— Господин Арнунна!.. — безуспешно попыталась встрять Эне.
— Ты бросил её.
— Я растерялся! Я никогда не видел ничего подобного, я не понял, что произошло, я просто…
Арнунна промолчал.
— Отец!.. — отчаянно воззвал Нунна.
— Господин Арнунна!.. — опять попробовала Энеата, но её снова не слушали.
— Никогда не думал, что мне придётся стыдиться моих детей, — тихо произнёс судья, не глядя на Нунну. — Я стоял и слушал из уст великого воина, что мой сын — трус.
— Отец!
— Я не мог и подумать, что когда-нибудь переживу такой позор.
— Отец! Я не струсил! Я просто не знал, что делать!..
Арнунна молча посмотрел на него, задержав взор на пару мгновений, затем так же без слов вышел прочь.
— Отец!.. — выкрикнул вслед Нунна, но ответа так и не последовало.
Нунна гневно обернулся к Энеате:
— Зачем ты ему рассказала?!
— Это не я! — возразила Энеата. — Ему байру Асахир сказал!
— Всё из-за тебя!..
— Я пыталась ему объяснить! Нунна!
— Зачем тебе надо было лезть?! Ну и убили бы меня там, ну и хорошо бы! А теперь мне что делать?!
— Нунна!.. Успокойся, пожалуйста!..
— Успокоиться?! После того, как родной отец сказал, что стыдится меня?!
— Он сгоряча! Увидишь, он сейчас успокоится и поймёт, что зря тебя обидел.
Нунна резко развернулся, ударив сжатым кулаком в стену, затем прижался лбом к арке окна и замолчал.
— Нунна… — осторожно позвала Энеата.
Он не отзывался, но звук сбитого тяжелого дыхания не давал усомниться, что Нунна успокаиваться вовсе не собирается.
— Энеата, — наконец процедил он, не поворачиваясь, сбросив сумку на пол. — Я принёс тебе письмо. Иди и прочти его. Это важно.
— Ты был в Карауде? Как дедушка Хурсан?
Нунна не отвечал, и Энеата, подняв с пола сумку, ушла в другую комнату, решив оставить юношу, пока тот не успокоится.
— О чём вы говорили? — встрепенулась Таман.
— Да так, — ответил тот и попросил: — Мам, я очень есть хочу. Можешь…
— Да-да, конечно, как же не догадалась, — не дала договорить Таман, срываясь с места и спешно направляясь на кухню.
Нунна подождал, пока Таман скроется за шторами, и обратился к сидевшей в уголке и пытавшейся найти в сумке письмо Энеате:
— Эне… Ты не сердись, — голос юноши звучал виновато и смущённо. — Я не должен был… Извини, я…
— Нунна, — не дала договорить Энеата, поднимая взгляд. — Где письмо-то?
Нунна прошагал вперёд, взял из рук Эне сумку и, немного покопавшись в тряпичном мешке, вытащил на свет свернутый в рулон кусок пергамента.
— На пергаменте? — удивилась Энеата.
— Ага, — Нунна разорвал нитки, державшие письмо, и протянул его Энеате. — Слушай… Мне нужна твоя помощь. Фазмире нужна. Её заколдовали. Она не просыпается.
— О, — испуганно воскликнула Энеата, поднося ладонь ко рту.
— Она жива, но не просыпается. Ты ведь сможешь помочь ей?
— Я постараюсь… Но я только завтра отправлюсь в Арк. Так мне сказали.
Девушка воззрилась на непривычно длинный текст, плотно покрывший пергамент мелкими значками, и лицо её менялось, пока она читала, от вопрошающе-удивлённого до испуганно-восторженного. Нунна ждал, когда Энеата дочитает, и переминался с ноги на ногу, думая, что у асу могут возникнуть вопросы.
Наконец Энеата опустила руку с письмом и застыла, уставившись невидящим взглядом в противоположную стену. Помолчав недолго, она растерянно произнесла, обращаясь к юноше:
— Нунна… он пишет, что я должна с ней сражаться… Сражаться? Я? Я не могу! Да ещё и с родной сестрой! И почему дедушка всегда скрывал, что всё обо мне знает… И о ней?
— Ты справишься. Она даже меня убить не смогла. Но ты, он сказал, можешь не только защищаться…
— Но я хочу только защищаться! Ни за что не стану нападать!
— Не верится, что вы сёстры, — задумчиво произнёс Нунна, глядя на Энеату. — Как будто вас роднит только это колдовство…
Энеата тоже не отвечала, сосредоточенно пытаясь ещё раз перечитать письмо и понять ещё что-нибудь.
— Ты милая и добрая, — продолжал Нунна. — А она злая и коварная. И внешне совсем не похожи. Разве что у вас обеих светлые глаза, но всё равно — и они тоже совсем разные. Да, ничего общего. Она такая высокая и статная, красивая…
Вдруг подумав о том, что сказал, Нунна обернулся и посмотрел на побледневшую Энеату.
— Я не хотел сказать, что ты некрасивая, — спешно попытался исправить ситуацию Нунна. — Просто пытался описать её, вовсе не…