Знакомое лицо выбило меня из колеи, но я быстро взяла себя в руки. Обозналась… Но как девчонка похожа! Почти полная копия моей хорошей подруги. Единственной настоящей подруги. Более худая, бледная, как будто затравленная, копия. Хотя почему как будто? Сомневаюсь, что рабыне живется хорошо. От хорошей жизни так затрапезно не выглядят.
Но… но теперь все мое внимание должно быть посвящено другому человеку. Полная противоположность рабыне… Пухлые и рыхлые щеки, тройной подбородок, и как будто мало его самого — еще и множество слоев цветной одежды. Капуста. Градоначальник — цветная капуста. А разве можно бояться капусту? Да и не одна я здесь. И право имею… Слишком часто я повторяю себе эти слова. Хорошо, что окружающие в это верят. Ибо я сама буду сомневаться до тех пор, пока не получу реальный титул.
И вот сидим, смотрим друг на друга. Тишина. Пришла-то я к нему, но поприветствовать первым должен он меня. Так правильно. Но пауза затягивается. И страх начинает растворяться в моей злости. Мне и так вся эта ситуация не нравится, а он ее и по правилам играть не хочет! Эх… а я надеялась, что мы разойдемся берегами.
Видно, он тоже что-то для себя решил, так как спустя еще буквально секунду на меня полился мед:
— Достопочтенная гера! Я безумно рад и польщен встречать столь высоких гостей в моей скромной обители… — и далее в подобном стиле. И таким голосом, что у меня заныли зубы.
Все страхи и опасения перед должностным лицом, а также и перед взрослым, серьезным мужчиной испарились без следа. Пришло омерзение. А местная шишка разливается соловьем… интересно, он на ходу сочиняет, или заучил ранее?
— Хватит. У меня к тебе важное дело.
— Я весь внимание! Сделаю все, что в моих силах и даже более того! Каждое слово прелестнейшей геры — это закон для меня! Любой твой каприз…
— Мне нужен начальный артефакт клана, — решила я его прервать. Вот ни разу не приятно, даже гадко, слушать это все.
А теперь подождем. И да, градоначальник задумался. Тут я его понимаю. Уверена ему даны ЦУ на такой случай. Что-то типа послать весточку, затянуть дело… А там, скорее всего, подоспел бы какой-нибудь мелкий дворянчик, разумеется, от лица более влиятельной шишки, который помог бы мне ускорить все дело… За небольшую для влиятельных господ сумму, ну и моральный должок повесили бы. Который точно припомнили бы мне в самый неподходящий момент. Вот этого всего мне и не надо. Как и вообще встреч с другими родовитыми. Не, не, не… я еще не готова.
А с другой стороны, что градоначальник сейчас может сделать? По закону я имею все права требовать артефакт… другое дело, что уже сам артефакт может меня не принять. Вот он посмотрел на меня, потом на орков по бокам, которые так и стоят рядом. На Шейбана с Хишмой у входа — на лбу у него появилась испарина. Он перевел взгляд на Чару, что стоит рядом с рабыней и своими мистическими глазами следит за каждым его движением. Громко сглотнул. Снова посмотрел на меня. Как там говорят? Он понимает, что я понимаю, что он понимает…
— Это… очень неожиданно. Гхм. Артефакт хранится в хранилище банка, и это займет некоторое время…
— О! Я уверена, что гномы тебя уже ждут.
О да! В ком-в ком, а вот в гномах и их чуйке на наживу я ни капельки не сомневаюсь. Не удивлюсь, если гномы узнали не о прибытии, а еще об отбытии градоначальника с баронства, и уже тогда у них было все готово.
— А мои люди и, разумеется, орки тебя проводят. Чтобы ничто и никто не посмел тебя задержать со столь ценным грузом, — добила я его.
Градоначальник выглядел грустно. А я мысленно возносила хвалу всем Великим! Без моих орков и людей он бы меня мурыжил долго — теперь я это вижу отчетливо. Даже за деньги. А теперь ему некуда деваться, и он это тоже понимает.
— Благодарю, гера! Это столь великодушно с твоей стороны! Разумеется, я приложу все силы, чтобы доставить артефакт… Церемония будет проходить здесь?
— Не будет церемонии. Ты доставишь артефакт, я его привяжу, и мы покинем мэрию. И я надеюсь — это произойдет в скорейшем времени.
— Д-да… Как без церемонии?! Это же такое событие!
— Просто, — я не желала продолжать этот разговор. Снова разрыв шаблонов, снова я выбиваюсь из образа. Столь значимое событие и столь обыденное проведение ритуала. Но что поделаешь… Времени нет. — Я буду ждать артефакт тут.
С этими словами я откинулась на спинку кресла, показывая, что это обсуждать не следует. И тем самым поставила точку во всем нашем странном диалоге.
Фарук с Фахри и сам Стай с одним из своих отправились сопровождать градоначальника. Конечно же в качестве охраны! И теперь я могу быть спокойна — Стай проследит за всем. Можно перевезти дух и на минутку прикрыть глаза, прокручивая в голове встречу. Вроде пока все идет неплохо. Уже совсем скоро… И все будет ясно. Я, конечно, верю своему наставнику… но все равно волнуюсь. А если с демоническим камнем было что-то другое? Батарейки там сели, например…
От погружения в сомнения меня отвлекло новое действующее лицо. Тот тип, которого держали на полу перед входом в кабинет, пришел узнать, не желаю ли я чего. После моего отказа хотел забрать рабыню, которая так и стояла тихонечко у стены.
— Оставь ее. Можешь идти, — я дождалась, пока очередной раб покинет кабинет, и обратилась к Шейбану. — У нас все нормально?
— Да. Люди Стая следят за порядком в мэрии. Мы позволили всем вернуться к своим делам, только пока не покидая здания. Ну и оружие вернем позже. Все тихо.
Я кивнула Шейбану, показывая, что все услышала. И перевела взгляд на девочку-рабыню. Высокая, как и все здесь, но худенькая невероятно! Кожа бледная, синяки под глазами, волосы тусклые. Губы плотно сжаты в тонкую линию, глаза смотрят в пол. А вот! Почувствовала, что я на нее смотрю — глянула быстро из-подо лба, и снова с пол. Разглядеть, что у нее во взгляде не успела, но вся ее поза очень замкнута, натянута. Нервничает? Боится?
— Подойди.
Снова быстрый взгляд: убедилась, что это ей, и немного приблизилась.
— Как тебя зовут?
— Саира, — посмотрела быстренько на меня, и неуверенно добавила: — гера.
А она молоденькая. Даже очень.
— Давно ты у градоначальника?
— Сегодня первый день.
— А в рабах?
— Полтора года.
О как. Свободной значит была…
— И как ты в рабство попала?
— Отчим продал. Как мать умерла, а он второй раз женился, я лишней стала.
Я слышала, что такое бывает… но как-то не верилось.
— Тебе еще нет шестнадцати? — спросила я очевидное. С шестнадцати тут молодые люди уже считаются почти совершеннолетними. Несут ответственность за себя и свои поступки, могут официально устроиться работать, ну и родственники их продать не могут. Почти взрослые, но не совсем. Должны быть взрослые родственники, которые якобы являются наставниками и проводниками во взрослую, серьезную жизнь. Без их одобрения нельзя, например, жениться или приобретать недвижимость. До двадцати одного года, но эти законы очень размыты. И трактуют их обычно довольно свободно… в некоторых вопросах. Но продать не смогли бы уже.
— Мне недавно исполнилось пятнадцать, гера.
— Ну и как тебе тут? Хочешь остаться у градоначальника?
Она вскинула на меня свой взгляд озлобленного и обиженного ребенка, и снова уставилась в пол. Лишь губы сильнее сжала.
— Ну а чего тогда не хвалишься? Может я бы тебя себе забрала?
И так заберу. Не знаю правда еще как, но и оставить ее тут уже не смогу. Помимо того, что я даже не хочу думать зачем она градоначальнику — на уборщицу, слугу или тем более помощника, она не походила. Она еще и так похожа на мою Машку. Это как знакомого в беде бросить! Вот такой своеобразный привет с Земли, глядя на который в груди что-то сжимается. И больно и не хочется прекращать смотреть… Дом, дом, дом. Далекий и с каждым прожитым днем тут кажется все прекрасней. Я все реже вспоминаю о той жизни. И иногда виню саму себя в этом…
— А как? — вытащила меня из омута дурных мыслей Саира. О чем мы говорили? Ах да…
— Ну… А что ты умеешь?
Девчонка задумалась, даже губу прикусила от усердия. А я обратила внимание, что орки тоже на нею наблюдают. Хотя Хишма, как всегда, безучастно стоит у входа и вот ей, складывается такое впечатление, совершенно наплевать на наш диалог. И на все остальное тоже.
Если Чара — это безудержный лесной пожар, который можно убить, но никак не остановить, а Шейбан напоминает порой спокойного опасного крокодила, который может в любой момент сорваться вихрем и просто перекусить тебя пополам, то Хишма — безмятежность. Умиротворенность и отстраненность, которые совершенно не воспринимаются как черствость или холодность. Рядом с ней ощущаешь покой. И именно она первой заметила крадущихся имперских ищеек в ту памятную ночь. Вот такая вроде отстраненная, а все держит под контролем. Шейбан ее очень ценит.
— Выживать умею.
Мы все посмотрели на нее с удивлением. Видно, у отчима тоже было не очень, раз именно такая ассоциация приходит этому ребенку первой в голову. Жалость начала подниматься в душе, я ее, между прочим, терпеть не могу. Ни к себе, ни к окружающим. По-моему, это самое унизительное чувство. А значит — брысь, гадость!
— А читать, писать ты умеешь?
— Немного, — и сказано это было так печально.
— Расскажи о себе подробней, — попросила-приказала я. Совсем уже вживаюсь в роль. И как к этому относиться? Это же хорошо, наверное?
— Отца не помню, он воевал и умер, когда я ребенком совсем была. Через пару лет мама замуж за отчима вышла. Все было совсем неплохо — как везде. Отчим меня не любил, но и не обижал. Позже у мамы братика два родились, а на третий раз ребеночек умер, а мама в горячке слегла. Через десятину и ее не стало, вот тогда плохо и стало. Я за братиками следила, за порядком дома — так на улицу никто и не гнал. Ну а потом отчим новую жену нашел, а у той свои двое, да постарше. Стало кому за детьми смотреть, а я стала обузой. Вот и решили меня продать в рабство. Еще сказали, чтоб радовалась, что не просто на улицу выкинули и что с голоду не помру.
Больше ничего спрашивать не хотелось. Вот так, Саша, ощути, что называется, вкус жизни. А я уже и как-то притерпелась к рабству, вроде. Спокойней стала относиться… Ну по крайней мере не впадаю в ступор при виде рабов, а ночью кошмары не снятся. И вот снова… А ведь тут целый рынок! Большой-большой! Сколько там людей продают как скот? Тысячи? И это самый пограничный город, а что тогда делается в империях? Ведь все, абсолютно все, и мастер Вельнис, и командир, и даже Дайна с Имрой спокойно относятся к тому, что людей можно продавать и покупать. И ведь никаких прав или защиты! Совсем ничего! А что могут сделать люди с другими людьми, когда не только правовая, но и моральная сторона не сдерживает? Ведь это норма для всех. Ни родственники слова ни скажут, ни сосед осуждающе ни посмотрит.
Вот оно! Скорее не само рабство столь страшно, хотя и это тоже, как осознание того, что это обыденность. Повседневность. Нечто совершенно естественное для того мира и всех его жителей… Даже таких хороших, как мои переселенцы.
Сейчас в Мертвых землях нет рабов. Когда уничтожили клан, то и все рабы перестали таковыми быть. И они не стали «чистыми», они стали бывшими рабами, что еще хуже, чем клановые без клана. Они бежали со всеми. С теми, кто остался. Между полной неизвестностью, и неизвестностью со знакомыми прежде людьми, все-таки есть разница. А теперь в Мертвых землях все равны и если хочешь выжить, то работать надо всем.
Хочу назад в Мертвые земли! Там все ясно, понятно и как-то честнее что ли? Детей от в рабство не продают со славами: «Хоть с голоду не сдохнешь».
— Едут, — доложил Шейбан.
Я сразу села прямо — как учили.
— Не слишком ли быстро? С артефактом?
— Фарук дал знак, что все в порядке. Значит гномы расстарались.
Итак, пару минут и все решится! Ладошки вспотели. Я огляделась вокруг — Хишма безмятежно стоит у входа, Шейбан рядом с ней. Чара уже маячит в проходе, а Саира, в такой же растерянности, как и я, стоит у стеночки снова. Ее, конечно, можно было бы и успокоить — сказать, что заберу. Ну а если нет? Упрется этот жирный боров, и что тогда? Ведь может, еще как может! И легко рассуждать, что если его мои орки и прибьют, то мне ничего не будет… А вот и правда легко рассуждать — вообще бы не жалко было. Но, к сожалению, это не раб какой-нибудь, а целый клановый. Да еще и градоначальник целого города. Так что убить-то мы его можем, но проблем потом получим много. Это с его клан-лидером потом придется встречаться, врать много, золото платить, еще и должок повесят. А вот быть в долгах перед каким-то аристократом вообще не хочется. Я с ними и встречаться пока не хочу. Желательно пока официально этой их герой не стану.
Вот и что сейчас поделаешь? Придется откупаться и мириться с местной шишкой.
Чужих слуг или рабов — я не разглядела, Шейбан в кабинет не пустил. В итоге кованный и совсем немаленький сундучок — размером с чемодан для ручной клади, внесли ребята Стая.
— Ты была права, гера! В банке меня уже ждали, поэтому мы и управились так быстро! Признаться честно, я сам ни разу не видел клановый артефакт. Тем более начальный.
Фатис Минас заливался соловьем, а я пыталась понять, чего это он так разошелся? Вывод напрашивался один — не только хочу замириться. А значит — улыбаемся! Главное приветливо и без оскала. Кто бы мог подумать, что главный навык для выживания в другом мире — это лицемерие.
— Я тоже еще не видела начальный артефакт, — не будем уточнять, что я еще никакого не видела. Это было бы очень странно. Слишком.
— В таком случае приступим? Сейчас я извлеку артефакт из хранилища, да-да, из этого сундука. Хранилище из самого Фуантара! Легендарная древесина, которую можно встретить лишь в таком виде, — градоначальник нежно провел пальцами по крышке. Неуничтожимая магическая древесина — мне учитель про нее рассказывал. Я еще тогда подумала, что это сказка. Как из нее сундуки-то создали? Ответ прост — боги. И как бы скептически я к этому ни относилась, но уже начинаю допускать такую возможность. И слава тем самым богам, что эта древесина встречается лишь в этих сундуках, и что ее никак иначе использовать не могут.
— Далее мы проведем привязку… вы знакомы с ритуалом?
— Конечно, и я готова.
— Хорошо, всю бюрократию в свою очередь я возьму на себя.
— О! Я буду тебе очень благодарна, — намекнем ему, что не за бесплатно старается.
Фатир расплылся в довольной улыбке, значит все понял. Ну и ладушки. Я просто нутром чую, что больше подвоха от него ждать не следует. Как минимум в данный момент. Он даже стал походить на нормального человека, тут мой взгляд упал на Саиру, ну почти…
Артефакт представлял из себя здоровущую книгу и перстень печатку. Они взаимосвязаны, и как мне миллион раз повторял мой вредный дедуля, я должна взять перстень в левую руку, надрезать правую ладонь, что быстро и умеючи проделал Шейбан, и приложить эту ладонь к книге. Дальше остается только ждать.
Все происходило в гробовой тишине. Сейчас, в этот момент, вершится история. Это сразу после войны, в годы раздора и безвластия, кланы создавались и уничтожались часто. А позже лавочку прикрыли, говорят снова боги… но я думаю власть имущие. Так что теперешнее событие из ряда вон. Что я ощущаю? Как коленки трясутся и как капелька пота по позвоночнику скользит.
Книга светилась все ярче, напитываясь кровью, в какой-то момент вспыхнула особенно ярко и погасла. А я убрала полностью здоровую, даже без шрама, руку от книги и надела перстень на средний палец. Кольцо сжалось и плотно обхватило всю фалангу пальца. Перстень главы клана. Я и правда сделала это?
— Поздравляю тебя, гера!
Ах да, это же еще не конец. А жаль. Думала получу артефакт и все, дальше все будет легко и просто. А дальше осталось такое же, как и было. Надо все и всех собрать, переселенцев догнать, до города добраться, ритуал… и сразу настроение упало.
— Благодарю. Насколько мне известно, городу за артефакт ничего платить не надо? Тогда это лично тебе. За скорость, так сказать, — деньги у меня были. Не такая сумма, как хотели дать командир с мастером, но тоже неплохая. И по довольному лицу градоначальника я поняла — оценил.
— У меня к тебе есть еще одно дело, — окликнула я этого, не такого уж и глупого мужчину. Он внимательно следил как люди Стая пакуют книгу и не сразу отреагировал на мои слова.
— Конечно, гера! Что я могу еще для тебя сделать?
— Эта рабыня, — я кивнула на рабыню. Она так и простояла у стеночки все это время, а сейчас тоже жадно наблюдала за артефактом. Ну конечно! Местная легенда. Из разряда: «Однажды кто-то там нашел бесхозный артефакт и стал самым могучим, или богатым, или умным в мире» — варианты рознятся. Это только я, после знакомства с демоническим камушком, испытываю двоякие чувства. С одной стороны это, конечно, аналог наших компьютеров, а с другой стороны… очень уж эти артефакты пугающие. Как будто несут в себе намного больше, чем кажется. Но для местных это да — трепетный восторг.
— Продай ее мне, — решила говорить прямо. Мы вроде как решили задружиться, не так ли? Я внимательно следила за градоначальником, и заметила некое удовлетворение моими словами.
— Дарю!
И он протянул руку с кольцом рабов, желая прикоснуться к моему кольцу и передать Саиру в мою собственность. Я даже растерялась на какое-то мгновение! Вот так просто? Где подвох? Но кольцо, на котором были Стай с людьми, протянула. Секунда, готово!
— Я запомню, Фатир Минас.
Просто кивнула ему в благодарность, а он мне в ответ — мол услышал.
И вот я покидаю мэрию. Глянула на правую руку — там уже два перстня: клановый на полпальца, и банковский поменьше и с камушком. На левой тоже два, но там попроще перстеньки — рабские. И очень надеюсь, что скоро я от них избавлюсь.
Теперь в банк, привязать клановый счет, затем написать магу, что я его очень жду. Отослать Стая к Кастару, и, наверное, Сиама тоже… Он вроде неплохих виверн купил, а значит некие хозяйственный вопросы на него повесить можно. Что еще? Одеть и накормить Саиру. Вроде все. После банка еще надо связаться с командиром — уточнить насчет наемника, ну и обрадовать. Теперь точно все.
Маг обрадовал меня, что у него два фургона, два ученика-прислужника и личная рабыня и что они полностью готовы будут через два дня. Я обрадовала его, что мы едем в Мертвые земли.
Разговор этот был нелегким, и я порадовалась клятвам, что принес маг. Конечно, он был не рад переезду в опасное место, но после обсуждения артефактов, а главное ритуала, который запланировал мастер Чанрок, он готов был уже выходить. Пешком. Сначала за мастером, а потом в Гаяр.
— Этого не будет! Даже если, именно если, ритуал удастся…
— Конечно удастся! Это же Чанрок!
— Даже тогда! Мы не поедем в академию! И ничего им не сообщим! — Но это преступление перед наукой!
— Это будет первый ритуал, — я уже говорила устало. Все-таки с идейными людьми так сложно. — Его определенно еще надо будет доработать. Не забывай, что это будет лебединая песня мастера.
— Что? Какая песня?
— Его последняя работа, последний поступок в этой жизни! Если ритуал строится на этом… Ты готов отдать ТАКОЕ решение проблемы императору?
— Я уверен, что ритуал можно доработать!
Ну хоть уже не призывает прямо сейчас идти просвещать весь мир.
— Вот у тебя и будет на это время. Помимо всего остального, — «А за это время тебе мастер с командиром вправят мозги,» — добавила я уже мысленно.
Мы еще много, о чем говорили. Конечно, его интересовало, как мы будем добираться, а потом и жить. Бархарабу он обрадовался, про этот город он знал, как и про копи кризаллов. Я видела, что мастер и хочет, и боится, и в некоторой степени рад, что уже ничего решать не придется. Договор в силе, клятвы даны — теперь только вперед.
А вот с магами он меня расстроил. Это надо писать, зазывать, а некоторых и убеждать, что мы не с академии и не от императора. Сказал, что пройдется по рынку и посмотрит детей. Среди них редко, но попадаются одаренные, ведь до всплеска силы никак не понять, что это будущий маг. Вот бывает и проклевываются среди рабов такие уникумы. Про взрослых рабов-магов надо идти к специальным работорговцам, и цены там уже совсем другие, как сказал мастер. Ха! Это он не знает сколько я за орков заплатила.
На этом мы и разошлись. Мастер домой собираться, а я искать Барта, заместителя Стая. Пока мой главный наемник-человек просвещается о дальнейшей нашей жизни, мне предстоит все дела решать с другим наемником. К сожалению, но с орками мы скоро расстанемся и далеко не во все дела их можно посвящать. Чара снова обиделась. Чуть не отправилась за… Стаем, чтобы узнать куда это он и зачем.
Зато после того, как я надела кольцо клана, на меня стали совершенно иначе смотреть. Люди-наемники с некой гордостью и уважением, даже Сиам с Радой сначала смотрели с удивлением, потом вроде как с почтением, ну и Рада со все увеличивающейся робостью, которая растет, по-моему, с геометрической прогрессией. А вот орки ходят задумчивые. Ну кроме, опять же, Чары. Она сверлит меня недовольным взглядом — как это так, я что-то поручаю людям, а не оркам. Да еще и ей не рассказываю!
— Барт, мне надо, чтобы завтра утром ко мне пригласили старика-попрошайку с рабского рынка. Его зовут Маток. Но Барт! Именно пригласили! — тут я задумалась. В гостиницу его звать не вариант, он тут будет как белая ворона. Слишком много ненужного внимания. — На конюшню. Да, так будет лучше. А вы проследите, чтобы нам никто беседовать не помешал.
У Барта был такой вид — хоть картину рисуй. Но при этом он только кивнул со словом: «Понял».
Я решила, что такой полезный старик мне нужен. Не в Мертвых землях, а тут в городе. Вечером, когда придет Астериус, решу, как быть далее. Я уверена, что вампир следит за мной и за всеми, с кем я контактирую, а значит и про старика будет что-то знать. Почему тот попрошайничает? Я ему и в первый раз серебра дала, а для простых людей это немало, так во второй раз и того больше отсыпала. Так почему он и дальше торчит на рынке?
Это я все думала, уже ковыряя тарелку с ужином. Устала. Даже есть не хочу. А еще надо дождаться Стая с Сиамом. Я бы прилегла вздремнуть, но уверена, что никто меня не разбудит. А значит ждем… Когда-нибудь ведь этот день закончится?