— Новости принёс, — Азмар уселся под окном и взял с тарелки персик, тут же его надкусывая. — Во-первых, новый э…
— Прожуй, — недовольно перебил Асахир, но Азмар, отмахнувшись и продолжая увлеченно жевать, сообщал:
— Новый эсин просит помощи. Ему, мол, страшно мешают разбойники на одной из дорог, энаранцы их полгода поймать не могли, и старый эсин совсем перестал о них беспокоиться, раз уж не ловятся… А Арнунна хочет возродить дорогу через горы.
— И много нужно?
— Я бы отправил десятку наших в поддержку — разбойников энаранские стрелки будут лучше гонять, чем наши мечники. Им нужно только руководство опытных ребят.
Асахир кивнул.
— Давай. Из сотни Эвара возьми, они в этом поднаторели.
— Хорошо. Второе — к нам спешит Дивияра.
Асахир замер, резко обернулся к Азмару и уставился на него сердито и недовольно.
— На меня-то что глядишь? — развёл руками Азмар. — Я не знаю, что за мухи там её куснули. Никто её не звал.
— Посланник?
— Неа. Она сама уже у стен города. Эсин встречает её.
— Она знает, что я здесь?
— Ну и глупый же вопрос, Хиру!
Военачальник Идшара опустил голову, ероша чёрные волосы. Ответив на слова друга только тяжёлым вздохом, он с силой сжал в руке приготовленное письмо, и тонкая глина рассыпалась.
— Арсак не поймёт твоего нежелания убить Солнце Ахарта, — вкрадчиво произнёс Азмар. — А что касается Луны…
— Я отправил Римиара узнать всё возможное.
— А… А мне не сказал.
— Ну, извини. Я думал, ты и так всё узнаёшь быстрее, чем это случается…
Разговор прервало появление в дверях Энеаты, с какой-то нервной улыбкой на лице теребившей в тонких руках приготовленное письмо.
Глава 18. Беда в Иртассе
Для жителей деревни Иртассы этот год, определённо, не задался, как и для многих соседних селений. Сначала небывалое нашествие грызунов уничтожило почти все запасы ячменя и полбы с прошлого урожая; потом налетела прожорливая саранча, загубив новые поля. Оставались только финиковые пальмы, и жители с жадным нетерпением следили за незрелыми плодами; почти всех коз пришлось забить из-за съеденной саранчой травы и отсуствия другой пищи. Торговля пряностями, всегда приносившая деревне больше всего дохода, спасла бы положение, но слишком опасными стали пути в окрестных землях — идущие обозы грабили с завидной частотой, а эсин Энарана не отвечал на многочисленные мольбы земледельцев, то и дело посылавших в город просителей. Зато не забывал направлять сюда сборщиков налогов.
А когда началась вражда с Идшаром, в войско города забрали всех и без того немногочисленных воителей, оберегавших деревню. Жители стали бояться ночи, надеясь лишь, что разбойники не узнают об оставшихся без защиты селениях.
Когда утром старосте деревни сообщили о найденном в окрестностях убитом страннике, он не удивился. Близость гор, где укрывались разбойники, давно уже делала эти места небезопасными. Скорее казалось странным то, что кто-то вообще пошёл в эту сторону. В сумке незадачливого путника сельчане нашли лекарскую табличку, подтверждавшую пройдённое испытания и право носить титул асу, и так узнали, что убитый был лекарем Хурсаном из Арка; но староста запретил кому-либо покидать пределы Иртасских полей, чтобы отнести весть семье покойного в Арк. Лишний раз рисковать своими людьми староста не желал.
Отправленный недавно в город очередной проситель, скорее всего, не принесёт ответа — если ему и удастся добраться живым до Энарана, эсин снова не обратит внимания на беды отдалённых деревень… Староста хотел отправить гонца и в расположенный подальше в горах храм Астарны и его окрестные селения, но путь туда лежал по слишком пугающим местам, и никто из жителей не согласился пойти. Будь в деревне воины… Но для земледельца встреча с разбойниками не оставляла никаких возможностей для спасения.
Однако вечер сего дня принёс неожиданно добрые вести: посланный в Энаран человек возвратился, и возвратился не один. С ним пришли уцелевшие после битвы воины, жившие в Иртассе, отряд городских энаранских стражей-лучников и, что удивляло деревенских жителей больше всего, два десятка идшарских воинов.
Новости, расказанные нежданными гостями, одновременно радовали и смущали сельчан. Новый избранный эсин, похоже, больше внимания уделял просьбам жителей. Однако то, что он принёс клятву верности Идшару, напрягало, как и известие о увеличившемся размере дани. Появившийся в сердцах людей страх при виде чужих воителей несколько ослаб, когда стало ясно, что идшарцы не собираются вести себя, как завоеватели. Служители Эллашира ничуть не смутились и не рассердились, когда староста сообщил о бедах деревни и невозможности приветствовать их пиром или даже просто достойной пищей. Воины Идшара не потребовали себе и жилья, молча расставив на площади посреди деревни свои шатры.
Вопреки всем опасениям, оставшийся вечер прошёл почти в тишине. Предводитель идшарского отряда расспросил старосту деревни обо всём, что было известно о разбойниках; получив ответы на вопросы, он удалился к своим товарищам, и до утра никто, похоже, не собирался беспокоить жителей, хотя те всё равно предпочли отсиживаться в запертых домах.
Утром воины ушли в сторону гор. Но один из них, одетый и вооружённый куда легче своих соратников, задержался и расспрашивал высунувшихся из домов земледельцев совсем о другом.
Староста с изумлением услышал, что странный идшарец ищет не разбойников, не друзей и не врагов — по словам оставшегося воина, он искал ни много ни мало богиню. Ещё в большее изумление повергло то, что один из жителей вдруг сообщил, что видел её, когда вышел на охоту ранним утром.
— Что ж ты никому не сказал? — возмутился староста.
Земледелец развёл руками:
— А кто бы поверил? Дураком бы ещё прозвали, да и вся вера.
Но идшарец, похоже, сомневаться и не думал, с предельно серьёзным выражением лица попросив селянина подробно описать увиденное.
— Было ещё довольно темно, только-только рассветало. Увидел её вдалеке, только очертания. Вся белая. Белые волосы, белое платье, и кожа такая светлая, будто светящаяся. Она танцевала, и вокруг неё бегала и прыгала большая собака. Очень большая собака. Потом поднялся туман и скрыл их обоих. Ну, а я подумал, подумал, да и пошёл домой — к Хеде охоту, когда такое. В общем, за каналом это было, недалеко от того места, где потом нашли старика, — сказал житель, а идшарец перебил:
— Какого старика?
— Заблудшего лекаря из Арка. Не знаем, как он тут оказался… разбойники, видать, убили. Раны вроде как от ножей. Хотя на звериные похожи, но что за зверь бы укусил разок и убежал… Мы не отправили известие в Арк, хоть это и не хорошо… Но дороги опасны.
— При нём была лекарская табличка?
— Да. Асу Хурсан из Арка, — сообщил староста.
Идшарцу это имя явно о чём-то говорило.
— Вы его ещё не сожгли? Я могу осмотреть тело?..
…Руины города в скалах казались странным видением, призраком, сошедшим с древних фресок; окутывавший стены туман посреди ясного дня вселял сомнения даже в сердца не ведавших страха идшарцев. Неестественная тишина, повисшая над равниной и крутыми склонами, превращала явь в сон; не слышалось ни голосов птиц, ни стрекотания насекомых, ни криков животных. Ветер утих, не касаясь таинственного тумана, не лезли в глаза назойливые мухи, не копошились под ногами жуки… Отряд воинов приближался к руинам, и тяжёлая духота всё явственнее сменялась чуждым холодом. Предводитель идшарцев пожалел, что жрец не пошёл вместе с ними.
Разведчики, несколько часов перед этим переходом наблюдавшие за руинами, не увидели ни одного человека в окрестностнях. Но над остывшим кострищем болтался котелок со сгоревшей кашей, видимо, брошенной без присмотра незадачливым поваром; чуть поодаль кто-то бросил стопку ячменных лепешек на каменный бортик колодца. Большую часть скрывали от взгляда строения и уступы скал; не дождавшись проявлений жизни, идшарский командир велел выступить и осмотреть всё вблизи.
В руинах действительно не было ни единого живого человека — но именно, что только живого.
Кто-то уже добрался до разбойников, расселившихся в старом городище. Внутри полуразрушенных домов, посреди улиц, в тени новых навесов — только в первые несколько мгновений в городе командир отметил полтора десятка до жути растерзанных тел. Разбойники, казалось, не справились с каким-то диким зверем, уничтожившим всё живое на своём пути, включая скот — у дальних домов лежали трупы загрызенных волов и коз, а, судя по покрывшим улицу перьям, до появления бешеной твари здесь водились и куры.
— Постарайтесь найти кого-то живого! — приказал идшарец, обращаясь и к своим согражданам, и к энаранским стрелкам. — Мы должны узнать, что случилось!..
***
Услышав стук дворовой калитки, Фазмира отбросила в сторону свою вышивку и сорвалась с места. Открыв дверь дома, она растерянно замерла — во двор вошли трое незнакомцев в идшарском облачении. Один из них говорил с отворившим калитку управляющим Амаром, двое других молча стояли рядом.
Увидев высунувшуюся из дома Фазмиру, Амар резким жестом попытался указать ей вернуться; но успевший обратить на неё внимание идшарский воин повернулся к ней и громко спросил: