Будто кошка, подкравшись в темноте, быстрым движением полоснул лезвием по горлу первого и, перехватив топор за древко пониже, точным броском отправил его в голову второго.
Заточенное лезвие прошило шапку и череп, как тесак дыню, и стражник гулко рухнул на землю.
Яромир замер и прислушался.
Убедившись, что он не поставил всех на уши, затащил тела в оружейную и, прихватив факел, затянул за собой завязки полога.
Времени выбирать лучшее снаряжение из всего разнообразия, награбленного Серыми волками, у Яромира не было.
Брал всё, что попалось под руку.
Плотная льняная рубаха? Сойдёт!
Поверх неё — мелкозвенная кольчуга? Лучше не придумаешь!
На штаны из выделанной кожи прекрасно подошли ножны для двух поясных ножей, а в идеально севшие сапоги вошли безупречно острые засапожные лезвия.
Довольный обновками Яромир уже собирался скрыться в лесу и начать преследование Кривжи, неприятное чувство злости и обиды заставило его задержаться.
"Негоже уходить не попрощавшись" — гневная искра блеснула в его глазах и он пошёл вдоль дозорной тропы, туша встречные факелы и отправляя на покой каждого попавшегося стражника.
"Теперь Изва и Гришка смогут спокойно уйти…"
Яромир стопами ощущал вмятины в мягкой земле от недавно прошедшего здесь отряда.
«Не нужно выслеживать — это хорошо… Они и не старались двигаться осторожно.» — Яромир нахмурил брови и перешёл на размеренный бег.
Дорога до Крайней оказалась не близкой, но Яромир умел правильно дышать, что позволило ему сохранить силы перед встречей с головорезами Кривжи.
Когда Яромир всё же добрался до места, то увидел сквозь ветки деревьев зарево пожара. Уже во всю шёл бой и, по доносившимся звукам, деревенские не собирались так просто сдаваться.
Яромир остановился чтобы перевести дух.
«Теперь моя очередь лица портить…» — Яромир до хруста сжал рукоять топора, а холодный огонь ярости в его груди воспылал сильнее, чем горящие крыши деревенских домов. — «Нужно заполучить языка первым… Хватит с меня заговоров…»
Уже на подходе к деревне Яромир понял, что Крайняя совсем не ожидала визита названных гостей.
«Люди мирно спали, когда они нагрянули из леса.» — Яромир спешно осмотрел тела, лежащие вдоль дороги. — «Убивали и женщин, и детей, как звери… Не оставляют свидетелей.»
Впереди доносились крики и лязг стали.
Яромир побежал дальше.
В одном из домов распахнулась дверь и из него, с душераздирающим криком, вырвалась полуголая девушка.
За ней выкатился боец Серых, неуклюже пытаясь натянуть спущенные штаны.
При виде Яромира он оторопел, глаза округлились, и разжал руки, от чего штаны, всё-таки, упали на землю.
Короткое движение и поясной нож Яромира пробил горло насильника и вышел с другой стороны шеи. Бандит захрипел, закатил глаза и завалился на спину.
Яромир бесшумно подкрался к открытой двери и прислушался.
Изнутри доносились голоса еще как минимум двух человек, один из которых, громко топая, направлялся к выходу.
Мгновение и Яромир, на слух, рубанул топором из-за угла, глубоко вогнав лезвие в грудь воина, резко навалился на его тело и закатился внутрь.
Такого появления никто не ожидал, и замешкавшийся бандит тут же получил удар ногой и перевалился через стол.
Яромир же перескочил следом и быстро закончил начатое и огляделся.
В небольшой комнатке лежали изуродованные тела двух мужчин, женщины и трёх девочек.
Яромир, потрясенный такой жестокость, несколько мгновений не мог отвести от них взгляд.
Его трусило от злости, пальцы рук и ног оледенели, но медлить было нельзя.
С улицы продолжал доноситься лязг мечей и истошные людские крики, сливающиеся в один страшный звук — звук неизбежной смерти.
Яромир вышел из дома и побежал к центру деревни.
Мимо него потоком проносились сумевшие вырваться из волчьих лап жители деревни, на лицах которых читался только страх и ужас.
Яромир же всеми силами старался не поддаться царившему вокруг безумию и сохранить холодность и спокойствие. Он всем телом ощущал, что впереди его ждало нечто гораздо серьёзнее…
«Да попадись уже хоть один Стальной…» — Яромир перескакивал через мешающиеся под ногами тела и глазами искал выживших воинов Сталь-града.
Но, попадались только Серые волки, с которыми Яромир расправлялся быстро и без раздумий.
Один за другим валились наземь бандиты в черных кожаных доспехах, с застывшими на лицах гримасами удивления и ужаса от неожиданного появления, ещё недавно сидевшего у них на цепи, разъяренного богатыря.
К удивлению Яромира, Крайняя сумела собрать кое-какое ополчение, собравшееся на главной деревенской площади.
Мужики, кто во что успел снарядиться, из последних сил старались дать отпор захватчикам, отвлекая их от убегающих жен и детей.
Яромир понимал, что у одетых в рубахи и портки пахарей и козлодоев, с вилами в руках, не было ни единого шанса против подготовленных головорезов Кривжи.
Возле одного старенького дома Яромир приметил старика, умело отбивающегося острогой от двух нападающих на него Серых.
Ранив одного, он вогнал лезвие по самое древко в грудь другого, замертво повалив его на землю, но, замешкавшись, сам пропустил удар по бедру.
Лишенный возможности двигаться, старик упал на колено.
Выживший бандит встал над стариком и занёс меч для удара.
— Какой же ты волк? Ты собака сутулая! Тьфу! — старик презрительно плюнул в лицо воину. — Ну, давай же! Секи, паскуда!