стороне, и Асахиру показалось, что он заметил, откуда шёл этот свет. Ветер дул с той же стороны. Расталкивая людей, мешавших ему пройти, военачальник устремился к таинственному сиянию.
— Байру!.. Стойте!..
Прищурив глаза и с трудом, но проходя сквозь потоки ветра, Асахир увидел именно то, что и ожидал увидеть — стена яркого света, слепившая глаза там, посреди двора, закончилась. Посреди поднявшихся клубов грязно-жёлтого песка не оказалось ничего жуткого или божественного. Напрасно пытаясь укрыться под ветками раскидистого тамариска, в уголок двора вжалась Энеата.
— Какого… — Асахир явно не ожидал увидеть её снова, а тем более здесь, в порту, посреди побоища, куда вообще невозможно было пробраться живьём.
Энеата не видела приближавшегося Асахира — её веки были плотно сжаты. Она сосредоточенно шептала неясные слова, стоя на коленях и сцепив ладони. Платок съехал с её головы, и рыжеватые волосы, заплетённые в косу, поблескивали в отсветах колдовского сияния. Но разъярённый военачальник не видел хрупкой девочки — он видел колдунью, осмелившуюся ему помешать.
— Ты!!! — рявкнул он, бросаясь к Энеате и занося меч.
Глава 8. Военачальник и ведьма
Когда Энеата очнулась у себя дома и узнала, что идшарцы принесли её сюда, она первым делом спросила о Фазмире и Нунне. О Нунне никто ничего не знал; а Фазмира прибежала сама, рассказав, что все поверили, будто из детей судьи сюда прибыл только средний сын. Фазмира умело притворилась служанкой, и остальные не выдали её. Вот только вздохнуть с облегчением Энеата не успела — Фазмира сообщила, что идшарцы зачем-то забрали с собой вещи Нунны.
Эне сразу разгадала задумку. Ей вспомнились слова байру Асахира. Военачальник ясно сказал: Нунна его не интересует, и поимка юноши — лишь способ выманить из-за городских стен верховного судью. Но именные ножны или письмо отца — убедительное доказательство поимки, и сам Нунна может и не понадобиться…