Касиль занял место рядом с кучером, не с благородной дамой же ему в карете разъезжать. А я, как только закрылась дверка, откинулась на спинку и прикрыла глаза. Все нормально? Мысленно задаю себе вопрос, прокручивая последних пару часов в уме. Что мне не дает покоя?
Я же даже еду в первую очередь на рабский рынок, а не по лавкам. Как мне бы того хотелось. Но пересилила и решила действовать так, как обещала наставникам. С этой мыслью я и застонала про себя…
Забыла! Совсем забыла связаться с командиром. Вот же!!! Так, дышим медленно и глубоко. Все нормально. Мы обсуждали такой вариант, когда не выйдет сразу выйти на связь. Мало ли кто, мало ли что. Стыдно перед собой за невнимательность, но по идее… Командиру этого знать и не обязательно. Ничего же не произошло. И все будет хорошо. Больше косячить нельзя — лимит исчерпан.
Так подбадривая себя, я и просидела за шторкой. Думала будет мучать любопытство, а нельзя гере пялится в окно на прохожих. Благо досада на свою рассеянность отлично отвлекла от столь неподобающего занятия. Нет худа без добра.
Касиль помог мне покинуть карету, и я смогла разглядеть рынок. Ожидала ужасов и кошмаров, а оказалось мы прибыли на площадку для экипажей перед входом на рынок. Зря настраивалась.
— Касиль. Позаботься о транспорте для рабов. Надеюсь, я смогу тут подобрать хоть что-нибудь… достойное.
И я отправилась ко входу. Было немного стыдно перед помощником. Наверняка он сейчас мысленно меня проклинает, раздумывая сколько и каких рабов я собираюсь купить, и какой транспорт ему искать. Но больше мне косячить нельзя. Как минимум сегодня.
Я прошла вглубь рабского рынка метров на двести и лишь волевым усилием заставляла себя идти дальше, а не помчаться на выход. Как я себе представляла рабский рынок? Да никак я его не представляла! А теперь вот иду между клетками и загонами с разумными. Грязными, заросшими, какими-то скрюченными разумными. Я старалась смотреть только перед собой… но эти голые, худющие тела за решетками. Или кучкующиеся семьи в загонах… с детьми. Совсем еще девочки, выставленные обнаженными на всеобщее обозрение… и мальчики. На вид лет десяти. Худые, бледные, с глазами, не отрывающимися от земли.
Я помню, что мне надо ближе в центр рынка. Тут, ближе к стенам, самый дешевый и бесполезный товар. Я старалась смотреть только перед собой и продолжала идти, отрешившись от происходящего. Было горько, а в горле образовался ком, который встал колом и даже мешал дышать.
Раньше разговоры о рабстве, рабах воспринимались мною более… спокойно. За время пребывания в поселении я нехотя и неосознанно, но прониклась обыденностью существования рабов в этом мире. Но после сегодняшнего… Я не знаю, чего мне хотелось больше — устроить революцию, или выкупить всех, кого смогу, или позорно сбежать…
У меня скорее всего помутилось в рассудке, зачем иначе я пошла на какой-то шум — без понятия. Просто не могла думать, рассуждать или тем более что-то в данный момент решать. Действие происходило в широком проходе между рядами с загонами. Некий большой и очень яркий человек визжал и подпрыгивал на месте. Это было первое впечатление. Продвигаясь вперед, я ненароком оказалась между ним и валяющимся на земле попрошайкой, обычным стариком-нищим коих можно встретить, как оказалось, в любом мире. Большой яркий человек оказался первым встреченным мной тут толстяком. Он был закутан в десятки цветных одежд и размахивал кнутом в руке. Он, как успела сообразить не в первый раз, замахнулся кнутом на старика, когда я оказалась перед ним.
Мы оценили друг друга мгновенно. Я его метку на кулаке, держащем кнут, безвкусную одежду и украшения по принципу: чем больше — тем лучше. Потное, раскрасневшиеся лицо и мерзкую, заплывшую гримасу на нем. Он тоже мгновенно все понял и успел остановить руку в замахе. Что он увидел? Невысокую, бледнокожую аристократку в дорогущем платье и плаще из магического меха. С отрешенным видом, абсолютно не обращающую внимание на происходящее вокруг. На находящихся вокруг.
— Прошу прощения, гера. Я не ожидал встретить в нашем захудалом городке столь высокую гостью…
Я отвернулась и продолжила путь. Ибо право имею. И иначе не выдержу. Чего я туда полезла? Увидела старика на земле, занесенную руку и тело опередило мозг. Уже, вставая между ними, мысли догнали меня, и я чуть не устроила истерику. На том самом месте. Я представила, как меня огрели этим клятым кнутом. И что бы я тогда делала? Будь я истинной герой — толстяка бы надлежало казнить. На месте. А кто бы этим занимался? Вот в этом то и дело. Нужны рабы.
Я вроде как немного очнулась от своего невменяемого состояния. Адреналин встряхнул. Оглянулась вокруг. Все те же загоны, все те же рабы. Это не то, что мне надо. Толстяк исчез, а с ним и почти все люди. Лишь старик медленно ковылял вдоль обочины.
— Эй ты! Где здесь самые дорогие рабы? — после такой моральной встряски у меня начала болеть голова. Да и своим поведением я была недовольна, поэтому тон мой был под стать настоящей благородной.
— О благородная гера! Я бескрайне благодарен вам за ваше внимание к моей ничтожной жизни. Великие мне в свидетели! Вся моя жизнь недостойна и малейшего взгляда почтеннейшей…
— Ты что, меня не расслышал? — ей богу, я это прошипела.
— Д-далее по этому ряду и в-второй поворот налево.
Я уже отвернулась, желая продолжить свой путь, как старик продолжил:
— Прекраснейшая… позволь сказать! Самые дорогие рабыб— не значат самые лучшие… — я обернулась снова к старику, а он, увидев, что меня заинтересовал, поспешил продолжить. — Старый Маток много слышит. И старый Маток благодарен юной гере за спасение от кнута градоначальника!
… твою мать… Градоначальника?! Ну как же так? Я впервые с попадания в тот мир так отчаянно желала громко и от души закричать матом. Пожалела ли я, что встала между стариком и тем толстяком? Да в этот же момент! У меня там люди! Я тут не ради забавы или своей прихоти. А припомнит ли мне такое пренебрежение градоначальник? Я вспомнила противную жирную морду — конечно припомнит. И пусть он не может мне отказать… теоретически. Но вот затянуть, увиливать от меня, и всячески повставлять палки в колеса — это запросто.
— Гера…
Снова этот старик. Я окатила его гневным взглядом. Ушел бы ты лучше с глаз моих, а не внимания привлекал.
— У работорговца Твиддара всегда есть редкий и ценный товар. Но он не в ладах со многими и торжище во внутреннем кругу ему недоступно. Мерзкий тип, но я слышал, что два дня как ему партию качественных рабов доставили. Кого-то очень редкого и, говорят, дорогого.
— Где его искать?
— Первый поворот направо, там увидите воинов-рабов на страже, лишь у Твиддара такие. Не пропустите, гера.
Я кинула ему монетку и отправилась туда. Что уже сделаешь? Не выйдет по-хорошему… будет по-нашему. Рабы нужны высшего класса.
Воинов на входе я увидела очень быстро и даже этому обрадовалась. Мне хотелось быстрее с этим покончить. У этого работорговца оказалось целое здание, в которое я вошла беспрепятственно. Там ко мне сразу бросился мелкий, шустрый мужичок. Он был ниже меня, что сразу выделяло его из общей массы. Очень смуглый, почти мулат, и со сверкающей лысиной.
— Благородная гера желает посмотреть рабов? Кого вам показать?
— Бойцов.
— О! У нас есть! Есть северяне — они хорошие бвоины, но не очень разумные. Но и зачем бойцам быть ученным, не так ли?
Он что-то говорил и говорил в стиле рекламных лозунгов и тех консультантов, что всучивают свои товары кому надо и кому не надо. Я быстро отстранилась от его нудного монолога и стала рассматривать бойцов. О да, это совсем не то, что я видела до этого. Первое, что бросалось в глаза — это их взгляды. Совсем не те сломленные, что я видела при входе. Ну и на них была одежда. На мужчинах бриджи, на женщинах к ним еще и топы. Да-да, тут были и женщины. Но какие! Все наши земные бодибилдерши и рядом не стояли… Омерзительная красота.
Здание внутри напоминало конюшню, только вместо стойл камеры с решетками. За ними рабы. По несколько в каждой коморке. Меня привлекла одна из камер, в ней было темнее, чем в остальных и сначала я решила, что она пустая. Подошла ближе… и разглядела. Сначала силуэты, потом белки глаз… на уровне моей вытянутой вверх руки. А может и выше. Я уставилась на них, а они в свою очередь на меня. Орки. Какие же они большие… я смотрела и не могла поверить своим глазам.
Черные как ночь, как самые темные афроамериканцы, которых я когда-либо видела. Высоченные — я тому, что ближе к решетке, в пупок дышу. А плечи! Метра полтора не меньше! И при этом он не выглядит перекаченным как Халк… Просто этакая машина для убийства. На фоне всего этого клыки, выступающие с нижней челюсти, бледно-голубые, почти прозрачные, глаза и хвост на затылке — уже не казались чем-то сверхнеобычным. Вот в темноте мелькнула усмешка и блеснули белые зубы на черной коже…
— Что, малышка, нравлюсь?
У меня само-собой губы растянулись от уха до уха, потому что понравился. Не в плане плотской симпатии, а вот этой ухмылкой и вопросом. Совсем не рабским поведением. Их за решеткой было пятеро. Но ближе всех именно этот, с прозрачными глазами. Очень необычный орк. Я вообще почему-то считала, что они все краснокожие… Упустили мы этот момент с мастером что ли?
Я переступила маленькую оградку в метре от решеток и собиралась подойти вплотную, как меня окликнул, с некоторых пор молча стоящий рядом, мой лысый сопровождающий.
— Гера! Нельзя, никак нельзя! Орки опасны, мало того, что они скованы, но еще и не подчинены рабским артефактом.
— Отлично.
И я направилась к орку. Ну к решетке. Если лысый смотрел на меня в ужасе, то сам орк с потрясением и уже с лыбой во все свои… а сколько у него там? На вид почти как у Венома из фильма.
— Псс! Нагнись сюда, — наглость наше все. Я подошла вплотную к решетке и позвала этого верзилу. Рядом с ним оказалась орчанка, которую он остановил рукой. Дамочка лишь немногим ниже этого орка, что заговорил со мной, зато глаза у нее… Все на таком же темном фоне два горящих костра. Яркие пламенные янтарные смотрели на меня с неприязнью, желая сжечь в своем пламени ярости и… презрения. Ну ничего себе орки…
Орк медленно, видно не желая напугать, склонил свою голову к моей. И вот наши глаза на расстоянии пятнадцати сантиметров от силы, лишь решётка не позволяет подумать, что это слишком лично.
— Мне надо пережить ближайшие дней шесть, а потом покинуть город на расстояние в пару часов. Поможете и свободны. Ну и никакого артефакта порабощения. Что скажешь?
Я говорила тихо, чтоб расслышал лишь он. Но по эмоциональному хмыканью орчанки я поняла, что слух у них тоже на уровне. А орк смотрел на меня прищуренными глазами и что-то решал. Он вполне может просунуть руку через решетку и, я так полагаю, одной ладонью свернуть мне шею. Но почему-то я его совсем не боюсь. И глаза у него очень умные, почему я считала орков дикарями?
— С чего бы мне тебе верить?
— А какой у тебя выбор? — я тоже смотрела ему прямо в глаза. — Я тут одна. В этом городе. Мне нужна охрана, да такая, чтоб завтра в гостях у градоначальника, он даже пискнуть не посмел. А потом чтобы я спокойно покинула город. Рабы мне не нужны. И вы мне, после того как покинем город, тоже не нужны.
Орк молча смотрел на меня. Видно, не мог решить. А со стороны входа в это помещение послышался шум.
— Гера, благородная гера! Молю, отойдите от решетки!
К нам бежал, задыхаясь немолодой араб, а с ним и несколько воинов в защите и с оружием.
— Решайся, орк.
— У нас раненный.
Я только кивнула, отходя от камеры. Это было согласие, а с остальным справимся. Теперь включаем режим стервозной благородной.
— Сколько хочешь за орков?
Араб остановился в паре метров от меня, тяжело дыша.
— Гера, они не простые рабы. С ними…
— Я спросила — сколько? — я перебила работорговца, не желая слушать. Я уже воображала, как завтра приду к градоначальнику с такой охраной. И его физиономию.
— П-п… двадцать золотых. За каждого — он это сказал и посмотрел на меня таким ошеломленным взглядом, наверное, сам поразился своей жадности. На что я лишь улыбнулась.
— Хорошо, — и протянула руку с кольцом-кошельком. У всех, более-менее значимых торговцев, есть артефакт для оплаты кольцом.
Араб засуетился, стараясь поскорее получить деньги за товар. Живой товар в этом мире возврату не подлежит, ни в коем виде. И торговец спешит получить денюжки, пока я не передумала. А то, что я переплачиваю, это всем понятно. Но мне было весело, я и сама предвкушала оплату. Вот артефакт издал звук падающих монеток, означающих, что перевод произведен и торговец расплылся в улыбке. Он даже позволил себе пренебрежительный взгляд в мою сторону, мимолетный, но я заметила. Но лишь улыбнулась.
— Все, теперь орки мои?
— Да, гера. Сейчас я распоряжусь…
— Выпустите их, — не дала я ему закончить.
Торговец посмотрел на меня непонимающе. А орк, зараза, начал ржать как конь.
— Н-но… Артефакт. Сейчас принесут, — торговец начал запинаться и смотрел на меня с непониманием. Я мило улыбалась.
— Выпустить! — вот это я уже сказала не мило, а с металлом в голосе. Потому что я гера и вообще не должна повторять.
— Гера… Но это орки, да они с рабской печатью, но не подчинены…
— Ты смеешь мне перечить? Или решил присвоить МОЕ?
Торговец побледнел и отдал, наконец, приказ выпустить орков. МОИХ орков. Орки уже не казались ему столь страшными, потому что воровство простолюдином у благородных карается как? Ну да — смертью. Как и многое, многое еще…
Первым из клетки вышел орк, с которым я беседовала, за ним две орчанки и в конце еще один орк, который поддерживал третьего, раненного. Раненный выглядел бледным на их фоне, торс его был перемотан какими-то тряпками и с левого бока, из-под повязки, сочилась кровь.
Орчанки сразу встали по бокам от меня, а орк подошел вплотную и прошептал, да так многозначительно, что его лишь полностью глухой не расслышал бы:
— Наше оружие и снаряжение…
— Ну… вы же теперь мои… а значит все ваше — это теперь мое.
И я тоже многозначительно улыбнулась. Скорее всего торговец надеялся продать их экипировку… но надо было это перед сделкой оговаривать. Я и так переплатила.
— Приведите себя в надлежащий вид, а я пока присмотрю себе служанку.
И просто оставила орков с торговцем. Пусть сами разбираются. Поманила рукой, тихонечко в стороне мнущегося лысого работника. Того самого, что встретил меня при входе. Мне показалось или он вздохнул с облегчением, поглядывая мне за спину, туда, где остались мои орки?
Я выбрала молодую семью с ребенком лет семи. Родители оказались учителями, он правописания, а она музыки. Решила, что заберу их с собой. Пока, может им и страшно, но потом точно будет лучше. Как-нибудь уж довезем. Все равно мне еще виверн докупать. К моменту, когда я расплачивалась за семью (семь золотых), подоспели и орки. Вряд ли я смогла скрыть свой обалдевший вид. Они и так здоровые, а в куртках с броней, да при оружии… А куда мне их поселять? И в чем везти? Надеюсь, Касиль подобрал что-нибудь надежное. И прочное.
— Так-так-так… По идее мне надо бы еще служанку типа горничной, но один из моих охранников ранен, а значит в первую очередь в гостиницу и врача. Потом одеть семейку, пообедать и в банк, и по лавкам, — я посмотрела на орка, который внимательно прислушивался к моему бубнежу. — А, не обращай внимания. Вас как звать то?
— Я Шейбан. Это моя сестра Чара, — он указал на огненноглазую. — И Хишма. Наш раненый товарищ Фахри и несет его на руках Фарук.
— Я сам иду, — просипел раненый.
А я почувствовала ответственность за этого орка… он же теперь мой. Пока нас связывает сделка. Да и нравятся они мне — ощущаю себя Дюймовочкой. Да и чего врать себе то? Из всего виденного ранее — они самые отпадные. А их глаза… У главного, что вел со мной переговоры, они почти прозрачно-голубые. На фоне почти черной кожи… выглядит жутко. И завораживающе. А его сестра? Даже не верится, что и правда сестра. Из всей компании орков она единственная была лысая. Ее макушка так и мелькала постоянно со всех сторон — она носилась вокруг нас одновременно, казалось, пребывая в нескольких местах. Ее невероятные глаза как будто все время отражали закат… Насколько брат кажется безмятежным, настолько она опасной. Не зря ведь говорят, что глаза — это зеркало души. У второй орчанки глаза были цвета темного елового леса… Она была самим воплощением спокойствия, смотрела спокойно и на меня, и на все происходящее. Я еще не слышала не единого звука от нее.
Глаз еще двоих орков из моей свиты я пока не видела. Им было не до позирования мне, а мне не до пристального разглядывания. Зато выражение лица Касиля я разглядела в полной мере. Жаль не выйдет запечатлеть.
Надо отдать ему должное — он быстро справился с удивлением и также быстро, а главное качественно, организовал нам всем доставку до отеля. Он даже бровью не повел, когда открыл передо мною дверку кареты, а туда сперва сунула голову Чара. После осмотра эта невероятная дамочка разрешила (!!!) мне сесть в экипаж и также забралась следом. Если честно — я опешила и не знала, как реагировать. Касиль не показал удивления или неодобрения, Шейбан посмотрел на поведение сестры с одобрением. Наверно это нормально… женщина телохранитель рядом со мной. Только вот в карете стало тесно и неудобно. Или это от взгляда, что неотрывно смотрел на меня.
— Ты не любишь людей, благородных или женщин? — со мной происходило что-то странное. Столько событий, стресса, переживаний… Эмоции неслись галопом на перегонки в моей душе, сменяя друг друга слишком быстро. Слишком часто, чтобы адекватно реагировать на происходящее. И случай с градоправителем, а потом покупка орков этому свидетельствует. Я почувствовала себя опустошенной морально и физически, и по большему счету мне было наплевать на ответ орчанки. Я и спросила только, чтоб заполнить тяжелую тишину в карете.
— Скорее людских спесивых аристократочек, — она не сводила с меня взгляда и отвечала с явным вызовом, возможно желая меня спровоцировать… интересно на что?
— Ну, тебе придется потерпеть. Несколько дней.
— Пффр, я не верю, что ты нас просто отпустишь. Это брат порой страдает таким недугом. Я же не поверю человечке и буду следить за тобой.
— Для этого ты и тут. Следи, только избавь меня от своего фырканья. Мне кобылы своей хватает.
От моего ответа мы обе обомлели, правда я не подала виду, спасибо Заране, надо будет ей купить подарок. Зря я пренебрежительно про себя думала об ее науке, а оказалось она наиболее важна мне последнее время. Чара же даже рот приоткрыла от изумления, правда быстро взяла себя в руки и посмотрела на меня с прищуром.
— Ты странная.
— О да. Достаточно странная, чтобы держать при себе орков, которым мне, по идеи, не с чего доверять. Достаточно странная, чтобы вылечить одного из них и достаточно странная, чтобы слушать одну наглую орчанку и не погнать прочь этих орков прямо у отеля.
Я тоже посмотрела на нее с вызовом. Ибо нефиг. Рабов я еще найду, а куда вы денетесь с центра города, реши я и правда вас прогнать… вот это вопрос. И Чара это тоже понимала, так как сомкнула челюсть и откинулась на спинку сиденья с гордо поднятым подбородком. Молча.
Очень скоро мы покинули карету уже у гостиницы. Первой выскочила Чара и осмотрелась вокруг, после чего освободила проход и мне. Хм, что бы она там ни говорила, но о моей безопасности заботится. Интересные мне орки попались, и меня ждет очень интересный разговор с их главным. Остальная компашка следовала за нами в большом фургоне и уже тоже были рядом. Ну что ж, пойдем обрадуем Эйдана. Его ждут щедрые чаевые.
— Мне нужны покои рядом с моими — размести там моих рабов, лекаря хорошего для орка и обед всем. Мне жареное мясо с овощами и кофе, — тут я задумалась. Идти уже никуда не хотелось, но мне даже спать не в чем. Так и хотелось застонать вслух. — Мне надо к хорошему портному после обеда. А также разузнай, когда я смогу увидеть градоначальника. Не назначай встречу, но убедись, когда я его точно застану в мэрии.
Все это время мы со всей процессией шли в сторону моих апартаментов. Слева Эйдан, внимательно ловящий каждое мое слова, справа Шейбан. Чара впереди уже все осмотрела и ждала нас на верхней ступени. Сзади по звукам следовали остальные. Правда что, не будет же гера оглядываться и волноваться за рабов. Они теперь мое имущество, о них, как и о кобыле, позаботится персонал отеля. И за те деньги, что я плачу, позаботятся на отлично.
— Вопросы?
— Никак нет, гера Александра. Все будет исполнено в лучшем виде. Разрешите откланяться и обо всем позаботиться?
— Разрешаю.
Я шагнула в свою прихожую, скинула на диванчик плащ и мне сразу стало легче дышать. Сейчас еще умоюсь прохладной водичкой, поем, выпью кофе и буду как огурчик.
Чара тем временем проводила разведку местности, изучая комнаты, а Шейбан развалился на диванчике. Вот в нем совсем не ощущалось робости или почтения. Что бы там ни говорила Чара — ее брат только кажется простодушным. Это когда очень большой и сильный ведет себя снисходительно, потому что может себе это позволить. Как большой, ленивый удав, который находится на вершине пищевой цепи.
— Где остальные?
— Слуг распределили в соседних апартаментах. У нас теперь весь этаж. Это хорошо.
— Лекарь прибыл?
— Еще нет, но скоро должен прибыть.
Как раз в этот момент постучали, Чара тут же резко открыла дверь. Наш обед пожаловал, у меня сразу во рту собралась слюна и все вопросы отошли на задний план. В конце концов! Я голодная как волк! Уже после полудня, а я еще и не завтракала. Это при том, что выехали мы с командиром перед рассветом. Черт! Командир! Надо связаться. Сейчас же, потом опять забуду.
— Накрывайте стол, я сейчас подойду. Чара не ходи за мной.
Остановила я орчанку, которая вскинулась было идти следом. Я же только в соседнюю комнату, ох чую намучаюсь я с этой особой… Я плотно прикрыла за собой дверь и достала из сумок на кровати артефакт.
Активация. Вибрация.
— Александра?
— Да, Кастар. Все спокойно, но я не одна. И мало времени. Как вы?
— Все тихо. Как успехи?
Он понизил голос, но я все равно расслышала облегчение. А я в принципе как? Полный ахтунг и все кувырком…
— Все отлично, остановилась в Дворце Солнца, уже купила рабов. Вот сейчас обед и по лавкам.
— Значит все плану? Кого купила?
— Пять орков и семью с ребенком. Орков отпущу, как покинем город — такой уговор. Семью заберём, там и отец и мать учителя. Он правописания, она музыки.
Командир немного помолчал, а потом в переговорнике послышалось:
— Тебе там виднее. Главное не рискуй. Что с начальным?
— Скоро узнаю, когда будет градоначальник на месте.
— Дай ему золота, чтоб не медлил лишний раз.
— Угу.
Мне не хотелось врать, не ему так точно, но и говорить, что обойдется эта жирная морда и без золота… Зачем командиру волноваться лишний раз?
— Значит завтра после заката?
— Скорее всего, надеюсь порадовать новостями. До связи.
— Удачи тебе завтра. Не рискуй напрасно.
— Не буду.
И я разжала артефакт. Неважно. Победителей не судят, главное результат. А рассказать ему все… Помочь не сможет, а переживать и меня дергать еще как будет. Теперь другой важный вопрос — насколько у орков хороший слух?