— Матвей, — услышал я голос Елизаветы Аматуни, скользнув пальцем по экрану «ладошки», чтобы принять вызов, — ты в порядке?
— Привет, Лиза, — ответил я, — о чём это ты говоришь?
— Не смей делать из меня дуру, Матвей! — почти крикнула она. — Весь город уже знает, что произошло! Я волнуюсь за тебя! Всё в порядке?
— Прости меня, Лиза, — сказал я, — если весь город знает, что произошло, то ты знаешь, что я был секундантом и мне, соответственно, ничего не угрожало.
— Я всё равно испугалась, — сказала Елизавета Георгиевна, — я скучаю по тебе, хочу тебя увидеть!
Я прислушался к своему резервуару Яра. Пусто.
— Нет, Лиза, не хочешь. Я — пустышка, — ответил я.
Мне было жаль её. Ей будет тяжело даже вспомнить о том, как мы обнимались и целовались или как она гладила меня ножкой между ног под столом в ресторане, когда она увидит меня без Яра. Для меня, конечно, в такой встрече тоже ничего приятного не будет.
— Это бред! Я знаю, что я чувствовала, знаю, что я видела! — воскликнула она. — Я хочу увидеть тебя, Матвей. Я поверю, только когда увижу тебя пустым.
— Что ж, я могу заехать к тебе прямо сейчас, — вздохнул я.
— Жду, — ответила она. И добавила: — с нетерпением, Матвей.
Я прямо увидел, как её прекрасные сочные губы произносят это. Печально, что скоро её ждёт жестокое разочарование.
— Скоро буду, Лиза, — ответил я. И велел сидящему за рулём Тарасу: — Тарас, к дому князя Аматуни.
Тарас послушно изменил маршрут.
— Когда фрейлина Аматуни выйдет, откроешь дверь перед ней, — проинструктировал я.
— Естественно, Матвей Михайлович, — кивнул Тарас.
Мы подъехали к дому, где жила с обширной роднёй Елизавета Георгиевна. Ждать её мне пришлось каких-то сорок минут, которые я, собственно, утомлённый ранним подъёмом и интенсивным утром, проспал.
Мне нужно было, чтобы Тарас открыл перед ней дверь не только для соблюдения этикета. Мне нужно было показать, что я со слугой, чтобы фрейлина поняла, что общаться придётся в присутствии третьего лица.
Как и было велено, Тарас открыл перед ней дверь, и она села рядом со мной на заднее сиденье. Я приготовился увидеть её холодный равнодушный взгляд, так как мог ожидать только такой реакции после того, как она впервые узрит меня без Яра.
Вместо этого она, как и в прошлый раз, пользуясь тем, что водитель, в данном случае, Тарас, ещё не сел в машину, поцеловала меня, как ни в чём не бывало. Но теперь уже не в щёку, а сразу в губы, да ещё и успела на долю секунды просунуть свой юркий язычок мне в рот.
Да уж, незаметно, что её как-то беспокоит отсутствие у меня Яра. Поражённый, я просто сидел, не зная, как это осмыслить. Когда Тарас сел за руль, мы уже сидели по разным сторонам заднего сидения с самым приличным видом.
— Как насчёт ланча, Матвей? — спросила меня Елизавета.
— Да, конечно, — сказал я, — Тарас, отвези нас в…
— «Плазу», — закончила за меня фрейлина.
«Плаза» был достаточно приличным отелем, но в этом случае нас интересовал прекрасный ресторан на первом этаже.
Я был всё ещё одет в тот же серый костюм, в котором приехал на дуэль. На жаре он уже потерял свежесть, но для ланча в ресторане ещё мог сгодиться. В отличие от, допустим, ужина, куда нужно было бы надевать фрак или, в крайнем случае, смокинг.
Я лично, кстати, в этом вопросе всегда был консервативен, как и все мужчины в нашем роду и в качестве вечерней одежды носил только фрак, считая смокинг одеждой официантов. Но многие дворяне позволяли себе носить и смокинг. Это было абсолютно в рамках этикета, если речь шла об обычном выходе в свет вечером.
— Матвей, что у тебя с лицом? — спросила по дороге Елизавета.
— Я вчера нечаянно оказался в районе, где была полицейская облава и налетел на каких-то бандитов.
— Бедненький, — протянула Елизавета.
Тарас остановил машину перед входом в отель. Швейцар подошёл и открыл перед нами дверь. Выходя, я сказал Тарасу:
— Я позвоню тебе, когда будешь нужен. До тех пор — свободен.
— Слушаюсь, барин, — кивнул тот и уехал.
Елизавета Георгиевна взяла меня под руку, на этот раз прижимаясь ко мне совсем уже откровенно, мы вошли в открытую перед нами швейцаром дверь.
В ресторане нас сразу проводили к столику, где я заказал себе суп с креветками и велел сразу принести кофе. Елизавета заказала какую-то сладкую воздушную чепуху и коктейль.
— Расскажи скорее, Матвей, что же там случилось! Я сгораю от любопытства! — воскликнула фрейлина Аматуни.
— Подожди, Лиза, — я сделал глоток кофе, — прежде всего скажи мне, ты видишь, что я пустышка?
— Нет, конечно! — её глаза расширились от удивления. — Это вообще какой-то глупый розыгрыш, у тебя всегда есть Яр, когда я тебя вижу, и его много!
Я прислушался к себе. Яр действительно был, примерно с треть резервуара, что, учитывая его огромные размеры, действительно было много.
— Хм, вот как, — протянул я, — хорошо. Я расскажу тебе про дуэль, раз уж ты говоришь, что и так все всё знают…
— Лизонька! — раздался возглас. Справа от нашего столика стояла высокая блондинка с огромными голубыми глазами.
— Машенька! — воскликнула Елизавета Георгиевна, поднимаясь. Я тоже встал. — Познакомься с моим хорошим другом — стюардом Матвеем Михайловичем Мартыновым. Матвей Михайлович, это Мария Филипповна Вощинина.
— Очень приятно, сказала она, протягивая узкую длинную ладошку для поцелуя.
Это что-то новенькое. Раньше дамы не горели желанием того, чтобы я целовал им ручки.
— Я слышала о вас, но представляла себе совсем иначе, — произнесла Мария Филипповна.
«Естественно, представляла стюарда мальчиком с пустым резервуаром, чуть ли не дурачком, а сейчас чувствуешь, сколько у меня Яра, и ничего не можешь понять» — подумал я.
— А ты здесь с кем? — спросила Лиза.
— Я жду подружек, мы договорились пообедать здесь, — ответила Мария Филипповна. — Как всегда опаздывают, ты же знаешь девочек.
— Это точно, — рассмеялась фрейлина Аматуни.
— А давайте я пока с вами посижу, можно? — спросила Мария Филипповна.
Я издал неопределённый звук, означающий, что я не против, если Елизавета Георгиевна не против.
— Да, конечно, присаживайся, — пробормотала Лиза, которая, конечно, жаждала подробностей и, думаю, хотела побыть со мной наедине.
Я подвинул стул сначала Елизавете, потом Марии Филипповне и наконец сел сам. Появился официант с моим креветочным супом.
— Слушайте, Матвей Михайлович, — сказала Мария Филипповна, — я слышала о дуэли вашего кузена Валерия с графом Озёрским! Вы же были там секундантом! Скажите, это было страшно?
— Да нет, отчего же… — ответил я, — дрались на дуэли же граф и кузен, мне ничего не угрожало.
— Ты такой смелый! — сверкнула глазами Елизавета Георгиевна, взяв меня за руку. Понятно, показывает этой Марии Филипповне, что я занят. Да та, кажется, и не претендует…
— Да, Матвей Михайлович, мне тоже почему-то кажется, что вы очень смелый, — сказала Мария Филипповна, — не побоялись суда, согласились быть секундантом…
Я почувствовал, как она под столом легонько задела мою ногу своей длинной и стройной ногой.
— Я не буду спорить, если прекрасным дамам угодно считать меня смелым, — ответил я, — однако позвольте мне вернуться к рассказу…
— Маша! Вот ты где! — к нашему столу подошли ещё две девушки. — А мы тебя ищем по всему ресторану! Лиза, привет!
— Здравствуйте, девочки! — откликнулась Мария Филипповна.
— Привет! — ответила и Лиза.
Я снова поднялся. Тем временем, мой креветочный суп неумолимо остывал.
— Добрый день, — я умеренно поклонился. Девушки с интересом уставились на меня.
— Это стюард Мартынов. Матвей Михайлович, — представила меня Мария Филипповна, как будто это не она, а Елизавета со мной пять минут назад познакомилась, а она сама, Мария Филипповна, напротив, пережила со мной и гибель княжича Гуриели и последующие минуты нежности в машине.
— Анна Евгеньевна Друцкая, — протянула мне ручку светло-русая зеленоглазая девушка среднего роста и изящного, тонкого телосложения. Я покорно коснулся её губами.
— Наталья Борисовна Гардер, — протянула руку кудрявая брюнетка с голубыми глазами и очень спортивной фигурой.
На этот раз мне на помощь пришёл официант, увидевший, что мне предстоит помогать сесть уже четырём девушкам сразу. Я мысленно сделал пометку оставить ему на чай побольше.
— Матвей рассказывал, — начала Мария Филипповна, — можно я буду называть вас Матвеем, а вы меня — Марией?
«Да хоть горшком называйте» — пронеслось в моей голове.
— С удовольствием, Мария, — ответил я вслух.
Елизавета Георгиевна обожгла меня взглядом своих бездонных чёрных глаз. Кажется, после обеда мне предстояло познать ревность юной армянской княжны.
— Так вот, Матвей рассказывал… — снова сказала Мария Филипповна.
— О том, как он был секундантом на дуэли, — перебила фрейлина Аматуни, — между графом Озёрским и его кузеном Валерием.
— Ой, мы как раз об этом говорили по дороге сюда! — воскликнула Наталья Борисовна.
— Расскажите-расскажите! — защебетала Анна Евгеньевна.
«Расскажу, если вы перестанете меня прерывать» — подумал я.
— Так вот о дуэли… — опять начал я.
— А что у вас с лицом? Вы тоже дрались, вступились за кузена? — кто-то из девушек снова перебил меня, кажется, Наталья Борисовна.
Все девушки, включая, Елизавету Георгиевну, которая знала правду о том, что у меня с лицом, с восхищением уставились на меня.
— Да нет, это я на скутере вчера неудачно покатался: перелетел через руль, — ответил я.
— Вы просто скромничаете, Матвей, — произнесла Мария Филипповна. Мне показалось, что она это сделала только для того, чтобы покичиться перед подружками правом называть меня по имени.
— Да, мой друг Матвей очень смелый, — с ударением на слове «мой» сказала Елизавета, снова заявляя свои права на меня.
«Да что же это такое творится?» — недоумевал я. Даже если учесть, что у меня сейчас много Яра, то всё равно поведение девушек было понятно не до конца. Ведь у многих дворян большие резервуары и девушек тянет к ним, но обычно они не устраивают такого явного соперничества за мужчину.
Я в который раз начал рассказ:
— В общем, к дуэли…
— Ты чего это пинаешься, Наташа? — воскликнула Анна Евгеньевна.
— Это ты, Аня, ноги вытянула под столом, никому места не оставляя, — ответила Наталья Борисовна.
«Что-то мне кажется, что Наталья Борисовна тоже хотела меня потрогать ножкой под столом, как до этого Мария Филипповна» — подумалось мне.
— Может быть, нам нужен столик побольше: вон как нас много? — предложил я, чтобы как-то избежать повторения подобных ситуаций.
— Да, пожалуй, что стоит, — поддержала меня Елизавета, которая знала, что точно будет сидеть рядом со мной.
— Нет, зачем! Мы и так хорошо сидим! Лень переходить туда-сюда! — раздался нестройный хор голосов Анны Евгеньевны, Марии Филипповны и Натальи Борисовны.
— Рассказывайте же о дуэли! — попросила Анна Евгеньевна.
Я набрал в лёгкие воздуха.
— НА ДУЭЛИ МОЙ КУЗЕН ВАЛЕРИЙ В ЧЕСТНОМ ПОЕДИНКЕ УБИЛ ГРАФА ОЗЁРСКОГО НА МЕСТЕ! — выпалил я одним предложением, не давая им возможности перебить себя.
Четыре пары прекрасных глаз смотрели на меня.
— Это всё, — сказал я.
— Как — всё?! А где же подробности? — разочарованно стали дуть губки девушки.
«Были бы вам подробности, если бы вы постоянно меня не перебивали» — пронеслось в моей голове. Я набрал в ложку свой креветочный суп и попробовал его. Он был безнадёжно, бесповоротно, окончательно остывшим. Пообедал, называется.
Я махнул рукой официанту, чтобы он унёс суп.
— А вы никуда не собирались после обеда? — спросила Елизавета девушек в надежде, что они вспомнят о каких-нибудь срочных делах и уйдут.
— Собирались за покупками, — ответила Анна Евгеньевна.
— Но ради такой интересной компании, — Наталья Борисовна стрельнула глазами в мою сторону, — можно и отложить это занятие.
— Тем более, вы должны нам рассказать подробности дуэли, — добавила Мария Филипповна.
Парадоксальный факт: хотя и такое ярко выраженное внимание со стороны такого количества молодых и красивых девушек было для меня очень лестным, никакого нормального общения у нас не получалось. Нужно было как-то сбежать.
Я достал свой новый телефон и взглянул на часы:
— Ох! — притворно удивился я. — Нам надо торопиться, Лиза, мы опаздываем!
Только бы она поняла мой намёк.
— Опаздываем?! — воскликнула фрейлина Аматуни, — скорее, официант!
Я засунул подскочившему официанту в нагрудный карман банкноту заведомо превышающую стоимость нашего с Елизаветой заказа и, не дожидаясь счёта, откланялся перед дамами в самом ускоренном порядке, который дозволялся этикетом. Сдача, которая достанется официанту, будет ему щедрыми чаевыми.
— Сударыни, простите великодушно! — воскликнул я, всем своим видом выражая сожаление, что приходится покидать такую приятную компанию.
Девушки снова разочарованно надули губки.
Мы быстро вышли из ресторана, попав в просторный холл отеля.
— Клянусь, — шепнула мне моя пламенная фрейлина, — ещё минута и я бы выцарапала глаза этим вертихвосткам.
— Да ладно тебе, — ответил я.
— Флиртуют с тобой прямо у меня на глазах, ни стыда, ни совести, — продолжала сверкать пламенным гневом прекрасная княжна. — А ты и рад! — вдруг переключилась она меня.
— Да нет, что ты… я ведь поэтому и решил сбежать, — попытался оправдаться я.
— Я так хочу остаться с тобой сейчас наедине, — безо всякого перехода сказала Елизавета. — Может быть нужно снять тут номер?
— Лиза, ты в своём уме? — шепнул я. — Какой номер? Сегодня же в вечерних газетах будут обсуждать не смерть графа Озёрского на дуэли, а то, что фрейлина Аматуни и стюард Мартынов сняли на двоих номер в Плазе, при этом не будучи даже помолвлены.
— Да, ты прав, — согласилась было Елизавета Георгиевна, — но что, если… мы снимем мы снимем два разных номера?
— А это идея, — согласился я.
— Сюда, скорее! — резко потянула меня за руку Елизавета.
Не успела она увести меня за одну из толстых колонн, на которых держался потолок холла, как из ресторана вышли мои новые знакомые: Мария Филипповна, Наталья Борисовна и Анна Евгеньевна. В моё отсутствие им было скучно сидеть в ресторане, и они вернулись к изначальному плану: пойти за покупками.
Проводив их глазами, я сказал:
— Давай вернёмся в ресторан, я так и не поел нормально. Пока едим, я позвоню Тарасу, чтобы заказал два разных номера.
В ресторане прежний официант встретил меня ещё более любезно, чем в прошлый раз. Ещё бы, после таких-то чаевых. Пока я ждал свой новый креветочный суп, я решил позвонить Тарасу:
— Да, барин, — услышал я его голос.
— Мне нужно, чтобы ты приехал в Плазу и заказал там два разных номера на одном этаже. Можно один люкс, если будет.
— Сделаю, барин, — ответил дядька.
— И, Тарас, — строго сказал я. — Чтобы никому ни слова.
— Да кому я могу рассказать-то, Матвей Михайлович, — начал бормотать Тарас.
— Никому, Тарас, — повторил я и отключился.
— Лизонька, — ласково сказал я. — Я очень вымотан сегодняшней дуэлью, допросом в полиции и твоими подругами…
— Да какие они мне подруги, так, виделись несколько раз! — фыркнула Елизавета Георгиевна.
— … я бы очень хотел поесть в тишине, — закончил я.
— Хорошо, — неожиданно согласилась фрейлина, — я не хочу, чтобы ты чувствовал себя усталым.
«Какая заботливая!»
К супу официант принёс французский багет. Я, однако, хрустеть французской булкой любителем не был, а потому распорядился принести чёрного хлеба и икры.
Пока я молча ел свой креветочный суп, оказавшийся восхитительным сверх всяких похвал, мне позвонил Тарас.
— Сделано, Матвей Михайлович, — доложился он. — Один номер над другим, на разных этажах, как вы и просили.
— Спасибо, Тарас, — с сытостью ко мне возвращалось благодушие, — только я просил два номера рядом, и один из них желательно люкс. А ты что сделал?