Д е д у ш к а. Здравствуйте, Анатолий Эсперович. Не признали? А я у вашего покойного папаши в дворниках состоял. У них, у Экипажевых, на Коровьем валу домик свой был. Вы тогда еще такой лихой молодой человек были... Ох, лихой студентик... ох, лихой!
Э к и п а ж е в. Иван! Ты как сюда попал?
Д е д у ш к а. Прямо из ванны и попал. Очень просто. Душ принимал.
О т е ц. Домик на Коровьем валу?
Э к и п а ж е в. А как же! Помилуйте! Весьма порядочный домик, двадцать пять квартир. Отобрали-с... Экспроприировали-с.
О т е ц. Эге!
ЯВЛЕНИЕ XVI
Без дедушки.
А н а н а с о в. Ну, читайте же, читайте!
Ш у р а. Читайте! А ну вас всех!
Э к и п а ж е в. Пардон. Мне пора. Общий поклон. По-английски.
А н а н а с о в. Нет, зачем же по-английски? Пусть лучше будет по-русски. (Шепотом.) Будьте любезны атанде - или в рыло!
Ш у р а. Куда? Поперек двери лягу!
ЯВЛЕНИЕ XVII
Входит Калерия.
О т е ц. Тише... (Читает.) "Магазином Госторга уплачено гражданину Экипажеву..."
Э к и п а ж е в. Это не я.
О т е ц. "...Экипажеву А.Э...."
Э к и п а ж е в. А.Э. - то я.
О т е ц. "...за дамские серьги четыре тысячи пятьсот рублей".
Э к и п а ж е в. Ах да, действительно. Теперь помню. Как раз перед самым весенним дерби.
К а л е р и я. Я так и предчувствовала!..
Ш у р а. Ну, что ему теперь сделать? В морду плюнуть?
А н а н а с о в. Что же это в конце концов значит, многоуважаемый товарищ, объясните!
Э к и п а ж е в. Господа! Вы должны понять и простить. В минуту жизни трудную. Интеллигенцию так жали, так жали...
К а л е р и я. Но ведь я служила. Я всегда служила... Я отдавала тебе все жалованье до копейки.
Э к и п а ж е в. На сохранение, на сохранение. Кроме того, господа, у меня могли быть слабости. Маленькие человеческие слабости... При изнурительном умственном труде... Бега освежают... Это так естественно... У... гм... Наполеона тоже были слабости... таково свойство высокоинтеллигентных индивидуумов... Я даже как-то об этом писал в одной из своих философических брошюр.
ЯВЛЕНИЕ XVIII
Входит дедушка с брошюрой.
Д е д у ш к а. Вот она, брошюрка-то. Книжечка. Вы мне ее тогда еще подарили. Для народного просвещения. Она у меня всегда в сундучке. Вот-с.
П а р а с ю к (берет брошюру, читает). "Несколько интимных мыслей по вопросу об однополой любви в Древней Греции, с иллюстрациями, сочинение доктора эстетики А.Э.Экипажева". Пустячок - философическая брошюрка!.. Гм...
О т е ц. Да уж... Что и говорить... Не Герцен...
Д е д у ш к а. В особенности картинки... (Фыркает.)
К а л е р и я. Ты проиграл мое приданое на бегах! В тотализатор! Ты погубил мою жизнь... Мне тридцать пять лет! Тридцать пять лет! Кто меня возьмет? Ты мне больше не отец! Я ненавижу тебя! Доктор эстетики! Плюю на тебя! Ненавижу!
Э к и п а ж е в. А я как раз собирался передать тебе знамя.
А н а н а с о в. Заявляю публично, что вы стерва! Я тебе сейчас буду бить морду! (Бросается на Экипажева.)
Драка.
М а т ь. Ай, срам какой! Два образованных человека из-за приданого друг друга по мордам хлещут.
Драка, все их разнимают, валятся фикусы, посуда.
Погром.
Милиция! Милиция!
П а р а с ю к. Ну, ну! Без драки тут! Это вам не Коровий вал, и не купеческая свадьба, и не Древняя Греция.
ЯВЛЕНИЕ XIX
Входит Агнесса.
А г н е с с а. Что за базар?
Э к и п а ж е в. Вот-с. Полюбуйся на своего хама. Пенсне мне разбил! Нет, каков гусь! Парасюк!
Начиная отсюда, сцена идет в четком, но очень
замедленном темпе. После каждой реплики короткая
пауза.